Дорогие пользователи и гости сайта. Нам очень нужны переводчики, редакторы и сверщики. Мы ждем именно тебя!
Добро пожаловать, Гость
Логин: Пароль: Запомнить меня
  • Страница:
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4

ТЕМА: Кэрри Вон - Китти и Полуночный час

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:49 #1

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Кэрри Вон "Китти и Полуночный час"

Название: Kitty and the Midnight Hour / Китти и Полуночный час
Автор: Carrie Vaughn / Кэрри Вон
Описание: паранормальный роман, оборотни
Год издания: 2005
Количество глав: 12 глав, эпилог
Серия: Kitty Norville / Китти Норвиль – книга 1
Статус перевода: завершен

Перевод: So-chan
Сверка: So-chan
Редактура: Nikita
Обложка: Solitary-angel

Аннотация

Добрый вечер, Денвер. На связи Китти с «КНОПКИ». Сейчас двенадцать минут первого, и значит пришло время для нашего специального ток-шоу «Полуночный час». Если вы вампир, колдун или оборотень с кучей личных проблем, звоните мне на номер (810130372) **-**-**.

А если вам интересно, чем закончится история молодой девушки-оборотня, решившей в прямом эфире обсуждать проблемы сверхъестественного мира – читайте нашу книгу «Китти и Полуночный час».

Содержание [ Нажмите, чтобы развернуть ]


Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna, Листа, oksayun, Elpise

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:51 #2

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Выражение признательности




Большое спасибо Пауле Балафас из полицейского управления Уитридж за то, что проверила полицейские детали в книге и стала верным литературным партнёром в преступлении в Колорадском университете.
Спасибо моим соседям по дому: Джо "Максу" Кампанеллу, за радио и понимание музыки, советы, звонкие удары по ладошам и товарищеское плечо; Язу Островский за бета-тестирование и бессмертные слова: «Покормите меня. Вам не понравится увидеть меня голодным».
Спасибо «Оддфеллоуз», «Одиссей Фэнтази», выпускникам программы «Писательский цех», особенно «Голым Белкам» и писательской группе УЭЙКО (Майклу Бэтману, Барри Фиширу, Карен Фишир, Брайану Хиберту и Джеймсу Ван Пелту), большинству из которых пришлось иметь дело с Китти в различных её ипастасиях. Особенно я хотела бы поблагодарить Джин Кавелос за её всегда восторженную поддержку.
Я могу продолжать благодарить людей целые страницы, но позвольте просто перечислить ещё несколько имён: Томасу Сеэю за головокружительное ожидание. Джорджу Скитарсу, Дарреллу Швейцеру и штату «Виэрд Тэйлз», который дал Китти первый дом. Дэну Хукеру, который позвонил на следующий день после того, как я почти решилась уйти. Хайме Левину за то, что провернул всё таким способом, что превзошёл мои самые смелые ожидания.
И наконец спасибо Робби, моему самому большому поклоннику, и Дебби за шутки.
Кусочек пятой главы выходил в «Виэрд Тэйлз», №324 (лето 2001) под названием «Доктор Китти решит все ваши любовные проблемы».
Кусочек восьмой главы выходил в «Виэрд Тэйлз» №333 (осень 2003) под названием «Китти теряет веру».
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna, maffi

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:52 #3

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Плей-лист

ВНИМАНИЕ: Спойлер! [ Нажмите, чтобы развернуть ]
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna, Листа

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:52 #4

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 1


Я бросила рюкзак в угол студии и хлопнула Родни по ладони.
— Эй, Китти, ещё раз спасибо, что взяла полуночную смену, — поблагодарил он и включил грандж-группу1 третьего поколения , от которой у меня шерсть на загривке встала дыбом, но я всё равно улыбнулась.
— Я только за.
— Я заметил. Раньше ты не любила ночную смену.
Он прав. Совой я стала лишь несколько месяцев назад.
— Всё течёт, всё меняется, — пожала я плечами.
— Ну, не скучай.
Наконец я заняла своё место, приглушила свет — шкалы и переключатели пульта замерцали футуристично зловещем светом — и убрала светлые волосы в "конский хвост". На мне были джинсы и безразмерная толстовка, которой слишком часто довелось крутиться в стиральной машинке. Один из плюсов работы в ночную смену на радиостанции — не нужно не для кого наряжаться.
Я надела наушники и откинулась на спинку стула со скрипучими колёсиками и порванной обивкой. Как только смогу, включу свою музыку. «Баухаус» прямо за «Погс»2. Это встряхнёт народ. Работать диджеем означало быть богом. Я управляю радиоволнами. Работать диджеем на альтернативной общественной радиостанции? Означает быть богом с особой миссией. Ты словно первый человек, открывший «Клэш»3, и должен распространить слово божье по всему свету.
К настоящему моменту мои иллюзии об истинной силе радио-диджея почти развеялись. Я начинала со студенческой радиостанции, окончила колледж несколько лет назад, а после стажировки получила работу в КНОПКЕ. Может быть, в моей черепной коробке и топчутся множество философских принципов, высоких идеалов и мнений, которых мне не терпится озвучить, но за пределами кампуса любовь к мудрости никого не волнует. Мир оказался огромен, а я брошена на произвол судьбы. Разве колледж не должен был решить эту проблему?
Я включила микрофон.
— Добрый вечер, Денвер. На связи Китти с КНОПКИ. Сейчас двенадцать минут первого, я умираю со скуки и значит буду кормить вас бессодержательным трёпом, пока кто-нибудь ни позвонит и ни закажет песенку, записанную ранее девяностых. У меня тут с собой новый выпуск «Ворлд Вайд». Захватила, пока покупала замороженное буррито на ужин. Заголовок гласит: «Мальчик — летучая мышь4 напал на женский монастырь». Похоже это уже десятое нападение мальчика — летучей мыши в этом году. Паренёк-то стал известным… интересно, сколько ещё про него будут кропать статейки? Пока ему не исполнится пятьдесят? Раз, по крайней мере, героический штат «Ворлд Вайд» лицезрел этого мальчика, то, наверное, кто-нибудь ещё его видел. Кто-нибудь из вас видел мальчика — летучая мышь? Я хочу послушать ваши истории. Линия свободна.
Удивительно, но на студию сразу же позвонили. Мне даже не пришлось упрашивать.
— Алло!
— М-м-м, алло, чуваха. Хай. М-м-м, ты не могла бы поставить «Перл Джем»5?
— Что я вам говорила? Вы меня слышали? Ничего позднее восемьдесят девятого. До свидания.
Ещё один звонок в очереди. Двойная удача.
— Приветик.
— Вы верите в вампиров?
Я пришла в замешательство. Любой другой диджей без раздумий выдал бы залпом бойкий ответ — просто ещё один полуночник-чудак ищет внимание. Но мне-то лучше знать.
— Если я скажу «да», вы расскажете хорошую историю?
— Так вы верите? — звонил мужчина со звонким уверенным голосом.
Я добавила улыбку в свой голос.
— Да.
— По-моему, статьи о мальчике-мыши — всего лишь уловка. А для чего ещё нужны все эти бульварные истории и такие сериалы как «Неизведанный Мир»?
— Да?
— Все воспринимают их как шутки. Слишком оторванные от реальности, слишком сумасшедшие. Бессмысленный хлам. И если все думают, что это шутка, а они на самом деле существует — никто ведь не поверит.
— Вы хотите сказать, что они прячутся у всех на виду? Просто говорите о странных сверхъестественных вещах, пока они не будут выглядеть нелепо, и вы отвлечёте внимание от истины.
— Да, вот именно.
— Так кто именно скрывает? И что?
— Их. Вампиры. Они скрывают, ну, э-м-м… всё. Вампиров, оборотней, волшебство, круги на полях…
— Не гони коней, Ван Хелсинг.
— Не называй меня так!
Кажется, он по-настоящему рассердился.
— Почему нет?
— Я… не такой как он. Он был убийцей.
Волосы на моих руках встали дыбом. Я наклонилась к микрофону.
— И кто ты?
Собеседник выдохнул, и вздох эхом прошёлся по телефонной линии.
— Не важно. Я звоню по поводу таблоидов.
— Да-да, по поводу мальчика — летучая мышь. Так ты думаешь, он вампир?
— Возможно, не знаю. Но прежде, чем вы отмахнётесь от моих слов, подумайте, а вдруг они действительно существуют.
А мне и не нужно. Я уже знаю.
— Спасибо за совет.
Парень повесил трубку.
— Какой интригующий звонок, — задумчиво сказала я, почти забыв, что нахожусь в эфире.
Мир, о котором он говорил — вампиры, оборотни, невидимые монстры — скрыт даже для людей, которые по неосторожности нашли туда дорогу. Люди случайно в него попадают, и им остаётся либо тонуть, либо выплыть. Обычно тонут. Но став частью иного мира, ты не будешь особо трепаться об этом с чужаками, потому что, ну, кто тебе поверит?
Но ведь на самом деле мы о нём не говорили?
Это ночное радио. Это шутка.
Я расправила плечи и привела в порядок мысли.
— Итак, перед нами открывается столько возможностей. Мне хочется узнать — у звонящего просто сдвиг по фазе? Или на той стороне действительно что-то существует? У вас есть истории о том, что якобы не существует? Звоните.
Я поставила «Конкрет Блонд»6 и стала ждать.
Лампочка на телефоне вспыхнула быстрее, чем заиграл первый басовый аккорд. Не знаю, хотела ли я, чтобы кто-нибудь позвонил. Если я продолжу отпускать остроты, то смогу притвориться, что все нормально.
Я подняла трубку.
— Оставайтесь, пожалуйста, на линии, — сказала я и подождала, пока закончится песня.
Я сделала несколько глубоких вздохов, полунадеясь, что возможно звонящий просто хочет послушать «Перл Джем».
— Отлично. Китти на связи.
— Привет… думаю, я понимаю, о чём говорил тот парень. Знаете, говорят, что волки в округе вымерли более пятидесяти лет назад? Так вот, у моих предков домик в Недерленде, и, клянусь, по ночам я слышу волчий вой. Каждое лето. Однажды я позвонила в дикую природу, но мне сказали стандартную отмазку. Типа они вымерли. Но я им не верю.
— А ты уверена, что это волки? Может, это были койоты.
Я пыталась моделировать нормальное поведение. Играла роль скептика. Но я была в тех лесах и знала, что девушка права. Ну, наполовину права.
— Я знаю, как воют койоты, и было совсем непохоже. Возможно… возможно… это что-то ещё. Оборотни или типа того, понимаете?
— Ты когда-нибудь их видела?
— Нет. Я боюсь пойти туда ночью.
— Оно и к лучшему. Спасибо за звонок.
Как только я повесила трубку, поступил следующий вызов.
— Алло?
— Привет… Вы думаете тот парень настоящий вампир?
— Не знаю. А что думаете вы?
— Возможно. Я хочу сказать, м-м-м, я часто хожу в ночные клубы, и иногда там появляются такие личности… они просто не подходят этому месту. Знаете, они слишком круты. Так пугающе круты, что им место в Голливуде и других подобных местах. И что, чёрт возьми, они здесь делают…
— Продуктами затовариваются?
— Да, точно!
— Воображение — замечательная штука. А у меня на линии ещё один звонок… привет?
— Привет. Я вот что хочу сказать… если бы вампиры действительно существовали, вы не думаете, что их бы уже раскрыли? Тела в переулке с отметинами от зубов…
— Если отчёты коронёра утаивают истинную причину смерти…
Звонки продолжали приходить.
«Аллергия на чеснок ещё не означает…»
«Но кровь в любом случае…»
«Если оборотень укусит беременную, то что произойдёт с ребёнком, когда она обратится? Он превратится в волчонка?»
«Ошейники от блох. И прививки от бешенства. Оборотням ведь нужны прививки от бешенства?»
А затем раздался Звонок, и все изменилось.
Я поддерживала разговор да отшучивалась. Оставляя потусторонний мир нереальным. Пыталась быть нормальной всеми силами. Упорно старалась удержать мою настоящую жизнь — мою дневную работу, так сказать — подальше от остальных. Я пыталась не дать им проскользнуть в потусторонний мир, в котором всё ещё не научилась жить как следует.
Однако, кажется, я проигрывала битву.
— Привет, Китти. — Голос мужчины звучал устало, безжизненно. — Я вампир. Я знаю, что вы верите в меня.
Моя вера звучала в голосе всю ночь. Должно быть, именно поэтому он мне позвонил.
— Да, — ответила я.
— Можно… можно поговорить с вами кое о чём?
— Конечно.
— Я вампир. На меня напали и обратили против моей воли приблизительно пять лет назад. Я… по крайней мере, раньше … был набожным католиком. Это было нереально... тяжело. Все эти шутки о крови и причастии… я больше не могу пойти в церковь. Не могу пойти на мессу. И я не могу наложить на себя руки, потому что это неправильно. Католическая доктрина учит, что моя душа потеряна, что я пятно позора божьего творения. Но Китти… я не чувствую ничего подобного. То что моё сердце перестало биться, ещё не означает, что я потерял свою душу, ведь так?
Я не министр, не психолог, а специалист по английскому языку, чёрт подери. У меня нет квалификации давать советы в духовной жизни. Но моё сердце откликнулось на его зов, потому что он казался таким грустным. Что ж, всегда можно попробовать.
— Вы не можете пойти к своему священнику, чтобы обсудить данный вопрос?
— Нет, — произнёс он слегка хихикая.
— Вот. А вы читали «Потерянный рай»?
— М-м-м, нет.
— Конечно, нет, его больше никто не читает. «Потерянный рай» — великая эпическая поэма Мильтона о войне на небесах, восстании ангелов, падении Люцифера и изгнании Адама и Евы из Эдема. Между прочим, некоторые полагают, что именно в это время и появились первые вампиры и ликантропы — как знак осмеяние Сатаны величайших созданий Бога. Однако речь не об этом. Как бы то ни было, в первых главах поэмы главным героем выступает Сатана. Он произносит длинные монологи, делится своими мыслями, терзаниями души. Он размышляет, не отомстить ли Богу за своё изгнание из Рая. Читая это произведение, ты понимаешь, что самый большой грех Сатаны, его величайшая ошибка — не гордыня или восстание против Небес. Его самая большая ошибка – это вера в то, что Бог не простит его, даже если он попросит прощение. Его грех не гордыня, а самобичевание. Я думаю, что в какой-то степени у каждого, человек он или вампир, есть выбор: проклинать судьбу или бороться с нею, бороться за лучшую долю, несмотря на обстоятельства. Верите ли вы в Бога понимающего и всепрощающего или мстительного? Все сводится к тому, какими вы видите отношения между собой и Богом, а это вы должны решить сами для себя.
— Это… прекрасные слова. Спасибо. Спасибо, что поговорили со мной.
— Всегда пожалуйста.

Моя смена закончилась в четыре часа утра. Я не поехала домой спать, даже притом что меня шатало. На все эти разговоры ушло много душевных сил. После ночной смены я всегда пью кофе с Ти Джеем в закусочной вниз по улице. Он будет ждать меня.
Друга не оказалось на месте, но я все равно заказала кофе. Вскоре явился Ти Джей и тоже заказал кружечку. Сутулясь в поношенном пальто и прочёсывая глазами каждого посетителя кафе, он не обращал на меня внимания, пока не скользнул в кабину.
— Эй, Китти, — бодро отчеканил он, сигнализируя официантке принести чашку кофе. За окном, бледнея первыми лучами солнца, серело небо. — Как проходит обращение?
— Ты не слышал? — Я попыталась не казаться разочарованной, но надеялась поговорить с ним об этом.
— Нет, прости. Я не в курсе.
Я закрыла глаза и сделала глубокий, успокаивающий вдох. Животный жир, сигаретный дым, неприятный запах изо рта и уставшие нервы. Мои чувства приняли все это, каждый из слабейших ароматов. Но сильнее всего, прямо через кабину от меня, ноздри щекотал земляной запах леса, влажного ночного воздуха и меха. От неуловимого аромата крови у меня волосы встали дыбом.
— Ты бегал. Ты превращался в волка, — нахмурилась я. Ти Джей отвёл глаза, виновато потупив взгляд. — Блин, если ты продолжишь так себя вести, то забудешь свою…
— Я знаю, знаю. Только полдороги. Просто… это такое прекрасное чувство.
Его взгляд стал отдалённым, пустым. Часть его всё ещё находилась в том лесу, свободно бегая в теле волка.
Обращаться мы обязаны только в ночь полнолуния. Но мы можем перекидываться всякий раз, когда захотим. Некоторые делают это постоянно, почти все время. И чем больше они так поступают, тем меньше в них остаётся от человека. Они сбиваются в стаи совсем как люди, живут вместе, меняют форму и вместе охотятся, пресекая все связи с человеческим миром. Чем больше они обращаются, тем тяжелее им этого не делать.
— Пойдём со мной в следующий раз. Завтра.
— Полнолуния ещё неделю не будет, — ответила я. — Я отчаянно пытаюсь примирить свои личины. Мне нравится быть человеком.
Ти Джей отвёл взгляд, постукивая вилкой по столу.
— Значит, ты так и не порвала с этой жизнью.
— Со мной всё в порядке.
Последнюю пару лет после нападения, которое меня изменило, я хвалила себя за то, что не потеряла рассудок. Или то, что старалась не быть разорванной на куски другими оборотнями, которые видели в симпатичной молодой девушке, как я, лёгкую добычу. А ещё я поддерживала подобие нормальной человеческой жизни.
Хотя какая там особо человеческая жизнь, учитывая все обстоятельства. У меня быстро устаревший диплом бакалавра Колорадского университета, захудалая однокомнатная квартира, никудышная работа, зарплата, которой едва хватает на оплату аренды, и ноль перспектив. Иногда возможность убежать в лес и никогда не возвращаться кажется такой заманчивой.
Три месяца назад я пропустила вечеринку по случаю дня рождения матери, потому что она совпала с полнолунием. Я не могла быть там, улыбаться и болтать в пригородном домике своей родни в Ороре, в то время как моя волчья половина вырывается на свободу, выгрызая последние крупицы самообладания. Я придумала какое-то оправдание, и мама сказала, что все понимает. Но как показывала практика в споре между двумя личинами, обычно выигрывал волк. Так что поддерживать энтузиазм по поводу человеческой жизни тяжело. Даже бесполезно. Я сплю днём, ночью работаю и все больше думаю о тех временах, когда буду бегать волчицей в лесах вместе с остальной стаей. Я уже на грани продать одну семью на другую.

Я вернулась домой, отоспалась и вечером вернулась на КНОПКУ. Оззи, администратор станции и немолодой хиппи, убирающий свои реденькие волосёнки в «конский хвост», вручил мне стопку бумаг. Телефонные сообщения, все до единого.
— Что это?
— Это я должен у тебя спросить. Что, чёрт возьми, произошло в твою вчерашнюю смену? Нам весь день приходят звонки. Линия была занята всю ночь. А сообщения… шесть человек утверждали, что они вампиры, двое говорили, что оборотни, а один хотел знать, можешь ли ты порекомендовать хорошего экзорциста.
— Серьёзно? — спросила я, сортируя сообщения.
— Да. Серьёзно. Но, что я действительно хочу знать…
Он выдержал паузу, и я попыталась взвесить как много у меня проблем. По контракту я веду ночное музыкальное шоу, где «Велвет Андерграунд» сменяет Эллу Фицджеральд7. Если вспомнить, то я ведь проболтала всю ночь? Превратила музыкальную передачу в ток-шоу. Кажется, я потеряю работу и не думаю, что у меня будет стимул найти другую. Я смогу сбежать в лес и отдаться во власть волка.
И тут Оззи произнёс:
— Чтобы ты там ни творила вчера ночью — ты не могла бы это повторить?
__________
Сноска
1. Грандж или гранж (дословный перевод – мусор, грязь) — направление в рок-музыке, ставшее одним из наиболее заметных явлений альтернативного рока конца 1980-х — середины 1990-х гг. Родиной гранджа стал город Сиэтл. Характерными элементами и обобщающими признаками музыки грандж являются: тяжелое и «грязное» звучание, подчеркнутая серьезность и меланхоличное настроение, интроспективная, описывающая внутренний мир человека лирика. О грандже часто говорят, как о депрессивном направлении. К самым известным грандж-группам относят «Нирвана», «Элис ин чейнз» (Alice In Chains), «Мадхани» (Mudhoney), «Скримин Триз» (Screaming Trees) и др.

2. Bauhaus («Баухаус» - название в честь немецкого архитектурного стиля) — британская рок-группа, образованная в 1978 году в Нортгемптоне. Большинство критиков признают музыкантов одними из основателей и наиболее ярких представителей готик-рока.
The Pogues — англо-ирландская фолк-панк-группа, образованная в 1982 году в Лондоне Шейном Макгованом и ставшая известной во второй половине 1980-х годов. The Pogues, продемонстрировал «что дух панк-рока может жить и в ирландской народной музыке».

3. «Клэш » — музыкальная группа, образованная в 1976 году в Лондоне под влиянием музыки и имиджа панк-рок-группы Sex Pistols. The Clash являются одной из первых и наиболее известных групп-исполнителей панк-рока. Несмотря на большую популярность, которую коллектив обрёл на панк-сцене, он также экспериментировал с различными музыкальными стилями от регги до хип-хопа.

4. Вымышленный персонаж таблоидов, «родился» в 1992 году на страницах газеты «Виикли Ворлд Ньюс». Изначально сюжеты с мальчиком-летучая мышь позиционировались как правда. Сейчас данный герой стал символом американкой поп-культуры.


5. «Перл Джем» - одна из четырех главных грандж групп, пользовавшегося большой популярностью в первой половине 90-х годов XX века. Группа выпускает альбомы по сегодняшний день.

6. «Конкрет Блонд» - калифорнийская группа альтернативного рока. Вела активную деятельность с 1982 по 1995, 2001-2004 и снова возродилась в 2010.

7. «Велвет Андерграунд» - американская рок-группа 1960-х и 1970-х годов, стоявшая у истоков альтернативной музыки. Velvet Underground были одной из первых групп, экспериментировавших в авангардном направлении. Сложный и экспериментальный звук, как и реалистичные тексты Лу Рида, повлиял на развитие панка, нойз-рока и альтернативного рока. Медитативность, тягучесть композиций первого альбома группы повлияла на становление пост-панка.
Э́лла Джейн Фицдже́ральд ( 25 апреля 1917, Ньюпорт-Ньюс, Виргиния, США — 15 июня 1996, Беверли-Хиллз, Калифорния) — американская джазовая певица, известная также как «первая леди джаза» и «первая леди песен».
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:53 #5

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 2


Второй выпуск шоу, получившего название «Полуночный час» (для меня та удивительная ночь навсегда останется первым эпизодом), вышел неделю спустя. Это дало мне время провести исследование. Я просмотрела полдюжины статей, опубликованных в альтернативных медицинских журналах и одну государственную научно-исследовательскую работу удивительно высокого уровня, своего рода медицинский проект «Синяя книга» . Это было исследование параестественной биологии, спонсируемое Национальными институтами здравоохранения (НИЗ) и Центрами по контролю и профилактике заболеваний (ЦКЗ). Учёные попытались зафиксировать эмпирическое доказательство существования таких созданий, как вампиры, ликантропы и т.д. Исследователи не просто нашли доказательства, они задокументировали их: фотографии, диаграммы, истории болезни, статистика – и пришли к заключению, что эти явления недостаточно широко распространены и не смогут заинтересовать правительство.
Документация меня не поразила: всё это я уже видела прежде в той или иной форме. Меня удивило, что кто-то из тайного мира принял участие в этом исследовании. Как учёные получали испытуемых? В докладе мало что сообщалось о подопытных. По-видимому, к ним отнеслись как к доступным лабораторным крысам. Это подняло целый ряд вопросов, которые можно было обсудить в эфире.
Если собрать всю информацию вместе, то выходит, что, по крайней мере, часть медицинского сообщества признаёт существование таких людей как я. Я начала шоу, изложив все данные, и открыла линию для звонков.
«Это правительственный заговор...»
«...Сенатом управляют кровососущие злодеи!»
«Это не означает, что они на самом деле вампиры, но всё же...»
«Так, когда они собирались опубликовать...»
«... медицинские школы проводят секретные программы...»
«Общественность готова...»
«...в более просвещённое время, конечно, нас бы не стали выслеживать как животных...»
«Включат ли жертв ликантропии в закон о защите граждан с ограниченными возможностями?»

Пролетело время. Спустя неделю мы со слушателями обсуждали, кто из исторических фигур в тайне мог быть вампиром или оборотнем. Мой фаворит, предложенный одним смелым гостем — генерал Уильям Т. Шерман . Я просмотрела о нём информацию, увидела фото и знаете, весьма вероятно, что он был оборотнем. Все остальные генералы гражданской войны как истинные пуритане застёгивали воротнички и стригли бороды, а вот у Шермана был открытый воротник, потрёпанные волосы, небольшая щетина и взгляд из разряда «да пошёл ты». О, да. Неделю спустя я получила с полдюжины вопросов как сказать своей семье, что ты вампир или оборотень. На это у меня самой нет хорошего ответа — я так и не призналась семье кем стала. Для них одна работа радио-диджея уже дикость.
Летели дни и недели.
Я выпускала шоу уже два месяца, как Оззи позвонил мне домой.
— Китти, приезжай.
— Зачем?
— Просто приезжай.
Я обдумала полдюжины сценариев кошмара. Мне предъявляли иск за сказанное в эфире. Баптистская церковь объявила бойкот. Хотя вот это ещё можно провернуть в свою пользу. Свобода слова и все такое. Или шоу подтолкнуло кого-то на самоубийство или убийство.
Поездка на автобусе заняла полчаса. Я не успела принять душ, и настроение было хуже некуда. Чтобы Оззи ни собирался мне сказать, я просто хотела покончить со всем поскорее.
Дверь в кабинет оказалась открыта. Я засунула руки в карманы пальто и ссутулившись вошла внутрь.
— Оззи?
Он не оторвал глаз от разбросанных по столу груды бумаг, книг и газет.
В углу тихонько шумело радио. Конечно же, наша волна — новости.
— Заходи и закрой дверь.
Я подчинилась.
— В чём проблема?
Оззи поднял голову.
— Проблема? Никакой проблемы. Вот, взгляни на это.
Он протянул мне стопку бумаг.
Сплошной текст с юридическими терминами. Контракты. Я увидела только одно слово, и перед моими глазами все поплыло.
Синдицированная сделка .
Я снова посмотрела на Оззи. Он чинно сидел на своём рабочем месте, положив руки на стол, и улыбался, точно кошка, которая только что съела очень жирную канарейку.
— Что думаешь? Мне позвонили с дюжины радиостанций. Все хотят заполучить твоё шоу. Меня берут в качестве продюсера. Ты получишь повышение с каждым новым рынком. По рукам?
Вот это куш. Шоу станет национальным, по крайней мере, в ограниченном масштабе. Я попыталась прочитать договор. Лос-Анджелес. Меня хотят видеть в Лос-Анджелесе? Это... невероятно. Я сидела напротив стола и хихикала. Ничего себе! Ничего себе, ничего себе, ничего себе, ничего себе! Как же я это проверну. Новый формат потребует ответственности и обязательности — а я бегу от этого как от чумы с тех пор... как я начала болтаться с такими людьми как Ти Джей.
Но если я откажусь, кто-нибудь из радио-сообщества украдёт мою идею. А, чёрт возьми, это моё детище.
Я дала ответ:
— Мне нужен личный веб-сайт.

Той ночью я съездила в Арваду, к хижине Ти Джея, которую он арендовал за автогаражом. У Ти Джея не было постоянной работы. Он ремонтировал мотоциклы за плату и большую часть времени с трудом терпел человеческий мир. Пару раз в неделю я приезжала к нему на ужин. Он хорошо готовил. Но важнее всего, что он не осуждал любовь к едва прожаренному стейку.
Казалось, я знаю Ти Джея уже целую вечность. Когда я ещё была новичком, он выручал меня чаще, чем кто-либо другой в местной стае. Он стал мне другом, и он не хулиган – множество людей используют свою звериную натуру как оправдание ужасному поведению. С Ти Джеем мне комфортнее, чем с кем-либо ещё. С ним не нужно притворяться человеком.
Я нашла его в сарае на улице. Он работал над своим байком, пятнадцатилетней «Ямахой», его гордостью и радостью, требующей постоянного ухода.
Ти Джей бросил гаечный ключ в ящик с инструментами и встал, чтобы обнять меня, совершенно не волнуясь по поводу пятен от смазки.
— Ты счастлива, — сказал он. — Просто светишься изнутри.
— Моё шоу синдицируют. Его будут транслировать в Лос-Анджелесе. Ты можешь в это поверить? Меня синдицировали!
Он улыбнулся.
— Рад за тебя.
— Я хочу это отпраздновать. Хочу оттянуться. Я знаю одно местечко. Вампиры там не тусуются. Пойдёшь со мной?
— Я думал, ты не любишь клубы и вечеринки. Тебе же не нравится, когда мы гуляем с Карлом и стаем.
Карл был вожаком нашей стаи, богом и отцом в одном флаконе. Он клей, скрепивший местных оборотней. Он защищал нас, и мы хранили ему верность. Карл выходил в свет вместе со стаей только чтобы отметить территорию, образно говоря. Похвастаться удалью перед местным кланом вампиров. Устроить словесные разборки и драку за господство.
— С ними скучно, а я хочу повеселиться.
— Ты знаешь, что должна попросить у Карла разрешение на выход в город.
Я нахмурилась.
— Он запретит.
Стая волков — это демонстрация силы. Одиночки или пары уязвимы. Но я хотела, чтобы это был мой праздник, человеческий праздник, а не волчий.
Однако, когда ты часть стаи, тебе нужен друг за спиной, и мне неуютно идти одной. Я нуждалась в Ти Джее. И, возможно, Ти Джей нуждался в Карле.
Я попробовала ещё раз, бесстыдно умоляя, но что поделать, у меня нет ни капли гордости.
— Ну же, пойдём! Что может произойти? Всего на пару часиков. Пожалуйста!
Ти Джей поднял тряпку с руля и вытер ладони. Он ухмыльнулся мне как снисходительный старший брат. Если бы я сейчас находилась в волчьем обличье, то мой хвост завилял бы от надежды.
— Хорошо. Я пойду с тобой. Только на пару часов.
Я вздохнула от облегчения.

