Дорогие пользователи и гости сайта. Нам очень нужны переводчики, редакторы и сверщики. Мы ждем именно тебя!
Добро пожаловать, Гость
Логин: Пароль: Запомнить меня

ТЕМА: Элизабет Вон - Военная клятва

Элизабет Вон - Военная клятва 28 Март 2015 12:25 #61

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
*Ребятули, я дико усталая, поэтому заливаю главу и откланиваюсь. Вступительное слово как-нибудь в другой раз*



Только вот у Айсдры были другие планы.
Лезвие скользнуло по бинтам, привязавшим меня к лебёдке. Айсдра перебросила меня через плечо и подхватила корзину с младенцем, прежде чем я поняла, что происходит.
Языки пламени танцевали вокруг нас, трещали сухие дрова, в небо прыгали искры. Дым наполнял воздух. Я задыхалась от дыма и осознания того, что я всё ещё жива, когда Айсдра развернулась на пятках и побежала к главным воротам.
— Айсдра, НЕТ! — закричала я, сопротивляясь изо всех сил, ударяя её по спине связанными руками.
Она не понимает всех рисков, она должна остановиться.
Айсдра лишь хмыкнула, но не сбавила темп.
Ворота, должно быть, были открыты, и она с лёгкостью вынесла меня за пределы деревни. Свет пламени сменила прохладная бархатистая тьма. Глаза не сразу привыкли к темноте, но мне и не надо было смотреть.
Там был Кир.
Сквозь размытое зрение я различала лишь землю и ноги Айсдры, но я чувствовала, что Кир там, ожидает за воротами. Я заморгала сквозь пот, когда он снял меня с плеча Айсдры и заключил в свои объятия. На счастливый момент я порадовалась теплу его тела и силе его рук. Радость наполнила меня при виде его лица, но лишь на короткое мгновение. А затем грянул ужас.
— Что ты делаешь? — прошептала я.
Кир ничего не ответил, просто посмотрел на меня. Странный свет мерцал на его каменном лице.
— О, нет, нет, Кир, любимый, зачем?
Боль в моём сердце не имела никакого отношения к тому жару, что терзал мою плоть.
Свет шёл от факелов, которые держал Маркус, по одному в каждой руке. Айсдра поставила корзину на землю и бросила сухую траву к воротам. Кир отошёл на несколько шагов, а Маркус начал поджигать трут.
Малышка забеспокоилась, и Айсдра посмотрела на неё прежде, чем взяла второй факел у Маркуса и подожгла ещё больше травы, которую побросали по бокам от ворот. Даже в воспалённом состоянии я смогла различить, что трут был разложен вдоль всех стен.
Я отчаянно сопротивлялась в объятиях Кира, но он лишь крепче меня сжал. Его сильные руки не сдвинулись. Мне просто не хватало сил его побороть.
— Нет, Кир, не делай этого. — Я попытался оттолкнуть его. — Я хотела, чтобы вы были в безопасности, пожалуйста, пожалуйста…
— Ш-ш-ш. — Его голос был нежным, но твёрдым.
Он положил мою голову под свой подбородок. Я рухнула на его грудь, мгновение радуясь уюту. Но чувство вины и злость заставили меня возобновить борьбу. Он не понимал опасности, не знал, что делает.
— Ш-ш-ш, — тепло и твёрдо прошептал он мне на ухо. Его объятие не давало мне шевельнуться. — Береги силы, Лара. Сражайся с врагом, а не со мной.
Я обругала его, используя каждую фразу и слово, которое смогла только придумать.
— Что она говорит? — Вопрос Маркуса заставил меня осознать, что я кричала на ксианском. Я обвисла, все силы ушли просто на попытку дышать. Жар костра, Кира, нет, моего собственного тела стал сильнее. Я горела. Я положила голову обратно на грудь Кира, обессилив даже для слёз.
— Она злится, — сухо ответил Кир. — Айсдра, отчитайся.
Они продолжили говорить всю обратную дорогу. У меня не было сил вслушиваться. Все в деревне умерли, и теперь Кир приговорил к погибели себя и Маркуса.
Голос Айсдры раздавался то громче, то тише. Я чувствовала, как напряжены мышцы Кира, пока он сжимал меня в своих объятиях, преодолевая расстояние длинным шагом. Запах его кожи успокоил головную боль. Его голос отдался в ушах, когда он задал Айсдре вопрос, но я не смогла достаточно сосредоточиться, чтобы понять, о чём они говорят. Просто не хотела слышать пересказ событий и смертей. Я держала глаза закрытыми, чтобы не видеть лицо Кира, когда он узнал о моём провале.
А затем мы оказались в палатке, и меня опустили на кровать, и ощупали тёплые руки. Я открыла глаза и увидела Кира подле себя. Айсдра всё ещё говорила, повторяя часть о том, какие именно действия я предприняла, чтобы попытаться вылечить пациентов.
— Лотос? Ты уверена, что это был лотос?
Я дёрнулась на голос Гила. Этого не могло быть, и всё же когда я медленно повернула голову, рыжеволосый Гил с нескладными руками никуда не исчез. С решительным видом на веснушчатом лице он расставлял лекарства.
— Нет... — прошептала я и повернулась к Киру, который снимал сапоги. — Ох, Кир, почему ты это сделал? Почему?
Кир поднял взгляд, его глаза блестели.
— Я не потеряю тебя, Лара, — уверенно произнёс он.
— Борись, Лара. Борись ради меня. Ради нас, — добавила Айсдра, и я разделила её горе. Такие же слова она говорила Эпору всего несколько часов назад. Её глаза заволокло слезами и потом.
— Айсдра, почему? Почему ты это сделала?
— Мой военачальник приказал, и я повиновалась.
Я страдальчески уронила больную голову на грудь и зашлась плачем. Кир опустился на колени рядом со мной и разрезал путы на моих запястьях.
— Ох, Кир, ты должен был послушаться. Дурак.
Но Кир просто продолжил раздевать меня.
— Я слушал, Лара. Ифтен взял командование над армией, они примерно в миле отсюда. Мы останемся в стороне от них и будем ухаживать за тобой, пока ты достаточно не окрепнешь, чтобы продолжить путешествие на Равнины. Всё будет хорошо, огонь моего сердца.
— Выпейте.
Я взглянула в лицо Гила. Он стоял с чашей, стараясь выглядеть уверенным и сведущим. Именно тогда я почувствовала, что впервые стала пациенткой. Я облизала пересохшие губы, посмотрела на чашу, а затем снова на юное лицо.
— Лотос, — сказал он и бросил самый строгий взгляд. — Пейте.
Я подняла дрожащую руку, но Кир взял чашу, сел рядом со мной и заставил меня выпить. Меня не потребовалось долго упрашивать. Я была лишь рада дремоте, вызванной действием лотоса. Как только чаша опустела, Кир закончил раздевать меня и ровно уложил под грубое одеяло.
— Она потеет, Гил.
— Я позабочусь о ней, — ответил Гил не в силах скрыть дрожь в голосе. — Нам потребуется больше воды.
— Ручей совсем рядом. Мы с лёгкостью принесём ещё, — ответил Маркус, собрав несколько вёдер. Он помолчал и посмотрел на меня с беспокойством. — Если Потница так ужасна, как вы говорите, может быть, нам отстричь ей волосы. Иначе они быстро загрязняться и спутаются.
— Нет, — нежно ответил Кир, убирая волосы с моего лица. — В этом нет необходимости. Я заплету ей косу. Я не позволю их остричь.
Маркус фыркнул и вышел из палатки. Айсдра пошла за ним, но я на мгновение увидела её лицо, на котором читалось беспросветное горе. Гил был занят, готовя полотенца. Я уставилась на Кира, который ловко управлялся с моими волосами, обхватив мою голову рукой. Его пальцы нежно массировали скальп, ещё больше усмиряя боль. Или, быть может, это начал действовать лотос. Я будто немного парила, но не хотела говорить ему об этом. Печаль наполнила моё сердце, и из глаз хлынули слёзы. Я убила его, моего сильного красивого любовника, убила своей гордыней и высокомерием. Я потянулась вслепую и почувствовала его холодную ладонь. Сосредоточилась, изо всех сил попыталась сконцентрироваться.
Он опустил своё лицо ко мне.
— Лара?
— Это всё я виновата, — чётко прошептала я. — Мне так жаль, так жаль.
— Лара, — его голос был таким нежным и настойчивым, но лотос окончательно взял надо мной вверх.



"Папа? Папа!"
Так жарко, так темно. Где папа? Сад засох, солнце опалило мою кожу. Я бежала по тропе, пытаясь найти папу. Позади меня бежал Ксиманд, такой злой и сердитый. Он собирался убить меня. Он схватил меня, и я заплакала, стала вырываться. Папин голос прорезал пламя, но он говорил не со мной, не поддерживал меня. Что я такого натворила, что он рассердился на меня?


— Папа? Что такое «папа»?
— Имя для мужчины-тхиэ. Она думает, что ты её отец.
— Её тхиэ?
— Поговори с ней. Заставь её выпить хоть что-нибудь.

"Тише, Лара".
Папин голос звучал как-то странно, но глубоко и нежно. Его холодные руки коснулись моего лица.
"Всё хорошо. Я здесь, малыш".
О мои зубы ударился край чаши.
"Пей".
В рот потекла вода, и я проглотила её, сухость прошла. Я расслабилась в папиных объятиях, успокоилась. Я в безопасности, в надёжных руках. Ксиманд меня не обидит. Хотя пламя всё ещё могло причинить мне вред, но папа качал меня в своих объятиях.
Но когда он успел так сильно обгореть?

Я стояла у колодца на деревенской площади. Было тихо и темно. Я осмотрелась и увидела мёртвых жаворонков на земле. Их маленькие лапки застыли, песни смолкли. Стоило мне закрыть рот от ужаса, как двери домов распахнулись, и начали появляться мертвецы. Они двигались медленно, бормоча что-то под нос, спотыкаясь, но верно направляясь ко мне. Их глаза горели огнём.
Дверь в храм открылась, и вышел Эпор. Его нежное улыбающееся лицо прогнало мои страхи. Я окликнула его, и он пошёл ко мне. Но когда он приблизился к толпе, его лицо исказилось в рыке, и он присоединился к сельчанам в их песнопении.
"Ты убила нас. Ты убила нас".
Нет, нет, нет, о Богиня, прости меня, пожалуйста, прости меня, Эпор.
Я прижалась к колодцу, чувствуя, как лебёдка врезается мне в спину. Они всё наступали, давили, выкрикивая свои обвинения. Среди мертвецов была и Рахиль. Она подняла руки, проклиная меня, и её голос разрезал небеса.
Я повернулась и глянула в колодец, ища спасения. Но мёртвые были и в колодце. Они протягивали ко мне руки, как будто желая утянуть на глубину. Я опять закричала и в ужасе оглянулась. Эпор стоял передо мной, занеся палицу.
"Эпор, пожалуйста, не трогай меня!"


— Эпор никогда не навредит тебе, Лара.
— Она не слышит тебя, Айсдра.

В ужасе я искала дорогу к воротам. Но мёртвые лежали у моих ног, их разложившиеся сухие тела лежали на моих ступнях, точно дрова на похоронный костёр.
А затем появился Ксиманд. Безумие плясало в его глазах, подобно пылающему факелу, что он сжимал в руке.
"Умри, шлюха."
Он бросил факел мне под ноги.
Вспыхнуло пламя — я закричала...
Я горела.

В замке было темно, но камни холодили ноги. Я с радостью восприняла тишину и спокойствие. Но пока я ходила по залам, камни начали нагреваться, и на ногах выступили волдыри. Знакомые коридоры превратилась в лабиринт, и я потерялась в нём на веки вечные.


— Она перестала пить.

Я ввалилась в кухню. Анна лежала на полу, потея и стоная от боли. Озар сидел за столом с кружкой эля в руке. Я тронула его за плечо, и он рухнул на пол, словно сломанная кукла.

— У неё запали глаза, как у Эпора.

Я бежала, неслась, взывая к Богине о помощи. Ворвалась в церковь, но скамейки были полны мёртвых и умирающих, жертв Потницы.
Архиепископ Дризен и дьякон Бродус стояли перед статуей Леди. Их пропитавшиеся потом мантии волочились по полу. Двое алтарников, мужчин из дома Рахиль, помогали со службой.


— Может, ты вспомнишь, что ещё можно попробовать? Из её уроков?

Все они игнорировали мои мольбы и крики, расхаживая у ног мраморной статуи. Прохладный покой часовни наполнил меня, и я опустилась на колени. Богиня потянулась ко мне, и с радостным сердцем я протянула руку, чтобы коснуться её, желая лишь покоя её садов, где буду пребывать вечно.
Но она отдёрнула руку прежде, чем коснуться меня, и лишь тогда я посмотрела на лик Леди и поняла, что и она потеет. Страдает, как и её народ. Треснул мрамор, и Леди подняла руки и призвала своего супруга, Священное солнце, и пламя обрушилось на мою кожу…


— У меня есть идея.

Я горела.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, gulchi, Nikita, иринка, natalymag, Gapochka, llola, elvira

Элизабет Вон - Военная клятва 28 Март 2015 13:01 #62

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130

* * *

…смерть земли, рождение воды...
Я горела.
Жар охватил всё моё тело. Бежать было некуда. Он был в моей крови, в лёгких, в каждой конечности моего тела. Я попыталась облизать губы, чтобы найти драгоценную влагу во рту, но безуспешно. Мой язык высох и стал безжизненной плетью, а губы потрескались и жгли. Пот тёк по моим грудям и коленям, высыхая также быстро, как и проступая. Остался лишь жар. Я горела. Я попыталась открыть глаза и увидеть, что происходит, но мир расплылся в одни гигантские пятна. Не осталось никаких ощущений, кроме боли в висках и жара языков пламени, что лизали мою плоть. Я попыталась потянуться, но мои руки схватили лишь сухой воздух.
…смерть воды, рождение воздуха...
Я летела над полем размытых звёзд под ясным чёрным небом. Мои веки зудели, огрубев и высохнув, но я всё-таки уставилась на пятна света над головой. Вместе со мной двигались какие-то силуэты, тихо напевая. Я летела, но мои волосы висели тяжёлой плетью, едва касаясь высокой травы. Жар по-прежнёму терзал меня, очаг находился в груди. Двинуться было невозможно. Вес давил вниз. Каждый вдох давался с трудом. Я могла лишь держать открытыми утомлённые глаза и смотреть.
…смерть воздуха, рождение огня...
Пение было приглушённым, мягким и невнятным, как и мой взор. Казалось, что каким-то образом меня сначала подняли к небу, а затем опустили на землю.
Я закричала, когда что-то холодное укусило кожу, окружило, покрыло, забирая дыхание и тепло из тела. Огонь умер, и я открыла рот, жадно глотая воздух, устремляясь вверх к небесам...
…смерть огня, рождение земли...
Кир. Кир был рядом со мной, Маркус с другой стороны. Я заморгала, и по лицу сбежала вода. Я лежала в их руках. Меня опустили обратно в воду, холодную, как сама смерть. Кир позволил воде скатиться с ладони прямо на моё лицо. Я заморгала, когда капли ударили мне в глаза. Я почувствовала себя чистой. Чистой, холодной и живой.
…смерть земли, рождение воды...
Меня опустили в поток, и жар покинул моё тело вместе с водой. Я была завёрнута в одеяло, а Айсдра и кто-то ещё держали меня за ноги. Меня подняли, мокрая ткань прилипла к телу, а затем снова опустили.
…смерть воды, рождение воздуха...
Вода стекала с меня струями, не давая ни дышать, ни думать. Волосы оттянули голову вниз и полностью лежали в воде. Запёкшиеся губы смягчились, и я провела по ним языком, пытаясь направить хоть каплю влаги в пересохшую глотку. Кир медленно залил воду мне в рот. Я вздрогнула с облегчением, когда холод проник в душу.
— Довольно.
Гил? Это был Гил? По какой-то причине это была важная мысль, по какой-то причине было неправильно слышать его голос. Но эти опасения были словно дымка, и я не смогла за них ухватиться. Они не шли мне в голову, даже когда меня поднимали из воды. Прежде чем я смогла собраться с мыслями, меня обтёрли и уложили под тёплые меха. Рука нежно давила мне на сердце. Мои глаза отказывались открываться. К губам поднесли чашу. Несколько глотков, и я провалилась в тёплую тьму.
* * *

Я открыла глаза и уставилась в темноту. Она почему-то показалась мне знакомой в палатке, где горел только свет от жаровен. Я слишком ослабла, чтобы шевельнуться или сделать нечто большее, чем просто дышать. Мне было хорошо, и я не сразу поняла, что моё состояние улучшилось. Я осталась совершенно без сил, но больше не потела, не горела в бреду. Моё дыхание медленно вырывалось из груди, и мне понравилось просто лежать в тихом тёплом шатре.
Тихий звук привлёк моё внимание. Я задумалась о нём, а затем медленно повернул голову в сторону шума.
Кир сидел на полу, облокотившись о кровать. Одной рукой он поддерживал голову, вторую протянул к моей руке. Он спал и храпел, чего раньше никогда не было. Он выглядел таким уставшим, осунувшимся. Волосы спутались, подбородок выглядел грубым и небритым. Если он проспит в такой позе ещё дольше, у него заболит шея. С некоторым усилием мне удалось пошевелить рукой и коснуться кончиков его пальцев.
Кир резко поднял голову и широко раскрыл глаза.
Он разглядел меня в тусклом свете, и радость залила его лицо.
Он схватил меня за руку.
— Лара?
Я попыталась улыбнуться, но вместо этого зевнула.
— Огонь моего сердца, — нежно произнёс Кир, и я уставилась на него, — Ты как?
Любопытство заставило меня найти силы, чтобы задать один вопрос:
— Как долго?..
Он нежно погладил мою руку.
— Три дня.
Я уставилась на него, пытаясь осознать образы и воспоминания. Всё так перемешалось.
В палатку кто-то зашёл, но я не смогла поднять головы. К кровати подошёл Маркус, а за ним Гил с тревожным взглядом. Когда он увидел, что я в сознании, его лицо расплылось в ухмылке.
— Как?.. — прошептала я.
Кир взглянул на остальных.
— Мы теряли тебя. Гилу пришла идея опустить тебя в воду и потушить пожар внутри.
— Вы... пели.
Кир кивнул.
— Ритуал. Мы хотели, чтобы ты была готова, если... — голос Кира надорвался, и он с трудом сглотнул.
Маркус откашлялся.
— К милосердию, Лара. Если бы поток не вернул тебя, мы были готовы предоставить тебе милосердие.
Я посмотрела в лицо Кира, такое усталое и полное боли.
— О мой Кир.
Он заполз на кровать и потянул меня в свои объятия. Его руки дрожали, даже когда он прижал меня к груди. Раздались голоса, но потребовалось слишком много усилий, чтобы попытаться их понять. Я закрыла глаза, опустила голову на грудь Кира и сосредоточилась на дыхании. Как же было приятно лежать в его объятиях и слушать быстрое биение его сердца.
В конце концов, Кир уложил меня на спину и, поддерживая голову и шею, поднёс чашку с холодной водой к губам. Я с благодарностью попила. Затем он поднёс миску, и я узнала запах бульона, который получался у Маркуса просто отменно. Мне удалось выпить несколько глотков к всеобщей радости.
Затем мне положили в рот лекарство от жара, и я сморщила нос от горького вкуса, который распространился по горлу при глотании.
— Не нравится вкус собственного лекарства? — фыркнул Маркус
Кир усмехнулся, и я заставила себя открыть глаза, чтобы сосредоточиться на нём. Он всё ещё выглядел уставшим, но морщинки в уголках глаз уже вернулись. Я сделала глубокий вдох и поморщилась. Он наклонился ко мне.
— Что такое, Лара?
Мне пришлось сделать глубокий вдох и прохрипеть:
— Ты воняешь.
Из его груди вырвался смех. Он задрожал всем телом и притянул меня в свои крепкие объятия.
— Ах, моя Лара. — Он опустил меня на постель, и мне показалось, что его глаза засверкали от слёз. — Думаю, ты права.
— А теперь ей нужно поспать, — прорычал Маркус. — Мы с Гилом присмотрим за ней. Вам нужно позаботиться о себе. Как только помоетесь, я накрою вам на стол.
Кир запротестовал, но я нахмурилась на него. Он сел на кровати и выдохнул:
— Хорошо.
Он погладил меня по щеке. Я закрыла глаза и на следующем вдохе провалилась в сон.

***

Жар отступил, но вялость крепко держала меня в своих тисках. На следующий день я лежала в палатке едва дыша.
Гил продолжал восполнять потерю жидкости, постоянно поя меня сладкой холодной водой или бульоном Маркуса. Сначала я была рада, так как горло ужасно пересохло от температуры. Но через какое-то время усилие выпить что-то и проглотить приносило всё больше усталости. Кир постоянно был рядом со мной, поддерживая меня за голову и поощряя пить как можно больше. Я спала чаще, чем бодрствовала, и к каждому пробуждению меня ждала чашка с водой или миска супа.
Чем сильнее я уставала, тем мрачнее становились лица окружающих. Они волновались: ведь без сил я не могла окончательно поправиться. С каждым мгновением жизнь, казалось, уходила от меня по крупицам.
— На выход.
Я открыла глаза и увидела, что Маркус прогоняет Кира и Айсдру из палатки. Кир попытался заспорить, но Маркус оборвал его:
— Ей станет лучше после купания. Мне нужна помощь малого, а не ваши любопытствующие носы.
— Мы поможем, — нахмурился Кир.
— Не в этом деле, — настоял Маркус. — Пойдите и сделайте что-нибудь полезное.
— Что, например?
Маркус вскинул руки.
— Наколите дров. Принесите воды. Наточите мечи. Только не мешайтесь под ногами.
Кир рыкнул, но покорно вышел с Айсдрой из палатки. Маркус и Гил немного похлопотали, и Гил отправился за ведром тёплой воды. Я оценила его усилия не задеть мою «робость», хотя не думаю, что теперь в этом был какой-то смысл. Все видели меня во всей красе в тот или иной момент. Но я даже не могла найти сил, чтобы засмущаться.
Маркус подошёл к кровати и откинул одеяла.
— Мы вымоем волосы, Лара. Тебе ведь станет лучше, да?
Идея была очаровательна, но у меня не было сил, чтобы выразить свой энтузиазм. Я вздохнула, и Маркус помог мне перекатиться к краю кровати. Должно быть, он понял меня, так как издал тот же успокаивающий звук, как и Айсдра с малышкой. Я слабо улыбнулась, и он даже нежно похлопал меня по спине, точно также как Айсдра.
Я закашлялась.
Боль охватила грудь, и я зашлась в судорожном кашле. Мучительный приступ оставил меня совершенно без дыхания, склонённую над краем кровати в отчаянной попытке прочистить горло. Маркус держал меня, отчаянно зовя Кира и Гила. Я уставилась на суету, что вызвала, и вдохнула воздух, пытаясь осмыслить, что только что произошло.
Прибежали Кир и Гил, требуя объяснений. Маркус рассыпался в извинениях, словно он пытался толкнуть меня в спину. Но я не сомневалась, что только что произошло. Жидкость в груди. Она медленно накапливается в лёгких, вместо того чтобы выходить с потом, и убивает меня. Вялость маскирует процесс, но Маркус...
— Снова. Сделай это снова.
Мой голос прозвучал не громче скрежета, но остановил разговор. Кир тут же обнял меня. Маркус стоял белее снега.
— Что ты сделал? — резко спросил Кир.
— Я побарабанил по спине. Подумал, что это её успокоит...
— Снова. — Я боролась в руках Кира. — Сделай это снова.
— Но тебе больно, — возразил Маркус.
— Надо…
Я снова закашлялась. Гил опустился на колени у кровати.
— Она избавится от плохой воды, когда откашляется. Верно, трофей?
Я кивнула.
— Снова.
Маркус встал обратно за мою спину, но Кир не дал ему провести процедуру.
— Я сам.
Его тёплая рука осторожно постучала по моей спине.
Это сработало, хотя я чуть об этом не пожалела. Кашель вышел жёстким и грубым, грудь дико заболела. Гил хотел дать мне одно из моих средств, но все лекарства в моём распоряжении были созданы успокоить кашель, а не вызвать его.
Мы установили порядок, чтобы кто-то барабанил меня по спине каждый час. Это давало мне время достаточно восстановиться для следующего боя. С каждой процедурой я чувствовала себя лучше. Но приходилось проходить через агонию, и Кир подкупал меня «пряниками», чтобы заставить сотрудничать. Не то чтобы в нашем маленьком лагере можно было найти много «пряников». Но я получила огромное удовольствие, наблюдая, как он играет с младенцем, строя девочке забавные рожицы и издавая глупые звуки.
Странно, что из свирепого полководца может выйти такая милая нянька.

***
— Пришли письма из города Водопадов, — объявил Кир, стоя у входа в палатку. Казалось, он был доволен собою по какой-то причине. Позади него маячил Маркус.
— Их бросили нам, Лара. Никакого контакта, как я и обещал. Гил попытается прочитать, что написал для нас Симус. — Он подошёл ближе и откинул в сторону одеяла. — Но сначала нужно откашляться.
— Я так устала, Кир.
— Я знаю. Но каждый раз, болит всё меньше, а значит осталось меньше воды. Ты идёшь на поправку.
Кир раскрыл свои объятия, и я послушалась. Он помог мне усесться, и я положила голову на его грудь, мгновение наслаждаясь его силой. Он выдержал паузу и прижал меня близко к сердцу.
— С тобой всё хорошо? — спросила я, волнуясь, что он свалится с хворью прямо у меня на глазах.
— У нас всё хорошо, Лара. — Кир провёл тёплой ладонью по кругу. — У Маркуса, Айсдры, малышки и Гила. У нас всё хорошо. Не изводи себя беспокойством.
А затем он начал барабанить по моей спине, и я закашлялась. Может, дело было в его тепле или нежных словах ободрения, но этот раз прошёл легче, чем остальные, и всё закончилось очень быстро. Маркус пришёл помочь устроить меня на кровати. Кир сел позади меня, а Маркус накрыл нас одеялами.
Как только я устроилась, Маркус принёс горячий кавадж. Вошла Айсдра с малышкой на руках. Малышка лопотала и пиналась, счастливая и довольная. Одно это вернуло улыбку на моё лицо. Но я нахмурилась. Как такое может быть, что ребёнок здоров?
Точнее, как ей удаётся оставаться здоровой? Она несколько часов пролежала возле покойной матери, а затем с нами в деревне и была со мной в этой палатке всё это время. И вот она, пухлая и румяная, никаких следов жара. По моему опыту, дети первыми поддавались болезни. Что теперь было по-другому?
Кир прервал мои размышления.
— Ну что, он готов? — спросил Кир.
Айсдра улыбнулась и отошла в сторону, чтобы сесть рядом с Маркусом на пне. Я вопросительно посмотрела на Кира, но он просто указал на вход в палатку.
К моему удивлению, полог резко откинули в сторону, и в палатку прыгнул Гил. Он встал в картинную позу, уперев руки в боки, широко расставив ноги и выпятив грудь колесом. Я улыбнулась, узнав излюбленную позу Симуса. Но если высокий мускулистый мужчина с чёрной кожей казался могущественным и грозным, то долговязый юнец в этой позе выглядел ужасно глупо.
— Приветствую тебя, маленький целитель, — пророкотал Гил, пытаясь изобразить как можно более мужественный голос. — Эти слова Симуса из рода Ястребов, и написаны они, как я их произнёс!
Я начала громко смеяться и посмотрела на Кира. Он пока ещё не улыбался, но в уголках глаз появились морщинки, и я знала, что в душе он помирает со смеха. Я откинулась на спину, наслаждаясь уютом его объятий.
Гил сменил позу, вытянув руку.
— В каменных шатрах города Водопадов всё хорошо. Не беспокойся за свой народ. Хотя твой совет слишком много болтает и отправил тебе много сухих слов на бумаге. Не читай их. Я всё время говорю, что их сенели только зря тратят воздух и солнечный свет. Озар всегда становится пунцовым от этих слов, а Уоррен только смеётся.
Гил начал чванливо вышагивать взад и вперёд перед кроватью. Я прикрыла рот, не желая ранить его чувства, но судя по косым взглядам, что он на меня бросал, я поняла, что он пытается меня рассмешить. Я так и сделала, громко и ясно, и он продолжил:
— Лишь один советник стоит своих слов, Мэйвис. Славная женщина. Без ума от меня.
Кир фыркнул.
— Наши люди устроились здесь без особых проблем. Хотя жить в каменных стенах нам неуютно. Было пару драк, но никаких смертей, как я знаю, хотя у Эльна-целителя при каждой нашей встрече находится несколько острых слов.
Озар хорошо правит. Анна вкусно готовит. Без ума от меня. Уоррен — сильный воин, мы скрестили клинки друг с другом. Эльн сказал, что Атира уверенно идёт на поправку. Я был вынужден поделиться с ней своим каваджем, она так жалобно меня просила. Моя нога хорошо заживает.
Я был на высшем дворе, и меня не впечатлило. Мы, равнинники, можем многому научить ваших людей касаемо сенелей и торжеств. Женщины одеваются в серые цвета и странно себя ведут. Они делают вид, что боятся такого воина, как я, но восхищаются моей силой и удалью. Они все без ума от меня.
Я так засмеялась, что начала кашлять, и Гил подождал, пока спазм не пройдёт.
— Отправь мне слова о своём житье-бытье. Отправь мне кавадж, иначе мне станет дурно. Я отправил слова для песни Жодена. Прочти их ему.
Гил встал в изножье кровати, уперев руки в бока и выпятив грудь.
— Скажи своему военачальнику, что всё хорошо, и он не мог найти лучшего голоса, чем я. До свидания, маленький целитель, Ксилара, дочь Кси, военный трофей и мой друг.
Гил поклонился. Я рассмеялась и снова посмотрела на Кира, чтобы поделиться своей радостью с ним. Он посмотрел на меня в ответ, и его взгляд смягчился.
К нам подошёл Гил со сверкающими глазами.
— Трофей, есть другие письма. Я смог прочитать только письмо Симуса. В остальных слишком сложные слова.
— Ты очень хорошо справился, Гил.
Я улыбнулась ему, и он покраснел.
— А теперь, — встал Маркус. — Мы с Айсдрой помоем вещи малютки, пока они не завоняли. — Он пристально посмотрел на Кира. — У вас вялый вид. Проведите спарринг с Гилом. Оставьте письма ей.
Гил побледнел, вытаращив глаза.
Кир поднял бровь на Маркуса, затем посмотрел на меня.
— Тебе что-нибудь нужно?
— С ней всё просто отлично. — Маркус начал выталкивать всех из палатки. — Мы разве не в пределах слышимости? Идите. Все дружно взбодритесь, хорошо?
— Ну, почему со мной? — жалобно спросил Гил, пока все выходили друг за другом.

* * *

Симус был прав. Официальные письма от моего совета были тусклыми и сухими. Все отправили их некоторое время назад, так что в них ничего не говорилось о эпедемии или её влиянии на город. Симус вложил ещё одно письмо для Жодена, его версию событий моего воссоединения с Киром. Я убрала это письмо подальше, чтобы прочесть только когда снова увижусь с Жоденом.
Пергамент с различными посланиями хрустел под моими пальцами. Озар включал в письмо короткое частное примечание, сообщая мне, что у него с Анной всё хорошо, а лорд Дерст всё ещё не оправился от ранения, которое нанёс ему Кир.
Будущие письма поведают мне, что случилось. Пришла ли эпидемия в город. Получил Эльн мои предостережения вовремя. Как бы сильно я ни ждала посланий, я их боялась. Эльн захочет узнать подробности, что произошло, и как мне удалось пережить болезнь, которая убила воина в расцвете сил и весь Вечный исток. Как Айсдра и младенец остались здоровы, когда все остальные умерли? У меня не было ответов на эти вопросы.
Снаружи палатки раздались звуки борьбы и плеск воды, наливаемой в вёдра. Наверное, Маркус и Айсдра принялись за стирку. Меня снова захлестнули муки совести, и глаза наполнились слезами. Вся деревня, мама малышки... имя девочки... мы потеряли всё. Травы и лекарства Рахиль, её тайные записи, всё исчезло в считанные дни. Что это за болезнь, что некоторые живут по несколько дней, а другие мучаются считанные часы, но умирают все? Все, кроме меня.
Конечно, у них не было Гила. Я улыбнулась, вытирая слёзы. Я не могла просить ученика лучше. Он был так увлечён своими новыми умениями. Взял старый седельный вьюк и потратил свободное время, чтобы превратить его в подобие сумки, пришить широкий ремень и добавить карманы для «множества полезных вещей». Он предложил отдать его мне, но я сказала ему оставить этот себе, а мне сделать другой.
Моя улыбка слегка угасла. Гил нашёл способ сбить мой жар, после которого у меня осталось достаточно сил для борьбы с вялостью и жидкостями, накопившихся в лёгких. Но я сомневалась, что Эльн будет доволен новым лечением. Он бы хотел травяного лекарства, а я не могла ему ничего предложить.
У меня был лишь отчаянной способ сбить сильный жар и прикосновения, которые вызывали тело делать то, что оно должно было делать самостоятельно. С таким оружием невидимого соперника не победить.
Полог откинулся, и в палатку вошёл Кир. Всё его лицо было усеяно бисеринками пота. Он бросил на меня нежный взгляд, и я немного покраснела, осознав, что мы впервые остались наедине, с тех пор как у меня спал жар.
Он встал в изножье кровати.
— Всё хорошо?
Он кивнул в сторону писем.
— Да. — Я собрала бумаги. — Мне нужно отправить сообщение Эльну и рассказать ему, что произошло.
— Хорошо. Сделаем это до того, как отправиться на Равнины.
Я поражённая уставилась на него.
— Конечно, до того. Мы не можем уехать до окончания сорока дней.
Удивительно, как эти синие глаза могут измениться в одно мгновение. Они стали точно кремень. Кир напрягся.
— Мы подождём ещё один день и убедимся, что ты достаточно окрепла для дороги. Отправляемся в Сердце Равнин послезавтра.
— Ты это не серьёзно. — Я уставилась на него в изумлении. — Кир, нам нельзя приближаться к людям сорок дней. Я ведь уже объяснила…
Мои слова потонули в его громком голосе:
— Милостью элементалей мы наверстаем упущенные дни. Мы воссоединимся с основной армией и оставим это место.
Я резко выпрямилась в постели, и письма полетели с одеяла.
— Эта болезнь убила целую деревню, не говоря уже об Эпоре. Ради любви к Богине, Кир, ты должен меня послушать!
Наши голоса привлекли всеобщее внимание. Маркус вошёл в шатёр, а за ним выглянул Гил, прячась за край полога. Позади них стояла Айсдра, внимательно изучая нас серьёзными глазами.
— Ты выжила. Айсдра и малышка выжили. Мы не заболели. — Кир запрокинул голову, его ноздри раздулись. — Ты же не можешь это отрицать, трофей.
Я изо всех сил пыталась выбраться из кровати, но запуталась в одеялах. Маркус двинулся ко мне, но я была так взволнована, что я отмахнулась от него. Впервые за много дней я разозлилась.
— Дурак. Зачем я здесь, если ты меня не слушаешь?
Это было ошибкой. Лицо Кира стало нечитаемым.
— Ты здесь потому, что принесла дар исцеления моему народу.
Я втянула воздух сквозь зубы, прикусила губу и набросилась на него:
— Но именно это ты и игнорируешь. Если сделаешь по своему, то накличешь на свой народ одну только смерть.
Кир сверкнул глазами.
— Отдыхай. Собирайся с силами. Завтра вечером я отдам приказ. Послезавтра мы отправимся в путь.
Он выбежал из шатра, практически оторвав лоскут от палатки.
Силы покинули меня, и я схватила Маркуса за руки, ища поддержки.
— Маркус, он же не серьёзно? Ведь правда?
Маркус опустил меня на кровать.
— Вашество непреклонен, трофей.
Гил прокрался в шатёр, избегая моего взгляда. За ним вошла Айсдра, неся спящую малышку на руках. Она села на краю кровати и показала мне детку.
— У неё всё хорошо, Лара.
— Нужно время, чтобы понять, что болезнь ушла. — Как бы я не тревожилась, я всё равно улыбнулась, увидев сладко спящее лицо младенца. Айсдра положила ребёнка на кровать рядом со мной. — Она пышет здоровьем, это правда. Питая странную любовь к гарту.
Айсдра кивнула.
— Ей нужно скоро сделать метки.
— Татуировки? — в ужасе уставилась я.
Гил рассмеялся.
— Не в таком малом возрасте, трофей. Мы используем краску, чтобы обозначить принадлежность ребёнка к его племени.
— Тебе нужно придумать узор для своего племени, Лара. — Айсдра казалось неподдельно заинтересовалась изучением пола палатки. — Племени Кси. Старейшины потребуют его, прежде чем наша кровь потечёт в твоих детей. — Айсдра резко выпрямилась. — Мне ещё столько дел нужно переделать, трофей. Оставляю ребёнка на тебя.
Я улыбнулась:
— Конечно, Айсдра. С нами ничего не случится.
Она бросила на меня странный взгляд.
— Не сомневаюсь, Лара.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, gulchi, Nikita, иринка, natalymag, Gapochka, llola, sirena_ann

Элизабет Вон - Военная клятва 28 Март 2015 13:05 #63

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
* * *
Стоит ли упоминать, что атмосфера в палатке накалилась, стоило нам с Киром заспорить. Гил по-умному избегал попадаться нам на глаза, особенно когда всё стало совсем плохо, и мы продолжили метать друг в друга молнии до конца вечера. Маркус просто на нас ворчал. Айсдра держалась подальше. Я не настолько ушла в ссору с Киром, чтобы не заметить отстранённое выражение на её лице. Мне показалось, что она думает о смерти Эпора и безрассудстве Кира, но как же я ошибалась…
На следующий день она зашла в палатку с таким грустным лицом, что я перепугалась. Она выглядела как-то по-другому, но лишь реакция окружающих заставила меня замереть. Кир слегка выпрямился, Маркус перестал заниматься своими делами. Гил оторвался от книги о травах, которую я заставила его изучить, и медленно её закрыл. Из-за их реакции я снова посмотрела на Айсдру. Она была облачена в простую тунику и штаны. Ни доспехов, ни оружия. Хоть и с палицей Эпора в руке, она показалась мне обнажённой, словно воин уступил место ранимой женщине. Она посмотрела на каждого из нас по очереди, а затем сосредоточила взгляд на Кире.
— Военачальник.
— Воин.
— Время, военачальник. Оно пришло. Я завершила наше задание, моё и Эпора.
Кир встал.
— И хавершила хорошо, Айсдра из рода Лисиц. Благодарю тебя за службу и желаю всего самого доброго.
Я недоуменно перевела взгляд с одного на другого.
— Что происходит? Ты уходишь, Айсдра?
Айсдра посмотрела на меня, а затем снова на Кира.
— Прошу передай это Престу, военачальник. Он будет носить её с честью.
Она протянула палицу Эпора.
Кир вышел вперёд и кивнув забрал у неё оружие.
У меня бешено заколотилось сердце.
— Айсдра?..
— Безопасного путешествия к снегам, Айсдра, — тихо произнёс Маркус, — и за их пределы.
И в его глазах отразилась та же безысходная печаль.
Поднялся и Гил, всем своим видом выражая стоическое презрение к боли.
— Нет! — закричала я, осознав теперь, что она намеревается делать. Я откинула одеяла с ног и попыталась встать. — Нет, Айсдра, так нельзя.
Я покачнулась, протягивая к ней дрожащую ладонь.
Айсдра сделала шаг и обхватила мои пальцы.
— Трофей, я доставила вас в целости и сохранности. Эпор ждёт меня, и я жду не дождусь нашего воссоединения. — Она крепко меня обняла. — Лара, это наш путь. Постарайся понять и принять.
Я оттолкнула её, но продолжила цепляться за её руки в качестве поддержки.
— Нет. Я не приму. Кир, скажи ей этого не делать. Прикажи ей…
— Лара.
Я обернулась через плечо и увидела, что Кир качает головой.
— Это дело уз. Я не могу здесь приказывать. — Его взгляд скользнул к Маркусу, затем снова ко мне. — Это её выбор и только её
Я повернулась обратно к Айсдре.
— Тогда выбери остаться. Ты нужна мне, Айсдра. — Тут наше внимание привлёк слабый писк из одеял. — Ты нужна малышке.
Айсдра терпеливо обхватила меня за предплечья и опустила на кровать.
— Лара, с тобой и с ребёнком всё будет хорошо.
— Я военный трофей, и я могу…
— Не можешь. — Айсдра встала. — Никто не имеет права вмешиваться в вопросы уз, Лара. Даже трофей.
Она сделала шаг назад и поклонилась Киру.
— Военачальник.
— Воин.
Айсдра повернулась уйти, но прежде чем я успела что-либо возразить, хлопнул полог палатки. В шатёр проник морозный воздух, и показался Жоден. Его широкое лицо было мрачнее тучи.
— Жоден? Что случилось? — спросил Кир.
— Эпидемия… в лагере.
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 29 Март 2015 17:50 #64

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2074
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Спасибо за главу! Мельком взглянула в главу и сразу слезы на глазах, все таки очень грустная и мрачная книга вышла. Так и не прочла еще третью книгу, но очень надеюсь что в ней радости будет побольше.
: rose
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 29 Март 2015 17:53 #65

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Да, на этой книге вся клавиатура в слезах. На следующей меня чуть инфаркт не хватил (но обошлось). :3
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: gulchi

Элизабет Вон - Военная клятва 17 Май 2015 14:46 #66

  • Астрочка
  • Астрочка аватар
  • Не в сети
  • Luero
  • Сообщений: 14
  • Спасибо получено: 15
  • Репутация: 1
Большое спасибо за главы)))
Я только присоединилась к чтению.
Пока держусь... И клавиатура слезами не залита))) но надолго ли меня хватит?!
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 27 Июнь 2015 22:49 #67