Клуб «Провод под напряжением» располагался в дальней части старенького склада на краю Лодо . Это всего в нескольких кварталах от стадиона «Курс Филд», где пробуждается исторический центр города. Никакой кричащей вывески. Вход (раздвижная дверь гаражного типа, которая раньше была частью погрузочной платформы) за углом от главной улицы. Балки и вентиляция не скрыты, а специально выставлены напоказ. Из динамиков льётся техно и индустриал. Грохоча об стены, музыка слышна снаружи как вибрация, и это служит единственным признаком того, что здание не пустует. Вампирам нравилось собираться в местах с помпезным фасадом — в модных, роскошных местах, где собирались модные, роскошные люди, на которых кровососы могли произвести впечатление и обольстить своим чрезмерным чувством стиля.
Мне не пришлось наряжаться. На мне были поношенные выцветшие джинсы и чёрный топик, а волосы заплетены в две косички.
Я планировала танцевать до упаду.
К сожалению, Ти Джей возомнил себя моим телохранителем. Его лицо было достаточно расслаблено, и он шёл, засунув руки в карманы жакета, словно ни в чём не бывало, но взгляд внимательно изучал всё вокруг, а ноздри раздувались, вдыхая запахи.
— Вот он, — сказала я, ведя друга к двери клуба. Ти Джей обошёл меня, чтобы первым войти внутрь.
Всегда было — и будет — что стоит мне зайти в переполненную комнату, как часть меня немедленно думает: «овцы». Добыча. Сто тел, прижатых друг к другу, молодые сердца бьются, гоняя горячую кровь по жилам. Я сжала кулаки. Я могу разорвать любого из присутствующих. Могу. Пришлось сделать глубокой вдох и отогнать навязчивую идею.
Я учуяла пот, духи, алкоголь, сигареты и более тёмные запахи: кто-то поблизости недавно кололся героином. Я чувствовала колебания в сердцебиении наркомана, обоняла яд на его коже. Если бы я сконцентрировалась, то расслышала бы отдельные разговоры у барной стойки, в десять шагов от меня. Музыка ощущалась через обувь. Играли «Систерс оф мерси».
— Я на танцпол, — сказала я Ти Джею, который все ещё осматривал зал.
— Пойду, проверю милых мальчиков в углу.
Он кивнул на парочку болтающих парней в обтягивающих кожаных джинсах.
Мне, конечно, жалко Ти Джея. Но ведь самые симпатичные, самые смазливые парни всегда геи?
Я была радио-диджеем дольше, чем оборотнем и всегда любила танцевать, потея под ритм музыки. Я присоединилась к прессу тел, дрыгающихся на танцполе, не как монстр с мыслями о резне, но как «я». Я не танцевала в клубах после нападения, которое превратило меня в то, что я есть. В общем, несколько лет. С толчеёй иногда трудно справиться. Но когда музыка громка и ты всего лишь незнакомка в толпе, волнения и заботы исчезают, и ты начинаешь жить настоящим моментом.
Я закрыла глаза, позволяя музыке увести себя, ощущала каждое тело вокруг, каждое биение сердца. Я приняла все это, и меня переполнила радость.
И вдруг посреди пота и жарких тел я учуяла нечто холодное. Тёмная точка прорезала толпу, словно судно воду, и люди — тёплые, живые организмы — расходились, как волны.
Оборотни, даже в человеческой форме, сохраняют некоторые способности своих альтер эго. Обоняние, обострённый слух, сила, проворство. По одному только запаху мы можем распознать любого человека в комнате, даже в толпе.
Прежде, чем я успела повернуться и убежать, вампир встал передо мной, блокируя путь к отступлению. Я попыталась обойти его, но он не пропустил меня, двигаясь быстро и изящно, без всяких усилий.
Противник довёл меня до паники, и моё дыхание участилось.
Он принадлежал местному клану вампиров, я знала его. Он выглядел молодым и дерзким: красная шёлковая рубашка с расстёгнутым воротником, самоуверенная ухмылка.
Кровосос слегка раскрыл губы и показал кончики клыков.
— Убирайтесь отсюда.
Поджарый и дикий, он напоминал безумца, героя фильма «Заводной апельсин» .
Я обернулась, ища взглядом Ти Джея. Ещё два мертвеца, безупречно одетых в шёлковые рубашки и скроенных на заказ слаксы, заблокировали его в углу. Кулаки Ти Джея были сжаты. Он поймал мой взгляд и угрожающе стиснул зубы. Я должна верить ему, он вытащит меня отсюда, но он стоял слишком далеко, чтобы помочь.
— Я думала вам, ребята, не нравится это место, — сказала я.
— Мы передумали. И вы — нарушители границ.
— Нет, — тихо заскулила я. Я всего лишь хотела провести здесь несколько часов.
Я сверкнула глазами, дрожа всем телом. Передо мной стоял хищник, и я хотела бежать, как того велел основной инстинкт. Я не смела отвести взгляд от вампира, но моё внимание привлёк другой запах. Животный запах, с ноткой меха и мускуса, скрываемый под обычными человеческими ароматами. Оборотень.
Карл не колебался. Он просто встал на место, которое занимал вампир и аккуратно отодвинул противника, прежде чем тот понял, что произошло.
Наше небольшое передвижение привлекло внимание остальных кровососов. Ти Джей, который мог постоять за себя в честном бою, протолкал себе дорогу и подошёл к нам.
Карл схватил меня за плечо.
— Марш на улицу.
У Карла были жёсткие каштановые волосы и борода, и он постоянно зыркал глазами. С шестью футами четырьмя дюймами в высоту и внушительной комплекцией, он угрожающе возвышался над моими жалкими пятью футами шестью . Даже если бы я не знала кто он, то выбрала бы из очереди претендентов на роль оборотня. Он обладал специфическим хищным взглядом.
Карл потащил меня к двери, и я запищала. Я бежала за ним, стараясь удержаться на ногах, но едва поспевала. Похоже, Карл волочил меня, но я едва это замечала. Я оцепенела от облегчения: вампир отстал, мы уходим.
Вышибала заблокировал нам путь в коридоре, ведущем от танцпола к главному входу. Он проигрывал Карлу в росте, но плечи у него были не уже. И он понятия не имел, что при желании Карл мог разорвать ему лицо.
— Этот парень к вам пристаёт? – спросил меня вышибала.
Карл усилил хватку.
— Это не ваше дело.
Вышибала нахмурился и посмотрел на меня, ожидая подтверждения. Он оценивал ситуацию на основании человеческой восприимчивости. Он видел, что девушку тащат с танцпола, а это, вероятно, означало проблему. Но всё не так. Вроде бы.
Я расправила плечи и выровняла дыхание.
— Всё в порядке. Спасибо за беспокойство.
Вышибала пропустил нас вперёд.
Ти Джей последовал за нами.
Выйдя на улицу, мы спустились по боковой улице, завернули за угол в переулок, скрываясь от взора людей, которые вышли из клуба подышать свежим воздухом.
Карл прижал меня к кирпичной стене, уперевшись руками по обе стороны от моей головы.
— Что, чёрт возьми, ты делала в месте, где тебя могли найти?
Наверное, он имел в виду вампиров. Моё сердце заколотилось, голос напрягся, а угрожающий вид Карла лишь усилил беспокойство. Выдох вышел как удушье. Карл был так близок, его горячее тело прижималось к моему, а я вот-вот потеряю его. Я хотела обнять его, вцепиться, пока он меня не простит.
— Я всего лишь хотела погулять по городу пару часиков, хотела развеяться. Я не думала, что здесь будут вампиры. — Я отвела взгляд, смахивая слезу с щеки. — Ти Джей был со мной. И их здесь не должно было быть.
— Не спорь со мной.
— Прости, Карл. Прости.
Так трудно унижаться без хвоста.
Скрестив руки и сгорбив плечи, Ти Джей стоял на расстоянии нескольких футов, прислонившись к стене.
— Это моя вина, — сказал он. — Я разрешил ей.
— Когда ты начал раздавать разрешения?
Ти Джей отвёл взгляд. Карл был единственным человеком, который мог заставить его выглядеть робким.
— Прости.
— Вы должны были позвонить мне.
Я всё ещё пыталась отдышаться.
— Как… как ты узнал, где нас найти?
Карл посмотрел на Ти Джея, который водил ботинком по асфальту.
— Я оставил ему сообщение, — ответил Ти Джей.
Я закрыла глаза, признавая своё поражение.
— Разве мы ничего не можем сделать, не доложив Карлу?
Карл зарычал. Человеческие голосовые связки могут породить рык. Парни из профессионального реслинга все время это делают. Но рычат они совсем не так как Карл. Карл рычит, словно волк сейчас выпрыгнет из горла и укусит меня за лицо.
— Нет, — сказал Ти Джей.
— Ти Джей, ступай домой. Мы с Китти немного поговорим. С тобой я позже разберусь.
— Да, сэр.
Ти Джей поймал мой пристальный взгляд на мгновение, широко улыбнулся и, кивнув Карлу, зашагал по улице. Между тем, Карл положил руку на мой загривок и развернул меня в противоположном направлении.
Это должна была быть моя ночь.
Обычно я льну к Альфе. Его личность такова, что он может подчинить всех вокруг себя — по крайней мере, всех в стае. Я лишь хочу сделать его счастливым, чтобы он любил меня. Но прямо сейчас я рассердилась.
Не могу вспомнить, когда была больше сердита, чем напугана. Это странное чувство, схватка эмоций и животного инстинкта, который выражал себя в действии: дерись или убегай. Я всегда убегала, скрывалась, унижалась. Волосы на моих руках и загривке встали дыбом, и проснулась глубинная память о густом мехе.
Грузовик Карла стоял за углом. Альфа усадил меня на пассажирское сидение, а сам сел за руль.
— Я навещал Артуро.
Артуро был господином местного клана вампиров. Он держал их в узде, как Карл — оборотней, и пока обе группировки оставались на своей территории и не беспокоили друг друга, между ними царил мир, по большой части. Если Артуро решил переговорить с Карлом, это означало, что у него жалоба.
— Что случилось?
— Он хочет, чтобы ты бросила шоу, — сказал Карл, устремив вперёд сердитый взгляд.
Я залилась краской. Надо было ожидать, что произойдёт нечто подобное. Дела ведь шли так хорошо.
— Я не могу бросить шоу. Мы расширяемся. Синдицируемся. Это огромная возможность, и я не могу отказаться от неё…
— Сможешь, если я прикажу.
Я устало потёрла лицо не в силах придумать решение, которое удовлетворило бы обе стороны. Я заставила себя не плакать и откашлялась.
— Значит, ты тоже считаешь, что я должна уйти.
— Артуро жалуется, что некоторые из его людей обращались за советом к тебе вместо того, чтобы идти к нему. Это вызов его власти, и он прав.
Ничего себе! Карл и Артуро договорились о чём-то. Великий день для сверхъестественной дипломатии.
— Тогда он должен отчитать своих людей и не возлагать ответственность на меня…
— Китти…
Я опустилась на место и надулась как маленький ребёнок.
— Его также волнует вопрос безопасности. По его мнению, ты привлекаешь к нам слишком много внимания. Какой-нибудь телепроповедник или ультраправый сенатор объявит охоту на ведьм, и люди начнут нас искать.
— Расслабься, девяносто процентов слушателей воспринимают передачу как шутку.
На секунду Кард отвлёкся от дороги и впился в меня взглядом.
— Мы держались друг друга и хранили тайну уже долгое время. Артуро дольше, чем большинство. Так что не жди, что он одобрит твоё шоу.
— Почему он говорил с тобой, а не со мной?
— Потому что моя работа держать тебя на поводке.
— Привязи или удавке? Прости.
Я принесла извинения прежде, чем у Карла появился бы шанс снова впиваться в меня взглядом.
— Ты должна бросить шоу, — сказал он и с силой сжал руль.
— Ты всегда исполняешь желания Артуро?
Печально, но мне не удалось придумать аргумента лучше. Карл не захочет осознавать, что он осчастливил Артуро.
— Это слишком опасно.
— Для кого? Для Артуро? Тебя? Стаи?
— Неужели нельзя поверить, что я ставлю твои интересы превыше всего? Артуро может слишком остро реагирует, но ты чертовски сильно светишься. Если какой-нибудь фанатик решит, что ты прислужница зла, и придёт в твою студию с ружьём...
— Ему понадобятся серебряные пули.
— Если он поверит, что шоу настоящее, то может и прихватить парочку.
— Этого не произойдёт, Карл. Я никому не скажу кто я.
— И сколько времени это продлится?
Карлу не нравилось шоу, потому что он его не контролировал. Оно всецело моё, а я, как предполагалось, принадлежу Карлу. Прежде я никогда не спорила с ним так яростно.
Я посмотрела в окно.
— Мне будут повышать зарплату с каждым новым рынком. Сейчас сумма небольшая, но если проект выстрелит, то я заработаю много денег. Половина — твоя.
Двигатель жужжал, за окнами текла ночь, и детали растворялись в темноте. Я не должна думать о торге, чтобы сохранить шоу. Вопрос о прибыли имел эффект божественного явления. Я отдам Карлу все бонусы синдикации, лишь бы сохранить шоу. Если он захочет, я буду валяться у него в ногах каждый день.
Я должна держаться за шоу. Оно моё. Я горжусь им. Это важно. Я никогда не делала ничего важного раньше.
Карлу потребовалось много времени на ответ. Каждую секунду надежда узлом завязывалась на моём горле. Конечно, если бы Карл собирался отказать, то не думал бы так долго.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Но я всё ещё могу передумать.
— Это справедливо.
Я так выдохлась, словно участвовала в гонке.
Путь из города к открытому пространству и частной зоне, которая окаймляла предгорья вдоль шоссе № 93 на западе, занял двадцать минут. Там располагалось сердце территории стаи. Некоторые волки купили себе здесь дома. Зона изолирована и безопасна, так что можно бегать без опаски. Никаких уличных фонарей. Небо затянуто тучами. Карл припарковался в конце грунтовой дороги. Мы взобрались на первый холм, уходя подальше от дороги и домов.
Если я думала, что разговор окончен, то ошиблась. Мы обсудили только половину проблемы. Человеческую половину.
— Обратись, — приказал Карл.
Полнолуние будет только через две недели, а в иных случаях мне не нравилось менять форму. Мне не нравилось поддаваться порыву. Я заколебалась, но Карл разделся и стал волком: выгнулась спина, вытянулись конечности, заколыхался мех.
Почему Карл не может успокоиться? Мой гнев стал лишь сильнее, а ведь должен был отступить и дать дорогу страху. Карл утвердит своё господство, и мне, скорее всего, причинят боль.
Но я впервые так рассердилась, что мне стало все равно.
Я не могу бороться с ним. Я вдвое меньше. Даже если бы я знала, что делаю, то все равно бы проиграла. Итак, я пустилась наутёк, сбрасывая рубашку и лифчик, затем остановилась спустить джинсы и трусики, выпрыгнула из них и обратилась на лету, чтобы к тому моменту как мех прекратит расти, я продолжала бег.
Если не думать об обращении слишком много, то процесс пройдёт не слишком болезненно.
Руки утолщаются, вырастают когти. Она думает о текучей воде и не чувствует, как скользят кости под кожей, а суставы и мышцы группируются в нечто иное. Она приседает, глубоко дыша сквозь выступившие зубы. Зубы и лицо удлиняются, меняются волосы и глаза. Сквозь очи волчицы темнота уже не кажется столь густой.
Она прыгает. Волчица появляется и продолжает бег на своих четырёх лапах. Это чувство настолько естественно, настолько великолепно. Лапы едва касаются мягкой земли, и она взлетает в воздух. Порывы ветра проходят по меху точны пальцы, запахи ударяют в нос: деревья, земля, гниение, жизнь, вода, старые следы, свежие следы, гильзы от винтовочных патронов с прошлого сезона, кровь, боль, её стая. Территория стаи. И Альфы. Вожака. Он прямо позади неё. Преследует.
Она не должна от него убегать. Но бегство лучше, чем борьба, а желание бороться сильно. Убей её, если она не сказала, что сожалеет. Но она сожалеет: она все сделает для своего Альфы.
Она бежит, но он крупнее и быстрее. Он ловит её. Она падает и борется, её гонит страх, но Альфа пресекает сопротивление зубами. Клыки впиваются в её плечо, и она визжит от боли. Используя плечо как точку опоры, он добирается до горла, и она уже лежит на спине, вверх брюхом. Его контроль гарантирует, что он никогда не прокусит её кожу.
Она не шевелится, лишь скулит с каждым вдохом. Откидывает голову назад, выставляя горло. Он может убить её в этот момент. Его челюсть смыкается вокруг шеи и не отпускает.
Только после того, как она пролежала неподвижно целую вечность, он медленно дарует ей свободу. Она остаётся на месте и облизывает его челюсть снова и снова. «Ты Бог», — вот что она говорит. Она ползает на животе перед ним, потому что любит.
Они охотятся, и она показывает ему, он – Бог. Она ждёт, пока он не разрешит ей съесть кролика. Он оставляет ей кожу и кости, и она облизывает и сосёт их.
Она удовлетворена.

Я проснулась в серых сумерках. Волчица не желала уходить, цепляясь за моё сознание, и я позволила ей заполнить мой разум, потому что её инстинкты лучше моих, особенно когда дело касается Альфы.
Она лежит голая в логове, прикрытом кучей земли. Именно здесь, выспавшись, Альфа сбрасывает свою волчью шкуру. Он стоит перед ней обнажённый и возбуждённый. Он кусает её ухо, облизывает подбородок, сосёт горло и взбирается наверх, раздвигая её ноги. Она стонет и впускает его, и он медленно и нежно продвигается внутрь. Ради этого она и живёт — его внимания, его обожания.
Он шепчет ей на ушко:
— Я буду заботиться о тебе, и тебе никогда не придётся расти. Понимаешь?
— Да. О, да
Он кончает, прижимая её к земле, она льнёт к нему и исчезает. Я снова становлюсь собой.

Прерогатива Альфы — он имеет в стае кого угодно и когда угодно. Одна из льгот положения. Одна из причин, почему я таю от него. Стоит ему только войти в комнату, и я становлюсь горячей и возбуждённой, и ради одного его прикосновения готова сделать все что угодно. Вдыхая его аромат и аромат других волков, я чувствую себя дикой.
Я обвилась вокруг него, и он прижал меня к себе. Мой защитник.
Мне нужна стая, потому что я не могу защитить себя. В дикой природе волчат учат охотиться, бороться. Но никто меня ничему не учил. Карл хотел, чтобы я зависела от него. Никто не ждёт, что я буду самостоятельно охотиться или помогать защищать стаю. У меня нет обязанностей, пока я подчиняюсь Карлу. Пока я остаюсь «волчонком», он будет заботиться обо мне.

На следующий день, в студии, я шугалась каждой тени. Я вздрагивала и оборачивалась при каждом шорохе. Свет божий на улице, а я не могла отделаться от впечатления, что сейчас через окно залезут вампиры, придя по мою душу.
Я не думала, что кто-нибудь воспримет шоу настолько Серьёзно. Да я половину эфира отшучиваюсь.
Если Артуро действительно хочет, чтобы я покинула шоу, и я ослушаюсь, то возникнут проблемы. Я не знаю, какие именно, но они меня затронут. В следующий раз Артуро и его закадычные друзья могут не потрудиться обратиться к Карлу как к посреднику. Он выскажет свою жалобу прямо мне. Я шла, мечтая обзавестись глазами на затылке. И по бокам. Как же тонка грань между осмотрительностью и паранойей.
Карл не всегда будет рядом, чтобы позаботиться обо мне. К примеру, он не сможет придти ко мне на работу.
Я нашла Мэтта, звукооператора шоу, когда он возвращался с ужина. Одна из привилегий моего новообретенного успеха: рекламу в нужное время включаешь уже не ты. Мэтт — спокойный, немного отрешённый парень, и он тоже получил работу на радиостанции, пройдя здесь практику. Я всегда думала о нём как о друге, который выполнит всю нужную тебе работу.
— Эй, Мэтт… ты случайно не знаешь хорошего учителя по самообороне?

____________
Сноска



1. Проект «Синяя книга» — один из серии проектов систематических исследований поступающих сообщений неопознанных летающих объектов (НЛО), проводившихся ВВС США в середине XX века. Начавшись в 1952 году, он представлял собой вторую волну таких исследований. Распоряжение о прекращении исследований поступило в декабре 1969 года, и вся деятельность под эгидой проекта прекратилась в январе 1970 года.

2.
ВНИМАНИЕ: Спойлер! [ Нажмите, чтобы развернуть ]

Уильям Текумсе Шерман, (8 февраля 1820 — 14 февраля 1891) — американский политик, военный и писатель. Прославился как один из наиболее талантливых генералов Гражданской войны 1861—1865 гг., где он воевал на стороне Севера. В то же время приобрёл печальную славу за свою тактику «выжженной земли».

3. Означает продажу радиопрограммы нескольким радиостанциям для одновременного транслирования

4. Лодо, Lodo (от lower downtown) – это исторический (и развлекательный) центр Денвера. Дословно, означает даунтаун (downtown) в низине (lower). Отсюда и сокращение Лодо.

5.
ВНИМАНИЕ: Спойлер! [ Нажмите, чтобы развернуть ]


ВНИМАНИЕ: Спойлер! [ Нажмите, чтобы развернуть ]


6. 194 см и 168 см соответственно.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:53 #6

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 3


— Я Китти Норвиль, и вы слушаете «Полуночный час», шоу, где не боятся темноты и обитающих в ней созданий. Сегодня наш первый звонок из Окленда. Мари, привет.
— Привет, Китти. Спасибо, что приняла мой звонок.
— Пожалуйста. У тебя есть вопрос?
— Ну, у меня есть одна проблема.
— Хорошо, выкладывай.
— Это касается моего господина. Ну, по большей части у меня нет жалоб. Понимаете, он действительно сексуален и богат. У меня уйма плюшек: брендовая одежда, драгоценности и все такое. Но… меня беспокоит парочка вещей.
Я вздрогнула.
— Мари, давай сразу внесём ясность: ты человек?
— Да.
— И ты добровольно покорилась вампиру как его человеческая слуга?
— Ну, да.
Не она первая…
— И теперь ты недовольна …
— Я всё не так себе представляла.
Конечно, и в этом вопросе Мари не первопроходец.
— Дай угадаю. Он пьёт намного больше крови, чем ты думала. Он заставляет тебя убираться после своих кровавых оргий?
— О, нет, с кровью у меня нет проблем. Просто, ну… ему не нравится шея. Он предпочитает пить из моего бедра.
— И ты недовольна? У тебя должно быть прекрасные бёдра.
— Я думала, будет шея. Во всех историях речь шла о шее.
— Согласно некоторым легендам вампиры вырывают сердце у своих жертв и выдавливают из него кровь. Будь благодарна, что тебе такой не попался.
— И он не носит шёлк.
Что я могу сказать? У бедной девочки рухнули иллюзии.
— Он заставляет тебя есть комнатных мух?
— Нет…
— Мари, если ты озвучишь свои желания как просьбу, а не требование — только вложи в просьбу всю душу — твой господин может ещё тебя удивит. Купи ему шёлковую рубашку на день рождения. Лады?
— Хорошо. Я попробую. Спасибо, Китти.
— Удачи, Мари. Следующий гость. Пит, ты в эфире.
— Я оборотень, пойманный в ловушку человеческого тела.
— Как я понимаю это метафора.
— Нет, я Серьёзно. Я пойман в ловушку.
— О? Когда ты в последний раз менял форму?
— В этом-то и дело. Я никогда не менял форму.
— Значит, ты не настоящий оборотень.
— Ещё нет. Но мне суждено стать одним из них, я знаю это. Как мне заставить оборотня напасть?
— В полнолуние стань в чаще леса, привязав сырой стейк к лицу, и держи табличку с надписью «Съешьте меня. Я дурак».
— Нет, я серьёзно.
— Я тоже! Послушай, ты не хочешь, чтобы на тебя нападал оборотень. Ты не хочешь быть оборотнем. Ты можешь думать, что хочешь этого, но позволь мне объяснить ещё один раз: ликантропия — болезнь. Это хроническая, изменяющая жизнь болезнь, от которой нет лечения. Её жертвы могут учиться жить с этим — некоторые лучше, другие хуже — но ликантропия никогда не даст снова зажить нормальной жизнью. Она в разы увеличивает шансы на страшную и преждевременную смерть.
— Но я хочу обзавестись клыками и когтями. Я хочу охотиться на оленя голыми руками. Это было бы так круто!
Я потёрла лоб и вздохнула. Каждый выпуск мне приходит, по крайней мере, один такой звонок. Если мне удаётся убедить одного из этих шутников, что быть оборотнем не круто, я считаю, что шоу удалось.
— Знаешь, совсем другое дело, когда ты охотишься на оленя, не потому что этого хочешь, а потому что тебя толкает на это жажда крови, и если ты не поймаешь оленя, то начнёшь выслеживать людей, а это сулит огромные проблемы. Как тебе идея охотится на людей, Пит? Есть их?
— Гм, я бы привык к этому?
— Тогда тебя застрелят серебряными пулями. В последний раз повторяю, я не поддерживаю ликантропию как выбор образа жизни. Следующий, пожалуйста.
— Гм, да. Привет.
— Здравствуйте.
— У меня есть один вопрос. Оборотни и вампиры… мы же сильнее, чем люди. Что должно удержать нас от, ну, не знаю... ограбления банка? Полиция не может остановить нас. Обычные пули тоже не работают. Так почему же большинство из нас не сеет хаос и разрушение?
— Человеческая благопристойность, — ответила я не раздумывая.
— Но мы не…
— …люди? Ты действительно думаешь, что ты не человек?
— Ну, нет. Кем я ещё могу быть?
Я скрестила руки и вздохнула.
— Я постоянно слышу от своих гостей, что в независимости от своей природы и действий, они всё ещё хотят быть частью человеческого общества. Общество обладает преимуществами, даже для них. Таким образом, они принимают участие в общественном договоре. Они соглашаются жить по человеческим правилам. Это означает, что они «не сеют хаос и разрушение». И именно поэтому я думаю, что мы можем найти способ для сосуществования.
Ничего себе. Иногда я сама удивляюсь, как разумно звучат мои ответы. Возможно, я даже верю в это. Нет, я должна верить в это, иначе у меня не получится делать шоу.
Парень помедлил с ответом:
— Значит, я говорю тебе, что я оборотень, а ты говоришь, что, по-твоему, я человек?
Он не может знать, что просит меня повесить ярлыки.
— Да. И если ты живёшь в человеческом мире, ты должен жить по человеческим законам.
Изюминка этого шоу — уверенность. Я только делаю вид, что знаю, о чем говорю.
— Да, ну, в общем, спасибо.
— Спасибо за звонок. Привет, Джеймс, ты в эфире.
— У меня есть вопрос, Китти. — Его голос звучал низко и приглушённо, словно он говорил слишком близко от телефонной трубки.
— Валяй.
— Оборотень должен жить в стае? Он не может быть одиночкой?
В вопросе звучала такая тоска.
— Я предполагаю, что теоретически оборотень не нуждается в стае. Почему ты спрашиваешь?
— Любопытство. Простое любопытство. Кажется, никто на вашем шоу никогда не говорил, что он оборотень без стаи. Ведь так?
— Ты прав. Чаще всего, когда речь заходит об оборотнях, то заходит она и о стае. Думаю…
Вот я и дошла до сложного момента: сколько я смогу рассказать, не затронув личный опыт, не сболтнув лишнего?
— Думаю, стая важна для оборотня. Она предлагает безопасность, защиту, социальную группу и контроль. Стая не станет терпеть, чтобы одиночка творил беспорядок и привлекал внимание к остальным. Стая — способ следить за всеми ликантропами в зоне. Как и клан вампиров.
— Но оборотень–одиночка ещё не означает, что он автоматически собирается показываться и начать убивать людей. Я прав? — Парень был напряжён. Даже по телефону я слышала надрыв в его голосе.
— А что ты думаешь, Джеймс?
— Я не знаю. Именно поэтому я вам и позвонил. Вы всегда говорите, что каждый, даже монстр, имеет право на выбор пойти ли ему на поводу своей природы или возвыситься над ней. Но реально ли это? Возможно… возможно, если у меня нет стаи... если я не хочу иметь какое-либо отношение к стае... возможно, это мой собственный путь взять на себя ответственность. Я не сдаюсь. Я не должен становиться монстром. Я могу выжить самостоятельно. Но могу ли я? Могу?
Я вот не могу. С самого нападения всегда находился кто-то — Ти Джей, Карл, кто-либо иной — кто говорил мне, что со мной все будет в порядке и у меня есть друзья. Они помогли мне сохранить самообладание и дали место, куда я могла уйти, когда испытывала желание отбросить свою человеческую природу. Я знала, что не причиню им вреда. Чтобы я делала без них? Я была бы одна. Сколько людей — таких как Джеймс, у которых нет стаи или клана — сколько из них слушали моё шоу и думали, что у меня есть ответы на всё? Я не планировала это, когда начинала шоу.
А я что-нибудь вообще планировала, когда начинала шоу?
Кто я такая, чтобы считать, что я могу помочь этим людям? Я не могу прожить без своей стаи, но возможно Джеймс может.
— Я не знаю, Джеймс. Я ничего не знаю о твоей жизни. Если ты хочешь, чтобы я сидела здесь и убеждала тебя, говорила: «да, ты прав, тебе не нужна стая и все будет хорошо», то я не могу этого сделать. У меня нет ответов. Я могу лишь сказать, что слышу и думаю. Посмотри на свою жизнь и реши, доволен ли ты ею. Если ты можешь жить так, и люди вокруг могут жить так — хорошо, отлично, тебе не нужна стая. Но если ты несчастлив, разберись почему и измени свою жизнь. Возможно, тебе поможет стая, возможно нет. Мы говорим о странном причудливом мире. Глупо думать, что одно правило универсально для всех. — Я подождала несколько ударов сердца, слыша дыхание по линии. — Джеймс, с тобой всё в порядке?
Ещё один удар сердца.
— Да.
— А я перехожу к следующему звонку. Держи хвост пистолетом и не торопи события.
— Хорошо, Китти. Спасибо.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть следующий звонок будет лёгким. Я переключилась на другой вызов.
— Вы в эфире.
— Привет, Китти. Я ликантроп уже шесть лет и думаю, я вполне прилично приспособился. Я живу вместе со стаей.
— Хорошо, хорошо.
— Но я не знаю, могу ли я поговорить с ними об этом. Видите ли, у меня сыпь…

У меня появился кабинет. Небольшой. Скорее даже чулан со столом. Но у меня теперь собственный телефон и визитные карточки. Китти Норвиль, Полуночный Час, КНОПКА. Всего несколько месяцев назад я думала, что у меня никогда не будет настоящей работы. Теперь есть. Визитные карточки. Кто бы мог подумать?
Шоу выходило раз в неделю, но я работала почти каждый день. В основном во второй половине дня и вечером, в соответствии с ночным графиком. Мне пришлось потратить невероятное количество времени на организационное дерьмо: подготовку к интервью, устранение непредвиденных обстоятельств, проведение исследований… Я не возражала. Я чувствовала себя настоящей журналисткой, как герои Национального общественного радио. Мне даже позвонили из СМИ. Шоу было экспериментальным и эксцентричным и стало привлекать внимание людей, контролирующих заскоки поп-культуры. Многие думали, что это новое ухищрение, направленное на готов. Я заготовила несколько ответов на практически любой вопрос.
Меня часто спрашивали вампир/ликантроп/ ведьма/ и т.п. ли я; хотя у скептиков была одна поправочка, считаю ли я себя вампиром/ликантропом/ ведьмой/ и т.п. Я всегда отвечала, что я человек. Это же не совсем ложь. Что ещё я могла сказать?
Мне нравилось проводить исследования. Я даже собирала вырезки, которые касались вампиров, ликантропов, волшебства, чёрной магии, призраков, парапсихологии, кругов на полях, телепатии, прорицаний, затерянных городов — всего что угодно. Доброму вору всё впору.
Звонил даже продюсер «Неизведанного Мира»: приглашал на передачу. Я отказалась. Я не готова светиться на экране, не мой формат. Зачем подвергать себя ещё большей опасности.
Мне приходили письма от фанатов. Ну, не только. Нередко бывали записки в духе «Умри, сатанинская сука из ада». Я складывала их в специальную папку и каждую неделю передавала полиции. Если меня когда-нибудь убьют, то у детективов будет толстый и внушительный список подозреваемых. Ага.
Оборотни неуязвимы к обычным пулям. Довелось видеть.