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130


Мой отец любил танцевать. Он мог неожиданно приказать музыкантам играть и пуститься в пляс с лордами и леди по тронному залу, не отдавая предпочтения ни торжественному променаду, ни бойкой джиге. Особенно ему нравился танец, где нужно было занять стул, когда музыка внезапно останавливалась. Его обычно скучный двор начинал хихикать и хохотать, стараясь усидеть на месте. Из-за болезни отца и моего не самого стабильного положения во дворце при правлении брата этот танец не видели несколько лет. Но отчего-то он всплыл в моей памяти, когда все замерли от слов Жодена.
Первым в себя пришёл Кир, схватив мечи и поправив перевязь.
— Лошади?
— Снаружи. — Жоден прошёл в палатку. — Хватит всем.
— Едем.
Кир схватил одеяла со своего спального места и подошёл ко мне. Он расправил одеяло и обернул его вокруг моих плеч. Я уставилась на него, оцепенев от идеи, что мне придётся вот так ехать всю дорогу в лагерь, но Кир не дал мне шанса заспорить.
— Я соберу лекарства. — Гил принялся упаковывать вещи, а Маркус пошёл взять малышку.
Кир же устроил меня в своих объятиях, прежде чем я успела вымолвить хоть слово. Я обернула руки вокруг его шеи и потянулась посмотреть, что творится за его плечом.
— Айсдра?
Все снова замерли, как будто мой голос остановил музыку.
Безоружная Айсдра стояла в центре палатки, выглядя голой и уязвимой. Я никогда не видела такой боли, как на её лице в тот момент. Её словно разрывало надвое, и она страстно желала двинуться в оба направления. Она колебалась, облизывая губы, впервые за всё наше знакомство не зная что делать. Жоден озадаченно наблюдал за разворачивающейся сценой, пока беглый взгляд по палатке не ответил на его невысказанный вопрос. Он закрыл глаза от скорби, и потеря Эпора снова нанесла удар по моему сердцу.
В тот немой момент губы Кира коснулись моего уха, и он прошептал самым тишайшим шёпотом:
— Я не могу спросить, но ты можешь.
И он немного развернулся, чтобы я увидела Айсдру.
— Айсдра, — твёрдо произнесла я. — Ты нужна мне. Ты прошла через это и можешь рассказать остальным. Мне нужно, чтобы ты осталась. Пожалуйста.
Боль всё ещё оставалась в её глазах, но неуверенность исчезла.
— На данный момент, трофей.
Музыка как будто снова заиграла, и мы двинулись. Я сильнее сжала Кира, так как он направился на выход, Жоден следом за ним. Маркус и Гил поднялись уходить. Айсдра тихо прошла в угол и взяла палицу Эпора. В этот момент упал полог палатки и скрыл её от моих глаз.
Снаружи ждало семь лошадей. Крупный чёрный жеребец радостно заржал и подошёл нас поприветствовать. Рядом с ним шла моя гнедая лошадка с травмированной грудью. Кир вручил меня Жодену, а сам сел на жеребца. Я хотела было сказать, что для меня готова отдельная лошадь и я могу ехать сама, но по одному взгляду на лицо Кира было ясно, что сейчас не время препираться.
Я использовала небольшую задержку в своих интересах.
— Жоден, сколько заболевших?
— Десять, трофей. Первый слёг полдня назад.
— Полдня? — прорычал Кир. — Почему не отправили гонца?
Он наклонился взять меня.
Жоден ничего не сказал, пока не убедился, что Кир меня усадил.
— Приказ Ифтена.
Жеребец ударил копытом, среагировав на внезапное напряжение своего хозяина. Кир двинулся в седле, успокаивая животное, и устроил меня в своих объятиях. Но его глаза продолжали гореть яростью.
Жоден стоял со спокойным лицом.
— Я хотел приехать не один, но никто не осмелился нарушить приказ.
— Кроме тебя? — спросила я.
— В положении певца есть свои преимущества. — Жоден сверкнул зубами, даря мне редкую улыбку. — Почти как у трофея.
— Где Ифтен? — процедил Кир сквозь сжатые губы. Но даже в ярости он всё равно нежно меня обнимал.
— В вашем шатре.
Лицо Жодена снова представляло собой вежливую маску, но я знала, что он тщательно подошёл к выбору слов.
Я задрожала, боясь реакции Кира. Но он удивил меня, когда фыркнул, скорее от удивления, чем от обиды. Он посмотрел на меня, и я мельком увидела смешинку в уголке его глаз.
— Маркус!
Маркус откинул полог палатки.
— Мы упаковываем вещи так быстро…
— Оставь. Я отправлю Айсдре и Гилу помощников. Ты мне нужен.
— Ась?
— Ифтен устроился в нашем командном шатре.
Чистый гнев затанцевал по лицу Маркуса. Он исчез в палатке, только чтобы чуть позже выскочить из неё, полностью завёрнутый в плащ, и направиться к лошади, бормоча что-то под нос. Жоден и Маркус сели по коням, как в этот момент выглянула Айсдра.
— Айсдра, я пошлю кого-нибудь свернуть этот лагерь. Вы же с Гилом отнесите малышку в мой шатёр с такой скоростью, с какой только сможете.
Если Айсдра что-то и ответила, то я не расслышала, так как чёрный жеребец пустился в галоп.
***
Лагерь располагался по берегам небольшого озера с кристально синей водой.
Ветер свистел вокруг нас, и я была рада одеялу и тёплым объятиям Кира. Но он был мрачен и тих. Жоден и Маркус скакали вслед за нами, и к моему удивлению, моя лошадь плелась позади, без всадника, но не отставая.
Как только мы въехали в лагерь, воины тут же приветствовали Кира и издали боевой клич. Кир не замедлил лошадь, но ответил на приветствия и выкрикнул имена, требуя вызвать военных командиров. Я мельком увидела, как люди сели по лошадям и разъехались выполнять его приказы.
Знакомый голос привлёк моё внимание и улыбку.
Рэйф ехал рядом с нами, чуть ли не гарцуя в седле.
— Приветствую, военачальник!
— Возвращайся к своим прежним обязанностям, Рэйф.
— Слушаюсь. — Рэйф оглянулся. — Нам с Престом дать Айсдре и Эпору немного отдохнуть?
— Эпор мёртв, — спокойно произнёс Кир, но Рэйф откинул голову от шока, тараща глаза. — Найди Йерса, Рэйф. Отведи его в мою палатку.
Рэйф развернул лошадь.
— Я найду и Преста, военачальник.
Мы поскакали дальше, палаток становилось всё больше и больше. Кир разделил армию, оставив приблизительно половину войск в городе Водопадов с Симусом, но у него всё ещё было множество воинов. Если эпидемия действительно накрыла лагерь, то все смерти в деревни покажутся просто цветочками. Я с трудом сглотнула ком в горле.
Жеребец остановился перед шатром. Ехавшие позади нас Жоден и Маркус спешились вместе с Киром. Он не позволил мне пройти и несколько шагов до палатки и снял с седла, даже не спросив разрешения. Я хотела заспорить, но он опередил меня фразой:
— Побереги силы на будущее.
Охранники у входа откинули полог. Кир прошёл в главную комнату шатра и направился прямо в спальню. Раздалось странное хрюканье, и тут у меня перехватило дыхание от вида, как, сверкая пятой точкой, Ифтен «вспахивал» женщину в нашей спальне.
На нашей кровати!
К счастью, видела я эту сцену недолго. Кир развернулся на пятках, унося меня в зал для собраний, в тот самый момент как с моих губ сорвалось восклицание. Маркус же, с другой стороны, прошёл прямо в спальню. Раздались разъярённые крики. Я посмотрела через плечо Кира и увидела, как из палатки убегает женщина в чём мать родила, неся одежду подмышкой.
Кир усадил меня на помост. Я вперила в него взгляд, но он загородил собой разворачивающуюся сцену и приложил палец к моим губам. В спальне, на пределе лёгких, орал Маркус. Несколько военных командиров вошли в палатку, послушали и ухмыльнулись. В глазах Кира виднелся гнев и смешинки. Я вопросительно посмотрела на него. Он наклонился немного ближе.
— Маркус своим языком добьётся большего, чем я — мечом.
Голос Маркуса был остёр как кинжал, и Ифтену оставалось только обороняться. Он пытался оправдать свои действия, но без особого успеха. Само собой, Маркус не давал ему спуску, ни шанса вставить хоть полслова.
Я тихонько усмехнулась, но затем вспомнила, в какой ситуации мы оказались.
Кир почувствовал перемену. Хотя я была обёрнута в одеяло, он снял с себя плащ и накинул мне на плечи. Плащ нежно накрыл меня, даря своё тепло. Я достала руку, чтобы свести края, но Кир опустился на колено и сделал это за меня. Его лицо оказалось рядом с моим, дыхание согрело щёку.
Я вцепилась в него.
— Кир, я… — страх, сжавший горло, не дал мне закончить.
Он взял мои оледеневшие руки в свои сильные тёплые ладони.
— Случившееся в деревне не повторится.
Я проглотила ком в горле и уставилась на него, не в силах говорить.
Кир зашептал мне:
— Ты выжила, Лара. Айсдра и ребёнок не заболели. Не теряй надежду.
Маркус ревел на пределе лёгких о том, что Ифтен трогал его горшки для варки. В зале для собраний появилось ещё больше командиров, очень удивлённых разворачивающейся сценой. Я использовала этот момент, чтобы прильнуть к Киру и обнять его в ответ. Он притянул меня в свои объятия, держа как драгоценность. Я сделала глубокий вздох и втянула аромат его доспехов и кожи, наслаждаясь умиротворением, перед тем как столкнуться с грозящими нам бедами.
Кир ждал с таким видом, будто готов просидеть вот так весь день, если понадобится. Но я отстранилась, и он отпустил меня.
— Столько всего, Кир. Мне нужно…
— Сначала самое важно. — Кир встал и громогласно прокричал: — Маркус. Достаточно.
Тогда Маркус произнёс:
— Одевайся. Трофей оскорбилась видом твоей голой задницы.
Всё ещё натягивая штаны и вкладывая меч в ножны, появился Ифтен с красным от гнева лицом. Но общее внимание было привлечено к Киру.
— Враг в лагере. Мы должны принять меры, прежде чем он унесёт жизни. — Кир стоял рядом со мной, положив руку на моё плечо. — Деревня мертва, выжил только один младенец. Эпор пал.
Воины в ответ тут же напряглись. Кир не стал делать паузу.
— Жоден. Где больные? — слегка повернулся он.
— В разных палатках по лагерю, — ответил Жоден.
— Мы соберём их здесь. Поставьте кладовую трофея и…
— Зачем? — встал Ифтен, краснота уже сошла с его лица. — Они заражены. Позволь им уползти куда подальше или лучше упокоиться с миром. Позволь нам покинуть это проклятое место и вернуться на Равнины.
Уэсрен встал рядом с ним и согласно кивнул.
— Они умрут без лечения, — заметила я.
— И что? — посмотрел на меня Ифтен, не скрывая искреннего удивления. — Это наш путь, трофей.
— Тогда мёртвые будут сочиться позади нас, как вода из протекающей кожи, — раздался голос у входа в палатку, и все увидели Айсдру и Гила с корзиной в руке и сумкой для целебных трав на бедре.
Судя по взгляду, Гил не знал о собрании. К его чести, он не долго колебался. Он прошёл мимо Айсдры и собравшихся и встал рядом со мной. Малышка в корзине дрыгала ножками и счастливо махала кулачками.
Меня удивила реакция военных командиров. Даже лицо Ифтена, казалось, смягчилось при виде лепечущей, дрыгающей ножками малышки.
— Это единственная выжившая? — тихо спросил Цор, вытянув шею для лучшего обзора.
— Да. — Кир улыбнулся малышке, когда Гил поставил корзину рядом со мной. — Малышка и Айсдра не заболели. Трофей слегла, но выжила.
Айсдра прошла за Гилом и тоже встала рядом со мной. Военные командиры молча уставились на неё. Дело в том, что она жила? Или из-за палицы Эпора, всё ещё привязанной к её спине?
Глаза Ифтена сузились.
— Почему ты не присоединилась к своей паре, Айсдра из рода Лисиц?
Глаза Айсдры были темны и холодны, и у меня сжалось сердце. Но она просто стояла прямо и неподвижно, лишь немного наклонив голову, чтобы посмотреть Ифтену прямо в глаза.
— Будь осторожен, военный командир, — ответила она низким тоном. — Ты не держишь моего символа, и я могу оскорбиться.
Маркус выбрал этот момент, чтобы появиться из спальни, неся оружие и броню. Он подошёл к Ифтену и бросил всё ему прямо в ноги. Прежде чем блондин отреагировал, Маркус скрылся в спальне. Ифтен зарычал всем своим видом и пошёл разбираться с Маркусом, но Кир остановил его.
— Не сейчас, — громогласно произнёс Кир. — Это не сенель, и здесь не высказывают истины. Старые способы разбираться… — он немного заколебался, — разбираться с больными не подействуют, мы все беззащитны перед врагом. В одиночку мы все умрём. Вместе мы победим этого врага. Это битва, и все повинуются моим приказам.
Большинство военных командиров, даже Ифтен, нахмурились, некоторые выглядели неуверенными. Но все сосредоточились на приказах Кира.
— Всех больных нужно вынести на берег. Мы используем озеро, чтобы сбить жар. Ортис, созови разведчиков. Поставь охрану по всему лагерю, ни один воин не должен остаться без присмотра. Оставшуюся часть разведчиков отправь трофею, пусть они узнают признаки и способ лечения этой болезни. Они должны передать всему лагерю, как выявить этого врага.
— Еда, военачальник, — произнесла мрачная, обеспокоенная Сэл. — Как я могу отослать охотников, если они могут умереть в любой момент?
— В деревне были животные, — ответила Айсдра. — Мы освободили всех, кого нашли за стенами. На юге паслись стада. Коровы, овцы и козы.
— В лесах есть свиньи, — добавила я.
— Это решает проблему. — Сэл немного расслабилась. — Но я сохраню молочную козу для малышки, хорошо?
На этих словах некоторые слегка заулыбались. Но улыбки тут же погасли, и лица стали серьёзными, стоило Айсдре заговорить пустым и безжизненным тоном:
— Кто-то должен собрать древесину. Нам понадобятся костры.
После её слов никто не втянул воздух в тишине.
Айсдра продолжила, безжалостная в своей честности:
— Деревня всё ещё тлеет. Мы можем сжечь мёртвых там.
— Если они будут. — Кир смотрел на неё с пониманием, сохраняя спокойствие после её слов. — Мы начнём рассказывать всем, что Гил и трофей узнали об этой болезни. Поставьте палатку трофея как можно быстрее. До этого используйте этот зал. Пришлите посыльных, которые будут учиться у них и распространять слово.
Кир продолжил отдавать приказы, но я уже думала над тем, что нужно сделать. Только когда он взял мои холодные ладони в свои, я поняла, что он стоит на коленях передо мной, а в палатке нет никого, кроме нас и Маркуса.
Его глаза синего оттенка утреннего неба были ясны и серьёзны.
— Я должен идти, Лара. Возникнут проблемы. Люди должны увидеть и услышать меня, чтобы по лагерю не распространились ложные слухи.
— Езжайте к воинам. — Маркус положил руку на моё плечо. — Мы присмотрим за ней.
Кир обхватил моё лицо тёплой ладонью и нежно провёл большим пальцем по щеке. А затем, взметнув плащ, встал и ушёл.
***

Спустя какое-то время после ухода Кира воины переполнили палатку, чтобы послушать, как Гил и я будем объяснять как ухаживать за больными, за чем нужно следить и что ожидать. Мы разослали их по всему лагерю, чтобы разнести наши слова. Хвала Богине за их память. Это и строгое повиновение приказам Кира.
Когда посыльные ушли, палатку заполнило ещё больше воинов. Гил и я отправили их собирать кору ивы. К счастью, воины срубили много деревьев на лагерь. Я отослала их снять кору со всех дров, временных столов и стульев. Небольшая армия в моём распоряжении помешивала горшочки и горшища, готовя лекарства от жара. Нам нужна была каждая фляга, которую можно заполнить.
В палатке снова стало людно. Я выпила немного каваджа, который Маркус вручил мне силой, а затем вместе с Гилом начала давать уроки по травам. Я уже знала, что запасов лотоса не хватит на весь лагерь. Нам были нужны альтернативы, такие как сон-трава, древесное масло или окопник. Таким образом, эти воины стали собирателями. У нас были нужные травы, и мы показывали их им, чтобы они знали, что именно искать. Возможно, у Рахиль остался сад за стенами деревни, поэтому я отправила искать всё, что можно найти.
В сборе трав главное правило не срывать всё до конца. Нужно оставить достаточно, что бы весна принесла новый рост. Но у меня не было подобной роскоши. Я сказала приносить мне всё, что они смогут найти. Если я снова окажусь в этих краях, то лично засею эту область, чтобы восстановить баланс. Но сейчас нам нужны травы и позарез.
За несколько часов больные исчислялись сотней. К концу дня число утроилось. Мужчины и женщины падали замертво, как пшеница перед косой. Недуг сопровождался потом, головной болью и зловонием, как и в деревне.
Хуже всего был жар. Только ледяные воды ручья и озера, казалось, сбивали его, но и то только если жар достигал своего пика. Поспешишь, и жар вернётся, продлевая болезнь и истощая пациента. Гил не щадил себя, помогая принять решение о том, когда пациент готов к погружению. Он столькому научился за короткий промежуток времени.
Берега озера заполнился людьми, которые с помощью холодных вод пытались побороть неистовый жар. Больные продолжали прибывать. Всё больше падало жертвой этой хвори. Однако я до сих пор не понимала причин её проявления. Некоторые могли болеть многие дни, а других она губила за считанные часы, но умереть от неё в равной степени могли и те, и другие. Но мы научились, Гил и я, что, если человек преодолеет первый жар, его шансы на выживание становится намного выше. А если вылечить потом и кашель, человек быстро пойдёт на поправку.
Я вот набралась достаточно сил, чтобы разбираться с лекарствами и обучать воинов ухаживать за больными. Таким образом, я отдавала приказы из кладовой, проверяя качество приготовленного лекарства от жара и используя собранные травы для изготовления альтернативы лотосу. Один из рецептов, на основе сон-травы, более умеренный, чем лотос, казалось, действовал лучше, поэтому я сосредоточилась на создании этой смеси. Знакомые ароматы и атмосфера моей кладовой приносили успокоение в те тёмные часы.
Бедный Гил фактически один ухаживал за больными, не щадя своего живота, удостоверяясь, что всем дают правильные дозы, жар спадает, и по спине больных бьют регулярно. На него ложилась самая тяжёлая задача, и поскольку именно он бегал повсюду, все обращались к нему либо за советом, либо когда пациенту становилось совсем худо. Он часто возвращался в мою кладовую, чтобы задать вопросы и пополнить запасы, и снова убегал.
Бред казался меньшей проблемой, чем это было в деревне. Возможно, благодаря использованию озёрных вод для сбития жара, возможно благодаря сонным лекарствам. Или возможно благодаря присутствию воинов у кроватей, которые в состоянии подчинить любого сведённого с ума лихорадкой. Однако я настояла, чтобы больные не спали с оружием. Этому решению сильно сопротивлялись, но никто не посмеет его ослушаться. Как будто я напала на их гордость, потребовав забрать оружие. Возникло разногласие относительно насколько далеко отложить мечи, но потребовалось всего два инцидента, чтобы мне начали повиноваться.
Во многих отношениях я чувствовала себя дезориентированной в те часы, так как я ограничила контакт с пациентами. Гил и Жоден регулярно докладывали мне, да другие воины появлялись с вопросами или просили лекарство.
Это было опрометчивое чувство: иметь такую власть, видеть, что моим командам повинуются — к такому я не привыкла. Я никогда не командовала многочисленным штатом и в действительности была королевой только несколько часов, прежде чем отправилась за Киром. Абсолютное повиновение было для меня новым опытом.
Всё же у такой власти были свои недостатки. Воины делали точно, что им говорили. Я отправила группу искать сорняк, и они принесли мне весь сорняк, который смогли найти. Но они не могли сказать мне, есть ли в регионе другие растения, которые я, возможно, тоже могла использовать. Поэтому мне пришлось описать им с десяток трав и растений, пытаясь гарантировать, что я рассмотрела все варианты.
Кир отсутствовал все эти долгие часы, объезжая огромный лагерь, объясняя, отдавая приказы, отправляя нам сведения о состоянии воинов. Его присутствие гарантировало, что больным помогали, а лекарство распределяли при необходимости. Он был источником спокойствия в сердце бури и причиной, по которой воины не сели верхом на своих лошадей и не направились в Равнины. Но я боялась за него, выставленного перед любой напастью, неустанно работающего среди воинов. Я попыталась убедить его надеть имбирную маску, но он заметил, что мне и Эпору она не помогла. Но хуже всего, у меня не было достаточного количества имбиря на весь лагерь. Кир отказался от защиты, которая не была доступна для всех. Так как он постоянно отсутствовал, я спала в кладовой, чтобы помочь любому, кому смогу понадобиться.
Маркус был везде, помогая и как-то успевая нас всех кормить. Он и Айсдра поделили заботу о ребёнке, меняясь при необходимости. Меня поразила непринуждённость, с которой воины нянчились с малышкой. В добровольцах не испытывалось недостатка. Редкие улыбки, которые я видела на их лицах, вызывали рожицы девочки, которая продолжала пинаться, лопотать и смеяться. Единственные звуки радости в лагере, переполненным отчаянием.
Это были крохи радости для наших сердец. Столь многие умирали, несмотря на заботу, которой мы их окружали, или лекарства, которые им скупо выделяли. Самые тёмные минуты настали, когда число больных превзошло число здоровых. Мы все выбились из сил. Каждый раз, когда я выходила из палатки, то старалась не смотреть на горизонт, где поднимался дым от костров. Вместо этого я старалась сосредоточиться на живых.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Solitary-angel, Cerera, gulchi, иринка, natalymag, Gapochka, llola, elvira, asya

Элизабет Вон - Военная клятва 27 Июнь 2015 23:34 #68

  • solomahina.nina
  • solomahina.nina аватар
  • Не в сети
  • Luero
  • Сообщений: 9
  • Репутация: 0
Ура, :45 наконец-то прода! :dancing: Спасибо! :51
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 28 Июнь 2015 14:49 #69

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2074
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Спасибо спасибо спасибо :flowers :flowers :flowers :flowers :kiss
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 05 Июль 2015 15:56 #70

  • Gapochka
  • Gapochka аватар
  • Не в сети
  • Simila
  • Сообщений: 57
  • Спасибо получено: 7
  • Репутация: 0
Давно не заглядывала, а тут столько главок!So-chan, спасибо, перевод просто шикарный.Не перестаю восхищаться!!! :59 Читается очень легко.
Как же всё мрачно и трагично. И просвета не видно, вот за что такая напасть.Как Ларе повезло, что рядом есть Кир, Маркус,Гил и Айсдра!!! Тяжелая книга, я вам скажу...
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 07 Июль 2015 20:01 #71

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Gapochka пишет:
Давно не заглядывала, а тут столько главок!

На самом деле давно не обновлялась. Это я только сейчас за ум взялась главы делать.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: gulchi

Элизабет Вон - Военная клятва 11 Июль 2015 13:33 #72

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130


Богиня возлюби его, Маркус находил время убедиться, что я поела. Каким-то утром — все дни слились для меня в один — он уговаривал меня позавтракать, как вдруг в палатку вошёл мрачный Прест.
— Прест? — Я отложила еду и встала.
— Пожалуйста, приди, трофей.
— Кто заболел?
— Рэйф.
Прест поспешил вперёд, и я последовала за ним. Маркус пошёл за нами, неся корзину с лекарствами, отказавшись позволить мне нести что-либо. Я была против, но даже простая ходьба отнимала у меня все силы. Я ещё не до конца поправилась.
Несколько небольших палаток были умно закреплены вместе, чтобы образовать большое убежище. Прест придержал для меня полог, и я наклонилась войти. Палатка была заполнена людьми, но мой взгляд первым делом упал на Рэйфа.
Он лежал на соломенном тюфяке, весь в поту, тёмные волосы прилипли ко лбу. Его лицо очень сильно побледнело, и он смотрел на меня огромными блестящими глазами. Губы чуть шевельнулись, и я услышала слабое:
— Трофей.
Одно это словно привлекло внимание остальных, и все повернулись ко мне с широко раскрытыми глазами. Четыре девочки, ну, в общем, воительницы… но всё равно дети в моих глазах. Они не могли быть намного старше Гила. Их удивление длилось одно мгновение, а затем ближайшая к голове Рэйфа выжала ткань и положила на его лоб. Она бросила на меня недоверчивый взгляд из-под полуопущенных ресниц, ярко-зелёные глаза горели сквозь длинную тёмную чёлку.
Ближайшая ко мне девочка — шатенка с очень короткими вьющимися волосами в коричневой кожаной броне — наклонила голову.
— Трофей, я Ласа из рода Лошади. Мы ухаживаем за Рэйфом. — Она выпрямила спину, ясные карие глаза излучали уверенность. — Мы говорили с Гилом и знаем, что нужно делать.
— И сделаем это хорошо. — Медовая блондинка преклонила колено у плеча Рэйфа и яростно ударила копьём по земле. Однако когда она подняла голову, в её зелено-карих глазах читался страх.
— Не сомневаюсь, — улыбнулась я, пытаясь её заверить. — Но Рэйф — один из моих охранников, и я хотела бы лично его осмотреть. Это приемлемо?
Блондинка бросила взгляд на Ласу, но получила от той одобрение.
— Конечно, трофей. — Она встала на ноги. — Я Соэр из рода Оленя.
Маркус вручил мне корзину, но остался снаружи с Престом. Девочки аккуратно отсели, дав мне опуститься на колени у головы Рэйфа. Он слабо улыбнулся, когда я положила руку на его лоб.
— Прости, трофей.
— Тебе не за что извиняться, Рэйф. — Лицо горело от жара. — Сколько времени ты болен?
Он заморгал, смотря на меня, потерянный и сомневающийся. Так он смотрел на меня при нашей первой встрече в палатке военнопленных в дворцовых садах. У него кровоточила голова, и он первым из заключённых позволил мне обработать свои раны. Он говорил со мной на языке торговцев, который знали оба наших народа. Постепенно я завоевала его доверие, и Рэйф попросил меня позаботиться о Симусе и заверил Жодена в моих навыках.
— Забудь мой вопрос. Спи, Рэйф.
Он закрыл глаза и расслабился. Шрам от старой раны выделялся тоненькой зазубренной полоской на коже.
Зеленоглазая девочка намочила ткань и начала омывать его лицо и грудь.
— Он болен несколько часов, трофей. — Она снова злобно зыркнула на меня. — Гил сказал нам всё, что мы должны знать.
— Фалин! — воскликнула Ласа. — Во имя земли, будь хоть немного повежливей!
Фалин склонила голову, пряча свой гордый взгляд.
— Простите меня, трофей, — угрюмо произнесла она. — Я Фалин из рода Змеи.
— А я Ксанд из рода Кошки, трофей. — Новая девочка, шатенка с косой, преклонила колени передо мной и протянула полунаполненную флягу с лекарством от жара на проверку. — Гил отмерил ему сон-траву и оставил нам это питьё.
— Мы убрали его оружие, как и наше. И готовы его связать, когда он начнёт бредить, — чуть ли не с нетерпением сказала Соэр. Я услышала фырканье у входа в палатку и поняла, что Прест подслушивает.
Я подавила улыбку.
— Тогда вы готовы к битве. Позвольте мне дать вам ещё одну флягу лекарства на всякий случай.
Я порылась в корзине. Кажется, друзья позаботятся о Рэйфе. Я хотела остаться, но знала, что у меня не хватит сил, да и я нужна в кладовой. Кроме того, я оскорбила бы честь этих маленьких женщин, если бы попыталась переложить часть их обязанностей на себя.
— Я знаю, что Рэйф в хороших руках, и вы будете за ним присматривать.
Я услышала хрюканье снаружи и поняла, что Маркус одобрил мои слова.
Девочки, казалось, остались довольны моим ответом, и даже Фалин смягчилась и заверила меня:
— Мы пошлём за Гилом, если у нас возникнут сомнения или вопросы, трофей.
Я кивнула и наклонилась убрать волосы со лба Рэйфа.
— Да пребудет с тобой Небеса, Рэйф.
Он открыл глаза и на этот раз посмотрел на меня ясным взглядом.
— Тебе нужен новый охранник, Лара.
Впечатленные девочки распахнули глаза и втянули воздух.
— Нет, Рэйф. Я в безопасности. Прест и Айсдра присмотрят за мной, пока ты не сможешь вернуться к своим обязанностям.
— Я вернусь, как только…
Он вздохнул, веки тяжело опустились.
— Выиграй это сражение, Рэйф.
Я встала и оставила палатку, прежде чем он увидел мои слёзы.
Маркус и Прест ждали меня у входа с мрачными лицами. Мы пошли обратно в тишине, пока я пыталась обуздать эмоции. Почувствовав, что справляюсь, я повернулась и посмотрела на Преста.
— Четыре девушки?
Прест улыбнулся.
Маркус сухо усмехнулся.
— Рэйф всегда был популярен. Настоящий чаровник. Соперник Симуса.
Я улыбнулась сравнению. Но моя улыбка была недолгой, так как я подняла голову и увидела чёрный дым с костров, которые горели на месте деревни.
— Рэйф был прав, нам нужен другой защитник, — произнёс Маркус за моей спиной.
Я уставилась на землю, не сбавляя шаг, желая поскорее оказаться в безопасной, успокаивающей кладовой.
— Нет, Маркус, не тревожь Кира. У меня есть Прест и Айсдра. Этого достаточно. — Я почувствовала его неодобрение, но не дала возразить: — Здоровые заботятся о больных. Больные стараются поправиться. У кого есть время или силы нянчиться со мной?
Мы вернулись в кладовую в тишине.
***

На следующий день небольшой шум у палатки заставил меня выглянуть в откидную створку, и я увидела, что Маркус применяет свои привычные чары над ещё одним воином. На сей раз его жертвой стал Жоден, которому было недвусмысленно сказано сесть и поесть. Бедный Жоден выглядел полностью истощённым и тяжело упал на пень.
Маркус вернулся и пихнул обёрнутого в одеяльце громко пищащего ребёнка в руки Жодена.
— Будь полезен и присмотри за ней.
Поражённый Жоден взял извивающийся комочек, и Маркус ушёл. Малышка брыкалась и кричала, и Жоден начал издавать забавный звук, пытаясь её отвлечь. Но я увидела, как дёргаются её крошечные ножки, и поняла, что она не успокоиться от подобной уловки.
Поэтому умный уставший мужчина терпеливо потянулся за мешочком и достал колокольчики уединения. Здоровые крошечные ручки вынырнули из одеяльца и сжали колокольчики изо всех силёнок. Суета сменилась на счастливый смех; на лице Жодена расплылось счастье. Подобное счастье я видела и на лицах других, так что Маркус повторял эту уловку снова и снова, используя одного крошечного ребёнка, чтобы исцелить души этих воинов. Я вернулась к своим горшкам с более лёгким сердцем.
Когда Маркус вернулся с супом и каваджем, Жоден расслабился и тихо напевал малышке. Я вышла из палатки, и Жоден положил девочку в корзинку. Когда он потянулся за колокольчиком, она издала вопль и потянула на себя, беря кожаный ремень в рот и булькая от радости.
— Хватка воина, трофей. — Жоден взял еду у Маркуса. — Как её назвали элементали?
Я убрала выбившийся локон за ухо.
— Её имя утеряно, Жоден. Мы нашли её рядом с мёртвой матерью. Её тхиэ.
Жоден выпил суп и внимательно посмотрел на ребёнка.
— Серьёзное дело — потерять имя. – Подошла Айсдра с вязанкой дров, и он продолжил: — Мы слушаем элементалей, чтобы найти имя ребёнка. Она молода, потеря не навредит ей. Но нужно провести церемонию.
Айсдра стряхнула грязь с ладоней.
— Она ксианка. Мы должны следовать обычаям Кси.
Жоден посмотрел на меня.
— Мы называем наших детей именами их предков или даём понравившееся имя. Рахиль говорила, что её мать звали Мира.
— Тогда назовём её в честь её тхиэ, — Жоден опустился на колено перед корзиной.
— Мира. — Жоден потянулся пощекотать шаловливую ножку. — Она должна быть отмечена. Покрыта рисунком.
Перед глазами внезапно встало лицо Анны, если бы она увидела ребёнка с татуировкой, независимо от того, что это временная метка.
— Сделаем это позже, — твёрдо заявила я.
Жоден вздохнул и взял кавадж.
— Хорошо, что мы дали ей имя.
Мира тряхнула колокольчиками и рассмеялась, вызывая у нас редкую улыбку.
Её смех напомнил мне кое о чём.
— Жоден, я забыла сказать, Симус прислал для тебя письмо. Он попросил меня прочитать его для тебя, чтобы ты смог добавить слова для своей песни.
Я ожидала согласия, но Жоден даже не посмотрел на меня. Вместо этого он уставился на малышку с мрачным лицом.
— Жоден?
— Не думаю, что смогу сложить ту песню, трофей.
Я озадаченно изучила его широкое лицо, пытаясь понять, что он имел в виду.
— Конечно. Ты устал. Сейчас не время сочинять песню. Я сохраню письмо, Жоден. На другой раз.
Жоден проигнорировал меня и вместо этого обратился к Маркусу:
— Моя благодарность, Маркус. Теперь у меня есть силы продолжить выполнять свой долг.
— Не нужно благодарить, певец. — Маркус странно на него посмотрел, но не стал давить.
— Что ты делаешь, Жоден? — спросила я.
— Я вижу мёртвых, Лара. Кто-то должен петь для них, хоть кусочек песни. — Жоден выпрямил спину и встал. — Скажи мне доброе слово, которое я смогу нести в своём сердце.
— Болезнь замедляется, Жоден, — ответила я. — Число новых больных уменьшается.
Он глубоко вздохнул и кивнул.
— Это хорошее слово, трофей. Я заберу его с собой. — Он посмотрел на малышку, которая всё ещё трясла колокольчиками. — Военачальник был прав, задержав нас здесь. Я не могу вообразить весь этот ужас на Равнинах.
— Среди детей и тхиэ, — прошептал Маркус. — Болезнь уничтожила бы их.
— Уничтожило бы само будущее племён, — добавил Жоден холодным тоном. — Недуг горожан.
— Жоден?
Его тон озадачил меня.
Но Жоден лишь быстро кивнул мне, развернулся и ушёл.
***

Часы текли без реального чувства времени. Воины приходили, воины умерли, и фляги с лекарствами исчезали из моих рук. Я работала, спала, когда больше не могла держать глаза открытыми, и ела, когда Маркус ставил еду передо мной. На какой-то недолгий момент появился Кир. Он почти не отдыхал, стараясь поддерживать боевой дух воинов. Не знаю в какой день, час или миг, но вдруг у входа в кладовую появился белый как простыня Маркус с малышкой в руке.
— Лара? Она не ест.
— Возможно, она наконец заметила, насколько гарт плох на вкус, — пошутила я, подходя к нему.
— Я думал, она спит. Я регулярно проверял её, но она спала. Нужно было догадаться её тронуть.
Я положила руку на лоб малышки. Жар, исходящий от её кожи, обжёг кончики моих пальцев. Девочка не открыла глаза при моём прикосновении, лишь немного захныкала.
— Богиня. Озеро, Маркус. Немедленно.
Маркус повернулся и выбежал на солнечный свет.
Я схватила флягу с лекарством от жара и бросилась за ним, едва переводя дух. Ноги дрожали, но я заставляла их двигаться. Остальные поднимали голову от любопытства, когда мы пробегали мимо.
Маркус ни разу не остановился. Он вбежал прямо в озеро, до талии, погружаясь в воду вместе с малышкой. Он положил её на одну руку и, сняв с неё одеяла и пелёнки, бросил их в воду. Я подбежала к нему, холодная вода кусала ноги. Малышка не открыла глаз, когда её опустили в воду, не заплакала, только всхлипнула. Я с дрожью в руках намазала тёмно-коричневую пасту на пальцы и сунула в рот ребёнка.
Тёмные глаза открылись, и в моём сердце родилась надежда. Она выглядела такой грустной, но я задержала дыхание, дожидаясь её крика, когда она распробует вкус лекарства.
Вместо этого она раз икнула и закрыла глаза.
Как только люди узнали, что малышка заболела, на берегу собралась толпа. Маркус продолжал окунать её, лить воду на головку. Он держал её осторожно, не давал носу и глазам опуститься ниже воды.
Топот ног отвлёк моё внимание, и я увидела бегущую к нам Айсдру.
— Мира?.. – спросила она, добежав до нас.
— Она больна, — лишь эти два слова удалось мне выдавить из себя. Малышка безжизненно лежала в руках Маркуса, всё её тело горело, как будто сожжённое солнцем. Тяжело дыша, Айсдра протянула холодные влажные руки к щекам Миры.
— Она горит.
— Лотос? — спросил Маркус.
Я покачал головой.
— Не для детей. Слишком опасно.
Я захватила с собой поильник, и Айсдра наполнила его водой, пытаясь заставить Миру пить. Но небольшие губки лишь увлажнились. Малышка не глотала.
— Позволь мне попробовать.
Маркус передал Миру Айсдре. Влажный кончик шнурка Айсдры, любимой игрушки Миры, задел её щёчку. Мира открыла глаза и посмотрела на Айсдру. Та напевала ей.
— С тобой всё будет хорошо, маленькая.
Мира закрыла глаза, икнула… и испустила дух.
Я знала, о Богиня, я знала. Такая маленькая, такая крошечная. Я схватила Маркуса за руку, когда он поднял поильник. Он в шоке поднял взгляд, пялясь на моё лицо, когда я покачала головой, неспособная произнести ни слова. Он знал, и боль разорвала его сердце.
— Небеса, нет!
Он поднял голову и освободил мучительный крик.
Айсдра тоже откинула голову назад, крича небесам.
С берега раздался ответный плач. Собравшаяся толпа заплакала как один, и сего скорбного крика мне не доводилось слышать прежде. Даже со столькими погибшими я не видела подобного горя. Но для крошечного ребёнка из деревни ксиан, эти закалённые воины завыли от горя, и из их глаз брызнули слёзы.
От одного только вида, как Маркус откинул голову назад, как туго натянулись мышцы на его шее, его дикая боль наполнила мою сердце гневом. Я выхватила Миру из рук Айсдры и перевернула, держа под грудью одной рукой.
— Нет, нет, нет.
Я отрицала произошедшее, ударяя её свободной рукой по крошечной спине. Этого не может произойти, я не позволю ей умереть. Богиня, Небеса, заклинаю.
Я била её снова и снова, повернувшись, только когда Маркус подошёл остановить меня, обращаясь к любым силам, что только могли меня услышать, умоляя…
Мира задышала.
Я замерла, почувствовав движение в её груди, задержав собственное дыхание, ожидая большего, отворачиваясь от Айсдры, надеясь…
Мира сделала вдох, и моя боль вырвалась из сердца. Чудесный яростный крик устремился в небо.
Айсдра и Маркус тут же оказались подле меня и помогли подняться.
Мира лежала на моём плече, крича, кашляя и плюясь от негодования.
Радостные возгласы раздались с берега, и мы пошли к людям, поддерживая друг друга. Множество рук потянулось помочь нам, таща нас на берег, проявляя огромную заботу, чтобы не потревожить кричащую малышку в моих руках. Как один, мы упали на колени, и все вокруг нас тоже опустились на колени. Я в слезах преклонила голову на плечо Айсдры, Мира продолжала плакать, а люди толпиться вокруг нас.
Мира была разъярена. Её ресницы потяжелели и потемнели от слёз. Кто-то вручил нам сухую ткань, и Айсдра забрала обтереть малышку. Я взяла в руку её холодную ножку, пытаясь согреть её прекрасные небольшие пальчики, никогда в жизни, так не радуясь детскому плачу. Положив руку на плечи Айсдры, я закрыла глаза, и мы нежно убаюкали ребёнка. Просто малышка, последняя из деревни, чьё имя я не сохранила. Аромат лаванды всё ещё держался на её коже. Так близко, так близко.
Как среди стольких мертвецов может теплиться крохотная жизнь? Все нависали над нами, радуясь спасению ребёнка, почти потерянного для нас. Я хрипло дышала, жалея, что не могу выразить голосом свою радость. Но я была так истощена, что могла лишь прислониться к Айсдре и попытаться задушить свои рыдания.
— Так вот что приносят за собой проклятые, — оборвал голос Ифтена моё горе. Он стоял вне круга скорбящих, положив руки на бёдра. — Грязь этой горожанки угрожает детям.
Маркус впивался в него взглядом.
— Мы не прокляты.
— Прикройся, калека. — Губы Ифтена изогнулись в презрительную ухмылку. — Ты осквернил Небеса и самые воды этого озера.
Я перестала дышать, ожидая вспышки ярости. Но Маркус лишь дёрнулся и осел на землю, прикрывая голову рукой.
— Мы не прокляты, — выплюнула Айсдра. — Это болезнь, как сказала трофей.
По толпе прошёлся шепоток, из ниоткуда бросили плащ. Маркус схватил его и укутался. Он ничего не говорил.
— Как сказала трофей, — передразнил Ифтен, указывая на дым на горизонте. – Сколько же утешения от её храбрых слов. На один труп меньше к её жертвам, а? Ещё один заболевший, чтобы она могла заявлять о своём исцелении?
Маркус вскочил на ноги, но я схватила его за руку, останавливая. Айсдра впилась в Ифтена взглядом, сжимая малышку на плече.
— Я попрошу элементалей защищать остатки этой армии. Вы же можете заниматься своими делами.
Ифтен повернулся и ушёл с гордым видом.
Маркус рухнул обратно на землю, и я наклонилась к нему. Он обернул руку вокруг меня, пряча под свой плащ. Мы долго сидели в тишине, толпа вокруг нас стихла, как будто в шоке.
Тёплые руки коснулись моих ладоней. Я повернула голову и увидела Ортиса на коленях рядом со мной, этого огромного неуклюжего мужчину с низким голосом. Его руки были такими тёплыми по сравнению с моими.
— Жодена здесь нет. Могу я оказать честь?
Я не поняла, о чём он, но Маркус и Айсдра кивнули, поэтому я последовала их примеру. Ортис откинулся на пятки и провозгласил:
— Огонь согревает вас.
Толпа ответила в столь едином унисоне, что у меня встали волосы дыбом.
— Мы благодарим элементалей.
— Земля поддерживает вас, — чуть громче и намного сильнее объявил Ортис.
— Мы благодарим элементалей.
— Вода подкрепляет вас.
— Мы благодарим элементалей, — с запинкой произнесла я.
— Воздух наполняет вас.
— Мы благодарим элементалей.
Ортис встал.
— Мы благодарим элементалей за жизнь этого ребёнка и силу трофея.
Толпа издала крик триумфа и благодарности. Люди встали и пошли к Айсдре, чтобы коснуться ноги или щёки ребенка в знак прощания. Никаких ясных улыбок, но лица многих были полны тихой радости и слезами. Многие также кивали и мне, хотя я слишком оцепенела, чтобы оценить этот жест. И лишь когда толпа рассеялась до нескольких человек, Ортис снова заговорил:
— Вы истощены, трофей. Позвольте нам позаботиться о ребёнке.
— Нужно всё время держать её вертикально, Ортис, иначе её лёгкие наполняться жидкостью, — посмотрела я на него заплаканными глазами.
Крики Миры стихли, и её кашель сошёл до небольшой икоты. Айсдра держала её на плече, нежно похлопывая по спинке. Кто-то принёс тёплое одеяло, и Маркус тщательно укутал в него малышку. Я плакала, смотря на эту сцену, как Айсдра проверяет, что крошечные ножки Миры защищены от холода.
Мы встали, но когда я потянулась за малышкой, Маркус остановил меня.
— Нет, трофей.
— Вы больны. — Ортис использовал слово ксиан. – О ней есть кому позаботиться, трофей. Забота о ребёнке поднимет наш дух.
Айсдра посмотрела на меня, удерживая малышку в руках.
— Я удостоверюсь, что о ней хорошо заботятся, Лара.
Я кивнула, прикусывая губу, замечая тень боли на её лице. Когда она повернулась, мне удалось прохрипеть её имя, но мне было не в силах высказать свой истинный страх.
— Айсдра?
Она остановилась, но не сразу обернулась. Когда же она наконец повернула голову, то одарила меня мрачной улыбкой.
— Я дала слово, Лара.
Маркус встал и обхватил меня за плечи, а Айсдра и остальные унесли Миру.

***

Маркус приволок меня в кладовую.
— Раздевайся. Живо снимай мокрое.
Я настолько оцепенела, что могла только стоять столбом.
— Ты тоже промок.
Маркус недовольно пропыхтел:
— Я пошлю за одеждой для нас обоих.
Он высунулся из палатки и позвал кого-то. Я сумела поднять руки к воротнику туники, но остановилась, не в силах пошевелиться. Вошёл Маркус и без лишних слов снял с меня тунику.
— Ты нужна нам живой, трофей. Больше, чем мёртвым. Возвращайся в командный шатёр. Я вычистил все следы того дурака.
— Я должна быть здесь, Маркус.
Мне была нужна привычная обстановка моих лекарств и трав, безусловно приносящих утешение. Я дрожала, и Маркус стянул одеяло с моей кровати и обернул вокруг меня. Грубая ткань быстро согрела кожу.
Маркус молча снял с меня штаны, а затем усадил на пень, чтобы разуть. Он не давал мне время на смущение, просто с лёгкостью снимал влажные вещи с моих ног.
— Кавадж. Кавадж, суп и сон. Лучшая вещь в вашем состоянии.
Я сильнее укаталась в одеяло, прекрасно понимая, что за хлопотами Маркус скрывает собственную усталость.
— Тебе тоже нужно отдохнуть, Маркус.
— Я не был болен. — Маркус стянул с меня ботинок. — И не планирую. Что подумает Вашество, если увидит вас в таком состоянии?
Слёзы наполнили мои глаза от одной только мысли об этом. Он бы обвинил меня за болезнь малышки, обвинил бы за все это и по справедливости.
— Мы должны послать гонца. Рассказать ему, что произошло, прежде чем кто-то ещё…
— Я уже всё сделал, трофей, — нежно произнёс Маркус. — Ему расскажут.
У палатки раздался шум, и Маркус кинулся остановить входящего.
— Оставь вот здесь. Забыл про правила трофея о личном пространстве? Не входить без объявления?
Он вернулся со связкой одежды и горячим каваджем. Маркус налил для меня чашку и поставил миску супа. Убедился, что я сделала глоток. Я нахмурилась, глядя на него. Он до сих пор стоял в мокрых доспехах, прилипших к коже.
— Переоденься, Маркус.
— Здесь? — спросил он, странно колеблясь.
— «У вас нет ничего, чего бы я ни видел прежде», — процитировала я его слова.
Он закатил глаза и разделся до туники. Какая же у него бледная кожа. Так необычно, ведь все другие воины, включая Кира, загорели под солнцем. Маркус же был белоснежен, за исключением заживших ожогов, испещрявших кожу. Мышцы тугие, телосложение жилистое. И как много шрамов, больше, чем у Кира. Шрамы воина, который повидал множество битв.
Маркус снял штаны, и я опустила глаза. Я уставилась на кружку каваджа, стараясь не думать о чём-либо. Я видела лишь крошечные холодные кончики пальцев своей руки. Трудно поверить, что малышка выжила. Я закрыла глаза и снова зевнула до хруста в челюсти.
— Суп подождёт.
Маркус забрал у меня кавадж и уложил на соломенный тюфяк. Я так устала, так утомилась, что моему больному телу он показался самой мягкой кроватью на свете. Маркус тщательно укрыл меня одеялом.
Я моргнула и заспорила, но мышцы уже расслабилась на тёплом матрасе.
— Я должна проверить лекарства от жара и Рэйфа. Убедиться, как он выздоравливает.
— Отдыхай, трофей. Я смогу присмотреть за парой горшков. И про Рэйфа узнаю.
Я моргнула. Глаза словно засыпало песком.
— Но ты тоже устал.
— Я посплю, как только Айсдра вернётся.
Он переставил пень, чтобы наблюдать за горшками через откидную створку. Я ещё немного поморгала и снова зевнула.
— Маркус?
Он почти развернулся, чтобы видеть меня.
— Что это означает? Когда вы говорите «уйти к снегам»?
Он долго на меня смотрел, а затем снова повернулся к горшкам. Я подумала, что он не ответит, но затем он сложил руки на груди.
— Мы, равнинники, верим, что наши мёртвые путешествуют с нами, скачут подле нас, невидимые и неведомые, но знающие и наблюдающие. Не… не тела, понимаешь? А их… — Он использовал слово, которое я не поняла.
— Их личность? Душа? — уточнила я, используя слова ксиан.
Маркус заколебался, но кивнул.
— До самой долгой ночи зимой. Ты знаешь эту ночь?
— Зимнее солнцестояние. — Я укуталась сильнее в одеяла. — Самый короткий день, самая долгая ночь.
— Именно. Той ночью мы оплакиваем наших мёртвых, которые теперь свободны уйти к звёздам.
Я подумала об этом какое-то время. Для нас солнцестояние отмечает великую свадьбу Бога и Богини, господина Солнца и леди Луны и Звёзд. Долгая ночь яркого смеха и ликования. Наши люди так отличаются столькими традициями.
Я снова зевнула, что уши заложило. Маркус слегка поёрзал. Свет упал на его левую сторону, где было обожжено ухо.
— Маркус?
Он снова посмотрел на меня хмурясь.
— Ещё не спишь?
— Ты никого не оскорбляешь, знаешь.
На мгновение ему стало очень грустно, но он одарил меня небольшой улыбкой.
— Только в твоих глазах, Лара. Теперь спи.
Я кивнула и закрыла глаза.
— Пожалуйста, Маркус, пожалуйста, скажи мне, что утром всё закончится. Что всё будет в порядке?
Настала очень долгая пауза, и отчаяние сжало моё горло. Но затем раздался его голос, тихий и низкий:
— Наверняка я знаю только одно – солнце встанет вновь, трофей. Я не могу предложить ни больше ни меньше.
Достаточно странное, но это было утешение. Я втянула воздух и провалилась в мир снов.
***

Я проснулась на рассвете, когда появился усталый Гил, нуждаясь в новых дозах лекарства. Я заплела волосы, постоянно зевая, и отправила Преста принести нам кавадж и еду.
— Когда ты в последний раз ел?
Гил закрыл глаза и зевнул.
— Не знаю, трофей.
Он поставил свою сумку у ног.
Я усадила его на кровать.
— Ну, теперь хотя бы поешь. Скажи мне, как идут дела. Как Рэйф?
Он сделал глубокий вздох и начал говорить. Во-первых, добрые вести: Рэйф пошёл на поправку. Затем он доложил о остальных больных, умирающих и выздоравливающих. Я двигалась еле-еле, чтобы хоть немного занять себя, передвигая вещи на столах, просто слушая, как его голос становится всё медленнее и тише. Это не заняло много времени. К тому времени, как вернулся Прест, Гил крепко спал на моей кровати, забыв про мир вокруг него.
Вошёл Маркус вместе с Престом, который нёс еду. Он посмотрел на Гила и кивнул, расставляя кавадж.
— Ему не помешает отдохнуть.
Прест забрал еду с собой, но Маркус вручил мне кружку каваджа и миску супа и указал на пень. Я села и начала есть, смотря на сопящего во сне Гила. Он выглядел ещё моложе. Взъерошенные рыжие локоны падали на лицо. Мой взгляд стал бродить по палатке и остановился на большой корзине под одним из столов.
Корзина Миры.
Суп во рту тут же утратил вкус, и я с трудом проглотила его, вспомнив произошедшее. Как же я могла забыть?
Маркус последовал за моим взглядом и вздохнул, увидев корзину. Он наклонился и достал её.
— Я должен был сказать. Она в порядке, трофей.
— Ты просто вымотался, Маркус.
Он заворчал, вытаскивая одеяла из корзины.
— Поешьте немного, и мы пойдём её проверим, — угрюмо произнёс он, но я заметила, что он тихонько улыбнулся, сворачивая и разглаживая маленькие одеяла, которые достал из корзины. Несколько лепестков сушёной лаванды упали на землю. Я подняла цветочки и поднесла к носу. Аромат был слишком сладок, и я убрала их. Но можно использовать, чтобы освежить чистые пелёнки.
Раздался шум, мы с Маркусом оба посмотрели на вход. Вошёл Прест с мрачным лицом.
— Прест?
— Вы должны придти, трофей.
— Кто?..
— Военачальник.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Solitary-angel, Cerera, gulchi, ALino, иринка, natalymag, Gapochka, llola

Элизабет Вон - Военная клятва 12 Июль 2015 20:07 #73

  • Gapochka
  • Gapochka аватар
  • Не в сети
  • Simila
  • Сообщений: 57
  • Спасибо получено: 7
  • Репутация: 0
So-chan,перевод,как всегда шикарный!!! :flowers
Ну,хоть малышка выжила и то положительный момент, а что будет с Киром? Не перестаю восхищаться Маркусом, как же Ларе повезло,что он рядом.
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 12 Июль 2015 21:46 #74

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2074
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Спасибо большое за главу! Ну хоть немного радости, очень рада что малышка выжила.
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 27 Июль 2015 20:47 #75