Шесть месяцев. Я выпускала шоу раз в неделю уже шесть месяцев. Двадцать четыре эпизода. Меня крутили на шестидесяти двух радиостанциях в масштабе страны. Песчинка в мире синдицированного разговорного радио. Но я чувствовала себя властительницей мира. Я думала, что устану от шоу. Но у меня всегда находилась тема для разговора.
Однажды, в семь или восемь вечера, я сидела в кабинете — моём кабинете! — и читала местную газету. «Проститутку забили до смерти в самом центре города» читайте подробнее на странице 3. Не успела я преодолеть первый параграф, как зазвонил телефон — мой телефон!
— Алло, Китти слушает.
— Вы Китти Норвиль?
— Да.
— Я хотел бы переговорить с вами.
— Кто это?
Парень заколебался на секунду, но продолжил беседу.
— Люди, которые вам звонят… которые утверждают, что они экстрасенсы, вампиры и оборотни… вы верите им? Вы считаете, что это реально?
Я внезапно почувствовала себя точно на шоу: говорю по телефону, спорю с чудиками — так шла моя жизнь. Но здесь только я и он, и голос у звонящего такой... обыденный.
В эфире мне приходится вызывать людей на откровенность. Я должна дать такой ответ, чтобы гости почувствовали себя комфортно и продолжили болтать. Я хотела разговорить этого парня.
— Да, считаю.
— Они пугают вас?
Я наморщила лоб. Понятия не имею, куда он клонит.
— Нет. Они люди. Вампиризм и все остальное всего лишь болезни, а не печати зла. К сожалению, некоторые используют свои недуги как лицензию на зло. Но нельзя грести всех под одну гребёнку.
— Это необычайно рациональное отношение, мисс Норвиль, — голос напрягся. Стал авторитетным, решительным, словно парень знал, что да как.
— Кто вы?
— Я представляю правительственное учреждение…
— Какое именно?
— Не имеет значение. Я не должен был вам звонить…
— Не вешайте мне лапшу на уши!
— Мне просто интересны ваши мотивы.
— Позвольте мне, по крайней мере, выдвинуть предположение. Вы из НИЗ?
— Я не уверен, что такая идея пришла бы в голову человеку, у которого нет... личного... интереса.
У меня от страха волосы встали дыбом. Парень подкрался слишком близко.
— Так, вы с ЦКЗ?
Пауза и ответ:
— Не поймите меня неправильно, я восхищаюсь вашей работой. Но вы разожгли моё любопытство. Мисс Норвиль — кто вы?
Признаю, это странный вопрос. Я должна дать быстрый ответ и отогнать панику.
— Что вы имеете в виду?
— Я думаю, что мы можем помочь друг другу. Обменяться информацией, возможно.
Чувствуя себя как дочь мельника из сказки «Румпельштильцхен», я ткнула пальцем в небо:
— Вы из ЦРУ?
— Интересно, что вы сможете найти в Центре исследования параестественной биологии, — ответил парень и повесил трубку.
Великолепно, теперь мне уже звонят анонимы.
После такого трудно сосредоточиться на работе. Я продолжила мысленно воспроизводить беседу, задаваясь вопросом, что я упустила, и какую цель преследовал неизвестный.
Я не провела над размышлениями и пяти минут, как телефон снова зазвонил. Я вздрогнула от испуга и попыталась заставить сердце колотиться не столь быстро, иначе стоит мне взять трубку, как собеседник услышит это сумасшедшее биение.
— Алло? — робко произнесла я.
— Китти? Это мама.
Мамин голос звучал столь же бодро и привычно как всегда. Я закрыла глаза и вздохнула.
— Привет, мам. Как дела?
— Ты так и не сказала, сможешь ли приехать на свадьбу кузины Аманды. Мне нужно дать им ответ
Вылетело из головы. Главным образом, потому что я ни при каких обстоятельствах не хотела туда идти. Свадьба означает кучу народа, а я ненавижу толпу. И надоедливые расспросы типа «А когда мы погуляем на твоей свадьбе?» или «А у тебя есть кто-нибудь особенный?»
В смысле, Особенный.
Я попыталась быть немного более вежливой. Мама не заслуживает бессмысленного компостирования мозгов. Я достала органайзер.
— Не знаю. Повтори, когда свадьба?
Она назвала дату, я перелистнула на следующий месяц и посмотрела. На следующий день после полнолуния. Я никак не смогу приехать к семье в приличном виде на следующий день после полной луны. Не смогу мило любезничать с огромной оравой.
Теперь нужно только придумать оправдание.
— Прости, но я занята. Мне придётся пропустить праздник.
— Ах, а Аманда так хотела тебя видеть.
— Я знаю, знаю. Мне очень жаль. Я пошлю ей открытку.
Я даже написала записку, чтобы не забыть это сделать. По правде говоря, не думаю, что Аманда так уж сильно будет по мне скучать. Но здесь замешены иные силы. Маме хочется объяснять всем, почему меня нет, не сильнее, чем мне хочется объяснять ей, почему я на самом деле не могу приехать.
— Знаешь, Китти, ты пропустила уже несколько семейных встреч. Если ты занята, я всё понимаю, но было бы хорошо, если бы ты время от времени наведывала нас.
Снова она о своём дне рождения. Эти неуловимые случайные уколы вины, на которые способны только матери. Я же не избегаю семью только потому, что не хочу видеть родственников.
— Я попробую в следующий раз, — отвечала я каждый раз.
Мама не сдавала позиций:
— Я знаю, тебе не нравится, когда я о тебе волнуюсь. Но раньше ты была такой общительной, а теперь… — Я представляю, как она пожимает плечами не силах закончить мысль. — У тебя всё хорошо?
Иногда мне жаль, что я не способна на откровенные признания из разряда «я лесбиянка».
— Все прекрасно, мама. Я просто занята. Не волнуйся.
— Ты уверена? Иногда нужно поговорить…
Я не могу рассказать ей. Представить не могу, какие ужасы она себе воображает каждый раз, когда я отвечаю ей, что занята. Но я не могу рассказать правду. Мама ведь такая хорошая. Нормальная. Она носит женские брючные костюмы и продаёт недвижимое имущество. Играет в теннис с папой. Попытайся ей объяснить про оборотней.
— Мам, мне нужно работать. Я знаю, что ты волнуешься, и я ценю твою заботу, но все прекрасно, клянусь.
Вру и не краснею, но что ещё я могу сказать?
— Тогда ладно.
Кажется, я её не убедила.
— Позвони мне, если передумаешь насчёт свадьбы.
— Хорошо, буду держать тебя на связи.
Конец разговора, и с моих плеч точно падает груз.
Телефон, визитные карточки… и секретарша, которая будет отслеживать звонки.
Через несколько минут в дверь постучали, и я достигла точки кипения. В ярости откинула газету и, подняв глаза, увидела мужчину в дверном проёме. В моём кабинете есть дверь, но я редко её закрываю. Незнакомец вошёл ко мне, а я даже этого не заметила.
Мужчина был среднего роста и комплекции, с тёмными волосами до плеч и тонкими чертами лица. Непритязательный в большинстве отношений, за исключением трупного запаха. Хорошо сохранившийся труп, честно говоря. От него не несло разложением. Но по его жилам не текла горячая кровь, а сердце не билось.
Вампиры знают толк в незаметных проникновениях. Скорее всего, он прошёл мимо охранника в вестибюле, а тот его даже не увидел.
Я знала этого вампира. Его звали Рик.
Я встречала его пару раз, когда Карл и Артуро собирались вместе, чтобы разрешить ссоры. Рик был странным. Он принадлежал к семье Артуро, но не очень интересовался его политикой, всегда держался сзади и никогда не подходил к самому Артуро. Он не имел скучающий вид, что повсеместно распространено среди вампиров, и мог даже посмеяться над чужой шуткой. Как-то раз я вежливо его попросила, и он рассказал мне истории о Старом Западе. Настоящем Старом Западе — он жил в те времена.
Конечности стало покалывать от тревоги, и я со вздохом плюхнулась обратно на стул. Я старалась вести себя непринуждённо, как будто присутствие вампира ничуть меня не обеспокоило.
— Привет, Рик.
Его губы растянулись в мимолётной улыбке. Он заговорил, показывая зубы, тонкие и острые как иглы.
— Прости, если напугал.
— Не ври, тебе ничуть не жаль. Ты наслаждаешься подобными ситуациями.
— Не хотелось бы терять сноровку.
— Я думала, ты не можешь войти, пока я тебе не приглашу.
— Правило не распространяется на коммерческую недвижимость.
— Так, что тебя сюда привело?
Вопрос прозвучал напряжённо. Конечно, Рик пришёл, потому что я не бросила шоу, и Артуро этим недоволен.
На лице гостя не дрогнул ни один мускул.
— А как ты думаешь?
Я зло посмотрела на Рика. Достали меня сегодня игры разума.
— Артуро сказал Карлу заставить меня бросить шоу. Я осталась. По-видимому, Его Величество Упырь собирается лично меня теребить, чтобы я ушла из эфира. Он отправил тебя передать своего рода угрозу.
— Кажется, у тебя паранойя.
Я не унялась.
— Нет, если меня действительно хотят прикончить.
— Я здесь не по приказу Артуро.
Я с подозрением сузила глаза.
— Правда?
— Он не знает, что я здесь.
Это полностью меняет дело, если Рик говорит правду, а у него нет причин лгать. Если он встречается со мной за спиной Артуро, то у него на это есть веская причина.
— Тогда, зачем ты здесь?
— Я пытаюсь заполучить кое-какую информацию и подумал, что ты могла бы мне помочь. — Он достал свёрнутый листок бумаги из кармана, развернул его и вручил мне. – Что думаешь по этому поводу?
Это была листовка на золотистой бумаге. Общая стоимость продукции — гроши. Наверное, её напечатали на компьютере, а затем фотокопировали в супермаркете. Надпись гласила:
«Вам нужна помощь? Вы прокляты? Вы вампир или ликантроп? У вас есть надежда! Есть лечение! Преподобный Илайджа Смит и его церковь Чистой Веры хотят спасти Вас. Чистая Вера Освободит Вас».
В конце была указана дата нескольких недель тому назад. Располагалась церковь на старом ранчо в тридцати милях к северу от города, около Брайтона.
Я снова перечитала сообщение и сморщила лоб. Курам на смех. Я представила образ стереотипного южного проповедника, возлагающего руки, ну скажем, на Карла. Экзорцизм, аминь и Аллилуйя. Да Карл откусит ему голову — серьёзно.
— Лечение? Исцеление верой? Это шутка?
— Нет, к сожалению. Одна из последовательниц Артуро покинула семью и присоединилась к ним. С тех пор мы её не видели. Лично, я чую неладное и очень волнуюсь.
— Да, беда. Артуро должно быть писает кипятком.
— Да. Но на этого Смита и его церковь невозможно нарыть информацию. Артуро слишком горд, чтобы попросить помощи, я — нет. У тебя есть контакты. Может, ты что-нибудь слышала.
— Нет. — Я перевернула страницу, как будто это могло раскрыть больше секретов, но изнанка была чиста. — Лечение, ха? Настоящее?
Любая разысканная мною зацепка на лечение оказывалась мифом. Дым да бабушкины сказки. Так что простите мой скептицизм.
— Я не знаю, — просто ответил Рик.
— Я никогда не слышала об эффективном лечении.
— Я тоже.
— Последовательница Артуро думала, что это возможно. И она не вернулась. Так это сработало?
— Некоторых могла привлечь такая возможность. Соблазнительная приманка, если кто-то хотел соблазнить людей как мы.
— Приманка, зачем?
Он пожал плечами.
— Заманить в ловушку и убить. Поработить. Такое уже происходило.
Уж слишком мрачные он рисует перспективы, подстрекает смутный страх перед целями, которые я не могла вообразить. Охота на ведьм, погромы. Реалити-шоу.
Рик пытается испугать меня, чтобы я возмутилась и согласилась помочь. Это сработало.
— Посмотрим, что я смогу узнать.
Ну всё, налила воду на мельницу. Интересно, а согласится Смит придти на шоу.
— Спасибо.
— Спасибо за совет. — Я скривила губы, подавляя усмешку. — Хорошо, когда скромные подчинённые продолжают действовать за спинами своих лидеров, иначе бы дела не двигались бы с мёртвой точки.
Рик невинно посмотрел на потолок.
— Я бы такое не стал говорить в присутствии Артуро. Или Карла.
А разве они не узнают? Владыка, Альфа. Мы словно запрограммированы служить им. Наверное, это не даёт нашим сообществам пасть в хаос.
Я спросила ещё более унылым тоном:
— Думаешь, Артуро попытается сделать что-нибудь с шоу?
— Это зависит от того, что сделает Карл.
Другими словами, если Карл ничего не предпримет, то за дело может взяться Артуро. Я вздрогнула.
— Ты прав.
— Я должен идти.
— Да. Будь осторожен!
Он кивнул, почти поклонился, и это напомнило мне, что Рик стар. Он родом из того времени, когда джентльмены кланялись леди. А затем он ушёл также тихо, как и пришёл.
Телефон. Визитные карточки. Личный помощник. Наверное, мне нужна секретарша… и телохранитель.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:54 #7

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 4


Одетая в тренировочные штаны, спортивный топ и майку, я стояла на мате и по сигналу тренера отрабатывала удар ногой. Крейг, невероятно накаченный и энергичный студент колледжа, точно вышедший из реалити-шоу канала MTV, крикнул «Начали!» и дюжина учениц — все женщины лет двадцати-тридцати — выполнили удар.
Вместо того чтобы изучать определённое боевое искусство, мы взяли приёмы нескольких дисциплин и объединили их в одну технику, разработанную чтобы временно вывести противника из строя и убежать, сверкая пятками. Мы не зарабатывали очки за стиль и не тратили уйму времени на мистические размышления. Вместо этого мы снова и снова повторяли движения, чтобы в момент паники и в пылу атаки нам удалось инстинктивно переместиться и защитить себя.
Это был довольно хороший спортивный курс. Тяжело дыша и потея, я могла на час забыть о мире за пределами спортзала и дать голове отдохнуть.
Мы поменяли сторону и отработали приём другой ногой примерно дюжину раз.
Затем Крэйг упёр руки в бока.
— Хорошо. Выстройтесь в шеренгу, чтобы мы смогли провести спарринг.
Я ненавидела спарринг. Первые несколько занятий мы отрабатывали удары на подвесной груше. Большинство женщин едва могли сдвинуть её с места, а от моих усилий она раскачивалась из стороны в сторону. На что я получила немало восхищённых комплиментов относительно силы рук. Но это не имело никакого отношения к силе мышц. Просто оборотни сильнее обычных людей. Я без всяких тренировок могу победить всех учениц в этом зале, и вероятно самого Крейга.
Это не помогло бы мне в битве с вампирами.
Эпизод с грушей научил меня, что я должна очень аккуратно драться с людьми. Я не знала, насколько сильна или к чему способна. Нужно сдерживать каждый удар. Не хочу причинить кому-то боль по ошибке.
Я вообще не хочу никому причинять боль. Моя Волчица раболепствовала и скулила от мысли о борьбе, потому что она знала: Карл не хотел бы этого. Волчица, ха. Меня все представляют свирепым кровожадным монстром. Но монстр в самом низу стаи столь же свиреп как новорождённый щенок.
Я покорно встала в шеренгу вместе с остальными и стиснула зубы.
Мы отрабатывали выпад и падение. Подножки, захваты, падения, перекаты, подъём, снова и снова. Я часто падала, ударяясь об мат, что у меня зубы заклацали. Я не возражала. Моей партнёршей по спаррингу была Патриция, пухленькая мать-одиночка, которая даже не задумывалась о спорте, пока не стала похожа на своего восьмилетнего сына, мастера тхэквондо, который скоро сможет побить самого Джеки Чана (по крайней мере, так утверждала Патриция), и не хотела отставать от сына. Патриция казалось, ликовала от мысли, что может одолеть взрослого мужчину всего парой быстрых ударов. Большинству этих женщин приходилось преодолевать культурный барьер: они не отваживались причинять вред людям или решать конфликт силой. В этом отношении я счастлива способствовать образованию Патриции.
— Ты сдерживаешься, Китти.
Я снова распласталась на спине.
Я открыла глаза и увидела как Крэйг, шесть футов белокурого энтузиазма, сердито на меня смотрит. Он так странно выглядел под этим углом. Сплошные ноги от ушей.
— Да, — вздохнула я.
— Ну же, поднимайся. — Он протянул руку и помог мне подняться. — Будешь отрабатывать приём лично на мне.
Он имел наглость зажечь искорки в своих глазах.
Остальная часть класса встала в круг. Мне совсем не понравилась такая перспектива, и я ощетинилась. Волчица очень не хотела бороться. Она предпочитала сжиматься от страха. Я жалобно хныкала в душе́.
Крейг изогнул руки и сгорбился, словно готовясь сбить меня с ног. Если он сделает рывок, то я должна присесть на корточки, позволяя ему споткнуться об меня, а затем толкнуть, удостоверяясь, что он потерял точку опоры. Конечно же, Крейг побежал на меня. Я присела. Однако вместо того чтобы споткнуться, он отошёл в сторону. Если я сейчас толкну, то он потеряет равновесие. Но я просто замерла, позволяя Крейгу запрыгнуть на меня и обхватить рукой шею.
— Я знаю, ты можешь лучше. Ну же, попробуй ещё.
Я могу бороться, я достаточно сильная. Но у меня нет воли. Я слишком часто была жертвой, что привыкла к этому. Я закрыла глаза, чувствуя себя ребёнком, который завалил очередной тест, и медленно поднялась на ноги.
Крейг снова посмотрел на меня.
— Хорошо, давай вот что попробуем. На этот раз представь, что я твой худший бывший, и это твой шанс отомстить.
О, это просто. Его звали Билл. Стоило Крейгу произнести эти слова, как я представила Билла, и ко мне вернулась ярость. Я сжала кулаки.
Конечно, ярость плохо способствует самоконтролю. Не уверена, что смогу сдержаться, если буду думать о Билле.
Крейг кинулся в атаку. Я припала к мату и толкнула плечом, вложив весь свой вес в движение. Я врезалась в бок Крейга. Он резко выдохнул и полетел с мата. Женщины завизжали, отскакивая прочь с его пути, и, два раза подпрыгнув, наш тренер рухнул на пол.
Он лежал на спине и не шевелился.
Пол поплыл под моими ногами, и я почти упала в обморок. Я убила его. Убила своего преподавателя по самообороне. Чёрт.
Я подбежала к нему, присела на корточки и потормошила за плечо.
— Крейг?
Его веки затрепетали. Несколько испуганных ударов сердца, и он открыл глаза и усмехнулся.
— Да, вот об этом я тебе и говорю! Ты должна научиться бить людей, — с трудом выговорил он. Должно быть, я выбила воздух из его лёгких. — Только со мной такое больше не повторяй.
Я протянула ему руку. Крейг потёр голову. Уверена, болеть будет. Как смущает.
— Ничего себе, — подошла ко мне Патриция. — Твой бывший просто счастливчик.
— Да ещё какой.

После таинственного телефонного звонка и визита Рика я провела исследования для следующей недели. Сначала я разобралась с таинственным звонком.
Центр исследования параестественной биологии (ЦИПБ) спонсировался правительством и изучал ликантропию и вампиризм под руководством ЦКЗ и НИЗ. Именно такая информация была дана в сноске на последних страницах малопонятного отчёта, погребённого в архивах ЦКЗ. К сожалению, нигде не было указано ни одного контактного лица. Никто не хотел сотрудничать с этим институтом. Все, кому я звонила, не слышали о деятельности подобной организации. НИЗ отсылал меня к ЦКЗ. Вероятно, это не настоящее агентство, а «мозговой центр». Или дымовая завеса.
Обычно я не покупалась на теории заговора. По крайней мере, правительственные. В конце концов, когда конгресс не может решить вопрос собственного финансирования, как я могу поверить, что это же правительство стоит позади ужасной тайной организации, которая скрывает истину и управляет мировыми событиями согласно некоему секретному плану, цель которого господство над умами и душами всех свободных людей?
Если только в деле не замешаны вампиры. Тогда это все меняет.
Затем я занялась листовкой Рика.
Как бы мне ни хотелось это признавать, но я начала с веб-сайта «Неизведанного Мира». В интернете сложилось процветающее сообщество по поиску сверхъестественных новостей. Проблема в том, как отделить мистификации и заявления фанатиков от стоящей информации. Большая часть новостей «Неизведанного мира» рассчитана на сенсацию и неверна. Но у них есть поисковая система, которая фильтровала «мистические новости», и с достаточной долей терпения и посещением огромного количества ссылок, я смогла найти в сети хорошие источники и перепроверить информацию.
Наконец мне улыбнулась удача, и я нашла несколько объявлений и отчётов об исчезновении людей, зарегистрированных различными отделениями местной полиции. Кажется, все началось четыре месяца назад. Как-то глубокой ночью в предместьях Омахи, штат Небраска, появился огромный прицеп. Во всех злачных районах города, вероятных убежищах ликантропов и вампиров, разбросали плакаты: мол, есть исцеление, только основано оно исключительно на вере и заступничестве самообъявленного святого Илайджа Смита. Я не смогла найти информации о том, что произошло на той встрече. На следующее утро палатка исчезла.
Все повторилось неделю спустя в Уичито, штат Канзас. Затем в Пуэбло, штат Колорадо. Стали ходить слухи: парень не врал, лечение работало, и исцелённые были так ему благодарны, что не захотели его покидать. Вокруг прицепа образовался целый караван последователей.
Приход Смита известен как церковь Чистой Веры, и её девиз «Чистая вера освободит Вас». Я не смогла найти ни фотографий, ни записей того, что происходит в караване или как проходят встречи. И никаких деталей, касаемых самого лечения. Те, кто искренне не искали средство исцеления, не смогли приблизиться к Смиту или его последователям. Тем, кто приезжал искать своих друзей, любимых или членов семьи, исчезнувших в той палатке, угрожали расправой. Община не допускала любого вмешательства.
Я нашла несколько веб-сайтов с предупреждениями держаться подальше от Смита. Некоторые объявляли его приход сектой. Прочитав всю найденную информацию, я склонилась к тому же выводу.
Вампиризм и ликантропия — это ведь не болезни, так сказать. Люди изучили нас, исследовали, разобрали на части, нашли определённые параметры, отличающие нас от Homo sapiens, но вот источник... Он не обладал генетической, вирусной, бактериальной или даже биологической природой. И это заставляло нас дрожать от страха. Сотни лет наука отказывалась признавать, что этот источник — сверхъестественное. Если есть способ излечить вампиризм и ликантропию, то только сверхъестественный, вопреки позициям ЦКЗ и ЦИПБ. В случае вампиров, как ещё можно вернуть бескровных немертвых к полнокровной жизни? Лечение силой веры — вот ваш ответ. С попыткой представить Смита как мошенника, а его церковь как культ возникнут проблемы.
Я не верила в исцеление. Иначе его бы давно уже нашли.

— Добро пожаловать на «Полуночный час». Я Китти Норвиль. Сегодня вечером у меня особый гость — Вероника Сивилла, автор книг «Хроники Бледсо», «Книги обрядов» и полдюжины других бестселлеров, которые повествуют о многовековых испытаниях и невзгодах клана вампиров. Её новый роман «Солнце никогда не встанет» только что поступил в продажу. Мисс Сивилла, спасибо, что пришли на наше шоу.
— Моя дорогая, зовите меня просто Вероника.
Вероника Сивилла, при рождении Марта Перкинс, носила прямое вязаное чёрное платье, чёрные чулки, чёрные лакированные туфли и чёрную меховую накидку. Модно завитые тёмные волосы — крашенные, без сомнений — обрамляли бледное лицо. В мочках ушей сверкали бриллиантовые гвоздики. Писательница откинулась на спинку кресла, обнимая себя за плечи, и не потому что ей было холодно или от волнения — это была поза. В её официальной биографии не указывался возраст или дата рождения. Глядя на неё, я не могла определить, сколько ей лет. Её лицо испещряли морщины, но не глубокие. Ей может быть как сорок, так и шестьдесят. Должно быть, работа пластического хирурга.
Сивилла не была вампиром. Она пахла теплом, и я слышала биение её сердца. Но она старалась походить на них. Я не могла прекратить пялиться на неё с немым вопросом в глазах: «Вы это серьёзно?»
— Хорошо, Вероника. Вы создаёте очень живые и яркие образы вампиров. Некоторые критики отмечают вашу способность вынести вампиров из реальности стандартного ужастика и превратить в ярко прописанных персонажей. Они — герои ваших историй.
— Да, конечно, а почему вампир не может быть героем книги? Это лишь вопрос перспективы.
— Вы собрали целую армию поклонников, которые, кажется, идентифицируют себя с вашими протагонистами. Некоторые из них настаивают, что ваши романы не вымысел, а записи настоящих вампиров. Как вы можете это прокомментировать?
Она махнула рукой в снисходительном жесте, который совершенно не передать по радио.
— Я не знаю где найти настоящего вампира. Они — продукт человеческого воображения, а мои книги — продукт моего.
У меня были сомнения на этот счёт. Даже если отбросить заявления ярых поклонников Сивиллы и её витиеватые тексты, она угадала слишком много деталей. Как действуют вампирские кланы, как вампиры общаются, их намеренное позирование и игры за господство, которые не слишком отличаются от драк оборотней — детали, которые посторонний человек просто не смог бы угадать. Или она провела великолепное исследование, и тогда я хочу знать её источник информации о культуре вампира, или у неё свои связи. До встречи с ней я почти ожидала, что она окажется вампиром или человеческой слугой, что-то в этом духе.
— Как вы думаете, почему фанатов так привлекают ваши персонажи и истории? Почему люди хотят верить в вампиров?
— Мои книги создают заманчивый мир. Мой мир, семейство Бледсо, вампиры в целом — это всё метафоры силы, которую бедные дети мечтают заполучить, но не могут, потому что они так... так...
— Незащищены?
— Изгои. Одиночки. Плохо приспособлены к жизни.
— Вы утверждаете, что ваши поклонники — социальные нонконформисты?
Она поднесла покусанный ноготь к губам.
— Гм, не совсем.
— Некоторые поклонники приезжают к вам, желая больше узнать о вампирах, желая стать одними из них. Они считают вас специалистом в данном вопросе. Что вы им отвечаете?
— Я говорю им, что это вымысел. Все, что я хотела сказать, находится в моих книгах. А что вы отвечаете, когда люди задают вам подобные вопросы?
— Я говорю, что возможность быть вампиром не так уж замечательна.
— Китти, вы когда-нибудь встречали вампира?
Я сделала паузу, уголки моего рта дрогнули в улыбке.
— Да, встречала. И откровенно говоря, я нахожу ваши романы довольно точными.
— Ясно. И чтобы мне ответить? Может, вы нас познакомите.
Я подумала об этом и решила, что Артуро с радостью захотел бы Веронику на обед — но у него вкус утончённее.
— Почему вампиры? Вы пишете семейные саги длиной в столетия — почему бы вам не написать исторические эпопеи без всякого паранормала?
— Ну, это было бы скучно.
— Да, только бог знает, о чём думал Толстой. Тем не менее, в чём ваше вдохновение? Откуда вы черпаете свои идеи?
— Писатели ненавидят этот вопрос.
— Думаю, писатели только так говорят, стараясь избежать ответа.
— А вы не могли бы спросить что-нибудь иное?
Я вздохнула. Она привыкла быть избалованной. Личная гримёрка, миска зелёного эмэмдемс и все такое.
— Я приношу извинения, Вероника. Не сообразила.
Она смерила меня взглядом и слегка кивнула.
Интервью вышло не самым удачным. Мы начали не с той ноги, а Вероника вела себя слишком закрыто, чтобы помочь мне. Она не хотела здесь находиться. Её издатель согласовал интервью как часть рекламного тура новой книги. Должно быть, Вероника уже дюжину раз появлялась на подобных передачах.
Я приняла несколько звонков и получила ожидаемый лепет сентиментальных возбуждённых фанатов. Вероника обработала их лучше, чем я, но у неё за плечами много практики.
Наконец, словно открылась тюремная решётка, шоу закончилось, и мы освободились. Я сняла наушники и поблагодарила Веронику Сивиллу.
— Ещё раз спасибо, что пришли на наше шоу. Я знаю, мои слушатели получили удовольствие от вашего появления.
Я ожидала, что она хмыкнет на меня, отмахнётся и удалится, оставляя за собой след надменной слизи. Вместо этого она облизала губы, смазывая помаду. Понурив взгляд, она выпрямила плечи и глубоко вздохнула перед признанием:
— Я должно извиниться перед вами, мисс Норвиль.
— О?
— Я была не до конца честна. Я встречала вампира. Мой сын — вампир.
Я не знала, что ответить. Я попыталась сделать сочувствующий взгляд и стала ожидать большего.
— Я не хочу обнародовать данную информацию. С небольшим воображением я думаю, вы можете понять почему. Мои фанаты и так достаточно назойливы. Но я хотела, чтобы вы знали истину. Надеюсь, я могу вам доверять, и вы сохраните мой секрет.
Я кивнула
— Я умею хранить секреты. У меня есть несколько собственных. Как — не сочтите только за наглость — как вы узнали правду?
— Он выглядит на восемнадцать уже двадцать лет. Я стала что-то подозревать и попросила рассказать его секрет, и он во всем признался. Мои истории — они о нём. У моего сына не будет жизни, которую я представляла для него, и эти романы — мой способ примириться с его жизнью. Если это только можно назвать жизнью.
Я проводила Сивиллу до двери, где она поправила своё норковое манто и вздёрнула подбородок. Само воплощение достоинства.