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130

— Кир?
С комом в горле я вошла в нашу спальню, пытаясь привыкнуть к прохладному сумраку. Маркус шёл за мной и остановился позади, пытаясь перевести дух.
Кир сидел на кровати, понурив голову, опустив руки на колени.
Я резко остановилась. Желудок свело судорогой. Кир поднял голову и слабо улыбнулся. На лбу и щёках блестели капли пота. Я заставила себя выровнить дыхание и спокойно подошла сесть рядом с ним на кровать. В нос ударила знакомая вонь. Я положила руку на лоб Кира.
— Как долго?
— Совсем недавно, — ответил Кир.
— Но только по вашему мнению. — Маркус опустился на колени и начал расшнуровывать сапог Кира. Он рывком стянул сапог, и нога Кира тяжело упала на пол. — Вы изводили себя целыми днями. Кто знает, сколько времени прошло?
Позади нас заговорил Прест
— Я разбужу Гила.
— Нужно сообщить Ифтену, — резко сказал Кир. Я в ужасе посмотрела на него, но он хмуро посмотрел на меня. — После Симуса он второй. Он возьмёт командование на себя.
Прест кивнул и покинул шатёр.
— Стоило убить его, когда он бросил вам вызов, — проворчал Маркус, снимая второй сапог.
— Кто сказал, что это был бы лучший выход? — вздохнул Кир и закрыл глаза.
Я подвинулась к нему и положила руку на плечо. Он посмотрел на меня.
— Лара, я слышал. О малышке. — В уголках глаз появились небольшие морщинки. — Ты теперь воскрешаешь мёртвых?
Я покачала головой, глотая слёзы. Как он мог отшучиваться в такой момент…
Кир откашлялся, стараясь заговорить увереннее:
— Мы должны обсудить, что произойдёт в случае…
— Ничего с тобой не будет, — огрызнулась я, прерывая его речь. — Если Мира смогла это пережить, то и ты сможешь.
Кир усмехнулся, но мне было не до смеха. Я принялась расстёгивать его доспехи дрожащими пальцами.
— Лучший из планов военачальников для всех возможностей. — Он немного помолчал, собираясь с силами. — Я буду готовиться к худшему, да? Тогда этого не произойдёт.
Я стянула его тунику через голову. Тёмные волосы взъерошились и спутались. Я пригладила их пальцами, чувствуя тепло, исходящее от влажной кожи головы. Он схватил мою ладонь и поднёс к своей щеке.
— Если мне станет совсем плохо, я хочу, чтобы ты покинула этот лагерь, до того как я испущу последний вздох.
— Я не оставлю тебя, — прошептала я.
— Упрямая. Такая упрямая. — Он закрыл глаза на мгновение и провёл моей ладонью по щеке.
— У тебя болит голова.
Я наклонилась вперёд, видя боль в чертах его лица. Он тихо согласился.
— Мы уложим тебя в кровать и дадим сон-траву. Она снимет головную боль.
— Сначала я должен поговорить с Ифтеном и Айсдрой.
Кир попытался подняться, чтобы помочь Маркусу снять с него штаны, но его руки дрожали от напряжения. Маркус ничего не ответил, просто занимался своим делом. Когда всё было готово, я подняла одеяло. Кир откинулся на спинку кровати и потянулся положить оружие в пределах досягаемости.
Прежде чем я успела что-либо сказать, Маркус накрыл руку Кира своей ладонью. На лице Кира отразилась боль, когда он понял, что нужно сделать. Маркус что-то пробормотал, и Кир, казалось, успокоился, убрав руку подальше от мечей. Голубые глаза, заволочённые пеленой лихорадки, наблюдали, как Маркус покинул шатёр.
Кир поморщился.
— Свяжи меня.
Я села на край кровати и положила ладонь ему на лоб. Жар становился сильнее.
— Пока рано, Кир.
Кир вытащил голую руку из-под одеяла, обвил меня и потянул к себе на грудь. Я не сопротивлялась, наслаждаясь его близостью.
— Итак. Ты проклят, — раздался самодовольный голос позади нас.
Я повернула голову и увидела Ифтена, а за ним Айсдру и Гила. Айсдра уставилась в затылок Ифтена, Гил тоже выглядел недовольным. Я медленно поднялась, тревожась, что подставила спину этому мужчине. Ифтен стоял и светился от ликования, даже не скрывая свой радости.
Кир сидел с закрытыми глазами, его волосы прилипли к голове. Он даже не потрудился открыть глаза.
— Ифтен. Пока я болею, командуешь ты.
— Но не в этой палатке, — зарычал Маркус, выбегая из своей половины с ведром холодной воды и полотенцами.
Ифтен выстрелил в него полный ненависти взгляд.
— Как будто мне нужна эта палатка, кале… — он осёкся и прицепил на лицо довольную усмешку. — Ничего не бойтесь, военачальник. Я призову военных командиров и сообщу им о вашем состоянии.
Он повернулся и оттолкнул Айсдру.
— Постой, Ифтен, — огрызнулась я.
Да как он смеет относиться к Киру подобным образом?!
Ифтен остановился и медленно повернулся.
— Да?
— Вы можете позвать их, но с ними буду говорить я.
В карих глазах Ифтена мелькнула ярость.
— Я второй.
Я выпрямила спину и смерила его взглядом.
— Я трофей, Ифтен.
Глаза Ифтена были полны ненависти, но он склонил голову, повернулся и вышел, расталкивая остальных.
— Да проклянут его элеменетали, — пробормотал Маркус.
Айсдра кивнула, вошла вместе с Гилом. Гил пошарил в сумке, доставая вещи, которые нам потребуются.
— Это не колдовство или проклятие, — мягко напомнила я. — Это болезнь.
Взяв холодную ткань, я снова села и начала вытирать брови Кира.
Кир повернул голову и открыл глаза посмотреть на меня.
— Певцы будут прославлять моего трофея тысячу лет вперёд, — сказал он, схватив меня за руку.
Его глаза блестели от жара. В моей груди зашевелилось чувство вины. Скорее всего, я буду известна как женщина, которая своим высокомерием и гордыней погубила целую деревню и армию.
— Нет. Не будут.
Гил протянул мне чашку с сон-травой, но Кир оттолкнул её и повернулся к Айсдре.
— Я не имею права просить тебя об этом, но попрошу. Не как военачальник, а как друг. Пожалуйста…
— Вам нет необходимости просить, — прервала его Айсдра, положив руку на рукоять меча. — Я отведу её в безопасное место, прежде чем отправлюсь к снегам.
— Как и я, — добавил Маркус.
— Как и я, — повторил Гил дрожащим голосом.
Кир странно на него посмотрел.
— Нет, военачальник, я понимаю. Лучше, чем вы думаете.
Кир кивнул.
— Моя благодарность.
Больше ничего не было сказано, и, забыв про замешательство, я протянула Киру чашку трясущимися руками. Я помогла ему, и он быстро выпил лекарство, сморщившись от его вкуса. Это пробудило давнее воспоминание.
Кир улыбнулся мне и сказал:
— Я смогу победить этого врага.
Желчь поднялась в горле, так как он повторил слова Эпора. Я резко подняла и увидела глаза Айсдры, в которых читался тот же ужас, что и в моих. Но другие ничего не знали, и мне удалось скрыть страх, прежде чем все бы увидели. Кир расслабился, отдавая себя во власть сон-травы.
— Трофей.
Я склонилась над ним.
— Кир?
— Как военачальник и повелитель Кси я приказываю повиноваться моей воле. Возвращайся в город Водопадов.
Я опустила губы к его уху.
— Огонь моего сердца, есть только один способ заставить меня повиноваться твоему приказу.
Он слегка повернул голову, его глаза затуманились. Но я увидела в них невысказанный вопрос.
— Живи.

***

Пьянящее чувство власти, что было у меня несколько дней, сменилось пронизывающим до костей ужасом. Военные командиры или их представители смотрели на меня в ожидании решения, которое повлияет на всю армию. Груз ответственности давил на меня, а ведь Кир носил его на своих плечах каждый день. Я попросила придти Жодена, надеясь, что его присутствие мне поможет. Но он стоял в стороне, уперев взгляд в землю перед собой.
Ветер дунул волосы мне в лицо, и я убрала их рукой. Мы стояли за пределами командной палатки, образовав свободный круг из стольких командиров, скольких смогли собрать. Ифтен держался в стороне. Прест стоял за мной, как и Айсдра. Я настояла, чтобы мы встретились здесь, потому что не хотела беспокоить Кира, но также, чтобы он не попробовал принять участие. Ему нужны все силы, чтобы бороться с болезнью. Маркус остался с Киром.
Я стояла, замерев от страха, перед ними. Зубы жевали нижнюю губу, но я остановила себя. Мне нужно быть уверенной и сильной перед этими командирами. Или, по крайней мере, так выглядеть. Почему я не спросила Маркуса кому можно доверять, не уделила этому больше внимания во время сенелей?
Я сумела убедить совет Кси, что статус военного трофея лучше для моей страны и меня лично. Но я понимала мотивы и желания членов совета и успела многое узнать достаточно быстро, чтобы привести сильный аргумент. Но я чувствовала себя потерянной в военной обстановке. Что я знаю о военной иерархии? Кто за что отвечает? Я проклинала себя за глупость и пообещала уделять подобному больше внимания в будущем.
Если оно только у меня есть.
Мне вручили кавадж. Всё было подано, и теперь взоры присутствующих обратились ко мне. Наступила тишина.
Благословенная Богиня, пожалуйста, помоги мне.
Я начала, как начал бы Кир.
— Военачальник заболел. — Никто не удивился, поэтому я сделала вдох и продолжила: — Мы должны изучить состояние армии и понять, что нужно сделать. Где Сэл?
Вперёд вышла женщина и склонила голову.
— Трофей, Сэл заболела, но уже идёт на поправку. Она передаёт свои извинения. Я Телси. Запасы ещё есть, но я боюсь, мы близко к полной зачистке района.
Она начала вдаваться в детали, и я благословила драгоценные моменты, которые она дала мне на размышление. Я как ни в чём не бывало окинула взглядом присутствующих, но совершено не помнила ничего ни о ком. Меня охватила паника, но затем я увидела перед мысленным взором мастера Эльна в кладовой, помешивающего горшок.
— Если бы королевство заболело, что бы ты сделала?
— Что?..
— Если бы слабое и больное королевство каким-то образом занесло в клинику, что бы ты сделала первым делом?
Я бы изучила симптомы и поставила бы диагноз. Я заморгала, раздумывая над этим. Нужно определить степень и характер заболевания, чтобы его вылечить.

Я перевела взгляд в сторону, где стоял Ифтен с самодовольным выражением лица. Несомненно, из всех командиров он самый больной, его ненависть к Киру сочится, заполняя рану гноем. Уэсрен стоял рядом с ним, плечом к плечу. Он тоже болен, но не так сильно. Скорее Уэсрен просто согласится со всем, что скажет Ифтен, но не станет в открытую перечить Киру.
Что-то ослабло в моей груди. Я справлюсь.
Телси закончила доклад.
— Мы продержимся ещё несколько дней, но Сэл интересуется вашим советом, когда она сможет выслать охотничий отряд дальше.
— Спасибо, Телси, — сказала я, и она склонила голову с улыбкой. Я решила счесть это знаком поддержки и собрала силу.
Вперёд вышла Арет и склонила голову.
— Табуны здоровы, трофей, у лошадей много корма и воды. Мы постоянно за ними наблюдаем. Нет ни единого знака, что их коснулась «болезнь».
Я улыбнулась ей, но она лишь наклонила голову и снова отступила назад. Я приняла это за нейтральную позицию. Я была рада услышать её доклад; мне и в голову не приходило побеспокоиться о лошадях, но мне стало лучше, что вороная Кира и моя гнедая в безопасности.
Вышел Уэсрен и быстро заговорил, не глядя на меня.
— Лагерь держится, как мы и ожидали, но, боюсь, могут возникнут проблемы, если мы задержимся дольше.
Он отступил назад и бросил взгляд на Ифтена, ища одобрения.
Ничего удивительного, он прочно завяз с ним.
Ортис вышел вперёд и склонил голову.
Он прогрохотал:
— Мои разведчики рассредоточены, как приказано, и дежурят по периметру. Никаких проблем, никаких появлений любого потенциального противника.
Я вспомнила его по церемонии Миры и понадеялась, что не вообразила поддержку на его лице, когда он отступил назад.
Встали Юзайна и Цор. Оба глянули на Ифтена, перед тем как вышел Цор и сказал:
— Особо нечего докладывать, трофей, поскольку наши обязанности касаются армии на марше. — Цор посмотрела на Юзайну, которая пожала плечами. — Мы помогаем больным на берегу.
Я кивнула им обоим, и Цор отступил назад. Я не была уверена, но у меня сложилось впечатление, что они оба выжидают перед принятием решения. Зачем показывать поддержку Киру, если он умирает? Я с трудом проглотила ком в горле.
Затем вперёд вышел Йерс и склонив голову.
— Воины поддерживают дисциплину…
— Пока что, — прервал его Ифтен.
Йерс бросил на Ифтена яростный взгляд, но я заговорила первой:
— Тогда продолжим в том же духе. Кир поправится через несколько дней.
— А если нет? — спокойно спросил Ифтен.
Я проигнорировала его вопрос.
— Я позабочусь о Кире с помощью Маркуса. Гил позаботится об остальных. Приходите ко мне с любыми вопросами, но большую часть своего внимания я уделю Киру.
— Какой сюрприз, вы бросаете всех ради военачальника.
Я сосредоточилась на остальных в этот момент. По большей части, казалось, что я права в своём диагнозе. Телси, Йерс и Ортис глянулы на Ифтена исподлобья, но Уэсрен, Юзайна и Цор определённо задумались над его словами. У Арет было странное выражение лица, как будто она пребывала в нерешительности.
Я захотела отвесить пощёчину по этому самодовольному лицу и заставить Ифтена забрать назад каждое его липкое уродливое слово. Хвала Богине, Маркус в палатке с Киром. Он бы погрузил кинжалы в грудь этого мужчины. Я еле сдержала свой нрав, прикусив щёку.
— Я никого не бросаю. Он — военачальник, а я его военный трофей. Моё место подле него.
— Ты трофей, только пока он жив, ксианка.
Все присутствующие застыли от обиды, но я проигнорировала его слова.
— Ты второй, Ифтен. Но я трофей.
Он склонил свою красивую светлую голову, не скрывая ухмылки.
— Как скажешь, ксианка. Но как второй, я должен вернуться в свою палатку и уберечь себя от заразы, которую ты принесла нам. Когда понадобится лидер, я буду готов.
Он развернулся и ушёл без лишних слов.
Наступила гробовая тишина. Военные командиры переглянулись, но я выучила одну вещь от Кира. Я не допустила ни единого комментария и распустила остальных.
— Спасибо всем за доклады. Я сообщу, когда Кир пойдёт на поправку.
Возникла пауза, и я задержала дыхание, но потом Арет вернула кружку и ушла. Остальные последовали её примеру, остался лишь Жоден и Йерс. Гил быстро выскочил из шатра. Наверное, он подслушивал.
Айсдра наблюдала, как Ифтен исчезает в своей палатке.
— Он слишком много себе позволяет, раз Кир не может его урезонить.
Гил сжал зубы.
— Он отказывается от военного трофея, а наверняка сам тайком пьёт её лекарства.
— Но разве неправда, что нам нужен здоровый лидер, готовый вести нас? — спросил Жоден. — Если Кир умрёт, нам понадобится человек, который будет руководить этой армией.
Йерс бросил на него испытующий взгляд.
— Ты встал на сторону Ифтена?
Жоден глубоко вздохнул.
— Я не питаю любви к Ифтену. Но не позволяйте вашей предвзятости не увидеть его действий. Возможно, он действует из мудрой предосторожности, учитывая то, как обстоят дела.
Как обстоят дела. Оттуда, где мы стояли, я ясно видела берег озера. Люди полностью погружались в воду в отчаянной попытке сбить жар. Я немного посмотрела на них, а затем задала вопрос, на которой в действительности не хотела получить ответа.
— Как дела? — спросила я, поворачивая голову, чтобы сосредоточиться на Гиле.
Гил нервно переступил с ноги на ногу, поправляя лямку сумки и смотря по сторонам, но только не на меня.
— Правду, Гил, — надавила я.
— Скажи ей, — приказал Йерс.
Гил тяжело вздохнул:
— Смерти продолжаются. Примерно один убитый на каждые десять больных.
Я подняла глаза в направлении деревни, где в небо поднимался чёрный дым. Каждый десятый в многотысячной армии.
— Но, трофей, по-моему, в последние несколько часов стало меньше новых больных, — быстро заговорил Гил, стараясь меня утешить.
Йерс кивнул.
— Согласен. И все воины помогают больным. Будем бороться дальше, трофей.
— Жоден, — обратилась я к крупному мужчине с угрюмым и неулыбчивым широким лицом. — Ты продолжишь работу Кира? Сохранишь их дух и разум сосредоточенным, как это делал он?
Жоден помолчал мгновение, уставившись на береговую линию. Он заговорил, но не смотря мне в глаза:
— Я отказываюсь, трофей. Моё место среди мёртвых.
— Я возьму эту задачу на себя, трофей. — Йерса охватило неловкое молчание от его слов. — Она и так должна быть моей, раз я третий Кира.
Я кивнула, и оба ушли. Жоден так и не взглянул на меня.
— Никогда бы не подумал, что стану свидетелем подобного.
Голос Гила вырвал меня из раздумий.
— Такое бывает только раз в жизни, — ответила я.
— И одного раза достаточно, трофей, — глубоко вздохнул Гил и поправил лямки. Он тревожно смерил меня взглядом. — Не забывайте есть и отдыхать, трофей.
Прест фыркнул, и я засмеялась вслух над долговязым парнем с рыжими локонами, веснушками и таким серьёзным лицом, которое теперь выглядело обиженным. Казалось, он пытался походить на Маркуса. Мой ученик, он узнал так много и так быстро за столь короткое время, что мы были вместе. Он вырос на моих глазах, внезапно повзрослел и приобрёл уверенность, которой раньше у него не было.
— Конечно, Гил.
— Не забудьте, — насупился он.
— Обещаю.
А затем он усмехнулся, как ребёнок.
— Прест, я хочу, чтобы ты помог Гилу. Обязательно проверяйте Рэйфа.
Прест нахмурился.
— Ты сделаешь больше добра больным. Со мной останутся Айсдра и Маркус.
Прест лишь пожал плечами в ответ.
— Очень хорошо, трофей. Зовите, если понадобится помощь.

***

Все наши с Маркусом усилия пропадали даром. Жар Кира то рос, то спадал, но каждый раз становилось всё хуже. Мы прекрасно знали, что придёт время, когда его нужно будет связать, но оба откладывали этот момент, ради нас и ради него. Айсдра ничего не говорила, но я видела, что она готовит кожаные ремни, установив их вне взора Кира, но так, чтобы его можно было быстро обездвижить.
Пот катился с Кира градом. Я устала менять ему бельё, лишь обтирала, сосредоточившись на груди и конечностях, стараясь сбить жар, как только было возможно.
Вместо розового масла я использовала драгоценную ваниль. Больше для себя, чем для удобства Кира. Розовое масло вызывало слишком много воспоминаний о болезни отца и его смерти. Ваниль же успокаивала, и какой редкой она бы ни была, я не смогла придумать ей лучшего применения.
— Я впервые увидел тебя в саду, — прошептал он мне на ухо.
— Что?
Я вздрогнула и посмотрела в эти голубые глаза, ясные... в первый раз за несколько дней. Он уставился на меня на мгновение, а затем его веки опустились. Он попытался поднять руку с кровати, и я схватила её и прижалась к ней.
— Кир?
— В тот вечер, когда ты помогла Симусу.
Его слабый голос дрогнул, но глаза снова открылись. Я опустилась на колени рядом с кроватью, прижала его холодную ладонь к моей щеке. Он с усилием сосредоточился на моём лице.
— Я был в саду замка.
Я не знала смеяться мне или же плакать.
— Так это был ты? — Я села на край кровати. — Я думала, мы встретились на рынке.
Уголок его рта чуть изогнулся вверх. Даже несмотря на болезнь он был горд собой.
— Узнал, что Симус ранен. Пытался найти его.
Он повернул ладонь, чтобы провести пальцами по моей щеке.
— Ты взял на себя страшный риск.
— Небо благоволит смелым.
В его глазах зажёгся огонёк, взгляд маленького мальчика, которому шалость сошла с рук. Я ничего не смогла с собой поделать, но улыбнулась в ответ и запустила пальцы в волосы. Густые локоны слиплись от пота, и я убрала прилипшие пряди с его влажного лба.
Кир посмотрел на меня, глаза ярко блестели.
— Ты шла по дорожке с корзинкой и кувшином. А затем я увидел, как ты командуешь остальными и заботишься о Симусе.
Кир слегка усмехнулся, переводя дыхание. Я прижала пальцы к его губам, чтобы остановить его, но он отвернул голову.
— Я был рад, что ты предупредила охранников. Иначе я мог бы кинуться в палатку на крики Симуса. Казалось, его убивают.
Я улыбнулась при этом воспоминании.
— Потребовалось много мужчин, чтобы его удержать. — Я слегка нахмурилась. — Я тебя не видела.
Его лицо приняло такой самодовольный вид, что я рассмеялась вслух. Вошёл Маркус с широко раскрытыми глазами. Но Кир сосредоточился только на мне.
— Когда Жоден пригрозил тебе, то я решил тебя убить, когда ты выйдешь.
Я моргнула. Маркус разразился лающим смехом и поставил ведро с чистой водой рядом со мной. Кир не видел нас, его взгляд был сосредоточен на чём-то ином.
— Я пошёл за тобой по тропинке. — Он слегка шевельнул рукой и коснулся моих волос. — Ты остановилась у куста роз, точно дух воздуха, наполовину скрытая в тени, наполовину освещённая звёздным светом, и оглянулась по сторонам. И когда ты подняла руку и пригладила волосы… — пальцы Кира нежно потеребили один из моих локонов, — Я захотел тебя прямо на месте.
Я посмотрела на него, и мои глаза наполнились слезами. Маркус ушёл, оставляя нам наедине. Я наклонилась и слегка поцеловала Кира. Он слабо улыбнулся и закрыл глаза.
— Устал.
— Спи, мой Кир.
Я положила его руку на его грудь и прополоскала ткань в свежей воде. Он слегка кивнул и вздохнул, когда я вновь принялась его обтирать.
***

— Айсдра?
Маркус ненадолго покинул нас, бормоча что-то о приготовление бульона. Кир спал, свернувшись в центре кровати. Айсдра и я дежурили в углу, разливая лекарство в небольшие баночки. Воины готовили его под пристальным взглядом Гила.
Айсдра приподняла бровь, ожидая моего вопроса. Я зашептала:
— Что значили те слова ранее? Когда Гил сказал, что понял больше, чем знает Кир.
Айсдра сосредоточила взгляд на лекарстве, как если бы было жизненно важно, чтобы её работа выполнялась по неким требовательным стандартам.
— Я поняла, что ты имела в виду, когда сказала, что хочешь отвести меня в безопасное место, прежде чем направившься к снегам. Но почему Маркус и Гил так ответили?
Я не верила, что она мне ответит, и она действительно долго молчала. Но я просто перемолчала её, дожидаясь ответа.
Наконец она вздохнула:
— Лара, если Кир умрёт, следующим будет Маркус.
Я немного посидела в тишине, зачерпывая густой жар лекарства.
— Из-за шрамов?
— В Равнинах калеку считают немощным и бесполезным. Неугодным элементалям. Обычно его лишают жизни.
Айсдра отставила полную банку в сторону и потянулась за другой. Мы больше не удосуживалась их запечатывать.
— Он не бесполезен и никого не оскорбляет, — огрызнулась я. — Глупо думать иначе.
— До этой кампании я бы не согласилась с тобой, — ответила Айсдра. — Но узнав Маркуса, увидев его ценность, я...
Она пожала плечами.
— Но Гил-то здоров. Почему он?
— Гил публично объявил о своём желании учиться целительству, тем самым отвергнув наш образ жизни на глазах всех командиров, — напомнила мне Айсдра, внимательно смотря на меня. — Я не была уверена, что он понял, что сделал, но видимо он прекрасно всё понимал. Смелый ход, по-своему.
— Так он пострадает, если Кир... — я не смогла заставить себя закончить мысль.
Айсдра продолжила работать в тишине, но мне нужно было хоть о чём-то поговорить:
— Айсдра. А как Мира?
Она остановилась.
— Хорошо, трофей. — Её голос был спокойным, но ложка с лекарством вылилась на бок фляги. Айсдра посмотрела на Кира с болью в глазах. — У неё более чем достаточно тхиэ. Переживайте больше за своего военачальника.
Она потянулась за тряпкой.
— Я сама всё доделаю. Поспите, — хрипло добавила она.