Ночь полнолуния. Время бежать.
Ти Джей подобрал меня на байке, который грохотал ровно и непрерывно, точно медведь гризли. Ти Джей гнал очень быстро и резко брал повороты. Я не надела шлем и наслаждалась бьющим в лицо ветром. Откинула голову назад и насладилась ощущениями. Городские ароматы асфальта и выхлопных газов уступили запахам сельской местности, сухой траве, земле и дальним соснам. Солнце село за горизонт, луна ещё не вышла, но я чувствовала её серебристое дыхание. Луна управляла не только приливами и отливами, но и моим сердцем. В горле рождался рык — стая рядом. Я прижалась к Ти Джею и улыбнулась.
Стая собралась в доме Карла и Мэг, на краю лесного заповедника. Со стороны все напоминало обычную вечеринку: на улице припарковано около дюжины машин, в гостиной собрались гости. Но присутствующих охватило напряжение, предвкушение и нервозность. Завеса к потустороннему миру пала наполовину. Мы уже смотрели через неё, ждали сигнала. Карл ещё не пришёл.
В местную стаю входило двадцать два волка. Они жили в радиусе в две сотни миль, тянущийся вдоль городских зон вверх и вниз по Передовому хребту, от Колорадо-Спрингс до Форт-Коллинз. Большинство членов стаи я видела только в ночь полнолуния. Мы знали свои места. Я слонялась по краю комнаты, стараясь никому не мешать.
Кожа зудела. Я обнимала себя, стараясь сохранять спокойствие. Так близко. Она, Волчица, ждёт, смотрит из моих глаз. Её когти карябают изнанку кожи, желая прорости сквозь кончики пальцев. Она хочет мех вместо кожи. Её кровь так горяча.
Я вздрогнула, когда чужое присутствие нарушило моё уединение, словно сила прорвалась через окружавшую меня мембрану. Я почувствовала Зана ещё до того как увидела, что он преградил мне путь.
Он был молод, мой одногодка, но превращался в волка с подросткового возраста. У него были бледная кожа, неопрятные тёмные волосы и животный взгляд.
Я ненавидела его. Именно его аромат сопровождал мои кошмары. Это он атаковал меня и превратил в монстра.
Иногда он преследовал меня, словно ожидая шанса закончить начатое. Словно он всё ещё чувствовал запах крови на мне. Или он думал, что я чем-то ему обязана. Я избегала его, как только могла. Ти Джей. Карл и Мэг сдерживали его остальную часть времени. Он не был настолько жесток.
Ти Джей находился на кухне. Мне бы пришлось пересечь всю комнату, чтобы добраться до него. Зан загнал меня в угол.
— Что ты хочешь?
— Тебя, — наклонился он ко мне. Я уже вжалась в стену и не могла пошевелиться, так что Зан поднёс губы к самому моему уху. — Побегай со мной сегодня.
Это эвфемизм среди оборотней. Зан говорил это всякий раз, когда Карла не было рядом. Обычно я сжималась и скользила по стеночке за спину Ти Джея. Зан мог достать меня, но не Ти Джея. Именно так действует доминирование.
Я была не в настроении для такого дерьма.
— Нет, — выцедила я сквозь зубы, прежде чем поняла, что говорю.
— Нет? Что значит нет?
Я отошла от стены, расправляя плечи и впиваясь в Зана свирепым взглядом. В глазах потемнело. Волчица хотела порвать его.
— То и значит. Отвали от меня.
Его плечи вздыбились, из горла вырвалось раздражённое урчание.
Блин. Я только что бросила ему вызов, подвергла сомнению его господство, и он не может пройти мимо, не избив меня, как следует. И Карл с Ти Джеем меня не спасут, потому что я сама ввязалась в конфликт.
Комната затихла. Все наблюдали за нами с неподдельным интересом. Это не было обычной ссорой — наши вечно устраивали драки, всеми правдами и неправдами борясь за позиции в середине иерархии. Но только не я. Я не боролась. В лучшем случае меня добродушно подразнивали как ребёнка стаи. В худшем — издевались. Я всегда уходила в свой панцирь, жертвуя положением в обмен на безопасность. Но не в этот раз.
Я не могла разорвать зрительный контакт с Заном. Я сама в это ввязалась. Посмотрим, что у меня выйдет.
Приёмы, которые я изучала на занятиях самообороны, отличались в зависимости от первого шага противника. Это ведь самооборона, а не мордобой. Парочка хорошеньких ударов и со мной все кончено. Я бросила вызов: Зан ожидал первого шага от меня.
Я сделала обманный манёвр вниз, словно собираясь врезать Зану в живот. Он замахнулся на меня, и я отступила, толкая его в спину, чтобы сбить с ног. Он завертелся и врезался в спинку дивана. Я снова кинулась на него, не зная, что делать. Но Волчица знала. Прежде чем Зану удалось вернуть равновесие, я вскочила ему на спину и стала раздирать горло, зарывая ногти в кожу.
Он заревел, хватая мои руки и вертясь во всех направлениях, с целью сбросить меня. Я врезалась спиной в угол дивана: позвоночник взорвался болью. Но я держалась, вцепившись в Зана руками и ногами. Я хотела пустить в ход зубы. Ещё один выпад, и мы задели торшер.
В гостиную вышла Мэг. Высокая и сухощавая, с прямыми тёмными волосами, придающими ей неопределённый этнический вид, она была помощницей Карла, второй Альфой стаи. Она носила майки и спортивные штаны и часто занималась на велосипеде-тренажёре в домашнем спортзале, кроме того она вибрировала. Только так я могу это описать. Она вибрировала властью, силой и господством. Обычно я чувствовала её энергетику даже через всю комнату. Но я так рассердилась на Зана, что не заметила Мэг, пока она не схватила меня за волосы и не дёрнула со всей силы. В другой руке она сжимала пряди Зана.
Она посмотрела на меня, наморщив лоб в замешательстве.
— Ты уверена, что хочешь этого?
Она дала мне шанс остановиться, защитила меня от моей собственной глупости.
Кровь диким током мчалась по жилам. Мне до боли хотелось порвать Зана на куски. Я быстро кивнула.
— Тогда разбирайтесь на улице, — произнесла Мэг, толкая нас на выход. Кто-то любезно открыл кухонную дверь на задний двор.
Я отступила к двери, не сводя глаз от соперника. Он напирал на меня. Я слышала стук его сердца. Его пот пах как огонь. Он сжал ладони в кулаки. Его мышцы напряглись, и я поняла, что он собирается напасть на меня в последних паре футов от двери.
Я пригнулась, позволяя ему споткнуться об меня, и Зан мешком полетел на бетонное крыльцо. Я не стала мешкать, я прыгнула и приземлилась прямо на Зана. Его голова с грохотом ударилась об бетон. Зан без всяких усилий сбросил меня, повернув ситуацию в свою пользу, и придавил к земле. Удар — и в ушах звенело, а перед глазами поплыли звёзды. Он ударил меня ещё два раза, выворачивая мою голову и сжимая рукой горло. Я не могла дышать.
Зан собирался меня убить.
Я хотела научиться драться, чтобы защититься от врагов, а не участвовать в борьбе за власть. Что же я делаю?
Гнев и страх. Именно их них состоит жизнь. Гнев соперничает со страхом, и от того кто победит зависит станешь ли ты ведущим или ведомым. Почти три года я провела в страхе и сыта им по горло.
Я ударила Зана в промежность.
Он открыл рот от боли, но только ослабил хватку. Захватив его запястье, я скинула его с себя. Не отпуская, я переместилась за спину, выворачивая конечность. Раздался хруст, и Зан закричал. Я усилила давление. Свободной рукой я схватила соперника за волосы и потянула что есть силы, почти полностью отводя голову назад. Потребовался весь мой вес, чтобы сохранить голову под данным углом, но оно того стоило: теперь Зан не мог шелохнуться, не причинив себе адской боли. Отпустить бы его и отдубасить как следует, но такой роскоши я не могла себе позволить. Поэтому ударила его прямо на месте. В челюсть и щёку. Я била, пока не почувствовала кровь. Зан захныкал.
Наконец он потерял сознание. Я отпустила его, облизывая губы и стирая кровь с зубов. Вырвала кусок его плоти — с мяса свисали лоскуты кожи.
Я наклонилась к уху Зана:
— Ты мне не нравишься. Я тебя не простила и никогда не прощу, так что держись подальше или я разорву тебя на куски.
Я не шутила. Зан знал это, и поэтому, как только я встала с него, он покорно пополз прочь, скорчившись на четвереньках.
Я присела и уставилась на него. Кровь ударила мне в голову. Я видела его, обоняла его страх, и мне снова захотелось его порвать. Но я не могла: он часть стаи, и он принёс извинения. Я подошла к нему. Зан скорчился в позе эмбриона, словно желая исчезнуть. А бой мог закончиться совсем по-иному — я видела больше не страх в его глазах, а удивление. Я выиграла битву, не потому что сильнее, а потому что он не ожидал сопротивления. Больше мне не удастся победить так легко.
Зан перекатился на спину. Его вздохи перешли в жалобные всхлипы. Я нависла над ним. Повернулась спиной и ушла.
Меня отчасти тошнило, но Волчица не позволит мне блевать в углу. Она была голодна.
Слегка шатало. Я страдала от страшной головной боли. Вытерла лицо, на руках осталась кровь. Нос был разбит. Я попыталась остановить кровотечение рукавом, но забила на это. На мне ведь всё быстро заживает, верно?
Вся соль в том, что Зан занимал не последнее положение в стае. Теперь остальные будут бросать мне вызов, чтобы сохранить свои места в иерархии.
Карл стоял у кухонной двери, скрестив руки.
— Он вывел меня из себя, — сказала я, отвечая на невысказанный вопрос.
— Нет.
Я сразу же подумала: «что, чёрт возьми, он понимает?». Но я совсем не хотела бросать вызов Карлу. Карл не станет тратить время, чтобы выбить из меня дурь.
Я опустила взгляд и кротко встала перед ним.
— Может быть, у тебя и крутое радио-шоу, но это не делает тебя кем-то значимым.
Это напомнило мне кое о чём. Я нащупала в кармане джинсов и вытащила конверт, который захватила перед выходом из дома. В конверте лежала месячная зарплата, и я протянула его Карлу. Резко сверкнула кровь, которую я случайно заляпала белую бумагу.
Карл открыл конверт, пролистал стопку пятидесяток и снова сердито посмотрел на меня. Может быть, деньги и не решили всех проблем, но хотя бы его отвлекли. Он передал конверт Мэг.
Если Карл был плохим полицейским, то Мэг — хорошим. В первый год, в трудную минуту, я приходила поплакаться на её плече. Она научила меня основным правилам: повинуйся Альфам, держись своего места.
Я не хотела её сердить. Мой внутренний волк распластался перед Альфой ниц. Я ничего не могла сделать, только стоять.
Окинув меня взглядом, Мэг скрестила руки.
— Ты становишься сильнее, — сказала она. — Взрослеешь, наверное.
— Я просто рассердилась на Зана. Он не оставлял меня в покое. Вот и всё.
— В следующий раз попытайся попросить о помощи.
Она ушла убрать деньги.
За её спиной показался Ти Джей, Бета стаи и лейтенант Карла. Я иногда забываю, что по закону стаи у него столько же прав побить меня, сколько у Карла. Я предпочитала видеть в нём друга.
Я прильнула к Ти Джею и обняла. В стаи прикасание несло в себе успокоение, а я так хотела чувствовать себя защищённой. Я — моя человеческая половина — исчезла.
— Зачем все это было? — осторожно спросил Ти Джей.
— Я не знаю, — ответила я.
Но на самом деле я — она — знала. Я чувствовал себя сильной. Я не боялась.
— Наверное, я устала, что ко мне цепляются.
— Ты должна соблюдать осторожность — ты чуть не настроила Альфу против себя.
Он улыбнулся, но я не смогла сказать, пошутил ли он.
Этой ночью стая охотится вместе, и она съедает оленя. Раненый самец, полный мяса и крови. Она больше не низшая среди них и получает кусок плоти вместо того, чтобы довольствоваться костями и потрохами.
Другие навостряют уши и в вызове обнажают клыки на неё, но лидеры удерживают их на расстоянии. Сегодня никаких драк.
Она бежит и упивается своей силой, преследуемая остальными. Все воют от радости. Устав, она устраивается на ночлег, в тепле и безопасности, уже полная сновидений о следующей луне, когда она ещё раз сможет вырваться на свободу и вкусить крови
.
Я проснулась на рассвете, в куче мале с полудюжиной других оборотней. Мы так часто просыпаемся после полнолуния. Мы бегаем, охотимся, едим, находим логово и ложимся спать, сворачиваясь в клубок вокруг друг друга, зарыв мордочки в мех и поджав хвосты. Мы крупнее обычных волков — результат сохранения массы. Человек в двести фунтов превратится в волка в двести фунтов, когда взрослый Canis lupus не может быть вырасти больше ста фунтов или около того. Не то что мы.
Мы всегда теряли сознание при возвращении в человеческую форму.
Мы просыпались обнажёнными, в логове нашей стаи. Бекки, худая женщина со стрижкой «ёжик», старше меня на пару лет, свернулась в изгибе моих ног. Сзади прижата спина Дэва, а сама я пристроилась к спине Ти Джея, прислонив лицо к его плечу. Я лежала неподвижно, поглощая теплоту, запах, довольство. Мне было хорошо.
Ти Джей должно быть почувствовал, что я просыпаюсь. Услышал, как изменился дыхательный ритм или что-то иное. Он повернулся ко мне и приобнял.
— Я волнуюсь, — нежно произнёс он. — Зачем ты бросила вызов Зану?
Я скорчила гримасу. Не хотела обсуждать этот вопрос перед другими. Но дыхание вокруг нас было ровным; все ещё спали.
— Я не бросала ему вызов. Я должна была защитить себя. — Через секунду я добавила: — Я рассердилась.
— Это опасно.
— Я знаю. Но я не могла отступить. Я больше так не буду.
— Ты самостоятельно училась бороться.
— Да.
— Карлу это не понравится.
— Это больше не повторится.
Я съёжилась, услышав жалобные нотки в своём голосе. Ненавижу быть такой.
— Да, хорошо. Думаю, это из-за шоу. Ты становишься дерзкой.
— Что?
— Шоу делает тебя дерзкой. Ты думаешь, что у тебя есть ответ на все случаи жизни.
Я не знала что сказать. Комментарий застал меня врасплох. Возможно, Ти Джей прав. Шоу — моё детище; оно дало мне цель. Я должна о нём заботиться. Должна бороться за него.
— По-моему, Карл прав. Думаю, ты должна бросить шоу.
Нет, только не он!
— Карл заставил тебя так сказать.
— Нет. Я просто не хочу видеть, как тебе причиняют боль. Вот к чему ты пришла. Я вижу, как Карл думает, что ты наступаешь ему на пятки. Я вижу, как это разбивает стаю.
— Я никогда бы не навредила стае…
— Не специально.
Я крепче обняла Ти Джея.
Я не хотела дерзить.
Я хотела быть в безопасности.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:54 #8

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 5


— Наш следующий гость, привет. Вы в эфире.
— М-м-моя подруга… Она меня не кусает.
По голосу Бобби из Сент-Луиса около двадцати. Он нервный и инфантильный, застенчивый большой подросток с огромными фантазиями, с которыми не знает что делать. Наверное, он носит чёрную кожаную куртку, и у него, по крайней мере, одна татуировка в месте, которое можно прикрыть рубашкой.
— Хорошо, Бобби, давай немного сдадим назад. Твоя подруга….
— Да?
— Твоя подруга — оборотень.
— Да, — немного мечтательно произнёс он.
— И ты хочешь, чтобы она тебя укусила и заразила ликантропией.
— М-м-м, да. Она говорит, что я не знаю о чём прошу.
— Ты не думал, что она может быть права?
— Ну, это моё решение…
—Бобби, ты заставлял её заниматься с тобой сексом?
— Нет! Это было бы насилием.
— Тогда не вынуждай её обращать тебя в оборотня. Просто представь, какой виноватой она будет себя чувствовать, если поддастся на твои уговоры, а потом ты передумаешь. Это не татуировка, которую можно свести лазером. Мы говорим о кардинальном изменении образа жизни. Ты будешь превращаться в кровожадную тварь раз в месяц и скрывать сей факт от окружающих, пытаясь создать иллюзию нормальной жизни, хотя ты не совсем человек. Ты видел её в стае?
— М-м-м, нет.
— Тогда ты действительно не знаешь о чём говоришь, утверждая, что хочешь стать оборотнем.
— М-м-м, нет.
— Бобби, обычно я даю советы, а не указываю, но в твоём случае я сделаю исключение. Послушайся свою подругу. Она знает чертовски больше об этом, чем ты, хорошо?
— М-м-м, хорошо. Спасибо, Китти.
— Удачи тебе, Бобби, — сказала я напоследок. — И удачи подруге Бобби. Мой совет ей: динамь парня; не нужен тебе такой стресс в жизни. Вы слушаете «Полуночный час» с Китти Норвиль. За последний час мы обсудили отношения с ликантропами, как высказать свои претензии и недовольства, не сломав кости и не поджарившись на медленном огне. Прервёмся на заставку и вернёмся в эфир с новыми вопросами.
Я махнула Мэтту через окно кабины. Он нажал на переключатель. Знак «в эфире» потускнел, и заиграл лейтмотив шоу «Bad Moon Rising». Не какой-то там обычный синтезированный готический мотивчик, который можно ожидать от подобной передачи. Я выбрала песню за её мощь. Казалось, лирический герой с восторгом встречает надвигающуюся гибель.
Я сняла наушники и отодвинула микрофон. Если бы я устала от шоу, а мне казалось, что все эти шесть месяцев оно мне надоест, я бы ушла с лёгкой душой. Но мне нравилось моё дело. До сих пор нравилось. И всё же я не хотела сердить Ти Джея. Да и Карла мне не нравилось сердить. Но все-таки... Если они до сих пор дуются, то, что я могу поделать? Я не хочу бросать дело, которым горжусь, а я очень горжусь шоу. Ненавижу Ти Джея и Карла за устроенную мне нервотрёпку.
Стая оборотней — самая взаимозависимая группа в мире.
— Всё нормально? — спросил Мэтт. Он не брился несколько дней, а его тёмные волосы достаточно отросли, чтобы их можно было убирать в "конский хвост". В любом другом месте на него бы бросили косые взгляды. Но за пультом он выглядел на своём месте.
Я облокотилась о стол и потёрла виска. Мне не удалось хорошо поспать, и голова просто раскалывалась от боли. Хоть вой.
— Да, — сказала я, выпрямившись и взяв большую кружку кофе. Я так себя до язвы желудка доведу.
Кстати, а оборотни могут заработать язву?
Двухминутный перерыв подошёл к концу. Мэтт показал пальцами обратный отсчёт. Загорелся знак «в эфире» и мой пульт для приёма звонков. Наушники на месте, телефонная линия включена.
— Добро пожаловать обратно на «Полуночный час». У нас на связи Сара из городка Суи.
Женщина была вся в слезах. Она старалась не зарыдать во весь голос, но безуспешно.
— Китти?
— Привет, Сара, — успокаивающе произнесла я, готовясь к натиску. — О чём бы ты хотела поговорить?
— Мой муж, — сказала она после судорожного вдоха. — Я застукала его на прошлой неделе. Я шпионила за ним и вот…
Она замолкла, и я дала ей время взять себя в руки и только потом спросила:
— Что произошло, Сара?
— Он… он превращался... в... в волка. В лесу... позади нашего дома. Он думал, что я сплю.
— И ты понятия не имела, что он ликантроп.
— Нет! То есть я подозревала. Ежемесячные командировки в полнолуние, любовь к непрожаренным стейкам. Как он мог хранить это втайне от меня? Я его жена! Как он мог так со мной поступить?! — голос женщины задрожал и сорвался на визг.
— Ты подходила к нему? Говорила с ним об этом?
— Да, да. То есть я спрашивала его об этом. Он сказал, что сожалеет. Он больше никогда не посмотрит мне в глаза!
— Сара, отдышитесь. Вот так. Я знаю, это удар, но давайте посмотрим на ситуацию вместе. Сколько времени вы женаты?
— Шесть… шесть лет.
— И ваш муж говорил, сколько времени он был оборотнем?
— Два года.
— Теперь, Сара, я собираюсь попросить посмотреть на ситуацию с его точки зрения. Ему ведь, наверное, было больно превращаться в оборотня?
— Да. Он работает один, в ночную смену, и заперся на складе, когда это произошло. Он… он сказал, что ему повезло, и он смог оградить себя от людей. Почему он никогда не говорил мне об этом?
— А вы не думаете, что он, возможно, пытался защитить вас? У вас прекрасный брак, и он не хотел его портить? Я не говорю, что он поступил правильно. При хороших отношениях он должен был признаться с самого начала. Но он должен хранить свой секрет от огромного числа людей. Возможно, он не знал, как вам признаться. Возможно, он боялся, что вы бросите его после такого признания.
— Я не брошу его! Я люблю его!
— Но ведь некоторые бросают своих партнёров, когда узнают о подобном. Скорее всего, ему страшно, Сара. Послушайте, он всё ещё любит вас?
— Он говорит, что любит.
— Знаете, чтобы я сделала? Сядьте с ним. Скажите, что он причинил вам боль, но вы хотите поддерживать его, если в дальнейшем он будет честен. Тем не менее, прежде чем вы отважитесь на подобный шаг, вы должны решить сможете ли вы жить в браке с оборотнем. Вы должны быть предельно честной с собой, если хотите, чтобы он остался с вами.
Сара уже успокоилась. Она немного икала от плача, но голос звучал спокойно:
— Хорошо, Китти. Я всё поняла. Спасибо.
— Удачи вам, Сара. Сообщите мне, как всё пройдёт. Ладно, у меня полно звонков на линии, и я перехожу к другому вызову. Кормак из Лонгмонта, привет.
— Я знаю кто ты.
— Простите?
— Я знаю, что ты такое, и я иду убить тебя.
Согласно сообщениям Мэтта, у этого парня должен быть вопрос о ликантропии и венерических заболеваниях.
Следовало отклонить вызов. Но меня всегда привлекали чудики.
— Кормак? Не объяснишь мне, о чём ты сейчас?
— Я убийца и специализируюсь на ликантропах.
Его голос шикнул и исчез на секунду.
— Ты звонишь с сотового?
— Да. Я сейчас в вестибюле и иду убить тебя.
Добрый Мэтт уже звонил охране. Я наблюдала, как он стоит с трубкой у уха… и молчит. Что случилось?
Мэтт бросил трубку на место.
— Не берут, — сказал он достаточно громко, чтобы я услышала через стекло.
— Я подстроил небольшой отвлекающий манёвр на улице, — объяснил Кормак. — В здании нет охраны.
Мэтт взял трубку, переключился на внешнюю линию и набрал всего три цифры. Вызов кавалерии.
Затем снова набрал номер. И снова. Его лицо стало белее мела.
— Занято, — произнёс он одними губами.
— Ты смог перекрыть 911? — спросила я у звонящего.
— Я профессионал, — ответил Кормак.
Чёрт, это слишком реально. Я видела, как передо мной стоит Карл и произносит те самые: «Я же тебе говорил». Надеюсь, он не слушает моё шоу. С другой стороны, он смог бы приехать и спасти меня.
Я слышала по линии, как на первом этаже остановился лифт и распахнул двери. Это всего лишь акт устрашения: позвонить мне по телефону и описать моё убийство. Это был хороший акт устрашения.
— Хорошо, ты идёшь убить меня, и при этом предупреждаешь о своих намерениях по телефону.
— Это часть сделки, — натянуто произнёс Кормак, и я предположила, что он сморщил гримасу при этих словах.
— Что?!
— Я должен убить тебя в прямом эфире.
Мэтт провёл ладонью по горлу с немым вопросом в глазах. Вырубить шоу? Я покачала головой. Возможно, мне удастся найти выход из этой ситуации.
— С чего ты решил, что я ликантроп, Кормак, убийца, специализирующийся на ликантропах?
— У моего заказчика есть доказательство.
— Что за доказательство?
— Фото, видео.
— Ага, и съёмка велась в ночное время, а на кадре ничего не разобрать. Я видела подобное на ТВ. Такое можно показать в суде?
— Это меня убедило.
— А ты у нас псих и маньяк, — нервно ответила я. — А ты не думал, Кормак, что ты просто лох в рекламном трюке, цель которого убрать меня из этого бизнеса? Некоторые группировки пытаются избавиться от меня уже не один месяц.
В это время ночи во всей студии только Мэтт и я. Даже если какой-нибудь сообразительный слушатель вызовет полицию, то Кормак доберётся до кабины прежде, чем она приедет. Конечно, именно таким был расчёт.
Мэтт вошёл в кабину и произнёс громким шёпотом.
— Можем уйти по пожарной лестнице, пока он не добрался до нас.
Я прикрыла микрофон руками.
— Я не могу бросить шоу.
— Он хочет убить тебя!
— Это блеф. Просто праведный ревнитель пытается меня запугать.
— Китти…
— Я не уйду. А ты делай, как хочешь.
Мэтт нахмурился, но вернулся на своё место.
— И передай мне беспроводные наушники со стойки.
Мэтт выполнил мою просьбу и переключил звук. Я покинула кабину, чтобы стоять не в прямой видимости от двери. В следующей комнате, кабине Мэтта, находилось окно с видом на коридор. Я опустилась на пол, под окно у двери. Если кто-нибудь войдёт, я увижу его первым.
Кормаку потребуется примерно пять минут, чтобы доехать на лифте и дойти до кабины. Значит… нужно болтать быстрее.
— Хорошо, Кормак, позволь мне задать один вопрос. Кто тебя нанял?
— Я не могу это сказать.
— Запрещено контрактом?
Он заколебался. Мне показалось, что убийца не привык вести беседу, да и в душе обижен условиями сделки. Я не сомневалась, что он не врёт. Он говорил слишком уверенно, слишком спокойно.
— Профессиональная политика, — ответил он наконец.
— А это не из тех соглашений, где я могу предложить тебе большую сумму, чтобы ты меня не прикончил?
— Нет. Плохо сказывается на репутации.
Не то, чтобы у меня были деньги.
— И во сколько оценили мою жизнь?
Пауза.
— Это конфиденциальная информация.
— Нет, мне, правда, любопытно. Думаю, я имею право знать. Если меня оценили на заоблачную кучу бабок, то я могу назвать свою жизнь успешной, раз я разозлила кого-то до такой степени? Значит, я оказываю влияние, верно, а это единственное, на что любой из нас может надеяться…
— Боже, ты такая трещотка.
Я не смогла сдержать ухмылки. Мэтт сидел, прислонившись к стене, качая головой в жесте многострадальной выдержки. Встреча с профессиональным убийцей определённо не входит в список его должностных обязанностей. Но я рада, что он не ушёл.
Думать о том кто заказчик все равно, что упражняться в тщетности — много кто мог, в конце концов: Лига охотников на монстров, его преосвященство де Торквемада1 новой инквизиции, Христианская коалиция...
Лифт звякнул, раз, два... ещё два.
— Давай немного открутим назад, Кормак. Обычно тебе дают не такую работу? Ты привык выслеживать одиночек. Оборотней, которые нападают на людей и не контролируются стаей. Законопослушных оборотней сложнее найти, да и не стоит овчинка выделки. Я права?
— Да.
— Ты хоть представляешь, какие проблемы могут доставить несколько волков?
— Не особо.
Моё разоблачение в прямом эфире требовало ответа. Отрицания. Криков о моей невиновности и неправомерности обвинений — пока Кормак не выстрелит и не убьёт меня. Или пока он не попытается выстрелить в меня, а я смогу защититься. Я надеялась, что до этого не дойдёт.
Наверное, Кормал ждал, что я начну все отрицать: «ты не можешь в меня стрелять, я не оборотень». Но я немного запоздала с реакцией. Отрицание теперь будет звучать немного неубедительно. И если у охотника действительно есть фотографии (где он только их взял?) оставалось только во всём признаться. Вот оно. Грандиозное шоу-разоблачение. Надеюсь, мне выплатят премиальные за высокий рейтинг.
— Так вот, я вполне уважаемый законопослушный оборотень — должно быть странно выслеживать монстра, который даже не собирается поднимать на тебя когти.
— Не дрейфь, Норвиль. Выходи и поднимай когти. Я люблю, когда мне бросают вызов.
Вот и всё. Я призналась по национальному радио. Я оборотень. По ощущениям разницы никакой — Кормак все равно поднимается на лифте на мой этаж. Но моя мама не знала. Я услышала в наушники серию металлических щелчков. Пушки, большие пушки. Предохранитель снят, можно стрелять.
— Разве это спортивно, Кормак? Ты же знаешь, что я безоружна. Здесь я лёгкая добыча, и у меня полмиллиона свидетелей в эфире.
— Думаешь, я не сталкивался с таким дерьмом раньше?
Хорошо, ложный путь. Я попробовала снова:
— А если я отключу эфир, тем самым нарушив условие твоего договора?
— Мой заказчик полагает, что ты останешься в эфире как можно долго. Ты будешь держаться ради рейтинга.
Чёрт, да кто заказчик? Кем бы он ни был, он знает меня слишком хорошо. Возможно, это не обычный фанатик, а кто-то из местных, кто точит на меня зуб.
Артуро.
Карл не заставил меня выйти из шоу. Возможно, Артуро решил позаботиться обо мне. Он не мог сделать это лично. Подобное нападение приведёт к войне между двумя группами. По крайней мере, Карл и стая объявят его нарушителем границ. Артуро придётся разбираться с последствиями.
Но Артуро мог нанять кого-то. Ему даже не нужно марать руки. Он сработает через посредника, и Кормак никогда не узнает, что его нанял вампир. У Артуро были средства получить мои снимки в ночь полнолуния. Он знал, где бегает стая.
Я услышала, как разъехались двери лифта. Раздался звук ботинок по линолеуму.
— Я вижу окно твоей кабины, Норвиль.
— Эй, Кормак, ты знаешь Артуро?
— Да. Он отвечает за местных вампиров.
— Он тебя нанял?
— Холодно. Как думаешь, кто стоит в моём расстрельном списке после оборотней?
Значит, он выслеживает ликантропов и вампиров. Я действительно хотела найти хорошую сторону этого парня, но в данный момент это казалось совершенно невозможным.
Я должна придумать, как мне доказать, что Артуро нанял Кормака через посредника. Возможно, это заставило бы охотника за головами отступить.
Затем я услышала вой сирен. Окно в моей студии выходило на улицу. Мне даже не нужно было перемещаться, чтобы увидеть красно-синие всполохи. Полиция. Последние несколько минут тянулись словно часы, но даже если смелый слушатель вызвал копов, как только Кормак объявил о своих намерениях, то им бы не удалось приехать так быстро.
—Ты слышишь это, Кормак?
— Чёрт, — пробормотал он. — Слишком быстро.
Эй, мы до чего-то договорились.
— Скорее всего, кто-то позвонил полицейским заранее, и копы знали, что ты придёшь сюда. Ты точно не хочешь заново пересмотреть мою теорию «обманули дурака»?
Артуро мог достать меня через Кормака, а с полицейскими внизу он мог разобраться с самим Кормаком, если только у него есть зуб против охотника за головами. Полицейские не купятся на историю об оборотне. Они посадят его за убийство.
— Ты это несерьёзно.
— Артуро, глава местного клана, хочет выгнать меня из эфира. Могу предположить, что ты разозлил его недавно?
— Гм, да, можно и так сказать.
Есть какая-то подоплёка. Придётся обождать, чтобы позже вырвать у Кормака признание.
— Давай представим, что он нанимает тебя через третью сторону и вызывает полицейских, пока ты на задании, тем самым лишая тебя шанса уйти. Ты может, и уничтожаешь оборотней из принципа, но моё убийство тебе ничем не оправдать. В ту минуту, как ты нажмёшь на спусковой крючок, полицейские изрешетят тебя пулями. Как тебе такая перспектива?
Пауза, достаточно долгая, чтобы моё трепещущее сердце сделало удар с полдюжины раз.
— Ты псих.
Я не слышала шагов, не слышала оружие. Он перестал двигаться. Я нервничаю? Я не видела пушек. А мне и не надо: я чувствовала запаха тела Кормака, взвинченные нервы и пряный лосьон после бритья. Я чувствовала запах оружейного масла. Чувствовала… серебро. У него серебряные пули. Любые сомнения относительно правдивости его требований и намерений исчезли. Он выслеживал ликантропов и вампиров, и если он жив, чтобы говорить о своих жертвах во множественном числе, то он знал своё дело.
Я всё ещё в эфире и затыкаю за пояс все остальные шоу, беря в прямом эфире интервью у моего потенциального убийцы по национальному синдицированному радио. Поэтому я возбуждена? Я заговорила быстрее. Слова были моим оружием, как пушки Кормака — его. Оставалось только надеяться, что моя мишень тоже смертна.
— Эй, Кормак, а ты когда-нибудь имел дело с оборотнем с предменструальным синдромом?
— Нет.
— Ну, это реальная сука.
Он стоял прямо за дверью. Ему нужно лишь заглянуть внутрь и выстрелить. Мои пальцы зудели, кости тоже. Я хотела измениться, хотела бежать. Я чувствовала, как Волчица цепляется за мой жёстко удерживаемый контроль, в самозащите, самосохранении. Я могу бороться… но не буду. Сжав дрожащие ладони в кулаки, я задержала дыхание. Мэтт присел в углу с широко раскрытыми от страха глазами. Он уставился на меня. Не на дверь или Кормака, а на меня. Оборотень.
Кормак рассмеялся. Смех прозвучал нежно, почти неразборчиво даже для моего чувствительного слуха. Следующим я услышала щелчок — предохранитель вернулся на место.
— Я могу задать вопрос?
Буду я жить? Умру? Какой?
— Конечно.
— Что это за имечко для оборотня? Китти?
— Не трогай моё имя, - зашипела я.
— Предлагаю сделку, Норвиль. Я отменяю контракт, а ты не выдвигаешь обвинения.
— Хорошо, — быстро откликнулась я. Меня больше интересовала сохранность своей тушки, чем какой-то иск в суд.
— Мне нужно кое-что проверить. Если ты ошиблась, я приду по твою душу.
Я сглотнула.
— Звучит справедливо.
— Если ты права, то мы оба начистим рожу Артуро. А теперь, наверное, подождём полицейских и объясним им, что произошло как разумные люди.
— Гм, я могу закончить шоу?
— Валяй.
Мэтт кинулся к пульту.
— Осталось сорок секунд, — сказал он, слегка затаив дыхание.
Идеально.
— Эй, слушатели, я не забыла о вас. Кажется, произошло недоразумение, но думаю, мы с Кормаком Убийцей всё разрешили. Пока я говорю, по лестнице поднимается наряд полиции. Если бы снимали кино, сейчас бы начались титры. Именно это сейчас и произойдёт. На следующей неделе у меня в гостях будет сенатор Джозеф Дюк, инициатор законопроекта в Конгресс, который предоставит федеральным должностным лицам статус официальных заклинателей, изгоняющих бесов. Псих ли он или страна под угрозой вторжения орд коммунистических демонов? Не могу обещать столь же захватывающее шоу, как это сегодня, но кто знает. Я приложу все усилия, чтобы было интересно. На этом всё. С вами была Китти Норвиль, Глас Ночи.
Мэтт включил заключительные титры с протяжным волчьим воем под полной луной. Это был мой собственный вой, записанный специально для шоу.
Я сняла наушники и протёрла глаза. Возможно, Карл прав, и мне нужно бросить шоу. Слишком много проблем. Да и стоит ли программа, чтобы за неё отдать жизнь? Я просто должна уйти. Неа...
У меня закололо волоски на шее; я повернулась и увидела в проёме мужчину, облокачивающегося о дверной косяк. Даже без револьвера в кобуре аля опытный стрелок, он выглядел довольно грозно. Стройный и шести футов высотой2, в чёрной кожаной куртке, чёрной футболке, поношенных джинсах и массивных байкерских сапогах со стальным носком. Рот растянулся в ухмылку под подстриженными усами. Под мышкой была зажата винтовка.
— Это ты? — спросил Кормак в последние секунды затухающего волчьего завывания.
На вид ему было тридцать. В глазах горели смешинки в пару к сдерживаемой усмешке.
Я кивнула, поднимаясь вдоль стеночки. Крупный, опасный оборотень — ага. Мне хотелось горячего душа и сна.
Копы уже бежали по коридору, крича положить оружие на пол и поднять руки вверх. Кормак последовал указаниям, как будто ему не впервой.
В голове у меня копошилось тысяча вопросов к нему. Как он попал в этот бизнес? Какие приключения пережил? Как мне заполучить его на шоу в качестве гостя? Что мне теперь делать? Представиться? Пожать руку?
— Только не давай мне повода пожалеть о своём решении, Норвиль, — сказал он, прежде чем на этаже появилась полиция.
С застывшей улыбкой и подкосившимися коленями я наблюдала, как люди в униформе врываются в комнату, окружают Кормака и уводят.
Главный полицейский, детектив Джесси Хардин, лично сопроводила меня по пожарной лестнице. Она объяснила, что я должна проехать в полицейский участок, оформить заявление, подписать отчёт и так далее. Долгая ночь собиралась стать ещё более долгой.
Я хотела высказаться. Сказать хотя бы «я оборотень». Интересно, изменит ли это что-нибудь. Нет, если бы. Как это все изменит. Я призналась всему миру. Мне казалось, что я должна повторять эти слова снова и снова. Только так я поверю в реальность происходящего.
На этот раз я держала рот на замке.
— Между прочим, вас внизу ищет один парень. Карл, кажется. Я сказала ему, что он сможет поговорить с вами только после того как вас выпустят из участка. На всякий случай, предупреждаю, что прохождение всех процедур может занять немало времени.
Карл. Ублюдок. Сколько времени у него ушло на выяснение, что я в беде. И он ещё называет себя Альфой.
— Все нормально. Держите меня сколько нужно. Карл может подождать.
___________
Сноски

1. Указание на Томаса де Торквемаду, первого великого инквизитора Испании.

2. 182 см.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:54 #9

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 6


Полицейские продержали меня два часа. Они были хорошими. Очень вежливыми. Хардин отвела меня в безликую комнату ожидания с пластиковыми стульями, грязно-белым ковром и стенами, вручила кофе и добродушно похлопала по плечу. Большинство отсаживались от меня подальше и пялились, когда я проходила мимо. Слухи летят быстрее ветра. Люди стали шептаться, как только мы приехали в участок.
«Это она. Оборотень. Да, точно».
Казалось, Хардин их не замечала.
Я кратко изложила ей произошедшее. Простая формальность — мы записывали шоу. Все сохранилось на плёнке. Но Хардин не отпускала меня, пытаясь образумить.
— Вы уверены, что не хотите поддерживать обвинение? Мы можем повесить на этого парня тяжкое преступление. Причинение вреда, покушение на убийство…
Я заключила сделку с Кормаком и останусь верна своему слову. Несмотря ни на что, я верю, он тоже сдержит своё. Я настолько привыкла действовать в рамках «закона» — мы установили собственные правила. Мы и люди, такие как Кормак. Но если я скажу Хардин: «Мы сами обо всём позаботимся», - скорее всего, она не оценит моих слов.
Ой. О чём я только думаю? Возможно, по Кормаку кутузка плачет.
— Только не говорите, что это всего лишь пиарный ход, — сдалась Хардин. Её хмурый взгляд стал ещё более сердитым, если такое было возможным.
— Нет.
А все могло закончиться совершенно по-иному. Возможно, мне придётся благодарить Кормака.
— Я хочу поехать домой, если можно.
Я попыталась улыбнуться как скромная маленькая жертва.
— С вашим содействием нам будет намного проще привлечь этого парня к ответственности. Без вашей помощи я могу продержать его здесь лишь ночь, не дольше.
— Никто не пострадал. Все нормально, правда.
Детектив положила руку на стол и наклонилась ко мне.
— Из-за такого отношения мы и находим трупы молоденьких девушек.
Я заморгала, съёжившись от страха. Хардин выпрямилась и вышла из комнаты. Меня отпустили через десять минут.

У дверей полицейского участка ждали Карл и Ти Джей. Ти Джей приобнял меня за плечи, Карл обхватил локоть.
Я думала, что буду спорить с ними, обижусь и отмахнусь от их помощи, тем самым отстаивая свою независимость. Вместо этого я чуть не упала в обморок.
Я припала к Ти Джею, обняла его крепко-крепко и прошептала срывающимся голосом:
- Я хочу домой.
Карл встал рядом, точно щит за моей спиной, и стал наблюдать. Он отвёл нас к своему грузовику, и меня доставили домой.
Они просто обнимали меня, и этого было достаточно. Я не хотела оставаться одна. Не хотела быть независимой. Я могла сказать Карлу: «позаботьтесь обо мне», и он бы выполнил моё желание. Половинка моей души хотела только свернуться у его ног и почувствовать себя защищённой. Это во мне говорила Волчица.
Я жила в квартире-студии, презентабельной, но маленькой: на одной стороне кухня, на другой ванная и все остальное в середине. Обычно я даже не застилала диван-кровать.
Ти Джей сел на диван, прислонился к стене, и я свернулась на его коленях точно щенок. Карл стал расхаживать между окном и дверью квартиры. Он был убеждён, что кто-нибудь явится за мной — Кормак ли пожелает завершить свою миссию или ещё какой-нибудь тип захочет убить меня из принципа. Меня это мало волновало: если рядом Ти Джей, мне не о чем беспокоиться.
— Что мне делать? — вздохнула я. — Меня выгонят с работы. А шумихи будет. Боже, я попаду на главный заголовок «Энкуайрер».
— Может даже в «Ньюсуик», малыш, — пошутил Ти Джей, гладя моё плечо.
Я застонала.
Зазвонил телефон. Карл чуть не подпрыгнул до потолка и уж потом только кинулся к тумбочке. Я добралась до трубки первой.
— Алло?
— Китти. Это мама. Ты… как?
Я почти забыла. Как я только могла забыть? Я ведь молила о таком шансе.
Нужно было позвонить первой.
— Привет, мам.
— Черил звонила; она слушала твоё шоу и сказала... она сказала, что тебя чуть не убили, а ты сказала... сказала...
Черил — это моя старшая сестра. Я едва ли разобрала остальную часть лепетаний. Мама не могла заставить себя выговорить слово «оборотень». Мне пришлось много раз повторять: «Да, мама. Это правда, мам. Прости... нет, я не сумасшедшая. Нет, не думаю. Нет, я не могла сказать тебе... трудно объяснить. Нет, я не собираюсь умирать, по крайней мере, не сейчас. По моим подсчётам, почти три года. Да, так долго». Мама начала плакать.
— Да, я поговорю с папой. Да... Привет, пап.
— Привет, Китти. Как жизнь? — Он произнёс это так буднично, словно я только что позвонила из колледжа с признанием, что разбила машину, а он заверяет меня, что все будет хорошо.
Я вытерла слёзы.
— Словно контузило. Но я справлюсь.
— Я знаю. Ты хорошая девочка. Я знаю это и мама тоже. Она просто немного вышла из равновесия.
— Спасибо… твои слова много значат для меня. С ней все будет хорошо?
— Да, думаю, да. Уверен, если ты перезвонишь попозже, ей будет уже лучше.
— Хорошо.
— Ты одна? Ты не могла бы у кого-нибудь остаться? Хочешь, я приеду?
Вот только не надо, чтобы папа приехал и нашёл меня в постели со стаей.
— Со мной друзья. Они присматривают за мной.
Взяв с меня ещё три раза обещание перезвонить сегодня вечером, он повесил трубку.
Ти Джей улыбнулся.
— Я слышал его по телефону. Он сказал прекрасные слова. Тебе очень повезло с отцом.
Ти Джей не отпускал меня все утро. Чтобы ни произошло, он будет рядом. Он часть стаи, и он заботится обо мне
— Да, — ответила я. — Мне очень повезло.
Карл скрестил руки.
— Вот именно, — сказал он. — А теперь ты покинешь шоу.
Я прижала лицо к ноге Ти Джея. Я не ответила, не спорила. Перед лицом всех фактов Карл прав. Я должна уйти. Только я не знала, как объяснить ему, что не могу, поэтому промолчала. Ти Джей напрягся, словно понял, о чём я думаю.
— Он прав, Китти, — прошептал он.
Я закрыла уши. Не хотелось его слышать. Я села и отползла от Ти Джея, пока не оказалась на середине кровати, и он обнял мои колени.
— Разве ты хоть немного не подавлена, что Артуро нанял того парня?
Если даже это был Артуро. Я должна все выяснить. Возможно, Рик что-нибудь знает.
Карл ощетинился, подёрнул плечами и скривил губы в оскал.
— Дело не в Артуро, а в том, что ты подвергаешь себя опасности.
— Я должна выяснить стоит ли за покушением Артуро. Ты мог бы поговорить с ним. Ты поможешь мне?
Карл не ответил. Он просто впился в меня глазами.
Ти Джей переводил взгляд с меня на Альфу, ожидая некоего сигнала. Все же друг остановил взгляд на мне и произнёс:
— Если ты покинешь шоу, я вызову Артуро ради тебя.
Карл прыгнул на кровать. Я закричала. Ти Джей отпрянул, соскользнул с кровати и рухнул на пол. За секунду он перевернулся на четвереньки, но продолжил держать дистанцию. Карл прижал меня, поставив руки по обе стороны моей головы и придавив всем весом. Я задрожала и попыталась вырваться.
Я была не готова сражаться с Карлом.
— Я не торгуюсь, — выцедил он сквозь зубы. Он покосился на Ти Джея, и тот покорно отвёл взгляд. — Ты сделаешь, что я говорю. Я позабочусь об Артуро.
Я не верила ему.
Я крепко зажмурилась, скрывая слёзы, и отвела взгляд, так как ощутила дыхание Карла на щеке. Он мог спокойно меня укусить. Я кивнула, желая только, чтобы он остановился, оставил меня в покое. Если мы люди, и это человеческие отношения, я должна уйти от него. Это было насилие.
Через секунду он сжал руки и крепко меня обнял. Он только хотел позаботиться обо мне. Волчица так его любила.
Лишь к полудню я убедила их, что со мной всё в порядке. Я сказала, что мне нужен отдых. Я должна вернуться в КНОПКУ и объяснить, что ухожу. Произнося эти слова, я сама верила в них.
Но к вечеру я разозлилась.
Все: секретарши, ассистенты, технари — уставились на меня, как только я прошла через вестибюль. Никто не вымолвил ни слова. Словно сон, где ты голый. Волчица — ей все понравилось. Все эти куски ходячей плоти, дрожащие как добыча. Но я держала себя в руках. У меня было много практики, как держать себя в руках.
Я не знала, что все подумали. Сколько из них посчитало, что я действительно оборотень, а кто решил, что у меня поехала крыша? В воздухе витали страх и любопытство.
Мне не удалось переговорить с Мэттом вчера ночью. Полицейские развели нас по разным комнатам для допроса. Я не знала, что он думал обо мне теперь. Он работал над шоу достаточно долго, и я была вполне уверена, что он поверил мне.
Мы столкнулись в коридоре. Мэтт с усмешкой передал мне обувную коробку, полную писем. Я взяла её, изучила его. Небольшой страх сжал челюсть. Плечи напряглись, сердце стало биться чуть громче. Но он сохранил спокойствие и остался стоять передо мной словно ничего не произошло. Вот за это я его и любила.
— С тобой всё хорошо? — спросила я.
— Да. А с тобой?
Я пожала плечами.
— Это странно. Всё теперь по-другому. Словно я отрастила вторую голову.
— Или хвост и когти… прости. Но — ты ведь настоящая, правда?
Я кивнула, и Мэтт покачал головой.
— Ты права. Это странно. Тот парень был прав. Китти довольно забавное имя для оборотня.
— «Китти» я ему никогда не прощу.
— Оззи в своём кабинете и хочет тебя видеть.
О, прекрасно. Я мрачно улыбнулась в знак признательности и продолжила идти по коридору.
Открыла дверь, и Оззи тут же поднялся со стула. Определённо он был возбуждён. Я тоже. Я засунула коробку под мышку и прислонилась к дверному косяку. Что, чёрт возьми, ему сказать?
Тогда я поняла — я сделала покорный вид, но он не мог считать мои сигналы. Он мой босс, и такое поведение целесообразно, но всё же... Я приложила сознательное усилие, чтобы выпрямиться.
— Привет, Оззи.
— Китти. Это…
Я ждала его слов, извиняюще отведя взгляд. Не знаю, почему я почувствовала, что должна извиниться. Тогда Оззи смягчился и примирительно поднял руки.
— Ай, Китти, почему ты мне ничего не сказала? Ты не должна была держать это в секрете.
— Отчасти должна, Оззи. Есть люди, которым не нравятся такие как я. Могут возникнуть проблемы.
— Тебе нужно больше охраны? Мы предоставим тебе секьюрити…
И что Карл и Ти Джей скажут на это? Я как бы ухожу.
Я посмотрела на письма. Некоторые я ждала: сообщения из «Нэшинел Энкуайрер», «Ворлд Вайд оф Ньюс», «Неизведанного Мира». Но «Си-Эн-Эн» и «Ньюсуик»?.. Чёрт, почему Ти Джей всегда прав?
Я покачала головой.
— Нет, у меня есть друзья. Всё в порядке. Так как всё аукнулось?
Он вручил мне лист с заголовком «Предварительные Рейтинги». Числа были... огромными. Но как же так?
— Нас засыпали просьбами повторить шоу. Предварительный опрос показал, что авторитетность шоу выросла до небесных высот вчера вечером. По крайней мере, среди людей, которые верят во всю эту чушь. Прежде тебе нужно было только говорить. Теперь ты знаешь о чём. Скептики думают, что всего лишь пиар-ход ради рейтинга, и готовы умереть лишь бы увидеть, как ты продолжишь вести программу. Ты напала на золотую жилу, Китти. Ты в деле?
Карл будет в деле. Я просто покажу ему половину гонорара после следующего продвижения. Он согласится, я не сомневаюсь.
— Душой и телом.
— Отлично... просмотри сообщение от Говарда Стерна. Он хочет сделать объединённое шоу, наподобие двойного интервью с приёмом звонков. Перекрёстный допрос публики, отлично звучит. Я переговорил с Барбарой Уолтерс…
— Я не выступаю на ТВ. И думаю, вы знаете почему.
На моём веб-сайте даже нет фотографии.
— Да, да, знаю. Даже в таком случае… ты станешь первой оборотнем-знаменитостью страны.
Что-то я сомневаюсь.
— Только первой признанной. Спасибо, Оззи. Спасибо, что приняли меня.
— В конце концов, ты всё ещё прежняя Китти? Эй, похоже, ты не спала со вчерашней ночи. Почему бы тебе не взять отгул на день? Только сначала перезвони Говарду Стерну.

Я позвонила Ти Джею как только вернулась домой. Гудок прозвучал пять раз. Я уж было подумала, что он вышел. Но тут он взял трубку.
— Это я. Я отправляюсь к Артуро. Ты со мной?
Глупо было ему звонить. Он все расскажет Карлу. Стопроцентно расскажет. Тогда у меня будут крупные неприятности. Но я должна была позвонить. С кем ещё мне поговорить?
Возможно, я надеялась, что он поможет мне без всяких препирательств.
— Ты бросила шоу?
Я не ответила. Кажется, я даже всхлипнула. Он вздохнул.
— Ты же сама прекрасно понимаешь, что не сможешь откупиться от Карла. Дело не в деньгах.
— Нет, не в них. А ты никогда не задумывался, почему я продолжаю вести шоу?
— Нет. Но я знаю, сколь много оно значит для тебя.
— Тогда, как ты можешь просить меня бросить шоу?
— Оно меняет тебя. Шесть месяцев назад ты никогда не спорила со мной. Боже Всемогущий, ты избегала драк.
Я закрыла глаза. Мой голос больше не дрожал.
— Разве меняться плохо?
— Ты уничтожишь себя. И не из-за таких людей как тот убийца.
— Я взрослая. Я могу позаботиться о себе.
— Нет, не можешь.
Вот в чём загвоздка, не так ли? Кто из нас прав?
— Ещё узнаем.
Я повесила трубку.

Я забуксовала на переулке за «Обсидианом». «Обсидиан» представлял собой изысканную картинную галерею, специализирующуюся на предметах старины и импорте. Но это место было лишь ширмой. На подземных этажах жил Артуро. Под шикарным фасадом в центре города скрывалось убежище, где местные вампиры прятались от дневного света.
Шесть месяцев назад идея в одиночку пойти в логово Артуро обездвижила бы меня от страха. Теперь, по крайней мере, я могла обдумать эту идею. Но я не могла сделать последние несколько шагов, которые привели бы меня к подвальной лестнице и двери. Я стояла в переулке, пряча ладони в карманах куртки. Полночь, полная темнота. В любой момент на лестнице может появиться свара кровососов. Они сочтут моё нахождение здесь нарушением границ и защитят себя. Я уже видела заголовки газет: «Ведущая радио-шоу убита в бандитской разборке».
Если мне повезёт, и я простою здесь достаточно долго, то возможно появится Рик, и я смогу получить совет. Или заставить его поговорить с Артуро. Он ведь задолжал мне за расследование дела Илайджи Смита?
В конце концов, страх взял вверх над гневом. Я помялась с минуту, развернулась и ушла. Я всё ещё просто детёныш.
Я дошла до угла, как меня схватили чьи-то руки. Нет, когти. Руки, превращающиеся в когти. Перед глазами поплыли звёзды, так как меня толкнули к стене, и голова ударилась об кирпич. Кто-то держал мои плечи железной хваткой, вжал меня в стену, и когтями впился в горло.
Это был Ти Джей
Его пальцы уменьшились, руки утолщались: волк брал над ним вверх. Он душил меня. Его лицо всего лишь в дюйме от моего, глаза светятся золотом. Зубы обнажены, пропуская настолько низкий рык, что он вибрацией отдался по всем конечностям.
Я выпучила глаза, задыхаясь. Я больше ничего не могла сделать.
И тут Ти Джей заговорил, напрягая подбородок:
— Ты не повиновалась. Каждая частичка моего тела твердит мне выбить из тебя всю дурь. Почему я должен остановиться?
Я сглотнула. Он мог разорвать меня, хотя всё ещё не сбросил кожу. Я могу бороться с ним. Я знала, что могу… Волчица, закорчилась, крича о шансе бежать или биться. Я не могу избить Ти Джея в драке. Но это почти не имело значения. Я не плакала, не собиралась вот так ему подчиниться.
Мне стало страшно. Я не хотела бороться с Ти Джеем. Я должна сконцентрироваться и не наложить на него руки.
С трудом сделав вдох, я заговорила:
— Иногда мы должны прислушиваться к нашей человеческой половине.
Он вздрогнул. Его руки задрожали на моих плечах. Я не шевельнулась, выдержала его пристальный взгляд и увидела складки на лбу и в уголках глаз. Ти Джей был слишком сердит, чтобы сдержаться, но все-таки старался усмирить свою ярость. Пожалуйста, пожалуйста. Я надеялась, что он заметит мольбу в моих глазах, что он всё ещё достаточно человек и сможет распознать человеческие эмоции.
Он отпустил меня. Я осела напротив стены. Он уставился на меня, ухмылка коснулась его губ. Пот струился по его лбу и спутанным тёмным волосам. Я попыталась завести разговор, но не знала что сказать, а горло пересохло.
Ти Джей развернулся и убежал. Снял рубашку и выбросил её, когда заворачивал за угол. Клок синевато-серого меха показался на спине. Друг ушёл.
Я рухнула на землю и спрятала лицо в колени. Чёрт, чёрт, чёрт. Как я себя во всё впутала?
Прекрасно. Я не поговорила с вампирами и не вышла из шоу.

— ...я лишь говорю, что это крик о внимании. Может, вам обратиться к кому-нибудь, к врачу там или кому-нибудь ещё, обсудить вашу потребность в выбросе агрессии...
Я наклонялась к микрофону.
— Ну, и кто из нас взял на себя роль психолога-любителя? Скажу прямо, я ведущая популярного радио-шоу. Думаете, я хочу больше внимания? Следующий.
Весь вечер у меня в желудке словно крутились мельничные жернова. Я перепугалась до смерти. Не Карла или Ти Джея, хотя я не видела ни одного из них всю неделю. Близилось полнолуние. Я не знала что делать. Вернуться к стае и получить по мягкому месту или справляться самой.
Нет, я боялась, потому что не имела ни малейшего представления, что произойдёт во время шоу. Я уговорила Оззи не звать гостя, как было запланировано заранее. Я хотела провести два часа за моральным очищением. Хотела открыть линию для звонков, чего угодно. Я оказывалась перед необходимостью объясняться — много раз.
Все было не так уж плохо. Как всегда ожидание хуже всего. Половина звонящих выразило свою поддержку, дружный хор преданных фанатов «Мы за вас стеной». Большую часть эфирного времени я потратила на благодарности. Немного недоверия, угроз, немного привычных советов. Много вопросов.
— Вы когда-нибудь убивали?
Трое задали один и тот же вопрос.
— Нет. Я миролюбивая девушка.
—Как вы стали оборотнем?
— Я подверглась нападению. Кроме того, я предпочитаю не говорить об этом.
— Значит, это м-м-м травмирующий опыт?
— Да, это неприятное воспоминание.
Одна девушка позвонила мне с диким криком:
— Не понимаю, как вы это делаете! Как вы можете столь спокойно говорить о подобном?! Иногда мне хочется содрать с себя кожу!
Я заговорила как можно спокойнее:
— Не падайте духом, Клэр. Я знаю, что вы чувствуете. У меня тоже бывают подобные дни. Я много-много раз считаю до десяти. И думаю, разговоры помогают. Мне не страшно говорить об этом. Вы вот что скажите, что вы больше всего ненавидите в своём состоянии?
Её дыхание замедлилось, речь стала размереннее.
— Амнезии. Иногда, когда я просыпаюсь, я не помню, что делала. Я боюсь сделать что-нибудь ужасное.
— Почему?
— Я помню все ощущения. Помню вкус крови. И… и я помню, что мне понравилось. Мне хочется блевать.
Мне не нужно больше подбирать слова. Теперь я могу ответить ей из личного опыта, что было бы невозможно на прошлой неделе. До прошлой недели она бы, скорее всего, мне бы не позвонила.
— Думаю, что даже после обращения в нас остаётся много человеческого. Если мы хотим оставаться частью цивилизации, наша человечность никуда не денется. Она останавливает нас от совершения поступков, на которые мы способны. Наверное, отчасти, поэтому я здесь, веду это шоу и пытаюсь прожить относительно нормальную жизнь. Я пытаюсь облагородить собственного волка.
— И получается?
Хороший вопрос.
— Пока неплохо.
— Спасибо, Китти.
— Не торопи события, Клэр. Мой следующий слушатель, привет.
— Я так и знал. Печёнкой чуял, что вы оборотень.
Я узнала говорящего — не первый его звонок. Посмотрела на монитор и не ошиблась.
— Как ты, Джеймс?
— Я всё ещё один.
Объявление настолько простое и очевидное.
— Я почти боюсь спросить, но как ты узнал?
— Не знаю, — сказал он, и я представила, как он пожал плечами. — Вы знаете, о чём говорите. Я сделал единственно возможный вывод.
Нетерпеливый как щенок, он продолжил:
— Так на что это похоже? У вас есть стая?
Чёрт возьми, есть или нет? Больше не знаю. Я получила взбучку от Ти Джея, ослушалась Карла — когда я приеду на следующее полнолуние, не факт, что меня примут. Но я рискну.
— Да, есть.
— На что это похоже? На что они похожи?
Иногда оборотень нападает на людей и поблизости нет стаи, чтобы позаботиться о жертве, показать что произошло, научить как быть дальше. Должно быть, Джеймс один из них. Я не могу представить, как так можно жить. Ти Джей держал меня в первое полнолуние, в первое моё превращение. Так хоть немного было легче.
Я старалась быть честной. Хотя бы на данный момент.
— Как бы сказать. И с ними жить невмоготу, и самому никак.
— Как это понимать?
Сейчас не до шуток.
— Я очень ценю свою стаю. Она всегда была рядом в нужный момент. Но иногда я разочаровываюсь в них. Мне не хватает пространства для отстаивания своей точки зрения.
Интересно, слушают ли меня сейчас Карл или Ти Джей.
— Но вы думаете, что оборотни должны жить в стае.
— Я думаю, что стаи служат хорошей цели. Они держат оборотней под контролем, поэтому они не убегают охотиться на овец. Или маленьких детей — и, между прочим, это была шутка.
— Тогда вы не считаете, что оборотень может быть сам по себе?
— Я этого не говорила. Судя по личному опыту, это очень нелегко.
— О!
— Ты сказал, что ты один, Джеймс. Как ты справляешься?
— Д-да… никак.
Он повесил трубку, и по линии пошли гудки. Великолепно. Меня тошнит.
— Ясно. Спасибо за звонок, Джеймс.
Мэтт махал мне через окно, указывая на дверь в кабину. Там стоял Рик. Я не заметила, как он вошёл. Он прислонился к дверному косяку, как будто провёл здесь уже несколько часов, и устало махнул рукой.
Я повернулась к микрофону.
— Итак, у нас перерыв на рекламу. Вернёмся с новыми звонками. В эфире «Полуночный час».
Мэтт рубанул ладонью в воздухе, показывая, что мы вышли из эфира. Местным станциям нужно несколько минут на прогон рекламы и промо-акций. Я сняла наушники и подошла к двери.
— Привет, Рик.
Я попыталась казаться непринуждённой. Или он пришёл передать язвительное сообщение от Артуро, или хотел узнать, что я накапала на церковь Чистой Веры. А накопала я совсем немного.
— Здравствуй. А это известная студия.
— Да. Не хочу показаться грубой, но я должна вернуться через минуту. Чем я могу помочь?
— Я думал, мы можем обменяться информацией. Что ты выяснила об Илайдже Смите?
Значит, церковь. Я пожала плечами.
— Не густо. Невозможно поговорить с кем-нибудь, кто бы его знал. Несколько репортёров попытались проникнуть в его автоприцеп и потерпели неудачу. Я продолжу копать. У меня ещё осталось пара ниточек. Прости, что не могу пока дать больше.
Он скривил губы, маскируя разочарование.
— Ну, возможно твоё упорство окупится. Пока же...
Он передал мне конверт из обёрточной бумаги.
— Я слушал твоё шоу на прошлой неделе и решил, что это может тебя заинтересовать.
— Что это?
— Доказательство. Теперь у тебя нет причины крутиться у «Обсидиана».
Я подняла взгляд. Горло сжало в узел.
— Ты знаешь?
Он кивнул.
— Как и Артуро. Он разочарован, что ты не дала ему шанс обсудить все лично.
— Да. Не сомневаюсь.
Ну, и где предел моей тупости? Конечно, у Артуро везде охрана. Конечно, меня заметили. Добавь ещё одно очко за трусливое самосохранение.
Я взяла конверт и извлекла содержимое. Несколько странно освещённых фотографий в чёрно-белых тонах, как будто они сделаны камерой ночного видения. Лесная местность. Я узнала склон холма позади дома Карла и Мэг. Пара человек бежит с парой волков. Одно из лиц обведено в кружок. Моё, конечно. Несколько фотографий в последовательности показывающих, как я срываю одежду и моё тело трансформируется. Это копии снимков, которые навели Кормака на меня. Я сунула их обратно в конверт.
Ещё там лежало с полдюжины листов с информацией. Телефонные записи, короткое письменное соглашение — кто-то составил контракт, хотя это ещё не значит, что его на самом деле заключили. Сомневаюсь, что наёмные убийцы выдают свидетельства.
Рик не стал медлить с объяснением:
— Здесь телефонные звонки между Артуро и его посредником, и посредником и Кормаком. Посредник — женщина со связями из местной национальной дружины. Кормак с ними работает. Она обсуждала с Артуро возможность, э-м-м, поступления на работу, так сказать. Она сделает для него все что угодно.
— Что ещё ты знаешь о Кормаке?
— Он не работает задаром. Вот его расценки.
Он показал мне соответствующий листок бумаги. Я заморгала.
—Здесь много нулей.
— Много.
— Артуро так жаждет моей смерти?
— О, я не знаю. У него есть поддержка. Целый конгломерат недовольных.
— Кто ещё?
—Боюсь, я не знаю. Прости.
—Нет, тебе незачем извиняться. Спасибо и на этом.
Признаюсь, я остолбенела. Я чувствовала себя такой одинокой в последнее время, а Рик неожиданно пришёл мне помочь.
— Зачем ты мне помогаешь? Если Артуро узнает…
Рик небрежно отмахнулся, как будто только что дал мне взаймы пять баксов, а не спас мою задницу.
— Не волнуйся. Он не узнает. Можешь мне не верить, но некоторые из нас считают, что ты делаешь правое дело.
Всегда остаётся возможность, что Артуро подговорил его ради некоего подлого заговора... с неясной целью.
Рик заслуживает лучшего к себе отношения. Я пристыжено вздохнула.
— Спасибо. Не сделаешь копию для Кормака?
—Уже сделал.
— Спасибо, Рик. Я твоя должница.
На секунду он задрал голову к потолку.
— Ты же знаешь, я помог тебе, потому что это сведёт Артуро с ума.
Он моргнул, усмехнулся и ушёл также тихо, как и появился. Растворился в тени в другом конце коридора. Как вампир или типа того.
Мэтт выпучил глаза.
— Это э-м... м-м-м...
Он поднёс два пальца к губам и изобразил ими клыки.
— Ага. Итак, Мэтт, что теперь ты думаешь о своей работе?
Он покачал головой и тихо присвистнул.
— Не соскучишься.

На следующий день я нашла список телефонных номеров, лежащей поверх груды бумаг захламившей весь стол: прогнозы рейтингов, копии стенограмм, письма без ответов, телефонные сообщения, газеты и журналы, которые я использовала для заготовки материала. На свежем «Ворлд Вайд оф Ньюс» красовался следующий заголовок: «Признания Китти Норвиль: рейтинг звёздных вампиров и оборотней!». Журналюги поместили фотографии Квентина Тарантино, Дэвида Боуи, Бритни Спирс (ась?) и... Билла Клинтона? Ага, как же.
Я попала на заголовок «Ворлд Вайд оф Ньюс». Должно быть, я действительно добилась славы и успеха. Вроде того.
Я сделала несколько звонков и вычеркнула некоторые номера из списка. Пообщалась с репортёрами, полицейскими, всеми, кто знал исчезнувших в фургоне Илайджи Смита. Даже связалась с сотрудниками «Неизведанного Мира», которые попытались ворваться в автоприцеп. У одного из них была теория, что Смит на самом деле работает на правительственных учёных, так как те испытывают недостаток в подопытных. Другой звучал немного более нормально, решив, что вокруг Илайджи Смита сформировался своего рода культ личности. Никто из них не верил, что Смит мог на самом деле кого-нибудь излечить. Но мы не могли знать наверняка, ведь мы не связались, ни с кем из его людей.
Никто его не покинул. Трейлерный городок рос. А если лекарство на самом деле существует?
Я отследила последнюю ниточку в Модесто, штат Калифорния, где автоприцеп припарковался две ночи назад. Полиция попыталась выгнать Смита за нарушение границ штата и вызванные беспорядки. Двое дежурных, которых отправили передать постановление, проснулись следующим утром в патрульной машине, совершенно не помня, что произошло с ними за последние восемь часов. Трейлерный городок исчез. Я попыталась связаться с теми ребятами, но видимо они всё ещё находились в больнице под наблюдением. Провисела два часа на телефоне, но никто так и не смог объяснить мне, что с ними произошло или где, по их мнению, может появиться фургон.
Пока я висела на проводе, одна из стажёров КНОПКИ принесла мне письмо. Она влетела в комнату, передала мне послание и исчезла. На конверте не оказалось ни штампа, ни обратного адреса — значит, передано лично. Я должна не терять бдительности, но у меня возникло хорошее предчувствие. Посылка не несёт угрозы. Я вскрыла конверт и достала карточку. На ней была написана всего одна строчка: «Ты была права. Я твой должник» и дан номер.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:54 #10

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Глава 7

— Здравствуйте, вы позвонили на «Полуночный час».
— Я хочу узнать об оргиях.
— Оргиях?
— Да, вампирских оргиях. Как мне узнать, где они проходят? Как мне принять участие в одной из них?
— Гм... давайте подумаем. Вы — вампир?
— Да.
— Тогда обычно приходит приглашение. Вы часть организованной семьи или одиночка?
— У меня есть семья, — возмущённо произнёс парень, словно я посмела предположить, что он не достаточно породист.
— Не все семьи проводят оргии. Я хочу сказать… какая именно оргия вам нужна?
— Ну как сказать... оргия. Ну, оргия!
Я почти видела, как его объяснение сопровождается неопределёнными пассами руками. Мысленные сигналы тревоги стали смолкать — они лишь немного поддергивались при подозрении, что меня обводят вокруг носа.
— А, оргия. Поняла. Сколько времени вы являетесь вампиром?
— М-м-м... не слишком долго.
— Нет, а конкретнее. Сколько времени именно? Вы же должны понимать, что это «недолго» у некоторых вампиров такое разное. Если вас обратили ещё во времена Римской империи, то «недолго» может занимать несколько столетий, понимаете? Так какое у вас «недолго»?
— Гм... год?
Он искал правильный ответ, который произвёл бы на меня хорошее впечатление.
— Хорошо, как вас зовут... Дэйв. Ага. Ты не вампир.
— Но…
— А знаешь почему? У вампиров нет оргий. Ты просто ищешь горячего секса с сексапильными вампирскими крошками и думаешь, что вампирская оргия — место, где ты получишь желаемое, потому что наслушался всяких баек. Я права?
— Но... но... Я э-м...
— А знаешь что? Вампиры воспринимают секс совсем по-иному. Когда о сексе говорят вампиры и люди, они понимают под этим совершенно разные вещи. Вампиры не занимаются сексом, не попив крови. Фактически секс для них — синоним кормёжки. Ты этого хочешь, Дэйв? Если ты испытываешь желание всенепременно стать основным блюдом, иди, ищи, потому что я могу описать во всех подробностях, что эти крошки с тобой сделают.
— Но... как же... истории... я слышал...
Легковерный и невразумительный. Просто милашка.
— Следующий гость, вы в эфире. Брюс?
— Гм, привет, да. Я хотел узнать, могу ли я получить телефонный номер убийцы, который приходил на ваше шоу в прошлом месяце?
— Вы имеете в виду Кормака? Вы хотите телефонный номер Кормака? — Я не смогла скрыть раздражения. — Того самого Кормака, который пытался меня убить?
— Да.
— А можно узнать зачем?
— Ну, понимаете... Я просто хотел спросить, нужен ли ему ассистент или ученик, или ещё кто-нибудь.
— Так значит, Брюс, ты хочешь стать охотником на оборотней?
— Да.
— Это опасный вид работы. Ты когда-либо видел оборотня в действии?
— Гм... по телевизору. Ну, в «Неизведанном Мире» и все такое.
— О боже, видео на том шоу такое фальшивое. Позволь описать, на что в действительности похоже нападение оборотня. У среднестатистического оборотня четыре набора когтей, как у тебя пальцев. Двухдюймовые клыки. Давление челюсти в пять раз больше человеческого. И оборотни быстры. Преодолевают милю за две минуты. А ты так можешь, Брюс?
— Э-м-м…
— Ты умеешь стрелять?
— Э-м-м…
— Знаешь, сколько времени понадобиться среднестатистическому оборотню, чтобы разорвать взрослого оленя?
— Нет…
Я сладенько улыбнулась. По радио не передать лица, но голос все компенсирует.
— В последний раз у меня ушло около пяти минут. И я обычный среднестатистический оборотень.
Клянусь, я слышала, как Брюс сглотнул.
—Ничего себе.
— Прости, Брюс, но бесплатная реклама охотников на оборотней не в моих интересах. Ты же понимаешь о чём я? Спасибо за звонок.
Я подавила внутреннюю дрожь. Люди не прекращали задавать вопросы о Кормаке, и это начинало действовать на нервы
— Наш следующий гость. Бетти, ты в эфире. Что ты хотела спросить?
—Привет, Китти. Я просто хотела узнать, ты в прошлом месяце ходила с Кормаком на свидание?
У меня отвисла челюсть. Мне понадобилось целых пять минут, чтобы придти в себя и ответить:
— Чего?
— Ты ходила с Кормаком на свидание?
— Мы говорим о том Кормаке, который попытался убить меня в прямом эфире, да? Парне, который убивает оборотней ради проживания?
— Угу.
— И ты хочешь узнать, встречаюсь ли я с ним? Почему ты решила, что это хорошая идея?
— Ну, я как бы почувствовала между вами связь, когда он был на шоу.
— Ты почувствовала что-то. Ты экстрасенс?
— Да нет.
— Эмпат?
— Нет.
— Ясновидящая?
— Нет.
— Тогда, какого чёрта ты думаешь, что мы встречаемся? Конечно, ты что-то почувствовала! Он выслеживает оборотней. Я оборотень. Отношения охотник-жертва, вот что это было. Он хотел убить меня. Я была готова защитить себя, в ход могли пойти когти и пули — пахло горячим. Именно это ты и почувствовала.
— Но он не убил тебя. Ты справилась. Он так мило говорил. И голос такой славный. А сам он симпатичный?
— Ну, да, вроде. Если только ты сохнешь по парням, которые носят револьверы в кобуре.
— Просто ты всегда так волнуешься, когда упоминают Кормака, что я подумала, может между вами не все решено.
— Он пытался убить меня! Какое ещё объяснение вам нужно? Перехожу к следующему звонку. Здравствуйте!
— Гм, привет, Китти. Ну, вопрос я забыл. Но последняя идея — о свидании и все такое. Разве не интересное предложение, как думаете?
—Нет. Нет, я так не думаю, категорически.
— Ну, просто, вы всегда говорите о сверхъестественном расовом понимании, и могли бы… создать мост. Это было бы дипломатично.
Дипломатично. Ага. Мне пришлось очень сильно постараться, чтобы дать дипломатичный ответ:
— Простое напоминание — это моё шоу. Предполагается, что это я даю паршивый совет.
Я просмотрела список звонков, ища вопрос не связанный с охотником на оборотней.
— Привет, Ингрид из Миннеаполиса.
— Привет, Китти. Я просто хотела сказать, что я оборотень уже как десять лет, и я женат на самом замечательном человеке в мире. Он защитник дикой природой. Мы живём душа в душу, просто стараемся всегда друг друга слушать.
В студии стало душно. Я начала обмахиваться листом с памятками.
— Ничего себе, Ингрид. Очень интересно. Можно поинтересоваться, как вы познакомились?
— Ну, это была ночь полнолуния…
Я читала между строк и была готова поспорить, что у мистера Ингрида фетиш на мех. Бывает. Но, кажется, они счастливы и именно это имеет значение, верно?
— …так что я не позволю вашему предубеждению против охотников за головами разрушить отношения, которые могут перерасти в прекрасную любовь.
Сдерживая голос насколько возможно, я отчеканила:
— У меня нет предубеждения против охотников за головами. У меня предубеждение против людей, которые пытаются меня убить.
Мэтт яростно махал в окне кабины.
— Китти, перейди на вторую линию.
— Что? Зачем? — Я проверяла монитор. — Имя не указано. Ты его не проверял?
— Просто ответь на звонок.
Я переключила линию.
— Да? Что такое?
— Норвиль, это Кормак. Если ты сейчас же не сменишь тему, я приду с тобой серьёзно поговорить.
Кормак. Чёрт. Мне странно польстило, что он тоже слушает шоу.
— Я пыталась сменить тему.
Хотя он это знает из последних пятнадцати минут. Интересно, что будет, если я его спровоцирую.
— Но эй, спасибо за звонок. Так, тебя выпустили из тюрьмы.
— Окружной прокурор не захотел поддерживать обвинение без твоих свидетельских показаний. Вышел чистеньким.
— И ты когда-либо ходил на свидание с оборотнем?
Двухсекундная пауза.
— Не твоё дело.
Он стал отрицать. О, как интересно.
— А если бы твоя девушка подверглась нападению, заразилась ликантропией и стала оборотнем? Ты бы поставил на ней крест? Чувствовал бы глубокое инстинктивное желание убить её?
— Меняй тему. Я серьёзно.
— Кормак, когда в последний раз ты ходил на свидание?
Одна из сложностей ведения радиошоу состоит в том, что ты делаешь оценки лишь по голосу. Я не могу видеть лиц и их выражений и должна быть внимательна к интонациям голоса, чтобы судить о настроении и реакции. Поэтому хоть и я не видела лица Кормака, по лёгкости в его голосе я могла сказать, что он усмехался.
— Норвиль, а когда ты в последний раз ходила на свидание?
Щёлкнула телефонная линия.
Ублюдок.
— Это, мой друг, не твоё дело, — сказала я в микрофон.
Я выпрямилась, нацепила улыбку и подумала о чём-нибудь счастливом. Мои когти вокруг горла Кормака. Руки так и чесались.