***

— Последний сушёный эхат, — сказал Маркус. — Я хранил его до этого момента. Не использовал по пустякам.
Его голос был строг, но Маркус нежно придержал Кира и поднёс к его губам миску с бульоном, терпеливо ожидая, когда Кир начнёт пить небольшими глотками. Не быстро, но Кир смог выпить всю чашку.
В конце концов, Кир закрыл глаза и облизал губы.
— Это была хорошая охота.
— Одна из лучших, — мягко согласился Маркус.
— Ещё?
Кир покачал головой и поёжился. Маркус набросил одеяло на его плечи, а затем повернулся ко мне.
— Трофей? Могу я предложить и тебе чашку? Не могу же я расстраивать малого, а?
Я с толикой любопытства приняла угощение и сразу же узнала вкус. Тем же самым бульоном он кормил меня ночью, когда Кир унёс меня из тронного зала.
— Маркус, что это такое?
— Эхат.
— Что такое «эхат»? — спросила я, делая ещё глоток.
Кир слабо усмехнулся с постели. Маркус подарил мне небольшую улыбку.
— Животное Равнин, трофей. Яростное, с огромными рогами и сладким мясом. Выше крепкого мужчины и опасное для охоты. Вашество славится мастерством в планировании охоты на эхатов.
Дрожащий под одеялами Кир бросил на нас самодовольный взгляд, но тот быстро потух.
— Становится всё хуже.
Я села на кровать и погладила его лицо.
— Кир, ты…
— Нет. — Он покачал головой. — Каждый раз мне всё труднее... я бы умер, если бы причинил тебе боль.
Я запротестовала, но Маркус принял решение за меня.
— Я приведу Айсдру.
Он покинул шатёр.
— Лара, я... — Кир с трудом сглотнул, его глаза заволокло пеленой, взгляд стал потерянным.
— Я здесь, любимый. Ты не один, Кир.
Я повернулась, чтобы видеть вход в палатку, и притянула его к себе, чтобы он мог положить голову мне на колени. Он кивнул с закрытыми глазами. Вошли Айсдра и Маркус. Айсдра достала спрятанные ремни. С мрачными выражениями лиц они принялись выполнять задание.
***

Кир был прав. Вскоре начался бред. Кир стал кричать и вырываться.
Маркус спал, а Айдсра носила воду, когда у меня заканчивались чистые тряпки. Кир находился без сознания, пот начал заново проступать, а запах стал таким ужасным... я воспользовалась моментом, чтобы выскользнуть в кладовую и вернуться с горсткой лаванды.
Я вошла в спальню и увидела Ифтена, стоящего над Киром с кинжалом в руке.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Solitary-angel, Cerera, gulchi, иринка, natalymag, Gapochka, llola, asya

Элизабет Вон - Военная клятва 29 Июль 2015 17:35 #76

  • Gapochka
  • Gapochka аватар
  • Не в сети
  • Simila
  • Сообщений: 57
  • Спасибо получено: 7
  • Репутация: 0
So-chan,такая молодчинка! :59 bfht
Ну,какой Ифтен гад, а?Выбрал же момент?Вообще всё трагичнее и нет просвета.
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 04 Сен 2015 12:28 #77

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130

Я уронила вещи, забыв закричать от шока.
Кир лежал без движения, по-прежнему находясь без сознания, привязанный к кровати, беспомощный. Ифтен повернулся ко мне и засмеялся, пряча кинжал в ножны.
— Подумала, я решил стать главным, убив его?
Я кивнула.
Ифтен рассмеялся, резко и жестоко.
— Зачем совершать то, что элементали сделают за меня, а?
Я сделала шаг вперёд — гнев пересилил страх.
— Он не умрёт.
— Но ты не можешь знать наверняка, маленький целитель? — поиздевался он надо мной. — Ты претендуешь на власть исцелять всех.
— Я никогда ничего подобного не говорила, Ифтен.
Я подошла ближе к кровати, бросив косой взгляд на Кира и убедившись, что он не пострадал. Но я не могла надолго оторвать глаза от Ифтена. Ох, где же Айсдра?
Ифтен скрестил руки на груди.
— С его последним вздохом изменится твой статус, ксианка. Ты станешь ничем. Я же должен буду вернуть армию на Равнины и отчитаться о его неудачи. А с приходом весны я выиграю поединки и вернусь в эту долину в качестве военачальника и…
— Кир не умрёт. Оставь нас.
Я почти решилась кричать, чтобы привлечь внимание. Но что подумают о сжавшемся от страха трофее? Я стиснула зубы.
Ифтен раскрыл руки, как будто предлагая мир.
— Это ты должна нас оставить. Уезжай, возвращайся к своему народу. Всё будет, как было. — Его голос был ровным и уверенным, как будто он предлагал дружеский совет. — Незачем подвергать себя опасности. Незачем подвергаться нападениям, как на рынке. Незачем противостоять старейшинам и воинам-жрецам.
Его лицо изменилось, и мне пришлось приложить усилие, чтобы не попятиться.
— Уходи, ксианка. Предупреди свой народ об армии, которая придёт весной грабить и…
Что-то сломило страх в моей душе. Я подошла к Ифтену быстрыми шагами, яростно подняла кулак и закричала на пределе лёгких:
— Будь ты проклят, брэгнект. Да не примет небо твоё дыхание!
У Ифтена расширились глаза, и перехватило дыхание. Его рука легла на рукоять меча.
Я кинула на него свирепый взгляд, сделала ещё один шаг вперёд и стукнула кулаком по лицу.
— Да осядет земля под твоими ногами.
Снаружи кто-то ахнул, но это меня не остановило.
— Да не примет огонь твоё тепло, и иссохнет вода в твоей руке.
Ифтен не достал меч. Его лицо побледнело. Он быстро отступил назад и вывалился в общий зал, направляясь к главному выходу. Пока он отступал за полог, я шла прямо на него.
— Да отринут тебя элементали и саму твою суть!
Маркус и Жоден стояли снаружи с глазами как блюдца. Остальные же в пределах слышимости в ужасе повернули к нам лица. Я просто продолжила прожигать Ифтена глазами и сделала ещё один шаг, тыкая пальцем в его грудь.
— Да сгниют твои яйца, как фрукты на солнце, а мужское достоинство увянет на корню!
Я плюнула в землю перед ступнёй Ифтена и без лишних слов ушла обратно в палатку

***

К тому времени как Маркус и Жоден вошли в палатку, я спокойно сидела возле Кира, обтирая его грудь водой, к которой добавила травы.
Первым тихо заговорил Маркус:
— Трофей? Откуда ты узнала такое проклятие?
— Услышала от кого-то? — предположил Жоден.
— Как? Когда? Никто бы не смог произнести подобного в её присутствии без моего ведома. И никто бы не смог так выругаться в этой армии, чтобы я про это не прознал.
— Я сама его придумала, — спокойно ответила я. — Он стоял такой напыщенный, пустословил об элементалях и хвастался тем, что собирается сотворить со мной, что я просто вышла из себя.
— Сильное проклятие, трофей, — с ноткой гордости произнёс Маркус.
— Мне всё равно, главное, чтобы он держался подальше от меня и Кира.
— Этого не бойся, Лара, — сухо добавил Жоден.

* * *

— МАРКУС!
Дикий окрик вырвал меня из крепкого сна.
Кир сорвал один из ремней и свободной рукой сражался с человеком, которого сам же и звал. Я подошла и пощупала лоб Кира. Маркус рычал от усилия, делая всё возможное, чтобы удержать свободную руку Кира.
— Нам нужна помощь! — крикнула я.
— Помогите ему, уроды! Он горит, о Небо, он горит! — кричал Кир, натягивая мышцы шеи от напряжения.
— Они точно вас слышали, — пробормотал Маркус, придавливая руку Кира к кровати.
— Кир, это Лара. Всё в порядке…
Кир напряг ремень вокруг второго запястья. Он опять закричал, зовя невидимую помощь.
— Воды! Облейте его водой, несите вёдра… — Кир расслабился на минуту и застонал, как будто в печали. — Ухо, его ухо.
Я взглянула на Маркуса и поняла, какие события переживает сейчас Кир.
Голос Кира стих от утробного рыка:
— Будь ты вечно проклят в снегах, воин-жрец. Он будет жить, и я буду бороться с тобой до последнего вздоха, слышишь меня? — Он запрокинул голову на спинку кровати. — Исцели его сейчас же, иначе я убью тебя.
— Вот значит, как всё было? — прошептала я.
— Не знаю, трофей. Я ничего не помню из того времени, — мрачно произнёс Маркус. — Где эти дураки?
Он посмотрел на вход, потом обратно на меня и прорычал:
— Не зацикливайся на этом. Он позвал меня из снегов. Я ответил. Больше нечего обсуждать.
— Бойся того дня, когда Кира из рода Кошек назовут повелителем войны, — провыл Кир.
Прест, Айсдра и, к моему удивлению, Рэйф ввалились в шатёр. Айсдра бросилась помогать Маркусу. На слове «повелетель войны» все дёрнулись от удивления, но лишь на мгновение. Маркус кинулся к Киру и прижал пальцы к его губам.
— Военачальник, враг рядом. Молчи.
Остальные обменялись обеспокоенными взглядами. Я открыла рот, чтобы расспросить их, но Маркус перехватил мой взгляд и покачал головой, прижимая палец к губам. Я с трудом подавила любопытство.
— Рэйф, ты достаточно оправился, чтобы быть на ногах? — спросила я.
— Достаточно, трофей, — слабо улыбнулся он. — Кажется, я не так сильно заболел, как остальные. Меня даже не понадобилось купать в озере.
Я нахмурилась, рассматривая его. Он потерял вес, под глазами появились мешки. Уверена, он слишком перетруждал себя, но сейчас мне нужно было побеспокоиться о другом.
Кир замолчал, всё ещё находясь в плену лихорадки. Остальные начали заново его привязывать к кровати, но я их остановила.
— Прест, зови Гила. Пора.


***

Я последовала за ними вниз к берегу. Луна освещала нам путь.
Гид, Прест, Маркус и Айсдра несли Кира, который вырывался из их рук. Маркус настоял связать Кира, чтобы отнести его к воде, и оказался прав. Они опустили его на берег, чтобы самим раздеться. Когда же они снова подняли его, я последовала за ними прямо в воду, стискивая зубы от холода.
Я поддерживала его голову, выливая воду на лоб. Его бронзовая кожа выглядела такой бледной, а волосы тёмными. Он не открыл глаза, но приоткрыл губы, и я влила воды в его рот, вспомнив, какой сладкой она казалась, когда я сама была в таком же положении. Остальные проводили тот же ритуал очищения, что я слышала тогда в бреду.
Я опустилась на колени и прошептала его имя на ухо. Лёгкий поворот головой, и я поняла, что привлекла его внимание.
— Борись, любимый. Помни, что ты мой военачальник, Кир из рода Кошек. Ты мой, и я твоя. Борись за нас, огонь моего сердца.
Кир моргнул, но не подал другого знака.
Его опускали и поднимали, позволяя воде и лёгкому ветерку сбить жар тела, доводя до состояния, когда он начал дрожать от холода. Затем мы отнесли его обратно в палатку. Рэйф уже поджидал нас, согрев кровать с помощью камней. Он разрезал кинжалом путы Кира, остальные собрали высохшую ткань.
Обтерев Кира, мы укрыли его тёплыми одеялами и напоили бульоном. Он выглядел таким бледным, таким неподвижным. Моё сердце было готово выскочить из груди, хотя его пульс уверенно бился под моими пальцами.
К моему удивлению, Кир открыл глаза, как только мы уложили его на кровать. Они были поддёрнуты пеленой из-за дрёмы. Он шевельнул пальцами, и я взяла его за руку. Она была такой холодной, что я села на кровать и постаралась её растереть.
— Снимите мокрую одежду и поспите хоть немного, — подошёл ко мне Маркус и положил руки на мои плечи. — Я отослал остальных отдыхать.
— Тебе сон нужен больше чем мне, Маркус. Я переоденусь и буду дежурить первой.
Маркус вздохнул, но не стал спорить.

***

Сон скольких больных я охраняла за всю свою жизнь? Больше, чем могу сосчитать или запомнить. Однако в этот раз всё было по-другому.
Эльн учил меня, что хороший целитель остаётся бесстрастным. Непредвзятым. Я старалась следовать его учению и вылечила большую часть своих пациентов.
Но с отцом всё было по-другому.
Как и с Киром.
Болезнь отца протекала долго и медленно, а смерть стала освобождением. Но Кир был сильным воином в расцвете сил, и мои эмоции сменялись от отчаяния к надежде и обратно. Я сделала всё, что знала, чтобы спасти его, и теперь его жизнь лежала в руках Богини. Я могла лишь сидеть и наблюдать за ним, чувствуя каждый его вдох, словно собственный. Прошли часы, Кир всё ещё спал, жар не возвращался. В палатке тускло горел свет, жаровни давали тепло.
Маркус свернулся калачиком на тюфяке в изножье кровати. Я постоянно проверяла, что он спокойно спит, а на его изрезанном шрамами лбу не выступил пот. Благодаря ему всё нужное было у меня под рукой, в том числе кувшин каваджа, густого точно тина. Оставалось только ждать и наблюдать.
Наблюдать и переживать.
Что произойдёт, если Кир умрёт?
Что будет со мной? Остальные пообещали вернуть меня домой, в безопасный замок в городе Водопадов. После угроз Ифтена я прекрасно понимала, что мечта Кира об объединении наших народов умрёт вместе с ним.
Но, Богиня, прости меня, я беспокоилась не о судьбе нашего народа. Смерть Кира разобьёт моё сердце. Оно исчахнет. Теперь я понимала боль Айсдры и освобождение, которое она искала.
Я покраснела, стыдясь свой прошлой просьбы. Жрецы Бога, Повелителя Солнца, осуждают самоубийство. Но моя собственная боль открыла мне истину: как только Кир испустит последний вдох, я смогу наложить на себя руки.
Прошёл ещё час, но Кир дышал ровно. Я возблагодарила Богиню за каждый его вдох.

***

Я пыталась вспомнить, что Кир рассказал мне о гармонии элементов в теле, в ночь, когда утешил меня после того, как Ксиманд сжёг мои книги. Кожа Кира всё ещё казалась холодной, но, возможно, мне это чудилось из-за страха. Я держала его правую руку в своих ладонях и начала гладить её, медленно двигаться по каждому пальцу, проводить кончиками ногтей по его ладони. Я попыталась вспомнить, что именно говорил мне тогда Кир.
— Дыхание сделано из воздуха и расположено в правой руке, — прошептала я, продолжая свои действия, пока тепло не вернулось в его руку.
Затем я взяла его за левую ладонь и повторила то же самое, пока кожа не стала тёплой и розовой.
— Душа сделана из огня и расположена в левой руке.
Кир, казалось, задышал легче. Я засунула его руки под одеяло и потянулась к изножью согреть кончики пальцев.
— Плоть сделана из земли и расположена в левой…
— Нет... неправильно.
Голос был слабый, но я подняла голову и увидела голубые глаза Кира, смотрящие на меня.
— Кир?
Я запрыгнула к нему на кровать и сжала его лицо в ладонях. Мои волосы рассыпались вокруг нас. Щетина защекотала пальцы, но не чувствовалась ни следа жара. Я улыбнулась и позвала:
— Кир?
Его губы изогнулись в едва заметную улыбку.
— Кир, — нежно прошептала я. Моё сердце было полно радости. Худшее позади. Мой военачальник выживет.
Кир слабо улыбнулся и, повернув голову, коснулся губами моей ладони. Тихо выдохнув, он провалился в сон.


***

На обе наши культуры распространяется универсальная истина, что из людей меча выходят худшие пациенты. Они, кажется, всегда ожидают, что их тело исцелится за секунду. Но всему нужно время, и спешкой тут только навредишь.
Грудь Кира была большой и мускулистой. Потребовалось больше сил и более длительные процедуры, чтобы очистить его лёгкие от воды. Только если крепкие воины били его по спине, он свешивался с края кровати и откашливался. У меня не хватило бы силёнок им помочь, но я была единственной, кто мог заставить Кира пройти через всё это. В какой-то момент процедур Кир крутанулся и уставился на Гила.
— Ты слишком сильно этим наслаждаешься.
— Кир, — прицыкнула я, и он развернулся обратно, позволив Гилу продолжить.
— Я? Наслаждаюсь битьём своего военачальника и оказанием ему помощи? — жизнерадостно уточнил Гил, надавливая большими пальцами на спину Киру. — Я не осмелюсь, военачальник.
Кир закашлялся и прочистил горло.
— Повторишь перед Небесами?
— Похоже мы закончили на этот раз. — Гил с улыбкой попятился в сторону выхода. — Меня ещё ждёт много работы и забота о пациентах.
Он выскочил из палатки, схватив свою сумку за ремень.
Я фыркнула со смеха.
Кир приподнялся на локтях и одарил меня своим лучшим взглядом, но я покачала головой.
— О нет, мой военачальник. Кажется, кто-то просил, чтобы я никогда не скрывала своих чувств. Честность есть честность.
Кир был ужасным пациентом. Ноющим как ребёнок и капризным как старик: ему нужно было и то и это, и почему он сам не мог встать с кровати? Мы пытались отвлечь его заботой о Мире или поручить небольшие дела, к примеру, заточить мечи, но его сил не хватало даже на это. Разум Кира выздоровел, но тело ещё не восстановилось.
Когда же Маркус выбежал из палатки, угрожая задушить Кира во сне, я поняла, что пришло время для отчаянных мер. Я принялась читать длинные пассажи из «Эпопеи Ксайсона».
Эпопея описывала боевые сражения второго короля Кси и была самой унылой исторической книгой на свете. Но Кир свернулся под одеялом, слушая с глубоким вниманием, пока я бубнила о военных делах, манёврах и стратегиях.
— На рассвете король Ксайсон оседлал своего боевого жеребца Великое сердце и… — я осеклась, кое-что вспомнив. Лошадиные имена. Великое сердце.
— Вы даёте имена своим лошадям? — поразился Кир.
Я закатила глаза и продолжила чтение, но вскоре была готова рыдать от скуки. Больше чтения вслух я выдержать не могла.
Однако был ещё один способ занять военачальника.

***

— Это настольная игра.
— Шахматы?
— Да. — Я поставила перед ним доску и села на край кровати. Кир лежал на боку и с внимательным видом рассматривал игровое поле. Я взяла одну из фигурок и принялась объяснять: — Это король. Самая высокая фигура на доске. Он двигается на одну клетку в любом направлении.
Кир изучил деревянную фигурку.
— Здесь два короля.
— Да. Твой и мой. — Я указала на их места на доске. — Они начинают отсюда.
— Всегда?
— Да.
Кир рыкнул:
— Значит война.
Я кивнула и потянулась за следующей фигуркой.
— Самые маленькие фигуры — пешки. Они размещаются здесь, образуя линию.
Кир потянулся помочь мне расставить маленькие чёрные и белые речные камушки, которые я собрала. Чёрные для него, белые для себя.
Я медленно показала ему все фигуры, назвала их названия, ходы и важность. Рассказала про доску и цвета. Проблема началась, когда мы добрались до епископа. Я постаралась объяснить его роль в церкви, но ответом мне стал лишь мрачный взгляд сомнения.
— Значит это воины-жрецы.
Я представила лицо архиепископа Дризена в татуировках и лишилась дара речи.
— Не совсем.
— Но ведь эти епископы защищают своего короля? Свой народ?
— Да, конечно. — Я прикусила губу, задумавшись, как бы сказать по-другому. — Ну некоторых больше волнует их статус, чем люди, но хорошие…
— Да, — кивнул Кир. — Один в один воины-жрецы.
Его голос был полон презрения, и он с силой сжал камень в ладони.
Я потянулась и коснулась его кулака, нежно забирая фигурку из пальцев.
— Ты их ненавидишь? Из-за Маркуса?
Он сжал челюсть и помолчал перед ответом:
— Дело не только в Маркусе, хотя одного его случая было бы достаточно. Я хочу увидеть их сломленных и уничтоженных.
— Кир. — Я столь многого не понимала. — Если они настолько могущественны, как ты говоришь…
Он натянуто улыбнулся и покачал головой.
— В другой день, Лара. А вот эта фигурка, замок. Замки ведь не ходят, — нахмурился Кир. — Почему же они ходят?
— Это ведь просто игра, — вздохнула я, смирившись со сменой темы.
— Тогда стоило назвать их как-то по-другому? — пристально посмотрел на меня Кир.
— Чья это игра, а? Давай ещё раз пройдёмся по ходам.
С его памятью это не заняло много времени. Кир расставил фигуры и выжидающе посмотрел на меня.
— Практика — лучший учитель, — сказала я и передвинула одну из центральных пешек.
Кир внимательно посмотрел на доску, поднял бровь, и его глаза засияли впервые со времени болезни. Отец научил меня шахматам давным-давно, и мы разыграли множество партий, пока он болел. Я играла по-честному. Обычно выигрывал папа, так как он обладал феноменальной способностью удерживать в голове все возможные ходы. Я понимала, что как только Кир поймёт стратегию, мне его никогда не побить. Лучше наслаждаться, пока не поздно.
Кир осторожно сделал первый ход. Я передвинула другую фигурку и увидела, что Кир совершил классическую ошибку начинающего.
Через несколько шагов партия была окончена.
— Шах и мат.
— Что? — Кир нахмурил брови, рассматривая фигурки. — Где я ошибся?
Я встала.
— Когда поймёшь, крикни, и мы разыграем ещё одну партию.
Он забормотал что-то под нос, а я вышла из палатки.

***

Я была обречена.
Большую часть дня Кир потратил на изучение основ. Я уходила по делам в кладовую и возвращалась, когда меня звал Кир, делала ход, улыбалась и оставляла его созерцать доску. Бесконечность возможных ходов приводило его в расстройство. Но как только он научился избегать базовых ошибок, то начал с детским ликованием «съедать» мои фигуры и прятать их в смятую постель, посмеиваясь над моим ожидаемым поражением. Следующее утро я едва избегала сдачи короля. Мне ещё не объявили мат, но это стало лишь вопросом времени.
Кир собирался с силами, но всё равно оставался ещё слаб. Он смог дойти до уборной самостоятельно, но затем я уговорила его вернуться в кровать. Кир немного поспорил, а затем тяжело опёрся о Маркуса.
Но он шёл на поправку, и я согласилась, что он достаточно окреп для встречи с командирами. Им же не терпелось прийти и озвучить доклады своему военачальнику. Киру нужно было всё увидеть и услышать, а командирам нужно было подтверждение, что он жив.
Я почувствовала, как бремя командования покинуло моё плечи, когда как все набились в спальне, даже исхудавшая и ослабевшая, но готовая участвовать в собрании Сэл. Ифтен занял место подле кровати Кира и постоянно бросал нервные взгляды в моём направлении.
Ни у кого не было сил на долгую беседу, поэтому все были кратки. Кир внимательно слушал, задавал вопросы, пару раз даже довольно фыркнул. Самый долгий доклад был у Йерса. Йерс заговорил, а взгляд Кира начал путешествовал по комнате, прежде чем снова остановился на Йерсе. Я заметила промелькнувшее в них удивление. Видимо, отсутствие Жодена было замечено.
Я воспряла духом, когда под испытывающим взглядом старших Гил уверенно сообщил, что число заболевших резко пошло на спад. Как сильно бы я ни гордилась Гилом, я всё же испытала чувство облегчения и вины. Облегчения, что все почти закончилось. Вины, что так много погибло, но у меня остался мой военачальник.
Доклад Гила вселил во всех надежду. Кир дал Сэл разрешение направить охотничьи отряды дальше в область и решил несколько других вопросов, прежде чем его силы стали ослабевать. Не только он, но и все остальные устали. Командиры быстро ушли с Ифтеном во главе.
Кир потянулся за шахматами, но я отняла у него доску.
— Спи, Кир.
Он театрально вздохнул, но вздох сменился на зевоту.

***

Маркус поставил передо мной поджаренный хлеб, гарт и кавадж. Как бы я ни устала от этих продуктов во время марша, сейчас они стали долгожданным разнообразием в череде одинаковых супов и тушёных блюд. Айсдра и Гил присоединились к нам в кладовой, и мы все поели в тишине.
Лишь после того как наелись досыта, заговорил Гил.
— Трофей, до меня дошли слухи, будто бы Ифтен утверждает, что ксианцы специально нас заразили.
Айсдра пробормотала что-то под нос, и Маркус бросил на неё предостерегающий взгляд.
— Осторожнее, воин. Ифтен второй, он отвоевал своё положение в поединках. В два раза больше тебя ростом и лучший воин.
Я напряглась, удивившись, что Маркус говорит подобное без символа, но Айсдра лишь пожала плечами. Маркус нахмурился и было открыл рот для колкого замечания, но на улице раздался шум. Айсдра воспользовалась моментом:
— Это Пислиа принесла Миру.
Она вышла из палатки.
Я посмотрела ей вслед, но Маркус покачал головой.
— Малой, ну ты хоть меня послушай?
Гил кивнул.
— Я буду держаться от него подальше. — Гил тоже встал, забирая свою сумку. — Возможно, нам и не понадобится столько лекарства от жара. Может быть, у Сэл найдётся воск, и мы запечатаем бутыли, трофей.
Я кивнула.
— Докладывай о новых заболевших, Гил. Мы должны переждать сорок дней.
Он кивнул с серьёзным видом.
— Я помню, трофей. Сорок дней.
Шум на улице стал громче. Сильнее всего слышался голос Айсдры, полный гнева. Мы все встали и вышли. Айсдра кричала на Пислиу, молоденькую девушку со светлой кожей и серьёзным взглядом.
— Айсдра, я всё правильно сделала. Она должна быть помечена!
— Ты не имела права принимать подобные решения без одобрения трофея! — возмущалась Айсдра, уперев руки в бока.
Между ними лежала Мира в корзинке и махала своими ручонками, играя с широкой лентой с колокольчиками. Я сделала шаг, наклонилась посмотреть и резко выдохнула.
Тату. Богиня дорогая, татуировка.
Маркус и Гил встали рядом, любуясь улыбающейся девочкой с двумя крошечными татуировками на предплечьях. Признаюсь, я сорвалась на крик:
— ВЫ КЛЕЙМИТЕ МЛАДЕНЦЕВ?!
Все уставились на меня в ужасе, но Пислиа ответила:
— Силы земные, нет! Трофей, я…
— Это краска. — Маркус опустился на колено и протянул палец, который Мила с радостью схватила. Он вытянул её ручку и показал, что две крошечные параллельные линии на розовой коже нарисованы. Теперь я вспомнила, что Айсдра про них рассказывала. Присмотревшись, я поняла, что линии похожи на тонкие листочки ивы.
— Рука мастера, — добавил Маркус, впечатленный работой.
Пислиа довольно улыбнулась.
— Спасибо.
Айсдра не унималась:
— Ты не имела права, воин. Трофей не выбирала узор.
Пислиа смутилась.
— Нет? Но я подумала… — Она указала на моё предплечье, и я поняла, что она по ошибке приняла мои шрамы за знак племени. — Я подумала, что это знак Кси.
Айсдра начала рассказывать Пислие, насколько та глупа, а я стояла в шоке. Я не могла обвинять эту девочку, я понимала её замешательство. Шрамы на руке остались у меня после нападения ксиан в лагере огненных. Как иронично, что теперь их считают символом моего племени.
Мира махала колокольчиками, булькая от смеха, а Айсдра и Пислиа никак не могли уняться.
Я прикрыла рот рукой, но плечи всё равно затряслись от смеха.
Все с тревогой посмотрели на меня, и Пислиа поспешила меня заверить:
— Трофей, простите. Краска сойдёт.
— Годков так через пять, — добавил Гил.
Это было последней каплей. Я так сильно расхохоталась, что кажется обмочила трусики.

***

После того как ребята забрали малышку, на меня накатила волна усталости. Это не избежало внимания Маркуса.
— В кровать. Вашество спит, и вы тоже поспите — Он окинул меня долгим взглядом. — Вы же можете спать в главной палатке, да?
— Я не хочу беспокоить Кира, Маркус. — Я уставилась на кавадж. — Я посплю здесь.
Он нахмурился, собирая тарелки. Я пожала плечами и повертела край туники.
— Что-то не так, трофей?
Пришла моя очередь вздыхать.
— Мне совестно, Маркус. Почему я не додумалась, что у них вода в лёгких? Если бы я поняла это в деревне, то, возможно, они были бы живы и ничего бы этого не произошло.
— Неужели вы думаете, что Айсдра не корит себя за то, что не предложила Эпору подобную процедуру? Если бы она только постучала ему по спине, может, он бы не умер. Никто не знает пути ветра, Лара. Ты только сойдёшь с ума, пытаясь предугадать будущее и обдумывая все «если бы».
Мне пришлось улыбнуться.
— Ты говоришь как Эльн.
— Мудрый человек.
Маркус усмехнулся и поднял гору грязных тарелок. Я понаблюдала за его действиями, но остановила, когда он направился на выход.
— Маркус? А Айсдра?..
Он вздохнул и посмотрел на меня долгим взглядом.
— Она дала обещание, Лара, а Айсдра не из тех, кто бездумно отказывается от своих слов. — Он посмотрел на вход в шатёр. — Но разрушение уз очень болезненно.
— Так было с тобой?
Он повернулся ко мне, и тарелки в его руках задрожали.
— Откуда ты знаешь?
Я сделала шаг назад, испугавшись его неожиданного гнева.
— Один человек сказал…
— Не твоё дело или чьё-либо ещё. Никогда не заговаривай об этом при мне, — выплюнул Маркус и ушёл.
Я уставилась на вход, сбитая с толку неожиданной переменой. Внезапно на меня накатила такая усталость, что я обмякла. Нам всем сейчас не хватало терпения и сил.
Моё внимание привлёк чей-то голос, и я вышла из палатки, только чтобы услышать, как меня зовёт Кир. Богиня помоги, он должен оставаться в постели.
Я подошла к палатке и увидела Рэйфа и Преста, стоящих на страже. Кир снова прокричал моё имя. Я посмотрела на них и улыбнулась.
— Никто не желает научиться одной игре?

***

Конечно, я недооценила их феноменальную память. Точнее не совсем память. Мне и в голову не могло прийти, что они могут вести игру в уме, не имея доски перед глазами.
Рэйф и Прест обрадовались шахматам, как утка воде. Они живо научились ходам от Кира и приступили к игре. Это поможет Рэйфу не надорвать силы. Я беспокоилась, что он встал на стражу, не полностью выздоровев. Конечно, сидение и убивание времени за шахматами не так хорошо, как сон, но приходится мириться с чем есть.
К счастью, Маркус тоже заинтересовался игрой и начал задавать вопросы про ходы и фигуры. Я проверила, что они ходят правильно, и оставила их наедине. Я думала убить двух зайцев одним выстрелом, так как Киру было теперь с кем играть, и он вместе с Маркусом могли отдохнуть за игрой. Но Маркус называл свои ходы Киру, не отрываясь от работы.
Игра заняла их на большую часть дня. Я регулярно приходило проведать Кира, но всё было хорошо, за исключением терзавшего меня странного чувства. Казалось, Кир и Рэйф о чём-то беспокоились, но мне не говорили, хотя казалось, Рэйф вот-вот задаст мне вопрос, но отчего-то передумывает в последнюю минуту. Кира же просто что-то раздражало.
В конце концов, когда Рэйф посмотрел на меня странным взглядом где-то в десятый раз, я не выдержала:
— Рэйф, ты хочешь меня о чём-то спросить?
Рэйф выпрямился и бросил умоляющий взгляд на Преста. Тот лишь пожал плечами.
— Трофей, некоторые воины волнуются.
— Волнуются? — нахмурилась я.
Может, у них осложнения, о которых мне не сказали.
— Да, — кивнул Рэйф. — Особенно мужчины.
Мужчины? Я задумалась ненадолго, и тут до меня дошло. Ну конечно. Их мужчины не привыкли к болезням и их проявлениям. Я прикрыла рот ладонью, стараясь скрыть улыбку, думая о Рэйфе и его четырёх «няньках». Только взяв себя в руки, я заговорила серьёзным тоном:
— Рэйф.
— Трофей?
— Рэйф, иногда, при некоторых болезнях у мужчин могут возникать проблемы: затяжные эффекты, которые могут их беспокоить.
Рэйф был весь внимание.
— Проблемы?
Он чуть опустил взгляд, но затем снова посмотрел мне в глаза.
— Проблемы, — уверено сказала я. — Бывает их… тела… работают не так как в прошлом. Но это пройдёт, как только вернутся все силы.
— Во как. — Рэйф задумался. — Я могу об этом рассказать?
— Конечно.
Он встал уйти, и я подняла ладонь.
— И, пожалуйста, передай, что они могут обращаться ко мне с подобными… проблемами.
Он замер.
— Вы уверены? Вас сложно понять, трофей, у вас такие странные обычаи. Никто не желает смущать вас, чтобы не прогневать военачальника.
— Я стесняюсь своего тела, Рэйф. Но не тел своих пациентов. У меня есть символ. Я знаю, что это значит. Скажи им его использовать.
— Обязательно, трофей.
Я посмотрела, как он уходит поделиться со всеми вестями, а затем повернулась и окинула взглядом палатку. Кажется, мне надо перекинуться парой слов с одним очень капризным и очень обеспокоенным военачальником.

***

— Это называется ничьёй.
Кир и Прест уставились на меня. Я молча посмотрела на доску.
— Когда ни один из игроков не может объявить второму мат, это называется ничьёй. В игре нет победителя.
— Но победитель всегда есть, — объявил Кир.
— И проигравший, — согласился с ним Прест.
Я закатила глаза.
— Не всегда. Кир, ты вот не одержал чистую победу над Кси.
Он по-мальчишески улыбнулся.
— Но я получил свой трофей, разве нет?
Я покраснела. К счастью, Прест продолжил изучать доску.
— Здесь нет фигурки трофея, — пробурчал он.
Каким-то образом они определили всем фигурам пол. Им не понравилось, что королева единственная женская фигура на доске. Не знаю, как они распределили роли, но они остались довольны. Теперь оба пристально смотрели на оставшиеся фигуры. В конце концов, Кир откинул спину.
— Без военного трофея, предлагаю перегруппировать наши войска и встретиться в бою ещё раз.
Прест кивнул, и они принялись расставлять фигуры на исходные позиции.
Я хотела было заспорить, но захлопнула рот. Подозреваю, что к тому времени, как мы вернёмся в Кси, правила этой игры изменятся до неузнаваемости.
В шатёр вошёл Ортис, нагнув голову, чтобы не стукнуться о потолок.
— Бумаги из города Водопадов, военачальник.
Мы оба подняли взгляд и увидели кипу писем в его руке. Он вывалил их на кровать в ноги Кира.
— Обменялись ими на расстоянии, как было приказано.
Я подняла взгляд. Ортис улыбнулся и кивнул.
— Я отправлю ваши бумаги тем же способом, трофей.
— Спасибо, Ортис.
Прест встал, когда вошёл Ортис, убрал доску подальше с кровати и откланялся. Я начала перебирать письма, ища знакомый почерк. Большая часть была официальными посланиями от совета, но я нашла одно письмо от Эльна, Озара и ещё одно письмо от Симуса.
Я замерла, уставившись на восковую печать, чувствуя, как трещит плотная бумага в моих руках. Не знаю, хочу ли знать их содержание. Они могли принести мне весть о эпедемии и её последствиях. Я подняла голову и, увидев терпеливый взгляд Кира, сломала сургуч с письма Озара.

Лара,
Всё хорошо, дражайшая девочка. В письмах Эльна и совета ты узнаешь подробности, но эпидемия нас миновала. Благодаря твоему предупреждению мы заперли ворота и поместили заболевших в карантин. Эльн был поражён переменам в болезни, но уверен, большее ты сможешь узнать из его письма. Не знаю, погиб ли кто в дальних поместьях и деревнях, но у нас всё хорошо. Отправь весточку о себе так скоро, как только можешь.
В замке всё хорошо. Увы, ты навязала мне одного Симуса из рода Ястребов.
Не будем брать во внимание, что он щеголяет из своих покоев до минеральных ванн голый, как ощипанная курица, улыбаясь и приветствуя всех кого не лень задорной улыбкой.
Не будем брать во внимание, что он устраивает с Уорреном тренировки в большом зале, перепрыгивая со стола на стол с мечами в одной руке и кувшинами в другой, сражаясь, смеясь и проклиная другу друга, заставляя дам падать в обморок и оставляя следы обуви на столах.
Не будем брать во внимание, что половина лордов хочет его убить, а вторая подружиться. Все дамы, кажется, в восторге от него, включая мою жену, премного благодарен.
О нет, хуже всего то, что Симус закрутил роман с хозяйкой красилен Мэйвис, и теперь звуки их страсти слышны ночью на весь замок.
Согласно своей традиции Симус не делает ничего плохого, точнее именно это хозяйка красилен Мэйвис сообщила мне, Уоррену и архиепископу. А если мы побеспокоим её впредь, то она объяснила нам в недвусмысленных выражениях, что она взрослая особа, мастер над торговыми гильдиями, и её поведение не нашего ума дело. Также она добавила, что не только вы готовы идти на жертвы ради её гильдии. Архиепископ так и вцепился в священный символ.
Думаю, хозяйку красилен интересуют только тряпки, в которых Симус вышагивает, точно павлин. Я пытался объяснить ему, но он лишь улыбнулся свой фирменной улыбкой и заметил, что не против «быть использованным».
Весь двор и совет погряз в скандалах. Все ходят ко мне и жалуются, получая наивысшее удовольствие в размусоливании каждой пикантной подробности.
Дерст идёт на поправку и медленно набирается сил. Однако Эльн не уверен, что он когда-нибудь полностью поправится. Думаю, его здоровью больше вредит накопленная ненависть, которая гложет его изнутри, чем сама рана. Он объявил всех огненных ответственными за его рану и гибель сына. Так что Дерст прочно в стане тех, кто желает убить Симуса Ястреба и всех огненных, которых можно достать. И хотя он не встаёт с кровати, он провоцирует проблемы с другими феодалами. И хотя его предупреждали, он выходит из себя каждый раз, стоит ему услышать об огненных. Я бы отослал его в фамильное поместье, но предпочитаю держать перед глазами. В официальных письмах изложено больше подробностей, Лара. Отправь весточку о себе так скоро, как только можешь. Мы до смерти о тебе беспокоимся.
Твой наместник, Озар

Моя госпожа просит добавить две строчки. Она посылает тебе свою любовь и наилучшие пожелания и интересуется, не беременны ли ты. Напиши ей, как только сможешь.
О.


Я упала обратно на кровать, смеясь от восторга и представляя, как Симус сеет хаос при дворе Кси.


***

Я вернулась в кладовую, после того как прочла письмо Симуса Киру вместе с остальными письмами из города Водопадов. Эльн поделился своим беспокойством по поводу заболевания и его тяжести, но не придумал иных способов лечения. Я была рада, что уже отправила ему описание нашего лечение. Но больше всего меня успокоило, что Потница не дошла до города. Прошли бы месяцы, прежде чем мы узнали обо всех последствиях.
Доклады совета были сухие, но Кир выслушал их с интересом, поэтому я прочитала их вслух. Я ушла от него, взяв твёрдое обещание, что он обязательно поспит.
Пришло время убраться и переставить всё в кладовой. Гил уже давно не докладывал о новых больных, и я молилась, что болезнь ушла.
Набрав корзинку грязных банок и склянок, я вынесла их на улицу и села на бревно. Солнце ещё не до конца село, и я хотела воспользоваться этим преимуществом. Айсдра была неподалёку, следила за стиркой. Рэйф и Прест сидели у шатра и, кажется, играли в шахматы.
Я с головой ушла в своё рутинное занятие, выставляя чистые склянки сохнуть на куске ткани, как подошёл Гил и сел рядом со мной, уронив сумку на колени. Лямка упала с плеча. Я улыбнулась, заметив каким усталым он выглядел.
— У тебя такой усталый вид, Гил. Давай я принесу тебе каваджа.
Он тихонько вздохнул.
— Я уже пил, трофей. — Он повернул лицо и посмотрел на закат. — Я просто очень устал.
— Гил?
Не сказав больше ни слова, он уронил сумку и повалился на меня. Я прижала пальцы к его тёплому лбу и позвала на помощь.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, иринка, natalymag, Gapochka

Элизабет Вон - Военная клятва 04 Сен 2015 12:34 #78

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130


В ответ на мои крики из палаток высыпали люди. Я вцепилась в Гила обеими руками, не давая ему упасть. Я пыталась найти хоть какую-то опору, и во все стороны покатились чистые бутылочки и склянки.
Первым подбежал Йерс, за ним Айсдра. Они забрали у меня Гила. Я вскочила на ноги, и у меня оборвалось сердце. Гил был также бледен и неподвижен, как и малышка, перед тем как…
Подошли остальные, даже Прест и Рэйф. Даже Кир прибрел, опираясь на плечо Маркуса.
Я стала ощупывать лоб Гила, пытаясь определить силу жара. Он так себя вымотал, помогая остальным. Хватит ли ему сил победить Потницу?
Гил забился в конвульсиях: конечности задёргались в судорогах, голова запрокинулась, рот стал хватать воздух.
Йерс в ужасе пошатнулся, чуть не уронив Гила. Но Айсдра успела перенять на себя большую часть веса. Судороги прекратились также неожиданно, как и начались.
Я застыла, страх проел меня до костей. Конвульсии? Богиня, что с ним? Ни у кого же не было подобных синдромов…
Голос Айсдры ворвался в мои мысли:
— Трофей? Озеро?..
Я вышла из оцепенения и приложила руку ко лбу. Тёплый, но не горячий. Могла ли так его истощить работа?
— Гил? — позвала я. Он никак не отреагировал. Я приложила пальцы к его шее и нащупала медленный слабый пульс.
Возможно, он мог удариться головой или чем-то подавиться. Но на голове не было никаких ран, и в горле ничего не застряло. Никаких видимых повреждений, так что это должна была быть эпидемия, но запаха не было, даже потом не пахло. Однако головные боли, особенно сильные, могут вызвать подобное состояние. Меня охватил новый страх. Потница снова изменилась? Или же Гил настолько быстро заболел, что дело дошло до конвульсий? Я теряла драгоценное время, обдумывая каждую возможность, которая только приходила мне в голову, но не находила ответа. Гил дышал быстро и прерывисто. Возможно…
С помощью Йерса мы с Айсдрой уложили Гила, чтобы побить по его спине. Если я только смогу очистить лёгкие от жидкости…
Гил снова забился в спазме. Все в ужасе отшатнулись. Я ничем не могла их успокоить, и хуже всего, я не знала, сколько холодной воды нужно, чтобы исцелить эту болезнь. Его дыхание, как и сердцебиение, замедлялось. Я огляделась по сторонам и в конце концов сосредоточилась на лице Кира, прочитала немой вопрос в его глазах. По моим щекам потекли слёзы, и я покачала головой.
— Ты ничего не можешь сделать? — прохрипел Кир, дойдя до нас.
— Нет. — Я провела пятернёй по рыжим кудрям. Гил никак не отреагировал, и меня охватил отчаянный страх, что он умирает. — Теперь он в руках Богини. — Я отошла и приказала Йерсу: — Несите его в палатку.
— Даруй ему милосердие, — спокойно произнёс Кир.
— Что?! — Я в шоке и ужасе смотрела, как Йерс и Айсдра переносят Гила на густую траву у дороги. Йерс расшнуровал его куртку, Айсдра встала рядом со мной. Рэйф и Прест опустились на колено и сняли с Гила сапоги. Жоден взял Гила за левую руку и завёл её за голову. Маркус достал кинжал.
— Нет! — закричала я, рванувшись остановить их. Но Айсдра схватила меня за спину, прижала руки и повалила на землю.
— Мы не позволим ему страдать, Лара, — отрезал Кир. Его голубые глаза блестели под нависшими бровями.
— Огонь согревал тебя, — начал Жоден с дрожью в голосе.
Остальные ответили в унисон:
— Мы благодарим элементалей.
Он прижали Гила к земле, так как его снова забила дрожь. Казалось, он боролся с ними, также как я боролась с Айсдрой. Они не могут так поступить. Они не могут его убить!
— Земля поддерживала тебя, — голос Жодена стал увереннее.
— Мы благодарим элементалей.
Маркус подошёл ближе. Йерс поднял взгляд и что-то сказал. Маркус передал ему кинжал, и все заняли свои места.
— Вода подкрепляла тебя.
— Мы благодарим элементалей.
Я закричала, отвергая их благодарность, моля остановиться. Айсдра оттащила меня и крепче обхватила.
— Почему ты позволяешь ему страдать? — прошептала она мне на ухо. Желчь подкатила к горлу, и я снова закричала, пытаясь отрицать, что я беспомощна, отвратить его смерть, от болезни или от кинжала
— Воздух наполнял тебя.
— Мы благодарим элементалей.
Йерс наклонился вперёд.
— Ступай, воин. За снега, к звёздам.
Он сунул кинжал между рёбер Гила, прямо в сердце.
Я завыла и рухнула в объятия Айсдры. Развернулась к ней, пряча лицо в плече. Её лицо тоже было влажным, и она убаюкала меня. Почему я не доглядела за собственным учеником? Как он смог так сильно заболеть на моих глазах?
— Это моя судьба? Петь погребальные песни и сокрушаться до скончания веков? — спросил Жоден. Лишь тишина была ему ответом. Он вздохнул, поднял голову и запел.
Я снова спрятала лицо, когда начали готовить тело, и подняла глаза только, когда Маркус опустил сумку Гила у моих ног. Я потянулась забрать его, рука дрожала от напряжения. Говорила ли я ему хоть раз, как им горжусь?
Я посмотрела на Маркуса.
— Я не смогла исцелить его. — Я сглотнула ком в горле. — Я подвела его.
Маркус опустился на колени и обнял нас с Айсдрой, ничего не говоря.
Жоден закончил петь. В тепле их рук я подняла глаза и увидела стоящего над нами Кира. Плотно сжав челюсть, он смотрел на место, где лежал Гил. Затем опустил голову и встретился с моим взглядом. Казалось, он хотел что-то сказать, но вдруг раздался злой презрительный голос.
— Это всё из-за ксиан.
Мы повернулись и увидели Ифтена с Уэсреном и Юзайной.
— Смерть лучших и ярчайших из-за их скверны.
Кир глухо зарычал:
— Ифтен…
— Нет, — прервал его тот. — Один раз я бросил тебе вызов, но отступил. Но не в этот раз. Я призываю сенель в свидетели, услышьте мой вызов и узрите ответ в клинке. Зовите командиров, зовите всех, кто ещё может ходить, пусть все услышат мои истины.
Ифтен развернулся и зашагал к главному шатру.
Айсдра помогла мне подняться. Маркус встал подле Кира.
— Если это вызов, он победит.
Кир кивнул со смиренным взглядом.
— Победит.
— Ты не можешь! — Я вытерла лицо от слёз. — Ты едва ходишь, куда тебе сражаться. Ифтен не может бросить тебе вызов. Симус сказал, что по правилам…
— При обычных обстоятельствах. — Кир подошёл ко мне и убрал выбившейся локон за ухо. — Но наша ситуация вряд ли обычная. Он использует это в свою пользу. — Кир немного выпрямился и поправил кожаные ремни на мечах. — Твоё обещание ещё в силе?
— Конечно, — ответил Маркус.
— Я сделаю то что должна, — ответила Айсдра, глядя в сторону Ифтена.
Кир долго на неё смотрел, но не стал расспрашивать.
— Мы обеспечим безопасность трофея, — тихо добавил Рэйф. Прест кивнул.
— Это неправильно. — Я посмотрела на Жодена, но он лишь отвернулся и ничего не сказал.
Кир притянул меня в свои объятия. С красными от слёз глазами я зарылась лицом в его шею, стараясь не заплакать. Лёгкое прикосновение его губ к моему уху заставило меня отчаянно желать о большем. Я обхватила его лицо и поцеловала.
Кир разорвал поцелуй и отошёл.
— Узрим же истины Ифтена.
— Гил.
Я повернулась и увидела, что его подняли с земли и держат на руках молодые воины.
— О нём позаботятся, трофей, — сказал Йерс.
Я подошла к ним, чтобы взглянуть на милое лицо в последний раз. Казалось, Гил спал и скоро проснётся, стоит только окликнуть его по имени. Я потрепала его кудри и тихонько помолилась Богине.
— Иди с ними, Лара, — настоял Кир. — Тебе не нужно присутствовать на этом сенеле.
Я сделала шаг назад и повернулась к Киру.
— Моё место подле моего военачальника. Они позаботятся о его теле. Гил теперь в руках Богини.
Я подошла и взяла Кира за руку.
Кир улыбнулся от гордости, и мы вместе пошли к толпе.
***