Несколько дней спустя я всё ещё пыталась очистить ту самую груду дерьма на столе, когда раздался телефонный звонок.
— Здравствуйте. Как поживаете, мисс Норвиль?
Это был парень из ЦКЗ, отдел параестественной биологии, на какую бы организацию на самом деле он не служил. Стоило догадаться, что он снова позвонит.
— Привет, господин Аноним.
— Что, простите?
— Проехали. Чем могу быть полезна?
— Ничем особенным. Я просто хотел поговорить.
— И в прошлый раз вы звонили за этим. Да вы просто одержимы мной.
— Я должен быть осторожен. Не думаю, что вы осознаете моё положение…
Я сердито выдохнула.
— Конечно, нет. Вы же не представились!
Сейчас я была уверена, что он всего лишь какой-то шизик с манией величия, который пытается сделать меня частью своей параноидальной фантазии. С другой стороны, кроме этого, он возможно действительно правительственный шпион.
Мужчина раздражённо вздохнул.
— Я хотел поговорить о вашем признании. Я заинтригован. Вы раскрыли свою личность. Это очень храбрый поступок.
— Почему?
— Вы раскрылись. Но вы также создали возможность. Быть может, вы облегчили мне работу.
— Вы так и не сказали, в чём она заключается.
— Думаю, вы знаете больше, чем делаете вид.
Он упомянул Центр исследования параестественной биологии. Должно быть, он связан с тем проектом, связан с написанием отчётов для правительства.
— Давайте проверим, правильно ли я догадалась, — сказала я. — Созданная моим шоу гласность в некотором роде придаёт вес исследованию. Вы пытаетесь привлечь внимание, и моё шоу открывает для вас дверь. Выполняет хлопотную работёнку за вас. В недалёком будущем люди потребуют разглашения.
— Это вполне вероятно.
Казалось, он улыбался от радости.
— Я могу задать несколько вопросов?
— Я сохраняю за собой право не ответить.
— О, конечно. Почему исследование не получило больше гласности с самого начала? Прошло больше года. Оно не засекречено, а просто... проигнорировано.
— Как ни странно, секретность привлекла бы больше внимания, а некоторые люди этого не хотят. Что касается разглашения… тайна — мощный инструмент некоторых сообществ.
Вампиров, например. У меня паранойя на этом пункте.
— Следующий вопрос. Как вы заставили испытуемых принять участие? Говоря об упомянутой вами секретности, почему именно они подверглись исследованию?
— Я могу задать вам вопрос?
— Конечно.
— Если бы лечение существовало, вы бы им воспользовались?
Спустя несколько месяцев после атаки, когда прошёл шок, и я снова начала находить опору в мире, я провела большое исследование: прочитала о волках, изучила весь фольклор, который только смогла достать. Множество историй описывало путь к исцелению. Уничтожь волка, который обратил тебя в оборотня. Этот вариант мне не попробовать. Выпей чай из аконита волчьего перед новолунием. Меня от него стошнило.
Затем я сдалась, поскольку моё положение не такое уж и плохое, правда.
— Я не знаю, — сказала я, наконец. — Имя Илайджа Смит вам о чём-нибудь говорит?
— Нет. А должно?
—Возможно, он вас заинтересует. Вы же это ищете? Исцеление?
— Скажите мне — с кем вы говорите, когда нуждаетесь в совете?
Что это, игра в вопросы?
— Вы предлагаете стать моим барменом?
— Нет. Я просто… я уважаю вас. До свидания, мисс Норвиль.
— Постойте…
Но он уже повесил трубку.
Мне нужно выпить. Мне нужен телохранитель.
Телефон снова зазвонил, и я почти выпрыгнула со стула. Клянусь богом, если бы не шоу, я бы засекретила свой номер.
— Алло?
— Мисс Норвиль?
— Здравствуйте, детектив Хардин.
— Вы меня помните. Хорошо.
— Ту ночь я вряд ли забуду.
Вероятно, это была вторая самая страшная ночь в моей жизни.
— Нет, думаю, что нет. Я хотела узнать, не могли бы вы дать небольшую консультацию по одному делу.
— По поводу чего?
Пауза. Я могла слышать, как она глубоко дышит по телефону, словно собираясь с духом.
— Преступления. Убийства.
Я закрыла глаза.
— И вы думаете, что в этом замешан сверхъестественный мир.
— Вполне уверена. Но я хочу услышать чужое мнение прежде, чем начну поднимать шум. Ситуация может вылиться в кошмар.
Это она мне говорит? Нужно лишь чтобы один вампир-одиночка высушил досуха очаровательную десятилетнюю девочку.
— Вы знаете, что у меня нет специального образования, и я не разбираюсь ни в судебной экспертизе, ни даже в оказании первой помощи.
— Я знаю. Но вы единственный известный мне человек, кто хоть как-то знаком с этим предметом.
— За исключением Кормака, да?
— Я ему не доверяю.
И всё же что-то в этом есть — полицейский больше верит монстру, чем убийце монстра. Возможно, с шоу есть польза, в конце концов. Возможно, моё откровение во благо.
— Мне нужен водитель.
— Уже еду.
Хардин подобрала меня на немаркированном полицейском седане. Отъехав от бордюра, детектив начала бессвязный монолог. С виду обычный трёп, но костяшки её пальцев побелили, а лоб исполосовали морщины. Она курила, сосала сигарету, словно в первый рабочий день, стряхивая пепел в опущенное окно.
— Я начала слушать ваше шоу. Та ночь с вызовом на вашу станцию показалась такой странной… мне стало любопытно. Мне до сих пор любопытно. Я все время изучаю новое. Я просмотрела все наши смертельные случаи с разрыванием на части за последние несколько лет. Большинство из них слишком стары, чтобы раздобыть хоть какое-то доказательство и пойти по следу, в некоторых мы ловили животное, которое это сотворило. Но теперь… не думаю, что могу списать подобный случай на нападение диких собак. Вы переубедили меня. Вам ли, ребята, не знать, как отрывать людям головы.
Она искоса посмотрела на меня с мрачной улыбкой на лице. Её тёмные волосы были убраны в короткий конский хвост. Светло-карие глаза. Никакого макияжа. Функциональная одежда: рубашка, брюки и спортивная куртка. Ни капли гламура. Детектив Хардин до предела честная женщина.
Я прислонилась к дверце у пассажирского сидения.
— Мы не все отрываем людям головы.
— Ясно. Так или иначе, год назад в подобном случае я искала бы стаю диких динго, сбежавших из зоопарка. Но теперь…
— Вы сомневаетесь. Как всё плохо?
Хардин сжала руль.
— Я не знаю. У вас крепкий желудок?
Я заколебалась. Я регулярно ем сырое мясо, но не из-за личных предпочтений.
— Это зависит от того, что я делаю, — увильнула я от ответа.
— Что вы этим хотите сказать?
Как объяснить, что это зависит от того лапы у меня или ноги? Вдруг мои слова испугают Хардин. Она может попытаться меня арестовать. Лучше всего уйти от ответа.
— Не берите в голову.
— Она была проституткой, восемнадцать лет. Труп найден в трёх частях. Не считая мелких фрагментов. Зубчатые раны указывают на следы укусов и клыки крупного хищника. Ос... оставленная масса не равняется исходной массе жертвы.
— Блин, — пробормотала я, потирая лоб. Жертву съели. Возможно, я не готова к такому.
— Вчера ночью не было полнолуния, — отметила детектив. — Это всё ещё мог сделать оборотень?
— Оборотни могут обращаться в любое время, когда захотят. Ночи полнолуния — единственное время, когда они вынуждены это делать.
— Как мне узнать, что убийца — ликантроп, а не большая агрессивная собака?
— По запаху, — выпалила я, не подумав.
— Что?
— Запах. Ликантропы пахнут по-другому. По крайней мере, с точки зрения другого ликантропа.
— Ясно, — протянула Хардин. — А если под рукой нет такой «ищейки»?
Я вздохнула.
— Если сможете найти ДНК нападавшего, то по маркёрам. У ЦКЗ есть малоизвестный доклад, касаемый особенностей маркёров ДНК оборотней. Я отправлю вам ссылку. Вы уверены, что это не большая собака?
Если напавший был оборотнем, то он должен быть из стаи Карла. Но я сомневалась, чтобы кто-нибудь из них решился бы поохотиться в городе или уйти в самоволку. Пришлось держать ответ перед Карлом. Если же в город забрёл чужак, то Карл наказал бы наглеца за вторжение на чужую территорию.
Я боялась увидеть место преступления. Если я почувствую там стаю, если пойму, кто конкретно убил девушку — выложу ли я Хардин всё как есть или придумаю оправдание, пока не обсужу всё с Карлом? Я нервно забила пяткой по полу. Хардин покосилась на меня, и я перестала.
Мы ехали к Капитолийскому холму, плохой части города даже для таких людей, как я. Множество полуразрушенных одноэтажных домов, заросшие дворы, бандитские тачки, разъезжающие по перекрёсткам при свете дня. Целая улица была огорожена полицейскими автомобилями и жёлтой лентой. Один из полицейских помахал Хардин. Она припарковалась на обочине около переулка. Рядом стояла карета скорой помощи, а место преступления кишело людьми в униформе и пластиковых перчатках.
Кроме того, в конце улицы мелькали фургоны трёх различных каналов новостей. Операторы держали видеокамеры, репортёры в опрятных костюмчиках притаились поблизости. Полицейские не давали им подойти, но операторы нацелили своё оборудование, словно крутили фильм.
Я спряталась за спиной Хардин, и мы пошли к месту преступления.
Детектив переговорила с мужчиной в деловом костюме и представила нас.
— Китти Норвиль, детектив Салазар.
Глаза детектива расширились, и он ухмыльнулся.
— Наша волчья знаменитость?
— Да, — ответила я, чуть ли не с вызовом.
Я протянула руку. На минуту мне показалось, что детектив не пожмёт её, но я ошиблась. Салазар на шесть дюймов выше меня, и вид у меня не страшный. И улыбка обаятельная.
Салазар обратился к Хардин:
— Ты уверенна, что это хорошая идея? Если те ребята пронюхают, что она здесь, то не отклеятся, — указал он большим пальцем через плечо на фургоны новостников.
Вот только моей фотографии не хватало во всех вечерних новостях с заголовком: «Оборотни рыщут по даунтауну».
— Я прослежу за ними. Она консультант, только и всего.
Слишком поздно. Мы уже привлекали внимание. Одна из камер указывала на нас. Репортёр в строгом костюме с юбкой перевела взгляд на камеру, затем на нас. Как только мы оказались в их поле зрения, остальные команды стали усиленно искать, что же заметили их конкуренты. В джинсах и свитере, я выделялась как гражданское лицо в месте, куда полицейские обычно гражданских не пускают. Медейники начнут задавать вопросы. Я демонстративно развернулась к ним спиной.
— Не люблю камеры, — призналась я. — Мне бы не хотелось, чтобы общественность узнала, как я выгляжу.
— Хорошо.
Хардин сместилась, загораживая обзор камер.
— Салазар, проводи репортёров в здание и удостоверься, что они не попытаются снимать из окон.
— Будет сделано.
— Хорошо. Это не займёт много времени.
— Давайте просто закончим со всем поскорее, — предложила я.
Салазар провёл нас к переулку.
Я видела, что могут делать оборотни и вампиры, когда они теряют свою человечность и знают лишь кровь и резню. Измельчённая оленина. Повсюду потроха, полдюжина волков роется в корпусе животного. Я думала, что знала чего ожидать. Но реальность оказалось совершенно иной.
Её глаза были открыты. Кровь запеклась на тёмных волосах и обрызгала безжизненное лицо, но первым я увидела глаза, стеклянные и сверкающие. Голова лежала приблизительно в четырёх футах от остальной части трупа. На секунду мой взор затуманился чёрными пятнами. Расчленённые фрагменты. Ноги валяются в одной стороне, обнажённые руки и туловище скручены в другой, одежда порвана прямо вместе с ними. Вытащенные органы — яркие, тёмные куски — лежат между. Как брак в мясной лавке, который жалко выбросить на улицу всем на глаза.
Хуже всего, что я понимала, как убийца всё провернул. Когти распарывают живот, отводя в противоположные направления, челюсти на горле…
Я человек и не могла такого сотворить. Я не могла даже думать о таком. Но Волк мог. И сделал. На секунду я забыла, кто я на самом деле, застряла между двумя сущностями.
Я должна помнить кто я.
Я прикрыла рот и отвернулась.
Какой-то шутник в униформе рассмеялся.
— И вы ещё называете себя монстром.
Я моргнула — другой волк воспринял бы эти слова как вызов. Но этот клоун не мог читать сигналы.
— Я никогда и никому не отрывала голову, — отвела я.
Хотя я чуть не проделала такое с Заном...
Ко мне подошла Хардин.
— Она — третья в одинаковом М.О.1 за последние два месяца. Первые два случая были списаны на нападения диких животных. Койотов, например. Тогда я начала копать. Мы выяснили, что слюна на укусах принадлежит человеку. В основном.
Я вышла из переулка и прислонилась к стене. Итак, могут ли оборотни на самом деле преодолеть свою природу и стать полноценными членами общества, или я просто сотрясаю воздух пустыми словами? Я не хотела верить, что убийца — ликантроп. Хардин неправа; это было животное….
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Запах крови и гниения резко ударил в нос. Жертва лежала здесь с прошлой ночи. Падаль, подсказала слово моё второе «я», вызывая слюноотделение. А ну прекрати. Я сосредоточилась на незаметных запахах, которые дразнил нос, точно лучик солнечного света, играющий на слегка колеблющейся воде.
Дёготь и асфальт. Выхлопные газы автомобиля. Хардин недавно чистила зубы. Мята и табак. Крысы. И... вот оно. Животный запах, несочетающийся с характерными ароматами города. Мускусный и ярко выраженный. И всё таки человеческий. Мужской. Он пах кожей и мехом.
Я не распознала отдельные ноты аромата. И при этом он не пах моей стаей — группой Карла. Чуть камень с души не упал. Вот только след означал, что у нас по территории бродит чужак.
— Это оборотень, — сказала я, открывая глаза.
Хардин сощурилась на меня.
— Ваш друг?
Я заморгала.
— Нет. Давайте кое-что проясним. Вы попросили у меня помощи, но если собираетесь меня подозревать, я ухожу.
— Извините, — ответила Хардин, вскинув руки. — Но если я правильно поняла из вашего шоу, у вас есть стаи, верно? Я могу предположить, что вы знаете других оборотней в городе?
Она сделала домашнюю работу, мне пришлось проявить сдержанное восхищение. Она стояла близко — но не в пределах досягаемости — рука подпирала стену. Больше на её лице не читалось любознательность. Она не обращалась ко мне за ответом. Она подозревала меня.
— Вы привезли меня не в качестве консультанта, — поняла я. — Вы думаете, что я могу назвать имя убийцы. Вы хотите меня допросить.
Она наклонила голову на мгновение; когда она снова посмотрела на меня, её решительное выражение подтвердило догадку.
— Вы сказали, что смогли различить запах. Если вы знаете кто убийца, то должны рассказать мне.
—Я не знаю кто убийца. Вы должны мне поверить.
— Я могу привлечь вас к делу как важного свидетеля.
— Свидетеля?! Я ничего не видела!
— Вы обладаете доказательством, которого нет у наших судебных экспертов. Это делает вас свидетелем.
У меня закружилась голова. Хардин ввязала меня в заваруху, но никак не сможет удержать. Прецеденты, юридические прецеденты… мне нужен научный ассистент. О чём это я? Не будет никакого прецедента.
— Вы узнаете убийцу, если с ним встретитесь?
— Да. Думаю, что да.
— Тогда оставайтесь на связи. Сообщите мне, если что-нибудь выясните. Это все, что я хочу.
Она хотела, чтобы я стала свидетелем чёртового преступления, к которому не имела ни малейшего отношения. Стерва-манипуляторша.
— Суд ни за какие коврижки не будет слушать свидетеля, распознавшего убийцу по запаху. Судья просто не будет знать, что делать с таким свидетельством.
— Пока что, — ответила Хардин с кривой усмешкой. — Дайте мне минуту, и я отвезу вас обратно на студию.

Один из репортёров, женщина в костюме, поджидала нас у машины Хардин. За её плечом стоял оператор, камера светила прямо на нас.
— Блин, — пробормотала я.
Хардин нахмурилась.
— Не обращайте внимания. Идите вперёд, словно их тут нет.
— Они же не могут передать моё изображение без разрешения?
— Могут. Извините.
Я сгорбила плечи и наклонила голову, не желая терять достоинство и закрывать лицо. Кроме того, было слишком поздно.
Репортёрша увернулась от Хардин и подошла прямо ко мне, вытягивая микрофон.
— Анджела Брайант, КТНК. Вы Китти Норвиль, ведущая радиошоу? Как вы замешаны в этом происшествии, мисс Норвиль? Вы свидетель? Эти убийства дело рук сверхъестественного?
На этот раз я держала рот на замке и позволила Хардин усадить меня в машину. Детектив молча прошла к водительскому сидению. Я подпёрла коленом дверцу и прикрыла лицо рукой.
Мы уехали.
— А вы застенчивы для знаменитости, — отметила Хардин.
— Мне всегда нравилось радио за его анонимность.
Мы остановились перед студией. Я уже хотела выйти из автомобиля — точнее, как можно невиннее выскользнуть из него — но Хардин меня остановила.
— Ещё один вопрос.
Я приготовилась. Детектив сунула руку в карман пальто.
— Я чувствовала себя такой идиоткой, отправившись искать их. Но оказалось их проще найти, чем я думала. Видимо, для таких товаров есть целый рынок. Я должна знать — они помогут?
Она раскрыла ладонь и продемонстрировала три блестящих серебряных девятимиллиметровых пули. Я уставилась на них, словно мне под нос сунули ядовитых змей.
— Да, — ответила я. — Они помогут.
— Спасибо. — Она положила пули в карман. — Наверное, стоит купить пару крестов.
— Не забудьте про деревянные колы.
Быстро помахав рукой на прощание, я сбежала прежде, чем разговор пошёл бы ещё дальше.
____________
Сноска
1. Modus operandi (сокр. M.O.) — латинская фраза, которая обычно переводится как «образ действия». Данная фраза используется в юриспруденции для описания способа совершения преступления.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 22 Нояб 2013 15:58 #11

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Solitary-angel:

So-chan, Nikita Спасибо!!!!
А кто сказал, что работа на радио не тяжелая, вот только закончилась 3 Глава а нашей Китти уже секретаршу, а главное телохранителя подавай, жадная девушка :whistle:



So-chan:
Solitary-angel пишет:
А кто сказал, что работа на радио не тяжелая, вот только закончилась 3 Глава а нашей Китти уже секретаршу, а главное телохранителя подавай, жадная девушка :whistle:

Началась у девушки звездная болезнь)))) Тут в телохранители нужно ван Хельсинга, не меньше.

Кстати, вот внешность вампира у меня выходит легко описать, а с Карлом мучилась. :whistle: И так родилась антипатия к персонажу))))



Solitary-angel:
So-chan пишет:
Тут в телохранители нужно ван Хельсинга, не меньше.

:lol: А кто может обвинить в этом девушку, кто бы не захотел на ее месте красавца мужчину.



So-chan:
marakesh пишет:
Спасибо за главки! Прочитала.
Почему-то меня бесит Карл :angry:

Потому что мы ждем Лидера, а не какашку.

А он пользуется членами своей стаи. Я буду мечтать о том, чтобы Китти дала ему хук слева.
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 02 Дек 2013 10:44 #12

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Глава 8.1


Телефон прозвонил восемь раз. Неужели у парня нет голосовой почты? Я уж решила было сдаться, когда трубку наконец взяли:
— Да.
— Кормак? Это Кормак?
Долгая пауза, и затем:
— Норвиль?
— Да. Это я.
— Ясно.
Ещё одна долгая пауза. Какой он… лаконичный.
— И зачем ты мне звонишь?
— Я только что общалась с копами. Слышал о серии убийств в даунтауне? Это оборотень. Я распознала запах. Работал одиночка.
— И что ты от меня хочешь?
Я знала его расценки. Несмотря на успех шоу, я не могу нанять его на поимку преступника. Неужели я надеялась на доброту сердечную?
— Не знаю. Просто будь бдителен. Возможно, я не хочу, чтобы ты подумал, что это моих рук дело.
— Откуда мне знать, что ты сейчас не лжёшь?
Я вздрогнула:
— Ниоткуда.
— Не волнуйся. Ты же сама призналась, что безобидна, так?
— Да, — слабо прошептала я. — Да.
— Спасибо за наводку.
Он повесил трубку.
Ну почему все вот так грубо вешают трубку? Я никогда так резко не обрываю разговор. По крайней мере, вне шоу. Ну, иногда.
И тут до меня дошло — я первым делом поговорила с охотником на оборотней, а не с Карлом.
И всё же рассказать придётся. До сих пор я избегала его, но завтра полнолуние, и я не хочу провести его в одиночестве. Конечно, Карл не оставит без внимания факт, что я всё ещё веду шоу. Я отчасти надеялась, что смогу тихонько придти и незамеченной смешаться со стаей. Это столь же вероятно, как воротить нос от непрожаренных стейков Ти Джея. Вопрос в другом: в которой из ситуаций — просто придти или приехать заранее — может улыбнуться удача, и мне не станут вправлять мозги на место. Или, по крайней мере, будут вправлять не так болезненно.
Возможно, было бы проще, если бы Кормак застрелил меня.
Сначала я позвонила Ти Джею. Под ложечкой засосало. Казалось, меня скрутит спазм, пока он подымет трубку. Я не говорила с ним после ночи у «Обсидиана».
Он ответил. Живот болезненно сжался. Но я всё ещё чётко слышала голос собеседника.
— Это я. Нужно поговорить. С тобой, Карл и Мэг.
Он долго не отвечал. Я прислушалась — будет ли он биться головой о стену? Рычать?
И тут он ответил:
— Я за тобой заеду.