Командиры уже собрались к тому времени, как мы подошли, образовав круг возле командного шатра. Ифтен говорил, практически кричал толпе, держа в руке меч и щит.
— Мы прокляты элементалями, и вина за это лежит на дуре-ксианке.
Многие кивнули, и я поёжилась. Кир встал перед нами, готовый действовать. Я встала рядом с ним, Прест и Айсдра заняли места с двух сторон от меня. Рэйф был на шаг позади, прикрывая нам спины. Маркус встал за Киром, и к моему удивлению и облегчению к нам присоединился Йерс.
— Её скверна поражает глубоко и оставляет за собой гниль. Даже дите её земли пало жертвой её порчи. А теперь в её чреве столь же проклятое дитя!
Это замечание было встречено хмурыми взглядами, что меня удивило. Ифтен также это заметил и поспешил говорить дальше:
— Кир из рода Кошек навлёк на нас эту погибель, привёл ксианку в наши ряды. Он виноват в том, что здесь произошло, и должен держать за это ответ! — с губ Ифтена слетела слюна.
Кир не обнажил меч, но я могла сказать, что он готов к бою, точно кошка, готовая схватить мышку. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Кир не откажется от этого вызова, но…
Ифтен указал мечом на меня, его лицо выражало одно только презрение.
— Гил получил новое знание о целительстве, и элементали убили его за это. Эпор был проклят…
Воинственный крик расколол воздух, замораживая кровь в жилах. С искажённым от гнева лицом Айсдра выпрыгнула из-за моего плеча, сжимая палицу Эпора в руках.
Ифтен тут же отскочил, удар пришёлся по мечу с щитом. Но Ифтен ждал нападения Кира, и поэтому ему пришлось слегка сдвинуться, чтобы отразить атаку Айсдры. Выигранные драгоценные секунды Айсдра терять не стала. Палица просвистела в её руке. Удар пришёлся на предплечье Ифтена. Мне показалось, что я услышала треск костей.
Все разбежались по сторонам, пытаясь дать бойцам пространство, образуя свободный круг. Он был огромен, показывая безграничное уважение к тому, насколько могут разойтись бойцы.
Айсдра не остановилась, не снизила темп, давя Ифтена серией ударов по щиту. Собранная и расчётливая она видела только свою цель.
Кир стоял не двигаясь, наблюдая за схваткой. Йерс стоял подле него с мечом в руке. Маркус был немного позади, его взгляд скользил по толпе, выискивая любую угрозу.
Рэйф вышел вперёд и встал немного сбоку, Прест остался позади меня. Они тоже были напряжены, но лишь положили руку на оружие и выжидали.
Я сжала плечо Рэйфа.
— Она же меньше…
Кир понимал.
— Он оскорбил её возлюбленного, — тихо ответил он.
Ифтен был крупнее, но его меч прочертил лишь отражающий удар, что меня поразило. Казалось, он не хотел использовать руку в полную силу. Айсдра парировала. Лезвие прошлось по металлическим заклёпкам на верхней части палицы. Айсдра хорошо двигалась, но тяжело дышала. Ифтен, напротив, твёрдо стоял на ногах и орудовал своим оружием с лёгкостью. Его лицо светилось от триумфа. Он был совершенно уверен, что убьёт Айсдру.
Следующий удар Айсдры пришёлся на середину щита, и Ифтен закряхтел под силой удара. Он выжидал, нападая на Айсдру, только когда чувствовал, что она уязвима. Но каждый раз она отскакивала назад, подальше от его клинка.
Ифтен усмехнулся и опустил щит.
— Ты не Эпор, женщина.
Мрачное лицо Айсдры не дрогнуло. Она сделала шаг и нацелилась на колено.
Ифтен уклонился от удара. Но каким-то образом Айсдре удалось исхитриться, подойти ближе и ударить рукоятью палицы прямо по челюсти Ифтена.
Голова Ифтена запрокинулась. Он пошатнулся и уронил щит. Айсдра довольно закричала, целя второй удар в незащищённую голову.
Ифтен без сознания повалился на землю.
Айсдра занесла палицу над головой, намериваясь проломить Ифтену череп.
— За Эпора! — закричала она, занося дубину для удара.
— ОСТАНОВИСЬ! — закричал Жоден, выйдя вперёд.
Айсдра замерла на середине удара. Её глаза горели яростью, грудь тяжело вздымалась, взгляд прожигал неподвижное тело.
— Кто посмел?
— Не убивай его, Айсдра из рода Лисиц.
Жоден сделал ещё один шаг вперёд.
— Он оскорбил Эпора, моего суженого, который первым встретил врага и храбрейше принял смерть на поле боя, — выплюнула Айсдра, дрожа от ярости. — Он не держал моего символа. Это моё право, певец!
Толпа в тревоге забурлила. Я посмотрела на Кира, но всё его внимание ушло на разворачивающуюся перед нами драму.
— Небеса затянуты тучами, воин, и полны смятения. — Жоден сделал ещё шаг. — Я не знаю истины. Но я достаточно долго претендую на статус певца, чтобы объявить следующее: болезнь Кира есть по сути боевое ранение, пусть мы и не сталкивались с подобным противником раньше. — Жоден повернулся взглянуть на толпу, выискивая глазами командиров. — Поэтому его нельзя вызвать на поле боя. Он остаётся военачальником, пока мы не достигнем Равнин. Дальше будут решать старейшины.
Какое облегчение. Ни Ифтен и никто другой не сможет бросить вызов, по крайней мере, до тех пор, пока к Киру не вернуться все силы.
Айсдра зарычала от ярости:
— Как же мне ответить на оскорбление Эпора?
Жоден поднял руку.
— Если истина известна, то Ифтен должен озвучить свои слова, и я хотел бы, чтобы они дошли до старейшин.
— Ты ещё не певец, Жоден, — сказала Айсдра внезапно охрипшим голосом. — Это моё право как суженой Эпора.
— Это правда, Айсдра из рода Лисиц, и я отвечу на твою истину тем, что лишь прошу его помиловать. Я не могу и не буду тебе приказывать.
Наступила долгая пауза. Айсдра лишь стояла, тяжело дыша, и глядела на Жодена. Казалось, все затаили дыхание. Я рискнула двинуться, только чтобы посмотреть на Ифтена и понять, смогу ли я определить, насколько сильно он ранен. Он лежал, как сломанная кукла, явно без сознания, но дышал.
В конце концов, Айсдра опустила оружие.
— Эпор уважал твою мудрость, Жоден, и я не буду её оспаривать. — Айсдра сделала глубокий вдох — Но эта падаль ответит за оскорбление, как только передаст свои слова старейшинам.
— Ифтен должен держать ответ перед тобой, — признал Жоден.
Айсдра убрала палицу, повернулась и вышла из круга.
Заговорил Кир:
— Всё будет, как сказал певец. Сенель окончен.
Я воспользовалась моментом, оттолкнула Рэйфа и подошла к Ифтену. Осторожно перевернула его на живот.
Жоден поднял его меч.
— Он не скажет тебе спасибо, трофей.
— Я бы сделала тоже самое для Симуса. — Я не потрудилась поднять взгляд. — И сделаю тоже самое для него.
Я немного надавила пальцами на его челюсть. Она не оказалось сломанной, но выступили синяки. Я была уверена, что и рука у него будет вся в синяках. Я начала расшнуровать доспехи на предплечье.
— Маркус, передашь мне сумку?
Ответа не последовало. Я подняла глаза и увидела несколько очень недовольных взглядов. Я отплатила им не менее сердитым взглядом.
— Я поклялась, вы же знаете. Он нуждается в моей помощи. Я не откажу ему в этом.
Кир помрачнел, но кивнул.
— Мы помним, трофей, и уважаем твои клятвы исцелять всех нуждающихся.
Я прикусила губу, сознавая, что собрала вокруг себя кучу зрителей, и понимая, что Кир озвучил своё мнение. Но моё внимание в одно мгновение вернулось к пациенту, стоило Жодену опуститься на колени рядом со мной и потянуться расшнуровать наручи Ифтена. Его дыхание было ровным, и я не увидела ран у груди или рёбер, поэтому сосредоточилась на ранах на голове и ведущей руке. Стараясь его сильно не тревожить, я подняла одно веко и заглянула ему в глаза. Взгляд был несфокусированным и пустым, ни малейшего признака сознания. Наверное, сейчас это к лучшему.
Жоден оголил руку. Предплечье уже начала чернеть и раздуваться, но кость не торчала. Я осторожно вытянула руку и надавила на каждый дюйм кожи. Вот, прямо по центру, где пришёлся удар. Верхняя кость сильно потрескалась, но не сломалась. Пожалуй, наручи спасли её от смещения, но всё равно ему нужна была перевязка.
Кто-то поставил сумку Гила подле меня. Я тут же повернулась к ней.
— Лубок. Гил, мне нужен…
Воцарилась тишина, и я закрыла глаза, снова переживая потерю Гила.
Тишина была гробовая. Я не подняла головы, только вытерла слёзы и откашлялась.
— Мне нужно два куска дерева, плоских и прямых, если возможно. Бинты и кусок кожи.
— Я поищу дерево, — пророкотал Маркус. — Поспеши к палатке, Рэйф, и принеси всё остальное.
Рэйф бросился выполнять приказ.
Ифтен застонал и слегка шевельнул головой. Вскоре его череп начнёт раскалываться от дикой боли. Я подумала дать ему дозу оставшегося лотоса, чтобы спокойно заняться костью, но не поддалась искушению. Кроме того, я была уверена, что только потрачу лекарство впустую.
— Сломано? — поинтересовался Жоден.
— Да. — Я поискала в сумке бинты. — Помоги его держать.
Жоден помог мне, и мы закрепили предплечье в правильном положении для перевязки. Я начала с основания большого пальца и стала разворачитывать бинт. Маркус и Рэйф вернулись в одно время и помогли перевязать руку, закрепить лубки и обмотать их кожей.
Я закончила, когда Ифтен начал приходить в себя, что дало мне возможность перевернуть его на бок, прежде чем случилось бы неизбежное. Конечно, после недолгих стонов и кряхтения его вырвало в грязь.
— Не делай резких движений. У тебя головокружение от удара, — предупредила я.
Моим предупреждениям не внемли. Ифтен изо всех сил хотел подняться, пытался ползать на четвереньках. Мне удалось направить его прочь от рвоты, но он вскочил на колени, шипя от ярости, когда его рука соприкоснулась с землёй. Он стоял на коленях, схватившись за голову одной рукой и вытянув в сторону ведущую, и в удивлении смотря на неё.
— Что произошло?
Жоден положил руку на спину Ифтена.
— Я всё объясню в палатке.
В глазах Ифтена плясали звёздочки, но он пытался сфокусироваться на руке.
— Что это?
— Лубок. — Я встала и отряхнула колени. — У тебя сломана рука.
Ифтен моргнул и попытался сосредоточиться на толпе, которая глазела на него. Кир тоже наблюдал. И тут Ифтен всё вспомнил. У него расширились глаза. Он зарычал и попытался подняться на ноги. Жоден подхватил его, Уэсрен тоже бросился помочь.
Ифтен оттолкнул их и нетвёрдым шагом направился ко мне.
— Я не желаю твоей помощи, ксианка. — Он сдёрнул кожу и разорвал бинты. — Меня излечат элементали или же схожу к воину-жрецу, когда мы доберёмся до Равнин.
Пришла моя очередь прожигать его взглядом.
— Не глупи. Кость…
Он снова покачнулся, срывая повязку и бросая её в грязь.
— Я буду веками бродить в снегах, если приму твою грязь, ксианка.
Я нахмурилась, обижаясь на его тупость, и открыла рот, чтобы возразить. Но Ифтен поковылял прочь от меня, пошатываясь точно пьяный. Жоден взял Ифтена за здоровую руку и повёл к своей палатке. Кир покачал головой. Я стояла посреди разбросанных бинтов и смотрела, как уходит этот дурак.
***

Гил был последним заболевшем.
У меня ушло почти два дня на это открытие, но после его смерти эпидемия больше не выбрала новых жертв. Как только я сказала Киру, что мы можем отсчитывать сорок дней, он созвал сенель. Жоден явился на собрание без приглашения. Он не присел, а всю встречу стоял подле Кира, как безмолвный страж собрания.
Командирам было неприятно и неуютно поначалу, но Кир вёл себя как обычно, и все расслабились.
Получив исчерпывающие ответы на свои вопросы, Кир объявил:
— Я чувствую, что мы должны очиститься после этой войны. Это земля Кси, но не ксиане, бросила нам вызов, с которым ни один воин Равнин не сталкивался сотни лет, а может быть и никогда. Мы приняли бой и погребли павших с честью. — Жоден захотел возразить, но Кир остановил его жестом. — Я понимаю, что окончательное решение относительно этого вопроса принимать старейшинам.
Жоден расслабился, довольный ответом.
— В десятидневный срок мы проведём обряды очищения. Не потому что я верю в проклятие или болезнь элементалей. Очищение успокоит наш дух и уравновесит элементали в теле. Тем не менее, я запрещаю воинам спешить, опасаясь ослабления тех, кто только идёт на поправку.
Это было моё условие.
— После десяти дней к нам вернутся прежние силы. Тогда я проведу соревнование и выберу нового телохранителя для трофея. Эпор ушёл в снега, и я хотел бы почтить его память, проведя поединки за его должность. Однако я оставляю за собой право окончательного утверждения победителя. Все битвы будут до первой крови.
Командиры закивали, одобряя подобное решение. Я прикусила губу, но промолчала. Я сильно сопротивлялась этому решению, не желая видеть замены Эпору. Но Кир переспорил меня, и когда я повернулась к Айсдре за поддержкой, она согласилась с Киром. Трёх охранников недостаточно, и Айсдре нужен напарник.
Кир пообещал, что посоветуется с Айсдрой насчёт окончательного кандидата, удостоверится, что она сможет с ним поладить. Он отметил, что поединки и отсев пройдут в двадцать дней и займут воинов, как мы того ждали. Айсдра считала, что подобное соревнование — великое уважение к памяти Эпора. Мне пришлось с ней согласиться. Но мне будет непривычно видеть кого-то нового подле Айсдры.
— Далее я предлагаю провести то, что трофей называет шахматным турниром, чтобы определить сильнейшего в наших рядах. — Кир хулигански усмехнулся. — Участие могут принять все, как и в поединках.
Я постаралась не закатить глаза. Игра захватила весь лагерь, и, казалось, каждый воин мысленно играет хотя бы в одну партию за раз. Если Кир считал, что поединки поднимут боевой дух, то я была уверена, что шахматный турнир ещё лучше. После шахмат хотя бы лечить никого не нужно.
Ифтен выглядел угрюмым. Как я знаю, игре он учиться не стал, что неудивительно. Я также не удивилась, что он теперь держит ведущую руку под странным углом к груди, словно стремясь её защитить. Я прищурилась, пытаясь разглядеть, насколько сильно опухла рука. Ифтен это заметил и так на меня посмотрел, что у меня поджались бы пальцы, если бы меня только заботило его мнение.
Кир распустил сенель, и все разошлись. Ифтен и Уэсрен пошли поговорить с Юзайной. Остальные задержались переговорить с Киром, и я воспользовалась моментом, чтобы поболтать с Жоденом. Он бросил на меня мрачный взгляд, как только я подошла. Его широкое лицо излучало беспокойство.
— Я хочу поблагодарить тебя за…
Он прервал меня жестом.
— Не думаю, что что-то для тебя сделал, трофей.
— Но…
— Если бы Ифтен вызвал Кира на бой, я бы не вмешался. Не уверен, что имел право останавливать Айсдру. — Он отвёл взгляд. — Я лишь отложил все эти вопросы до старейшин.
— Но Кир сможет за себя постоять, и ты поддержишь его.
Жоден избегал моего взгляда.
— Жоден?
Внезапно я поняла, что в моём друге что-то переменилось.
Он посмотрел на меня, его привычное спокойствие исчезло.
— Я не поддержу Кира перед старейшинами, трофей. Я буду говорить против него.
— Против него? Против м-м-меня? — я едва смогла выдавить слова от удивления.
Его лицо потеплело.
— Нет, Лара, не против тебя. Но… — он осмотрелся, словно собираясь с мыслями, – Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как я опустился на корточки подле Симуса и увидел его рану. Традиция требовала, чтобы я даровал ему милость, избавил его от страданий и не допустил пленения.
— Но ты его не убил.
— Нет. — Он повернулся и посмотрел мне в глаза взглядом полным боли. — Я пытался перевязать его рану, как нас схватили.
— И это привело к исцелению Симуса и моей встречи с Киром, — улыбнулась я. — Мы должны благодарить тебя за это, Жоден.
— И за эти смерти ты меня тоже поблагодаришь?
Его вопрос выбил из меня весь воздух.
— Жоден…
— Ты спасла жизнь моего друга, — продолжил Жоден дрожащим голосом. — Ты стала трофеем, несущим дары своего знания. Но всё что я увидел в итоге — смерть. Уродливая позорная смерть.
— Ты винишь меня, — прошептала я.
Он заглянул в мои глаза затравленным взглядом.
— Ты нежная, заботливая душа, Ксилара. Я не могу винить тебя. — Его лицо помрачнело, ладони сжались в кулаки. — Я виню Кира за идею объединить наши народы и традиции. То, что произошло здесь, говорит мне об опасности его руководства.
Я с трудом сглотнула ком в горле.
То, что произошло здесь…
Я сморгнула слёзы.
— Что я могу тебе сказать, Лара? — Его прекрасный голос дрогнул. — Ты дала мне надежду, сохранив жизнь Симусу, но ещё больше веры ты вселила в меня, когда я понял, что ты готова пожертвовать собой ради своего народа. Но теперь мой народ мёртв, и дым с их погребальных костров поднимается в воздух. Потеряна драгоценная жизнь, и я не могу избавиться от мысли, что это наказание за то, что Кир пошёл против элементалей.
Жоден покачал головой.
— Кир попросил тебя стать равнинницей, а нас объявил ксианами. Из этого ничего хорошего не выходит и не выйдет. — Жоден сделал вдох. — Решение принято. Прости меня, тро… — Он осёкся. – Прости меня, Ксилара. Я должен сообщить военачальнику свои истины.
Голос Жодена был мягок, но он повернулся и оставил меня без лишних слов.
* * *

Я вернулась в кладовую и увидела Айсдру. Она перематывала кожу на рукояти палицы. Её руки касались гладкой кожи, точно она была драгоценной.
Свинцовым шагом я подошла перемешать угли в одной из маленьких жаровен, раздувая топливо, пытаясь отвлечься на разогреве каваджа. Я ничего не говорила, и Айсдра хранила молчание. Мы обе погрузились в воспоминания о золотоволосом мужчине, который всегда улыбался.
Я рухнула на пенёк и стала смотреть на котёл, онемевшая и усталая. Хотя бы несколько мгновений мне хотелось думать только о кавадже. Ни о болезни, вызовах, неудачах… смертях.
Айсдра закончила перевязывать и закрепила концы кожаной полоской. Она немного посидела, опустив руки на оружие, которое лежало на коленях.
Она тихонько заплакала.
Я опустилась на колени рядом с ней, положила голову ей на руку и предложила такое утешение, которое только смогла предложить.
Кипение в котелке вернуло меня обратно в реальность. Я разлила кавадж по кружкам. Айсдра вытерла лицо. Она взяла протянутую кружку, и мы попили кавадж в тишине.
Я нарушила молчание.
— Маркус сказал мне: «солнце встанет вновь. Я не могу предложить ни больше, ни меньше».
— Зачем ему вставать? — прошептала Айсдра, опустив взгляд в чашку. — Ему лучше скрыться в печали и скорби. — Она подняла голову и посмотрела на меня. — Моя жизнь сломана, но жизни других продолжаются. Словно ничего не произошло. Словно его никогда не существовало. — Она прерывисто задышала. — Никогда мне больше не услышать его голос, не почувствовать его прикосновений. Только если…
Я посмотрела на свои руки, внезапно устыдившись своих просьб.
— Айсдра, я не знаю, что сказать. Ты воительница, моя телохранительница и друг. — Голос дрожал, на глаза навернулись слёзы. — Я не хочу терять ещё и тебя.
Она молчала.
— Кроме того, — я постаралась выдавить из себя улыбку, — кто же вырастит Миру? Или малютку, который, надеюсь, у меня будет? Кто же научит их жизни Равнин, кроме тебя, Айсдра? — Я накрыла её ладонь своей ладонью. — Моя малютка будет ребёнком обоих миров, и ей понадобятся наставления обоих народов.
Я не думала об этом прежде, но это правда. Всем детям, которых я выношу, понадобится тхиэ. Я представила, как Анна и Айсдра спорят о вопросах воспитания в детской замка.
Ладонь Айсдры накрыла мою ладонь.
— Так оно и есть, Лара.— Её лицо потемнело. — И мой Эпор будет отомщён. — Она отвела глаза, взгляд стал далёким. — Но впереди ещё много закатов. Множество моментов… — Она осеклась и замерла, её лицо исказила печаль. — Я вынуждена уйти, трофей.
Я вскочила на ноги. Айсдра вышла из палатки и заняла позицию у одной из жаровен. Я вяло повернулась и села на пенёк напротив столов с различными бутылками и банками. Кавадж казался горьким на вкус. Боль в груди усиливалась до тех пор, пока меня не накрыло горе и чувство вины. Горячие слёзы быстро и тяжело закапали по коленям.
Я встала, захлопнула полог на входе и перевязала створки. Мне хватило здравого смысла, чтобы обернуть колокольчики на одном из узлов. Я не желала видеть гостей, здоровых или больных.
Спотыкаясь, я подошла к самому дальнему ко входу пню и села. Сквозь слёзы я потянулась за тканью и зарылась в неё лицом. Я не хотела никого видеть или слышать. Ткань заглушила мои всхлипы, и я отпустила себя, всю боль из своего сердца. Я согнулась, плечи затряслись, и я заплакала.
Я хотела увидеть Анну, дом и отца. Это была настоящая боль, из глубин сердца, тоска по дому. Мне не стоило покидать его безопасных стен, выходить на дорогу к Киру. Это я во всём виновата, во всём, и боль этой истины разрывала мне сердце и рвала горло.
Я убрала ткань от лица только чтобы сделать глубокий вдох, и закачалась из стороны в сторону. Боль и ужас от последнего вздоха Эпора никогда не сотрётся из моей памяти. Я снова прижала сырую ткань к лицу и застонала.
Почему я настояла пойти в ту деревню? Почему разрешила Эпору и Айсдре пойти со мной? Во всём виновата моё высокомерие, я виновата в его смерти и смерти остальных, сожжённых на пепелище деревни.
Всё казалось неправильным. Всё было подёрнуто в беспросветную тьму. Я не видела надежды. Одно отчаяние куда ни глянь. Мне ничего не решить. На самом деле мои действия приводят только к плохому.
Мира, милая кроха, перестала дышать в моих руках, я до сих пор чувствовала её холодные пальчики в своей ладони. Гил, о Гил, я когда-нибудь говорила, как горжусь им? Он упал к моим ногам, беспомощно бился в конвульсиях, и не в моих силах было спасти его. Ох, они были правы, даровав ему милосердие, и возможно, это было единственное лекарство от моей боли, ибо я не знала другого способа остановить печаль и горе.
Все мертвы, сгинули в огне разрушенной деревни, сотни мужчин и женщин. Всех забрала напасть, которую я была не в силах остановить, чтобы ни говорили о моих так называемых навыках исцеления.
Ифтен стал сильнее, намного наглее в своих действиях, и теперь у него новые союзники, включая Жодена.
Жоден потерял веру в меня, Кира и в самих элементалей.
Он больше никогда не назовёт меня трофеем.
Желудок связало узлом, и я проглотила ком в горле. Я жаловалась, что все обращаются ко мне по титулу, но Жоден был одним из первых, кто назвал меня трофеем после того, как Кир объявил меня своей. Его отказ от меня причинял нестерпимую боль. А ещё я высказывала все свои мелкие страхи и проблемы Жодену, обнажала перед ним душу. Как он это использует? Ранит Кира? Меня? И Кир…
Армия уничтожена, командиры повернулись против него, его планы на будущее обратились в прах, и я не буду винить Кира, если он в ярости отвернётся от меня. Уныние охватило меня, и я ещё сильнее прижала промокшую ткань и запричитала.
О Богиня, почему я ему солгала?
Он никогда меня не простит, никогда. Да как он может меня простить после всего зла, что я совершила его людям?
Нам?
Последствия, видимые и невидимые. Никакие мои действия не вернут моих друзей, не восполнят потерю. Я тряслась от рыданий, которые не могла остановить. Я солгала, и всё стало очень, очень плохо…
Мозолистая ладонь коснулась моей руки, нежно убрала ткань от лица, и я вернулась в реальность. Я знала, что это Кир, пусть он и стоял на коленях сбоку от меня. Я узнала его по прикосновению и пряному запаху кожи. Я не могла смотреть в его лицо, не могла поднять свои заплывшие глаза. Я знала, что увижу в его глазах, знала, чего заслуживаю. Злость, презрение — в конце концов он возненавидит меня за всё произошедшее.
Я села, трясясь всем телом, стараясь остановить рыдания, смотря на колено, где его ладонь накрыла мою ладонь. Он ничего не говорил, и я постаралась выровнять дыхание, подготовиться увидеть отвращение в этих изумительных синих глазах. Если повезёт, он просто бросит меня, оставив бултыхаться в пучинах отчаяния.
Но его сильные пальцы шевельнулись и подняли мой подбородок. Я подняла глаза и увидела лицо моего военачальника…
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, gulchi, иринка, natalymag, Gapochka, llola, elvira, sirena_ann

Элизабет Вон - Военная клятва 04 Сен 2015 12:38 #79

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Осталось две главы до конца flo8

А значит пришло время начать готовить финальный файл и искать блох nobor 9g
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Элизабет Вон - Военная клятва 04 Сен 2015 20:00 #80

  • llola
  • llola аватар
  • Не в сети
  • Переводчик
  • Сообщений: 1851
  • Спасибо получено: 4157
  • Репутация: 125
Спасибо! : rose
Администратор запретил публиковать записи гостям.