Я ехала за спиной Ти Джея, держась за него только чтобы не упасть. Мы не разговаривали. Я поджидала его на обочине, напрягая и ссутулив плечи. Он остановился, и я не посмела посмотреть ему в глаза. Оседлав мотоцикл, я сжалась в комок. Ти Джей обернулся и взъерошил мне волосы, быстро проведя рукой по голове. Не понимаю к чему это. Я сожалела только о том, что он сердится на меня, но не испытывала вины за свои слова или действия. Я не хотела бороться с ним и не хотела покоряться. Иначе бы пришлось признать, что он прав. Я терялась в догадках. Он коснулся меня и значит... и значит, всё не так уж плохо.
Мы остановились перед домом Карла и Мэг. Ти Джей слез с железного коня. Я не шелохнулась. Я не желала встречи.
Ти Джей скрестил руки.
— Ты же сама этого хотела?
— Он убьёт меня.
— Да ладно.
Он схватил меня за загривок и потащил. Я споткнулась о мотоцикл и позволила тянуть себя словно прогульщицу.
Ти Джей открыл парадную дверь и втолкнул меня внутрь.
Карл и Мэг были на кухне, сидели у стойки, словно ждали нас. Видимо, Ти Джей позвонил им и предупредил. Мэг опиралась локтями о стойку; Карл сидел спиной. Оба выпрямились. Внезапно я почувствовала себя словно на трибунале. Вырвалась из хватки Ти Джея. В конце концов, я могу стоять на своих двоих.
Карл встал передо мной скрестив руки и прожёг взглядом.
— Ты не бросила шоу. Что можешь сказать в своё оправдание?
Уехав из родительского дома, я решила, что избавилась от подобных сцен.
Я пожала плечами.
— Я получила повышение.
Он отвёл руку для удара, и я пригнулась. Мы оба замерли: он с поднятым кулаком, а я с согнутой спиной и дрожащими коленями. Затем Карл расслабился, и я сделала то же самое: медленно выпрямила спину, ожидая, что он передумает и все-таки ударит.
Ужасное начало. Но Волчица хотела лишь поджать хвост и выть, пока Карл не скажет, что снова любит нас.
Карл вытянул руки вдоль туловища и сжал кулики.
— Ты можешь хоть слово сказать, не пытаясь довести собеседника до белого каления?
— Нет.
Карл стал расхаживать по кухне. Мэг, скрестив руки, впилась в меня взглядом. Я съёжилась и попыталась всем видом показать раскаяние, но Альфа на это не купилась.
Остаётся только переть как трактор, раз я здесь. Что мне однажды сказал один чудаковатый профессор по философии?
«Самое худшее, что может произойти с нами в жизни? Мы умрём. А мы не знаем к худу ли это...»
Ах, вот поэтому я выбрала в специализацию английскую литературу.
Но я пришла говорить не о себе.
— Ко мне приезжала полицейская…
— Что?! — воскликнул Ти Джей, обхватывая моё плечо. Карл и Мэг кинулись ко мне.
Я пригнулась и развернулась, избегая хватки Ти Джея, и, убежав в гостиную, спряталась за диваном.
— Просто послушайте. Вы должны выслушать меня, чёрт возьми!
Диван не стал им помехой. Ти Джей зашёл с одной стороны, Мэг — с другой. Карл казалось, собирался перелезть прямо через грядушку. Я попятилась к стене, задаваясь вопросом, смогу ли я перепрыгнуть.
Пришлось объясняться в спешке.
— Мне позвонила детектив. Полиция ловит серийного убийцу — дела с разорванными трупами. Сначала они думали, что на жертв нападало животное, дикая собака или что-то типа того. Но теперь они считают, что преступник один из нас. Они попросили у меня помощи. Сегодня… меня отвезли на место преступления.
Моё дыхание сбилось. Пока я рассказывала о произошедшем, сцена встала у меня перед глазами, и я вспомнила тот запах. Воспоминание что-то делало со мной, будило другую половину. Кожу обдало жаром; я потёрла лицо.
— Я видела труп. Обнюхала его... Я распознала запах… они правы. Это оборотень, но я не узнала его. На нашей... вашей территории разгуливает чужак.
Вжимаясь в стену, я скользнула на пол, пряча лицо в руках. Я больше не могла говорить: я вспомнила запах, и мне стало дурно. Волчица вспомнила и проснулась. И она была голодна. Я держалась за ощущение своих конечностей, человеческих конечностей и форме тела.
Тогда Ти Джей опустился на колени рядом со мной и обнял, предоставляя свою поддержку.
— Держись, — прошептал он мне в волосы. — Умница.
Я отчаянно обняла Ти Джея и как-то опустилась на пол, пока достаточно не успокоилась, чтобы нормально дышать. Я больше не ощущала, что кожа готова порваться.
Ти Джей позволил мне отстраниться. Я несчастно сжалась на полу. Карл, казалось, был готов перелезть через диван. Мэг удержала его, коснувшись руки. Она уставилась на меня, словно никогда не видела прежде.
— Почему ты согласилась на разговор? – спросила она.
— Вы не думаете, что будет немного подозрительным сказать им отвалить?
— И чтобы они сделали?
— Я не могла так поступить. У меня репутация…
— Твои проблемы.
Я запустила пятерню в волосы, которые торчали из косы и нуждались в мытье. Мы так ни к чему не придём. Как всё объяснить, чтобы не казалось, что я подвергаю сомнению их авторитет или командую?
— Стая же разберётся?
Карл выпучил глаза.
— Если бы по городу расхаживал чужак, как думаешь, я бы знал?
— Не знаю. Возможно у него хорошее укрытие. То есть, если бы ты узнал о нём, он не был бы чужаком.
Мэг блокировала мне путь с одного конца дивана.
— Ты призналась полиции, что убийца оборотень? Ты сказала им, что унюхала?
— Да.
Она сжала плечи, словно ощетинилась. Больше она не вела себя как хороший полицейский.
— Ты должна была солгать. Сказать, что не знаешь.
Легко ей говорить. Я не умею врать. Особенно полицейским.
— У них есть тесты для подобного рода вещей. В конечном счёте, они бы всё узнали. Мне ещё повезло, что меня не сделали подозреваемой.
— Ты простая цель, — сказал Карл, поворачиваясь ко мне. — Сколько раз я должен повторять бросить шоу?
— Двести рынков, — парировала я, поднимая бровь. Я почти видела, как он подсчитывает в уме, сколько денег это ему принесёт.
Наконец Ти Джей сказал Карлу:
— Если по городу расхаживает чужак и убивает людей, копы не смогут его поймать. Мы должны вмешаться. Если мы не хотим привлекать к себе большего внимания, то должны избавиться от проблемы.
Именно это я и пыталась сказать. С меня стейк.
— Этот детектив знает достаточно, чтобы распознать проблему, но не может ничего предпринять, — продолжила я. — Ти Джей прав.
Плотно сжав челюсти, Карл стал расхаживать туда-сюда, словно в клетке.
— Ты знаешь что-нибудь о преступнике кроме запаха?
— Нет, — ответила я.
— Мы можем пойти посмотреть, — предложил Ти Джей. — Узнать, где произошли убийства. Если он помечает территорию, то мы найдём его. Я могу поймать его сам, если хочешь…
— Ты неправ. Нет никакого чужака, — вмешалась Мэг.
Конечно, она поддержит Карла. Она продолжила сверлить меня взглядом, и мне не понравился этот взгляд, холодный и хищный.
— Мы должны хоть что-нибудь сделать, — произнесла я, игнорируя исходящую от Мэг угрозу.
— Никто ничего не будет делать, пока я не разрешу, — рявкнул Карл.
— И когда это будет?
Ти Джей присел так, словно готовился атаковать.
Карл сверкнул глазами.
— Когда я скажу.
— И тем временем он снова убьёт.
Сжав кулаки и метая молнии глазами, Карл подошёл к Ти Джею.
— Ты бросаешь мне вызов?
На минуту я подумала, что Именно это сейчас и произойдёт. Драка между вожаком стаи и его заместителем может без промедления перерасти во всеобщую борьбу. Вот поэтому Ти Джей соглашается с Карлом большую часть времени. Малейшее разногласие может быть неправильно истолковано.
Ти Джей не отступил, но встретил пристальный взгляд Карла без колебаний, и я подумала, что они будут бороться. Затем Ти Джей резко осел, кланяясь и опуская голову.
— Нет, — произнёс он.
Карл торжествующе вскинул подбородок.
— Тогда решено. Будем выжидать. Это моя стая, моя территория. Я сам обо всём позабочусь. — Он схватил меня за рубашку и поставил на ноги. — А ты больше не будешь общаться с полицейскими.
— Да, просто подождём, пока они постучат в твою дверь.
Я прикусила губу. Фраза вышла язвительней, чем я задумывала.
Карл скривил губы.
— Кажется, нам нужно поговорить с глазу на глаз.
О, великолепно. Меня поставят на место. Карл схватил меня за загривок, подтащил к себе и поволок по коридору к спальне.
Мэг загородила ему дорогу.
— Позволь мне с нею поговорить.
Карл уставился на неё, словно Мэг позеленела. Она никогда не «говорила» со мной. Всегда оставляла эту часть на Карла. Даже зная, что наши «разговоры» часто заканчивались сексом, она позволяла ему. Это часть политики стаи, часть природы волка. Возможно, Мэг всё надоело.
Она впилась в меня взглядом, словно хотела вырвать клок мяса. Я постаралась стать невидимкой. Я не хочу быть Альфой, не хочу бросать вызов кому-либо. Я чувствовала, что моя Волчица сжалась, готовая скулить. Я никогда не думала, что предпочту трёпку от Карла. Я откинулась назад, чтобы коснуться его, потребовать защиты.
И тут Карл и Мэг пересеклись взглядами. Хорошая старомодная дуэль глазами. Что будет, если они сейчас подерутся? До такого дойти не должно.
— Не сегодня, — сказал Карл и властно прошёл мимо Мэг, таща меня с собой. Я старалась держаться на ногах: голова кружилась от страха и ирония, что в данный момент я чувствую себя уютнее с ним.
Когда мы дошли до спальни в конце коридора, он затащил меня в комнату и закрыл дверь. Он отрезал мне путь к отступлению, поставив руки по обе стороны от моей головы — его обычная позиция. Он смотрел на меня, словно не видел целую вечность. Моё сердце заколотилось, я потупила взор и стала выжидать.
И тут он укусил меня в шею.
Если бы я хуже знала его повадки, то подумала бы, что он превратился в вампира. Он уткнулся носом в верх шеи у самых волос и обхватил кожу губами, целуя. Я откинула голову назад, давая ему пространство. Он лизнул меня, схватил мочку уха зубами и задышал в щёку. Всем своим весом он вдавливал меня в стену. Я чувствовала его, как он встал, словно Карл сбежал из монастыря и отправился на тренировку черлидеров.
Несмотря на сумбур в голове, я растаяла в его руках. Я цеплялась за него, не желая потерять контакт ни с дюймом кожи. Есть не один способ добиться подчинения от слабого существа.
— Ты не сердишься? — пробормотала я.
— Я напоминаю тебе о твоём месте.
Игрушка Карла. А я почти забыла. Я слегка застонала, одновременно возбуждённая и разочарованная, что Карл полностью избегал проблемных тем.
Его руки массировали мою спину, скользили по рубашке, заползли под неё, оцарапали кожу. Я выгнула спину, прижимаясь к нему.
— Я не могу вернуться к прошлому.
Я сжала его волосы в кулак, не давая ему отвести голову, пока он водил языком по моему горлу.
— Я знаю, — пророкотал он. — Ты стала сильной. Ты можешь подняться.
В душе всё замерло. Карл не заметил. Его руки шарили по моей груди. Я задержала дыхание и попыталась думать ясно.
— Подняться?
— Ты могла бы бросить вызов Мэг, могла бы занять её место.
После этой фразы он стал ласкать и тискать «бездушную куклу». Я всё ещё цеплялась за него, но я смотрела поверх его плеча, и мой разум словно смотрел за сценой со стороны. Неожиданно беспристрастно.
— Ты поссорился с Мэг, я права?
Он замер. Его руки перестали щупать, просто сжали меня, и он зарыл лицо в моё плечо. Он ничего не говорил. Просто держал меня.
Я слегка улыбнулась. Идея, что у Карла проблемы в личной жизни, казалась настоящим откровением. Я лениво почесала его волосы, и он отпустил меня.
Карл прошёл к тумбочке, открыл ящик и вынул конверт. Вручил его мне и только затем посмотрел в глаза.
Внутри я нашла фотографии. Расплывчатые снимки, сделанные в ночь полнолуния — люди и волки, бегущие вместе. Среди них была и я. Это оказались копии фотографий, которые мне передал Рик. Снимки, которые Артуро использовал, чтобы нанять Кормака.
— Ты?..
Мой голос онемел от боли. Кто бы ни дал эти фотографии Артуро, вероятно, он также собрал средства, чтобы заплатить Кормаку. Кто бы ни желал моей смерти, но он должен был сохранить руки, а возможно когти и клыки, безупречно чистыми. Если это был Карл, то, вероятно, деньги, которые я дала, пошли на оплату Кормака. Ужасно об этом думать.
— Мэг, — произнёс он. Он стоял так близко ко мне и говорил шёпотом, но от него не исходила похоть. — Она сказала, что дала их Артуро, потому что завидовала тебе.
— Завидовала мне?
Мэг? Красивая и сильная Мэг?
— Успех шоу. Внимание. Моё внимание.
Он отвёл взгляд, и это был, вероятно, самый человечный жест, который я когда-либо видела у Карла. Словно он признал, что использовал динамику стаи, в качестве оправдания спать с кем попало. Словно на этот раз он понял, насколько странен этот промежуточный мир, в котором мы живём.
— Ты понимаешь, что это означает? — спросила я. — Она продала меня с потрохами, подала Артуро на серебряном блюдечке…
И тут мне внезапно пришло в голову, что возможно Карл сказал мне, что это была Мэг, чтобы я рассердилась и бросила ей вызов. Он манипулировал нами обеими с целью избавиться от неё, не замарав собственные лапы. Значит, он считает, что я выиграю, если брошу ей вызов. Я не хотела думать об этом.
Но карие глаза Карла были так полны боли, казались такими потерянными, и я решила, что он не притворяется. Он никогда не мог скрыть свой гнев или похоть. Он не умел скрывать чувства или подделывать их. Он из тех парней, что всё решают «в лоб».
— Что ты сделал, когда узнал?
— Мы поговорили.
Это эвфемизм. Только вот означает ли он взбучку или наш «разговор» с Карлом минуту назад?
— Что она сказала?
— Она сказала, что сожалеет. Она отступит.
— И всё? И что, она отступит?
Я не знала на кого сердиться. Действительно ли Мэг сожалела или Карл оправдывается? Почему он ничего не сделал с ней?
— Может, мне стоит поговорить с нею.
— Может и стоит, — ответил Карл. Он медленно наклонился ко мне, его губы коснулись моей щеки, двинулись ко рту.
Я отвернулась. Запихнула фотографии обратно в конверт, отдала его и покинула комнату прежде, чем Карл успел бы выйти из себя.
Целую счастливую минуту я верила, что смогу дойти до парадной двери и сбежать незамеченной. Я коснулась ручки…
Мэг опустила руку на дверь прямо перед моим лицом.
Мне даже не пришлось поднимать голову. Я чувствовала её взгляд и исходивший от тела жар. Дыхание жгло мою щёку. Она знала, что я знаю. Всё уже никогда не будет прежним.
Если я не среагирую, она будет стоять так целую вечность. Она хотела, чтобы я среагировала. Она хотела испугать меня. Где Ти Джей? Я не смела повернуться и проверить в гостиной ли он.
На долю секунды я решила, что возможно Ти Джей вмешается, только вот чью сторону он примет. Он не встанет на мою сторону в драке. Внезапно, целый мир обернулся против меня.
Мэг зашипела на меня:
— Если ему когда-либо придётся выбирать между мной и тобой, даже не думай ни секунды, что он выберет тебя.
Она имела в виду Карла. Он у неё в руках.
— Он не будет бороться за тебя. — Она сморщила нос от отвращения. — Он бесхребетный.
Возможно, она права. Карл всё ещё в спальне, и если я закричу, то вряд ли он придёт помочь.
Я зашептала в ответ:
— Я не хочу драться с тобой, Мэг. Я ничего не хочу.
— Ничего? Совсем ничего?
Это было неправдой. Сжав зубы, я приготовилась к удару.
— Я хочу спасти шоу.
Её рука сместилась. Я вздрогнула, не смея дышать. Но она только коснулась моего лица, провела пальцем вдоль подбородка, сжала кулак и отпустила.
Мэг открыла дверь для меня и позволила уйти.
Ти Джей поджидал меня на улице, колдуя у мотоцикла.
— Мы можем теперь уехать? — спросила я, обнимая себя.
— Ты как? Ты вся дрожишь. — Он вытер руки об джинсы и оседлал байк. Я заняла место позади.
— Ты знал, что Карл и Мэг борются?
— Они всегда борются.
«Не так, как ты думаешь», — подумала я про себя. Закрыв глаза, я лишь крепче обняла Ти Джея.

Я никогда не смотрела местные новости, так что мне не пришлось бороться с искушением узнать, сняла ли меня Анджела Брайант с лучшего ракурса или нет.
Но ровно в 18:15 позвонил Оззи.
— Китти. Ты знаешь, что попала в вечерний выпуск новостей?
А я чуть ли не патологически надеялась, что произойдёт авиакатастрофа или что-то ещё, и репортаж об убийстве проститутки вырежут.
— Догадывалась, — устало ответила я.
— Что случилось?
— Разве по ТВ ничего не сказали?
— Там сказали, цитирую: «Известная радиоведущая Китти Норвиль замешана в расследовании убийства». Ничего определённого. Ты ведь… я хочу сказать, ты ведь на самом деле ни в чём не замешана?
— Блин, Оззи, ты действительно думаешь, что я могла пойти на убийство?
— Я знаю, что нет. Но все эти заморочки с обращением...
Я вздохнула. Я не могла победить.
— Я неофициальный специалист. Вот и всё.
— Значит, в дело замешаны оборотни.
—Не желаю это обсуждать.
Он заворчал, словно хотел продолжить спорить. Вместо этого он ответил:
— Может, проведёшь небольшую бесплатную рекламку ради шоу?
— До свидания, Оззи.
Я повесила трубку.
Телефон мигнул мне, показывая, что меня ждёт сообщение. Кто-то звонил, пока я говорила с Оззи. Я проверила вызов.
Это была мама.
«Привет, Китти, это мама. Мы просто увидели тебя в новостях, и я захотела удостовериться, что всё хорошо. Тебе нужен адвокат? У нас есть знакомый специалист, так что, пожалуйста, позвони…»
И я снова повесила трубку.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, Стелла, Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 02 Дек 2013 10:46 #13

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Глава 8.2


Очередное полнолуние. Тридцать седьмое по счёту. Сколько ещё их впереди? Ночи полнолуния запланированы и предопределены на всю мою оставшуюся жизнь. Сколько ещё я смогу продержаться? Иногда лунный свет, ветер в деревьях и ток крови по жилам заставлял меня кричать от радости, срываясь на волчий вой. А в другие ночи я думала, что на сей раз моё тело порвётся и сломается, кожа распадётся на куски и никогда больше не соединится.
Я ждала снаружи дома, пока стая не высыпала на крыльцо и заросший кустарником задний двор, ведущий в леса и к холмам. Словно туристический клуб отправился на полуночную прогулку. Некоторые стали обращаться, как только коснулись земли. Они перешли на рысь, пустились бегом к деревьям, растворяясь в своей другой оболочке. Там, где люди исчезли, волки образовали круг, убеждая друзей поспешить.
Я осталась стоять на углу дома, обняв себя, слыша их вызов. Обнажённый, серебристый в лунном свете Ти Джей оглянулся и улыбнулся мне. Я не улыбалась в ответ, но оттолкнулась от стены и пошла вперёд, к нему. Словно Волчица тащила меня на привязи.
Кто-то схватил меня сзади.
Мэг сжала мою руку, приблизилась и зашептала на ухо:
— Ты забылась, стала высокомерной и рискуешь разделить стаю. Я не позволю этому произойти. Возомнила себя крутой, но я напомню, где твоё место.
Она до боли сжала мою руку. В моей груди стал зарождаться рык. Я сглотнула.
Она не хотела начинать борьбу. Она была Альфой и не собиралась останавливаться. Она могла отчитать, доминировать, угрожать, но она не затеет драку на смерть. Она говорила так, словно думала, что я достаточно глупа, чтобы бросить ей вызов. Словно она хотела этого, чтобы получить возможность избить меня.
Я отвела взгляд, задаваясь вопросом, как же мне сбежать от неё. Волчица была готова бороться, лишь бы освободиться. Пальцы Мэг впивались мне в кожу, заставляя сжаться.
— Я не пытаюсь разделить стаю. Мне просто…. мне просто нужно пространство.
Будто я бунтующий подросток.
— Я знаю, что ты хочешь. Знаю, как работает система, как юные создания пробивают себе путь в жизни. И если ты возомнила, что можешь заполучить Карла, если ты думаешь, что сможешь заполучить стаю, то первым делом поговори со мной. Я ещё сильнее тебя.
Я покачала головой.
— Я не хочу бороться с тобой. Не буду.
И я доказала искренность своих слов. Я не шевельнулась. Я вела себя тихо. Просто позволь мне убежать. Я оставлю её в покое, если она позволит. Почти подсознательно я наклонилась в сторону, к стае, волкам, моей семье, где я могла измениться и раствориться.
Её руки изменились, выросли когти. Она не ослабляла хватку, и когти вошли в мою кожу. По руке потекла кровь. Я посмотрела на Мэг, но не шелохнулась. Наши взгляды вновь встретились. Я задержала дыхание, чтобы не завыть.
Некоторые, уже волки, наблюдали за нами, навострив уши, зная, что происходит нечто важное. Они, свободные животные, вырвавшиеся из своих тюрем на одну ночь, неслись вперёд. У нас появились зрители.
Я уловила аромат собственной крови. Волчица корчилась и извивалась: запах сводил её с ума. Но если я не буду реагировать, Мэг оставит меня в покое.
Она отпустила руку. Услышав мой плохо скрытый вздох облегчения, она ударила меня по лицу — открытой ладонью, выставив когти. Моя щека взорвалась болью, такой сильной, что я не почувствовала отдельных порезов. «Три», подумала я, судя по тому, как Мэг держит руку. Быстрый удар. По ощущениям хуже, чем есть на деле. Кровь собралась в струйку, стекая по подбородку.
Я не боролась. Но и не сжалась в комок.
Наконец она отвернулась.
Моё тело стало огнем. Кожа горела. Дыхание сбилось на тихие всхлипы.
Волки окружили нас. К нам присоединилась целая стая. Они подталкивали нас, врезаясь плечами в наши бёдра. Серый, кремовый, синеватый, серебряный и чёрный меха смешались в море вокруг нас. Всё поплыло перед глазами.
Я позволяю волчице с воем вырваться из меня.
Словно избавляясь от мёртвого меха, теряя прошлогодний слой, она бьётся в конвульсиях, а затем убегает свободной.
Она следует за его ароматом. Его, Единственного. Бегом она может нагнать главу стаи. Он бледный, медно-красный, изумительный в лунном свете. Она врезается в него, толкая в бок. Кланяется, играя, взвизгивает, пытаясь заставить его преследовать её. Облизывает его морду и сжимается перед ним, низко опуская хвост, чтобы показать, он сильнее, он может делать с ней всё что любит. В другой жизни она не может показать ему подобное, но здесь всё по-другому, здесь она знает нужный язык.
Её вторая половина слишком горда. Но Волчица знает лучше.
Пара Альфы огрызается на неё — зло, а не игриво. Держит её подальше от Него — и Он не защищает её. Он рычит, огрызается, бросается на неё. Она убегает со скулежом, напрягая хвост. Затем он оставляет её. Ускакивает рысью, словно она ничто. Она остаётся одна. Остальные щёлкают зубами и дразнят её, но она больше не испытывает желание играть.
Другая её половина знает, что такое горе.
К тому времени, как я вернулась в человеческий облик на следующие утро, раны зажили. По крайней мере, отметины Мэг.

Проходят ночи.
Я не знала где найти Рика. Это он всегда приходил ко мне. Я знала, где могла начать поиски, и если его не окажется на месте, то могла бы, наверное, найти кого-нибудь, кто знает о его текущем местоположении. Если только меня сначала не побьют.
Ночной клуб «Псалом 23» был любимым охотничьим угодьем вампиров. Несмотря на то, что говорилось во множестве легенд, вампиры не убивают свою жертву при кормёжке. Точнее, обычно не убивают, потому что сорить трупами по окрестностям не в их же интересах. Они могли обольстить юное создание с хорошей горячей кровью, выпить достаточно для поддержания сил, не убивая, и отпустить жертву на все четыре стороны, так чтобы бедняжка и представления не имела, что произошло. Сверхъестественный рогипнол1. Процесс не превращал жертву в вампира.
В подходящей субкультуре вампир мог найти достаточно добровольцев, согласных стать главным блюдом. «Псалом 23» представлял собой тёмное элегантное местечко, где играли трендовую музыку, а Артуро был пассивным компаньоном заведения.
Пришлось принарядиться: мимо фейсконтроля в джинсах не пройдёшь. Я надела чёрные слаксы, чёрную майку и ожерелье. Прикрывающие декольте. Не стоит привлекать внимание.
Музыку было слышно с улицы. Играли что-то винтажное и ритмичное. Охранник впустил меня без проблем, но и я трёх шагов не успела сделать, как за мной двинулась невероятно стройная женщина с кожей бледнее, чем красовавшийся на ней бриллиантовый кулон.
Я остановилась. Она тоже остановилась, так близко, что её дыхание щекотало мою шею при разговоре.
— Я знаю кто ты, и тебе здесь не рады.
— Тогда не стоило пускать меня внутрь, — не оборачиваясь ответила я. — Я уже заплатила за вход.
— Ты здесь без приглашения. Ты нарушила границы.
Я прикусила язык прежде, чем ляпнуть глупость. Типа «к чёрту границы». Решения по разделу территории принимаются Карлом, а я с ним и так сейчас на ножах. Не хотелось бы заходить слишком далеко и заявлять подобное.
Я обернулась.
— Слушай, я не хочу мериться силами. Мне нужно найти Рика, он здесь?
Она сощурилась и приоткрыла рот, показывая кончики клыков.
— С тебя я могла бы попросить дополнительную плату.
Она провела языком вдоль зубов между клыками.
— Ты ничего от меня не получишь.
Очевидно, кровь оборотня считалась своего рода деликатесом среди вампиров. Как скотч тридцатилетней выдержки или что-то типа того.
— Ты на нашей территории. Если хочешь остаться — следуй нашим правилам.
Я отступила, приготовившись бежать. Я не хотела сражаться. Возможно, не стоило сюда приходить. Возможно, я возомнила, что разберусь с ситуацией сама, и возможно ошиблась. Я продолжаю ходить по краю и наступать на грабли, не так ли?
Я никогда не хотела неприятностей.
Кто-то присоединился к нам, встав между мной и женщиной. Это был Рик.
— Стелла, мисс Норвиль — мой гость этим вечером и находится под моей защитой.
Вампирша отстранилась от него, разинув рот.
— Когда Артуро узнает, что она была здесь…
— Я скажу ему сам и возьму на себя ответственность за последствия. Также я удостоверюсь, что она не доставит неприятностей. К примеру, не затеет драку с агрессивной хозяйкой.
Он коснулся моей руки и указал на уеденную зону бара. Стелла гордо удалилась. Я облегчённо выдохнула.
— Спасибо, что спас, — поблагодарила я, когда мы заняли места.
— Всегда, пожалуйста. Пить будешь? — спросил он, когда к нам подошёл бармен. — Текилу, неразбавленную?
— Содовую. Спасибо.
— И всё-таки — что ты тут делаешь? Тебе здесь находится небезопасно.
— Хотела поделиться последними новостями. До меня дошли сведения, что Илайджа Смит возвращается в этот регион приблизительно через неделю, вероятно в Лимон. Информацию я нашла в сети, так что может быть и утка. Но это лучшее, что я нарыла.
— Про возвращение я не знал. Спасибо.
— Я сообщу, когда что-нибудь ещё разузнаю. Возможно, ты оставишь мне телефонный номер на следующий раз?
Рик заливисто рассмеялся.
— Как я понимаю, телефоны ты не любишь, — констатировала я.
— Может мне заскочить в твой офис через неделю?
— Чертовски неудобно, — пробормотала я.
Было бы так мило, если бы кто-нибудь, хоть раз согласился с моим предложением.
Рик задумчиво на меня посмотрел.
— Никто не понимает, что бессмертие означает отсутствие телефонного номера.
Кипящая яма разбитых надежд, вот кто я. Я нахмурилась.
— Можешь дать совет?
Рик моргнул от удивления.
— Хорошо. Но я думал, у тебя есть ответы на все вопросы.
Я пропустила колкость мимо ушей, оглядываясь, куда ушла одноцветная Стелла в поисках новой жертвы.
— Ты должно быть очень близок к Артуро, раз вот так разбрасываешься его именем.
— Не говори никому, но я почти также стар, как и он. Почти также могущественен. Единственная разница — я не хочу быть главой клана. Не хочу такой... ответственности. Он знает это, знает, что я не соперник. Мы достигли понимания.
— А-а. Почему ты здесь? Почему следуешь за ним?
Вопрос затрагивал интересующую меня тему. Он прожил на этом свете много лет — он только что сам в этом признался. У него есть ответы, которых у меня нет.
Он расслабился и улыбнулся, словно знал, что меня интересует на самом деле и почему.
— У семьи есть свои преимущества. Легче найти пропитание. Есть защита. Охраняемое убежище, где можно переждать день. В этом плане одиночке сложнее.
Я удручённо подпёрла локтями барную стойку. То же самое мне нужно от Карла. Что я буду делать без него?
— В конце девятнадцатого века я прожил одиночкой почти пятьдесят лет. Я... разозлил несколько опасных элементов и скрылся в одном из невадских городов во времена серебряной лихорадки Комсток-Лоуд. Ты не поверишь, как эффективно добыча полезных ископаемых, в таком месте как Вирджиния-Сити, держит подальше определённый сброд.
Я усмехалась, ненароком увлёкшись историей.
— Ты разозлил стаю оборотней.
— Ты пришла не за байками, а за советом. Хотя странно искать его в таком месте.
— Я осталась без друзей.
— Ерунда. У тебя полмиллиона обожающих тебя слушателей.
Я зыркнула на него.
— Недавно меня спросили, к кому я обращаюсь, когда нуждаюсь в совете. И я не смогла ответить. Я не знала.
— Ты мне не говорила, что нуждаешься в совете.
Я спросила его, потому что он стар и, по-видимому, опытен. И по иронии судьбы он никогда не даёт мне причину бояться его.
— Я не понимаю, что происходит. Не знаю, почему Карл и Мэг так себя ведут. Не знаю, почему я не могу заставить их понять, почему не могу достучаться. Я хочу… я хочу, чтобы они оставили меня в покое, но в то же время не хочу, чтобы меня бросили. Особенно Карл.
Кажется, на этом всё.
— Ты не ищешь совета. Ты ищешь поддержки.
И я не получала её от людей, от которых больше всего её ждала. Боже, Рик заставил казаться эту мысль такой очевидной. Если бы мне позвонили с подобной проблемой, я бы выпалила ответ на одном дыхании.
Я потёрла лицо. Казалось, мне снова пять лет. «Пап, смотри, какую милую картинку я нарисовала», и что делать ребёнку, когда папа рвёт рисунок на куски? Я не хотела думать о Карле как об отце. Больше как... о тиране в гареме. Как-то так.
Рик сухо усмехнулся.
— Это боль роста. Я уже видел это прежде. Такое происходит в стае оборотней каждый раз, когда покорный член начинает самоутверждаться. Ты становишься самостоятельной, и Карл не знает, что с тобой делать.
— Как мне всё исправить?
Он откинулся назад.
— Если бы жизнь была настолько проста, ты бы осталась без работы.
Он прав. Время менять тему. Я хотела послушать о серебряной лихорадке и Вирджиния-Сити в эпоху освоения Дикого Запада. Не могу представить Рика в ковбойской шляпе.
— Не хочешь стать гостем на шоу и потравить байки о Старом Западе?
Рик ухмыльнулся.
— Артуро убьёт меня.
Проблема с вампирской братией в том, что понятия не имеешь, шутят ли они.

___________
Сноска
1. Рогипнол – «парализующее» снотворное. Это средство так часто применяли для совершения изнасилований, что препарат запрещен на территории США.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, Стелла, Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 02 Дек 2013 11:00 #14

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Глава 8.3


Приблизительно неделю спустя по возвращению домой с работы я обнаружила Кормака, поджидающего меня у подъезда. Всё происходило глубокой ночью. Оперевшись о стену и скрестив руки, Кормак стоял на краю пятна света, отбрасываемого из-под двери. Я пялилась на охотника с добрую минуту, прежде чем смогла выдавить из себя хоть слово.
— Ты знаешь, где я живу.
— Было не тяжело узнать.
— Мне теперь придётся переехать?
Он пожал плечами.
— Это место – просто дыра. Я думал, ты больше зарабатываешь.
Он не должен узнать о выплатах Карлу.
— Возможно, мне здесь нравится. Что ты хочешь?
Шея покалывала. Я должна выбираться из этого ада. Но сегодня ночью Кормак не был вооружён. По крайней мере, пистолетов я не увидела. Без пушек он напоминал не наёмного убийцу, а хорошего байкера.
— Помнишь ту полицейскую? Хардин? Она связалась со мной по поводу тех убийств.
Беспокойство как рукой сняло. Передо мной предстала цельная картина. И всё же меня разозлило, что кто-то действует у меня за спиной.
— Правда? Она сказала мне, что не доверяет тебе, чтобы обсудить это дело.
— Кажется, она считает, что ты слишком лояльна к своему «виду», чтобы помочь.
—Просто потому, что я не назвала имён.
— А они у тебя есть?
— Нет. Блин, вы, что все думаете, что если я оборотень, то знаю всех? Скажем, автомеханик знает всех автомехаников в городе?
— Оборотни менее распространены, чем автомеханики.
Я сменила тему.
— Почему ты ей помогаешь? В прошлый раз, когда я говорила с ней, она хотела упечь тебя за решётку за преследование и покушение на убийство.
— Она предложила отстать от меня, если я помогу поймать этого парня.
Хардин знает, как находить к людям подход.
— Выгодная сделка.
— Я тоже так подумал. — Он сделал в мою сторону пару шагов. — Послушай. Ты располагаешь информацией, которую мне не заполучить — запах. Ты всё сказала полицейским?
Обидел в лучших чувствах.
— Я не распознала запах. Это не один из наших. По крайней мере, я так не думаю.
— Ясно. Я не полицейский и не скрываю информацию. Мы станем на шаг ближе к поимке этого парня, если объединим наши знания.
— Что ты знаешь?
— Как убивать оборотней.
— Думаешь, мне от этого лучше?
— Нет.
Я выдохнула, признавая своё поражение.
— Что ты от меня хочешь?
— Если встретишь этого парня, позвони мне. Ты ездишь по местам, куда мне доступа нет, встречаешь людей, с которыми я встретиться не могу. У тебя есть связи.
— Ты не согласился с Хардин? Не счёл, что я защищу преступника просто, потому что он оборотень?
— Я решил, что ты поступишь по совести. Мой номер у тебя уже есть.
Он повернулся уйти.
— И кто кому теперь должен?
Он обернулся через плечо.
— Не волнуйся, я веду счёт.

Мэтт прислонился к дверному косяку между звуковой кабиной и студией.
— Китти? Там звонок на третьей. Может, конечно, и чудик какой, но, кажется, она действительно в беде. Хочешь принять?
Я могла отказаться. В конце концов, это моя передача. Было бы намного проще и лучше для всех, если бы я переключила вызов на горячую линию. Жаль только для измученных проблемами вампиров и оборотней такой линии не существует.
Я кивнула, вполуха слушая витиеватый комментарий моего слушателя о смешении рас и чистоте видов. Стандартная консервированная реакционная риторика.
— Угу, спасибо, — прервала я. — Вы не думали о карьере спичрайтера для Клана1? Следующий звонок.
— О, спасибо! Спасибо!
Женщина рыдала навзрыд, что слов было не разобрать.
— Стоп, помедленней. Сделайте глубокий вдох. Медленно выдохните. Вот так. Эстель? Вы Эстель?
Она взяла себя в руки и спокойно произнесла:
— Д-да.
— Хорошо. Эстель, ты можешь рассказать мне, что случилось?
— За мной гонятся. Я ранена. Меня ищут. Мне нужна помощь, - она говорила всё быстрее и быстрее. Стук моего сердца тоже убыстрялся с каждым словом. Голос раздавался с помехами, словно она слишком близко держала трубку.
— Постойте. Опишите свою ситуацию. Кто за вами гонится?
Она громко сглотнула.
— Вы слышали об Илайдже Смите? Церкви Чистой Веры?
Я встала и начала ходить по комнате. Какой там слышала: я почти готова пойти к нему и отдать себя только ради информации. Так сильно хотелось его разоблачить. Прямо сейчас «церковный городок» стоит примерно в шестидесяти милях от студии.
— Да, я слышала о них.
— Я ушла. То есть я хочу уйти. Пытаюсь.
— О-о-о. То есть… о.
Я всю жизнь зарабатываю голосом, но сейчас лишилась дара речи. Никто никогда не покидал Церковь Чистой Веры. Ни один из последователей Смита никогда не желал говорить о нём.
В моей голове вертелось столько вопросов: «кто она? Искала ли она исцеления? Настоящее ли оно? Как выглядит Смит?» Этого интервью я ждала с нетерпением.
— Хорошо, Эстель. Позволь удостовериться, что я всё правильно поняла. Ты… вампир? Ликантроп?
— Вампир.
— Ясно. И ты обратилась к церкви Чистой Веры, ища лекарство от вампиризма. Ты встретила Илайджу Смита. Тебя… тебя исцелили? Тебя действительно исцелили?
Что будет, если она скажет да?
— Я… я так думаю. То есть, я думаю, исцелили. Но не сейчас.
— Я сбита с толку.
— Да, — произнесла она, тихонько посмеиваясь. — Я тоже.
Эстель звучала уставшей. Сколько времени она в бегах? Прошла половина ночи. Есть ли у Эстель убежище на день? И почему она позвонила мне?
Свидетели. Мы в эфире. Тысячи свидетелей услышат её историю. Умно. Теперь осталось только поддерживать её веру в меня.
— Ты сейчас в безопасности? Ты в безопасном месте или должна бежать? Где ты?
— На данный момент я оторвалась от них. Я на бензоколонке; она закрыта на ночь. Я буду в безопасности до рассвета.
— Где, Эстель? Я хочу отправить тебе подмогу, если смогу.
— Не думаю, что это в моих интересах. Преследователи могут услышать. Они могут проследить за тобой.
Будет тяжело. Нужно постепенно, шаг за шагом. Я прикрыла микрофон рукой и крикнула Мэтту:
— Проверь идентификатор номера, узнай, откуда она звонит.
Он кивнул. Я вернулась к Эстель.
— Когда ты говоришь, что тебя преследуют, то имеешь в виду Смита? Или его людей? Они хотят причинить тебе боль?
— Да. Да.
— Ах. Церковь. Почему люди не оставляют его?
— Они… они не могут, Китти. Всё сложно. Нам запрещено об этом говорить.
Мэтт прижал лист бумаги к окну кабины. Надпись гласила: «Таксофон — неизвестный».
— Эстель? Опиши мне процесс исцеления. Ты увидела объявление о церковной встрече и пошла в шатёр. Как давно это было?
Она дышала более спокойно, но её голос всё ещё звучал напряжённым, приглушённым, как будто она боялась, что её подслушают.
— Четыре месяца назад.
— Что произошло, когда ты приехала?
— Я прибыла сразу после наступления темноты. Увидела палатки, трейлеры, автоприцепы – целый временный город. Всё выстроено в круг и отгорожено канатом. И охрана. У ворот собрались восемь человек. Нас проверили металлодетектором. Пытались найти оружие и убедиться, что среди нас нет журналистов. Только истинно верующий мог встретиться со Смитом. И… я хотела верить. Я действительно хотела верить. У одного из нас — кажется, он был оборотнем — нашли микрофон или что-то подобное. В общем, его выставили.
Они выставили оборотня. Это впечатляет.
— Люди, которые попытались ворваться в церковь, встретились со значительной силой. Кто занимается безопасностью?
— Его последователи. Все, кто живёт и работает в том лагере — веруют.
— Но они должны быть сильны. Целые стаи оборотней пошли за ним…
— И выстояли против них. Вертигры2, вампиры - все. Они с противником на равных, Китти.
—Значит, по-настоящему они не исцелились.
— Нет, исцелились. Я никогда не видела, чтобы они превращались в зверей, даже в полнолуние. Вампиры гуляли при дневном свете!
— Но они сохранили свою силу? Они всё ещё могли иметь дело с оборотнем на равных?
Избавиться от слабостей и при этом не потерять преимуществ? Некоторые могли сказать, что это лучше, чем исцеление.
— Думаю, да.
Интересно.
— Продолжай.
— Меня отвели в основную палатку. Там проходила своего рода церковная служба, со старомодным возрождением и паствой. Мужчина на помосте подозвал меня к себе.
— Это был Смит? Как он выглядел?
— Он… он выглядел совершенно обычным.
Конечно. Вероятно, она даже не узнала бы его в толпе.
— Я ожидала проповедей, чтения лекции с обычными библейскими цитатами о ведьмах и злодеях. Мне было всё равно; я была готова пойти на всё что угодно ради исцеления. Но Смит не стал морализаторствовать. Он заговорил о желании измениться. Он спросил, хочу ли я этого, есть ли у меня желание помочь ему достигнуть моей души и найти мою смертность, мою жизнь. Я согласилась. Его слова были такими убедительными. Тогда он положил руки на мою голову.… Это было по-настоящему, Китти. По-настоящему! Он коснулся моего лица, и моя душа озарилась светом. Каждый пропущенный восход солнца вернулся ко мне. И голод — он исчез. Я больше не хотела крови. Моя грудь снова вздымалась, словно по жилам текла кровь. К коже вернулся розовый оттенок. Я снова стала смертной, живой и дышащей, как Лазарь. Воистину! Смит показал мне крест, я коснулась его — и ничего не произошло. Я не сгорела. Он убедил меня, что я могу выйти на солнце.
Когда Эстель поначалу начала говорить, я подумала, что услышу историю сектантки, утратившей веру, готовой представить секреты Смита и сказать точно, почему он является самозванцем. Но Эстель не говорила как разочарованная бывшая последовательница. Она до сих пор верила. Она говорила как сторонница, которая потеряла доверие или веру в своё право на спасение.
Я должна была спросить:
— Ты смогла, Эстель? Ты смогла выйти на солнце?
____________
Сноска
1. Речь идет о Ку-клукс-клане
2. Оборотень-тигр
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, Стелла, Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 02 Дек 2013 11:04 #15

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
Глава 8.4
(последняя часть)
— Да, — прошептала она.
Чёрт. Исцеление. Я почувствовала щекотку в животе, искру надежды, которая горела как изжога. Выбор, побег. Я могу вернуться к прежней жизни. Если захочу.
Но бесплатный сыр только в мышеловке.
Я не пустила в голос эмоции, пытаясь сохранить журналистскую беспристрастность.
— Ты оставалась с ним четыре месяца. Что ты делала?
— Путешествовала с трейлерным городком. Выходила на помост и выступала свидетелем. Я видела восходы солнца. Смит заботился обо мне. Он заботится обо всех нас.
— Значит, ты исцелилась. Здорово. Но зачем оставаться? Почему все исцелённые остаются и не начинают новую жизнь?
— Он — наш лидер. Мы преданы ему. Он спасает нас; мы бы умерли за него.
Она говорила так ревностно, что мне стало любопытно, неужели я столь критично настроена. Но я так близко подобралась. Вопросы, одни вопросы.
— Но теперь ты хочешь оставить его. Почему?
— Там… там нет свободы. Я видела солнце. Но не могла покинуть его.
—Не могла?
— Нет… не могла. Всё что я есть, моё новое «я» — лишь благодаря ему. Словно... он сотворил меня.
О боже.
— Немного похоже на семью вампиров. Преданные последователи служат своему господину, который создал их.
В этом отношении напоминает стаю оборотней, но я не хотела об этом думать.
— Что?
— У меня к тебе несколько вопросов, Эстель. Ты стала вампиром против своей воли или была обращена добровольно?
— Всё… всё произошло по моей воли. Я желала бессмертия. Меня обратили в 1936 году, Китти. Мне было семнадцать. Я заболела полиомиелитом. Так или иначе, я бы умерла или в лучшем случае осталось бы калекой на всю жизнь, понимаете? Мой господин предложил выход. Исцеление. Он сказал, что я слишком очаровательна, чтобы пропасть.
Я представила себе её портрет. Она выглядит молодой, крайне невинной, с чистым взглядом и аурой обаяния, которой обладает большинство вампиров.
— Когда ты решила, что больше не хочешь быть вампиром? Что заставило тебя искать Илайджа Смита?
— У меня не было свободы. Всё вращалось вокруг господина. Я ничего не могу без него сделать. Какая это жизнь?
— Не жизнь?
Ох, не забывай о внутреннем голосе.
— Я должна была уйти.
Если бы мы здесь занимались популярной психологией, то я сказала бы Эстель, что у неё проблемы с обязательством и принятием ответственности за последствия своих решений. Она вечно бегает в поисках исцеления и сейчас прибежала ко мне.
— Скажи мне, что произошло.
—Теперь я стала смертной — я могла делать, всё что захочу, правильно? Я могла гулять средь бела дня. Я занималась проверкой посетителей у главных ворот две ночи назад. Растворилась в толпе и никогда не вернулась. Я нашла укрытие — старый сарай, кажется. Утром я вышла через открытую дверь на солнце… и загорелась. Голод вернулся. Он… он забрал своё исцеление, своё благословение. Свою благодать.
—Исцеление не работало.
— Нет, работало! Но я потеряла веру.
— Ты загорелась. Как сильно ты поранилась, Эстель?
— Я… я только потеряла половину лица.
Я закрыла глаза. Симпатичное изображение Эстель, которое я представляла, треснуло, фарфоровая кожа покрылась пузырями, почернела, превратилась в пепел, пока не выступила кость. Эстель нырнула в тень и потому что всё ещё была вампиром, бессмертной — выжила.
— Эстель, по одной из теорий, Смит обладает своего рода эстрасенсорными способностями. Это не исцеление, но ограждает людей от некоторых побочных эффектов их натуры. В случае вампиров — это уязвимость к солнечному свету и потребности в крови, необходимость превращаться в зверя — для ликантропа. Последователи Смита должны оставаться с ним, чтобы он мог сохранять эффект. Это своего рода симбиоз — он сдерживает их бурные натуры и питается силой и вниманием. Как думаешь?
— Я не знаю. Я больше ничего не знаю.
Она шмыгнула носом. Её голос звучал глухо, и я поняла, отчего раздаются помехи.
В студию вошёл Мэтт.
— Китти, у тебя звонок на четвёртой линии.
Четвёртая линия для чрезвычайных звонков. Этот номер есть только у нескольких человек. Во-первых, у Карла. Уверена, это он, снова мнит себя моим защитником.
— Это может подождать?
— Нет. Парень угрожал мне весьма убедительно.
Мэтт беззастенчиво пожал плечами. Мол, сама разбирайся. На днях он собирался покинуть нашу контору, и я не могу его винить. Надо убедить Оззи повысить парню зарплату.
— Эстель, подожди минутку. Я всё ещё с тобой, но должна сделать перерыв.
Я оставила её на связи, переключила линию и убедилась, что разговор в эфир не пойдёт. Мне совсем не нужно, чтобы Карл читал мне лекции на всю страну.
— Что?..
— Здравствуй, Кэтрин, — раздался аристократический мужской голос.
Это не Карл. О, нет. Только один человек помимо моей бабушки называл меня Кэтрин. Я встречалась с ним лично только пару раз во время территориальной бодаловки с Карлом и стаей. Но я помнила этот голос, и теперь у меня от него плавило костный мозг.
— Артуро. Как, чёрт возьми, ты узнал про этот номер?
— У меня свои методы.
О, да брось. В студии у меня есть власть. Я включила разговор в эфир.
— Привет, Артуро. Ты в эфире.
— Кэтрин, — напряжённо произнёс он. — Я хочу поговорить с тобой наедине.
— Ты позвонил мне во время шоу, так что говори со всеми слушателями. Таковы правила. - Возможно, если бы я была достаточно бесстыдной, то забыла бы, что он пытался меня убить.
— Я не желаю, чтобы ко мне относились как ко всякому сброду…
— Что тебе надобно, Артуро?
Он сделал глубокий вдох.
— Я хочу поговорить с Эстель.
— Зачем?
—Она моя.
Прекрасно. Всё только усложняется. Я прикрыла микрофон рукой.
— Мэтт, как снова включить тройной вызов?
Несколько секунд спустя Эстель подключили обратно.
— Эстель? Ты всё ещё на связи?
—Да, — с дрожью в голосе произнесла она и сглотнула.
— Хорошо… у меня Артуро на другой линии…
Она застонала, словно я только что пронзила её колом.
— Он убьёт меня. Он убьёт меня за то, что я его бросила…
— Напротив, моя дорогая. Я хочу отвести тебя домой. Ты ранена и нуждаешься в помощи. Скажи мне, где ты.
Эстель всхлипнула и заплакала навзрыд.
— Я сожалею, я так сожалею…
— Слишком поздно для этого, — устало произнёс Артуро.
Я не могла поверить тому, что собиралась сказать.
— Эстель, я думаю, ты должна его послушаться. Я не знаю, чем могу помочь. Артуро может отвезти тебя в безопасное место.
—Я не верю ему. Я не могу вернуться, я никогда не смогу вернуться!
—Эстель, скажи мне, где ты, —приказал Артуро.
— Китти? —пропищала Эстель.
— Артуро… обещай, что не причинишь ей боли?
— Кэтрин, ты забываешься.
— Обещай.
— Кэтрин, Эстель моя. Она часть меня. Если она погибнет, то погибнет и часть меня. В моих же интересах защитить её. Я обещаю.
Драма, волнение, напряжение! Прекрасный набор для шоу! Но сейчас я бы кожу с себя содрала, чтобы вернуться к плаксивым готическим цыпочкам.
— Я сейчас объявляю рекламную паузу. Когда мы вернёмся, надеюсь, ты подведёшь итог нашего неожиданного спецвыпуска «Илайджа Смит: Разоблачение». — Я убрала звонки из эфира и сказала: — Хорошо, Эстель. Тебе решать.
— Ладно. Я согласна. Артуро, приезжай за мной. Я в закусочной на Семьдесят пятой.
Артуро отключился.
— Ты в порядке, Эстель? — спросила я.
— Да. Да, я в порядке.
Она перестала плакать и казалась почти спокойной. Решение было принято. Она могла перестать бегать, по крайней мере, на некоторое время.
Мне ещё нужно было сделать один звонок — вызвать кавалерию на всякий случай. Я должна позвонить в полицию. Хардин… она поможет Эстель. Да, она отвезла бы Эстель в больницу. И доктора стали бы гадать, что делать. Они бы не поняли, а объяснять слишком поздно.
Обычный человек вызвал бы полицию. Но я вытащила клочок бумаги из записной книжки, перешла на внешнюю линию и набрала номер. После шести гудков я почти сдалась. И тут внезапное:
— Да.
Голос заглушили помехи сотового телефона.
— Кормак? Ты слушал сегодняшнее шоу?
— Норвиль? Зачем мне его слушать?
О, да, он мог притворяться, но я знала истину. Если он слушал его один раз, то мог послушать и во второй.
— Одна девушка попала в беду. Артуро говорит, что поможет ей, но я ему не верю. Я хочу удостовериться, что она не попадёт под перекрёстный огонь. Ты можешь помочь? Удостовериться, что никто не умрёт и всё такое?
— Артуро? Артуро поможет? Она вампир, я прав.
Казалось, это был вопрос, но он прозвучал как утверждение.
— Да, вообще-то.
— Ты с ума сошла.
— Ага. Слушай, возможно, Артуро доберётся до Эстель первым, и церковники её не найдут. Но если церковь появится, то приведёт с собой неслабеньких сверхъестественных. Возможно, тебе придётся открыть огонь.
— Стоп, помедленней. Церковь?
— Церковь Чистой Веры.
— Гм. Мой приятель был нанят пробраться к ним и не смог. Мне так хотелось взглянуть на них.
— Вот твой шанс, — радостно отрапортовала я.
—Ты права. Я проверю, но ничего не обещаю.
—Я согласна. Спасибо, Кормак.
Я продиктовала ему адрес. Он проворчал что-то вроде «вешаю трубку».
Мэтт давал сигнал через окно. Время. Мы в эфире. Хорошо.
— Мы вернулись на «Полуночный час». Эстель?
— Китти! Ко мне только что подъехал автомобиль. Это не Артуро; кажется, это люди церкви. Они убьют меня, Китти. Нам запрещено уходить; они отведут меня обратно и… я рассказала тебе всё, и теперь люди знают…
— Хорошо, Эстель. Затаись. Помощь в пути.
Мэтт наклонился и на этот раз даже не потрудился приглушать голос. Его лицо выглядело напряжённым и тревожным. Он казался измотанным.
— Снова четвёртая линия.
Возможно, это Артуро и я смогу его предупредить. Он был единственным шансом Эстель выбраться из кафе.
— Да?
— Китти, тебе нужна помощь? — раздался грубый грозный голос.
Не Артуро. Карл. Почему он каждый раз беспокоится, нужна ли мне помощь?
— Я не могу сейчас говорить, Карл.
Я отклонила вызов. Взбучку получу позже.
Мы с Карлом убьём друг друга на днях.
Я снова переключила линии, пришлось даже перепроверить, что я на правильной.
— Эстель? Что происходит? Эстель?
Какие-то помехи и звук падения. Моё сердце ухнуло вниз.
— Эстель?
— Да. Я прячусь, но телефонный шнур дальше не идёт. Я не хочу вешать трубку, Китти.
Я не хотела, чтобы она вешала трубку. Противный голосок в голове шептал заветное: «рейтинг». Но единственный способ узнать, что происходит — только по телефону.
— Эстель, если тебе нужно повесить трубку — вешай, хорошо? Важнее выбраться оттуда живой и невредимой.
— Спасибо, Китти, — произнесла она с лицом мокрым от слёз. — Спасибо, что выслушала меня. Кроме тебя, меня никто никогда по-настоящему не слушал.
Я ничего не сделала. Я ничего не могла сделать. Я сидела за микрофоном.
После этого события пришлось восстанавливать по звукам. Всё походило на плохо поставленную радио-драму. Визгнули шины по асфальту. Хлопнула автомобильная дверца. Раздался невнятный оклик. Телефон снова стукнулся об что-то: Эстель бросила трубку. Шум бегущих ног.
Я заметалась: мои руки тянуло превратиться в когти, а ноги желали бежать. Такое происходило в стрессовых ситуациях. Я хотела обратиться и бежать. Бежать далеко, бежать быстро, как Эстель.
Я перезвонила Кормаку.
— Да?
— Это я. Ты на месте? Что происходит?
— Дай мне время, прошло только минута. Дай ещё пять.
Он отключился.
Тогда на другой линии раздался перезвон колокольчиков на входе. Дверь закрылась. Медленные шаги по линолеуму. Я услышала крик. Затем всхлипы.
Что собой представляет этот Илайдж Смит, раз его боится вампир?
— Эстель, ты вернёшься ко мне? Ты сможешь вновь получить то, что потеряла. Я даже прощу предательство.
Спокойный уверенный голос раздавался эхом, словно шёл из телевизора в соседней комнате. Будто учитель обществознания в средней школе описывал страшный ритуал посвящения, словно рецепт пюре. Ровный голос, утешающий, давящий. Этот голос нёс истину. Даже по телефону, он звучал убедительно.
Илайджа Смит на своём первом публичном выступлении.
— Что ты такое?! — невнятно крикнула Эстель сквозь слёзы. — Кто ты на самом деле?!
— О, Эстель. Тебе так трудно поверить? Твоё сопротивление самое упорное из всех. Те, кто ненавидит себя, своих монстров — их вера рождается легко. Но ты, такие как ты… ты любишь монстра, которым стала, и эту любовь ты боишься и ненавидишь. Твоя вера настолько непрочна, потому что на самом деле ты не хочешь верить.
Я рухнула на стул столь резко, что тот заехал по ноге. Слова жгли кожу. Возможно, он говорил со мной и, возможно, он был прав: я не верила в исцеление. Потому что не хотела?
— Исцеление должно быть постоянным! Почему я не могу оставить тебя?
— Я не хочу тебя потерять. Я люблю всех своих людей. Ты нужна мне, Эстель.
Как там говорил Артуро: «Она часть меня. Если она погибнет, то погибнет и часть меня». Илайджа Смит мог быть своего рода вампиром, питающимся желанием, силой своих последователей?
Если бы только я могла заставить его поднять трубку.
И я снова позвонила Кормаку.
— Да?
— Пять минут прошло? По крайней мере, не клади трубку, чтобы я знала что происходит.
— Боже, Норвиль. Подожди. Тут внедорожник. Перед зданием караулят три парня. Оружия не видно. Они могут быть ликантропами. Ну, знаешь, у них такая своеобразная животная походка? Лимузин Артуро паркуется за углом. Фары отключены. Постой, он идёт сюда. Он пытается войти. Я за ним.
Я слышу, как снимается предохранитель. Быстрые шаги.
Ненавижу! Всё происходит без меня. Я слепа и лишена информации. Впервые я ненавидела безопасность и анонимность своей студии.
И тут снова раздался голос Кормака:
— Не двигайтесь. Они заряжены серебром.
— Ты! — Это уже Артуро. — Какого чёрта!..
— Это идея Норвиль. Забирай свою девушку и убирайся отсюда, пока я не передумал. Вы, разойтись. Пропустите его.
У меня две линии открыты на конференц-звонке. Два канала информации избавленных от статики и шума, всё в эфире. Снаружи тихо. Должно быть, Кормак прекрасно знал, что делать с головорезами Смита, потому что возражений не последовало.
Затем внутри…
— Эстель? Пора возвращаться домой. Пойдём со мной. — Голос обеспокоенный, очаровывающий. Артуро.
— Эстель… — это уже Смит.
— Нет. Нет, нет, нет! —пронзительно закричала Эстель.
— Эстель! — Два голоса, лёд и пламя, одинаково властные.
— Эстель, возьми трубку! Возьми трубку и поговори со мной, чёрт возьми! — тщетно крикнула я.
Я жалела, что не могла поговорить с нею. Что мог сделать мой голос в этой неразберихе? Что я могла сказать Эстель, кроме: «Не слушай их! Не слушай нас всех! Следуй за своим сердцем или чем угодно, и оставь их».
Она снова закричала, но уже не от страха. Это было неповиновение. Финал. Страшный грохот. Что-то рухнуло — возможно, на пол упал стеллаж.
Пауза росла, столь же болезненная и категоричная как пустая страница.
Затем…
— Это твоя вина, — едва сдерживая гнев, произнёс Артуро. — Ты заплатишь.
— Ты виноват не меньше, — ответил Илайджа Смит. — Она убила себя. Любой согласился бы со мной. Она сама вогнала в себя кол.
Минуту я чувствовала лишь прилив крови к ушам, губам и щекам. Я так раскалилась, что была готова взорваться.
По обрывкам звука можно было догадаться, что произошло. Кусок заострённой деревяшки, возможно сломанная ручка метлы. Оставалось лишь прицелиться и правильно прыгнуть.
Проклятье. В моём шоу никогда прежде никого не убивали.
— Кто ты? — раздался голос Артуро.
— Если ты придёшь ко мне умолять, я отвечу на все твои вопросы.
— Как ты смеешь…
— Прочь отсюда, иначе я буду стрелять. — Это Кормак показал выдающуюся сдержанность.
Быстрые, сердитые шаги покинули комнату и удалились. Послышались спокойные медленные шаги. Затем ничего.
Голос Кормака прорвался в мою тишину, в стерео, раздаваясь теперь по обеим линиям.
— Норвиль? Ты там? Поговори со мной, Норвиль.
Мои руки вонзились в край стола. Поверхность слоистого пластика раскололась; звук поразил меня. Я опустила голову и увидела, что мои пальцы утолщались, показались когти. Я даже этого не почувствовала. Мои руки были так напряжённы, ладони обхватили стол так сильно… я не почувствовала, когда начала обращаться.
Я отъехала на стуле и сжала руки, затем скрестила их, прижав кулаки к коленям. Человек. Останься человеком хоть ещё ненадолго.
— Норвиль!
—Да. Я на связи
— Ты всё слышала?
— Да. Я всё слышала.
Я даже не сказала ей спасибо. Спасибо за интервью. Я знала лучше, чем кто-либо, сколько храбрости иногда требуется только чтобы открыть рот и заговорить.
— Здесь труп. Девочка. Она почти превратилась в прах. Ты знаешь, как это происходит.
— Я должна была сделать большее для неё.
— Ты сделала что могла.
Новый звук на заднем фоне. Полицейские сирены.
Без заключительного слова, Кормак повесил трубку, и я услышала тишину. Тишину там, тишину здесь.
Тишина по радио означала смерть.
— Китти? Время. Можешь говорить больше тридцати, если я отключу рекламу общественных услуг, — раздался голос Мэтта.
Меня прорезал болезненный бесшумный смешок. Общественные услуги, фиг вам. Я сижу здесь каждую неделю, притворяясь, что помогаю людям, но когда кому-то понадобилась настоящая помощь…
Я глубоко вздохнула. Я никогда не бросала шоу незаконченным. Нужно только открыть рот и заговорить:
— Китти снова с вами, пытаюсь резюмировать. Эстель нашла своё последнее исцеление. Метод я не рекомендую. Вампиры не говорят о своих слабостях как о таковых. Они говорят о цене. Их уязвимость к солнечному свету, деревянным колам и крестам — это цена за красоту и бессмертие. Всегда найдутся готовые платить, неважно как высока ставка. А некоторые пытаются вовсе избежать платы. Благодаря Эстель, вы узнали, в чём именно состоит предложение Илайджа Смит и его церкви, и вы знаете цену. По крайней мере, я могу сделать для неё хотя бы это. Хотя это неоспоримо мало. До следующей недели. С вами была Китти Норвиль, Глас Ночи.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, Стелла, Fortuna

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 03 Дек 2013 08:16 #16

  • aesha
  • aesha аватар
  • Не в сети
  • Tialas
  • Сообщений: 102
  • Спасибо получено: 93
  • Репутация: 8
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 07 Дек 2013 16:41 #17

  • marakesh
  • marakesh аватар
  • Не в сети
  • Aerlis
  • Сообщений: 370
  • Спасибо получено: 54
  • Репутация: 15
Спасибки за проду : rose
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 08 Дек 2013 14:20 #18

  • irusia
  • irusia аватар
  • Не в сети
  • Simila
  • Сообщений: 62
  • Спасибо получено: 65
  • Репутация: 6
Spasibo!! :flowers
Администратор запретил публиковать записи гостям.

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 21 Янв 2014 10:54 #19

  • So-chan
  • So-chan аватар
  • Не в сети
  • Переводчик, Редактор
  • Сообщений: 2202
  • Спасибо получено: 4499
  • Репутация: 130
*Соскучилась я по нашей девчонке. Так как главы большие, перестраиваемся на схему по небольшим кусочкам. 9-ая глава условно разделена на три части*

Глава 9
1 часть


Полиция ничего не могла предъявить Смиту. Тела ведь нет. Единственное преступление, на которое у них есть улики — взлом и проникновение в мини-маркет, а подозреваемая, Эстель, исчезла. Церковный караван смотал удочки и покинул город к следующему утру. Если бы у меня не было записи шоу, доказывающего обратное, я бы поверила, что ничего не произошло. Ничего не изменилось.
На следующий день ещё одна жертва в даунтауне (четвёртая за этот год) попала на первую полосу газет. Статья описывала в подробностях полицейское расследование, включала интервью с коллегой Хардин, детективом Салазаром, который упомянул, что один из детективов консультировался с Китти Норвиль, чудаковатой ведущей ток-шоу. Это означало, что полицейские серьёзно рассматривали наличие сверхъестественного элемента в этих смертях? Была ли это серия ритуальных убийств? Или, по их мнению, по городу разгуливает оборотень? Полиция не дала официального комментария. Это не помешало газетчиком пустить в ход воображение. И очень бурное. Пресса обозвала убийцу Джеком Младшим в честь Джека Потрошителя.
Весь день меня доставал тупой напор любопытствующих. Сделай шаг вперёд, думай о проблемах постепенно и не рассматривай картину в целом. Жизненно важные вопросы. Я перестала отвечать на звонки, поставив телефон на автоответчик. По крайней мере, ЦКЗ/ЦРУ/ФСНЗ-ный правительственный призрак не оставил мне сообщений, а вот Джесси Хардин оставила целых три за один час, а затем нарисовалась в моём кабинете.
Она скрестила руки на груди и нахмурилась. Казалось, ей не помешает выкурить хорошую сигаретку.
— Мне нужно, чтобы вы осмотрели последнее место преступления.
Я откинулась на спинку стула.
— Почему бы вам не нанять того парня, как там его звали... о, да, Кормак? Он знает своё дело.
— Мы получили отпечатки лапы с трёх мест преступлений. Я отвезла их в университет. Эксперт по волкам сказал, что это самый большой оттиск, который он видел за свою карьеру. Волк должен быть за двести пятьдесят фунтов. Эксперт говорит, что в природе таких не встречается. Начальство начало ко мне прислушиваться.
— О, точно. Вы сказали, что не доверяете Кормаку.
— Если бы вы смогли приехать, идентифицировать хоть какие-нибудь запахи или что вы там делаете, то, по крайней мере, я бы убедилась, что имею дело с серийным убийцей.
— Почему вы просто не наймёте профессионала?
Хардин выпрямилась и подошла ко мне.
— Хорошо. Прекрасно. Как вы узнали, что я говорила с охотником за головами?
— Он сам сказал мне.
— Великолепно, — пробормотала она.
— Он хочет объединить информацию. Предложение хорошее.
— Послушайте, на данном этапе я общаюсь со всеми, с кем могу. Я даже консультируюсь с фэбээровцем из отдела поведенческого анализа.
Я наклонила голову.
— Вы рассматриваете преступника как серийного убийцу? Или неконтролируемого монстра?
— Серийные убийцы и есть монстры. Этот парень может быть оборотнем, но он действует как человек, а не волк. Его жертвы не случайны. Он тщательно их отбирал: молодые, уязвимые женщины. Уверена, он выбирает их, преследует и убивает, потому что они лёгкая добыча.
О, вот это фраза.
— Он ведёт себя как серийный убийца, а не волк. Или даже оборотень. Да, я прочитала, что вы мне дали. Обычно волки достаточно умны, чтобы избегать людей.
— Да. Обычно. Видите ли, детектив. — Я забеспокоилась, но заставила себя посмотреть на неё в последнюю минуту. — Не думаю, что могу снова пройти через такое. Прошлый раз меня очень встревожил.
— Что, жертва показалась вам вкусной?
— Разве я не могу быть потрясена и травмирована как любой человек?
Скептически выгнув бровь, Хардин произнесла с большой долей сарказма:
— Простите.
Я отвела взгляд, сжав челюсть.
—Думаю, мне повезло, раз вы не относитесь ко мне как к подозреваемой.
— Дело не в отношении. Это всего лишь вопрос статистики: женщины редко бывают серийными убийцами.
Благословенная статистика.
— Я могу знать, как он пахнет, но не как найти этого парня.
Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, словно считала до десяти или придумывала довод. Затем она посмотрела на меня и произнесла:
— Вам не нужно смотреть на тело. Просто приезжайте на место и расскажите мне всё, что сможете узнать. Вы должны помочь мне, пока не погибла следующая жертва.
Если бы эта беседа произошла не после шоу с Эстель, то я возможно бы отказалась. Если бы Хардин не произнесла последнюю фразу вот так, то я возможно бы отказалась.
Я встала и захватила жакет со спинки стула.

Место убийства находилось не далеко от предыдущего, только улица была нежилой. Жертва оказалось ночным клерком мини-маркета — как раз возвращалась домой после смены.
Фургоны СМИ снова были тут как тут, даже больше чем прежде. В городе появился серийный убийца — приехали все.
— Как они узнают, куда ехать? — поинтересовалась я. — Они появляются одновременно с вашими людьми.
Хардин нахмурилась. Не на меня, а на устремившихся к нам репортёров.
— Подключаются к полицейским радиостанциям.
Крик раздался прежде, чем я открыла автомобильную дверцу.
— Мисс Норвиль! Китти Норвиль! Как вы думаете, кто стоит за этими убийствами? О чём вы говорили с полицией? У вас есть для нас какое-нибудь заявление?
По рекомендации Хардин я проигнорировала их. Она создала баррикаду между мной и камерами и повела за угол.
Хардин показала мне первые брызги крови в конце переулка за рядом магазинов. Они казались неестественными при свете дня. Такими яркими и фальшивыми. На бетоне поблизости красовалась половина кровавого отпечатка лапы. Целая была бы размером с мою голову.
Кровавый след вёл в переулок, где методично работали полдюжины следователей. Они загородили мой обзор. Живот скрутило, и я отвернулась.
Хардин скрестила руки.
— Ну?
Я обоняла его, того же волка, наряду с кровью и разложением. Те запахи были связаны с ним. Словно он не мылся, как будто погряз в смерти.
Мой нос сморщился.
— Он пахнет... сыростью. Болезнью. Я не знаю.
— Этот тот самый парень?
— Да.
Я всё ещё не хотела смотреть на тело. Просто не могла.
— Хуже, чем в прошлый раз, да? Он становится более жестоким.
— Да. Идёмте. Я отвезу вас.
Хардин припарковалась за углом. Я установилась на секунду у автомобильной дверцы вдохнуть свежего воздуха… и заметила, что Хардин пристально наблюдает за мной.
— Спасибо, — отозвалась я. — Спасибо за то, что не заставили смотреть.
— Вас действительно потрясло увиденное?
Мы наконец сели в машину, и Хардин отъехала от тротуара.
— То, что я сейчас видела… Я поняла, как он всё провернул. Он не обращался полностью в волка. Он мог использовать принцип рычага, чтобы повалить жертву на землю и разорвать. Мне не нравится знать, что я могу проделать тоже самое.
— Быть в состоянии физически что-то сделать и иметь склонность к этому — две совершенно разные вещи. Вы не подходите по типу.
— Вы говорите это только потому, что не встречали мисс Хайд.
Она посмотрела на меня со смесью любопытства и скептицизма, наморщив лоб и неуверенно улыбнувшись.
Хардин высадила меня с привычным напутствием: «Позвоните мне, если что-нибудь узнаете». Я обещала, что позвоню.

Я заработалась допоздна, так что в здании было тихо и темно, когда я уходила. И снова осталась лишь я, ночной диджей, и охранник. Я не выспалась прошлой ночью, и сегодняшний вечер не обещал сна. Домой возвращаться совсем не хотелось: там я лишь буду терзать себя в приступе бессонницы.
Я решила идти пешком. Может усталость накопится, а мозг проветрится и отключится.
Выходя из лифта в вестибюль, я унюхала нечто странное. Чужеродное. Я выглянула — полдюжины человек ждало в лобби: кто-то стоял, кто-то расположился на диванчиках у стены.
От них веяло холодом. Они пахли как чистые, хорошо сохранившиеся трупы, так как ими и являлись.
Дверь лифта закрылась за спиной, отрезая путь к отступлению.
За столом на вахте сидел ночной охранник, Пит. Он просто сидел, спокойно сложив руки перед собой и смотря прямо вперёд, не моргая и ничего не замечая. Вампиры что-то сделали с ним, ввели в своего рода транс.
— Кэтрин.
Я вздрогнула, поражённая звучанием этого голоса. Артуро вышел в центр холла, в пятно света. Словно он срежиссировал сцену и безупречно рассчитал свой выход.
Артуро под тридцать, красивой уверенной наружности, с квадратным лицом и зачёсанными назад блестящими белокурыми волосами. На нём чёрное вечернее пальто, расстёгнутое, чтобы продемонстрировать смокинг и костюмную рубашку с воротником-стойкой. Словно он вышел из пьесы Оскара Уайлда, за исключением того, что он двигался слишком уверено в современном мире, выглядел уж больно спокойным в офисном вестибюле.
Его окружение, трое мужчин и две женщины, поднялись с дивана и тенью встали вокруг него, придавая пугающую ауру его властности.
Если вампиры хоть когда-нибудь станут тратить меньше времени на театральность и опровергнут сложившиеся о них стереотипы, то смогут завоевать мир.
Одной из женщин была Стелла, из ночного клуба. Она стояла немного позади, властно нахмурив брови, как статуя. Другая женщина держала Артуро за руку и облокачивалась на его плечо. Она была гибкой и симпатичной, в корсете и длинной шифоновой юбке, будто картинка, вырванная из другого столетия. Она трогала его, словно не могла перенести разлуки.
Мужчины расположились по краям, как телохранители. Среди них был Рик. Я встретилась с ним взглядом, и он улыбнулся, выглядя ужасно удивлённым происходящему.
Все остальные замерли, уставившись на меня с неподдельной скукой. Но это не означало, что они считали ворон.
— Что вы хотите?
Я попыталась не казаться испуганной, но моё сердце бешено колотилось, а взгляд продолжал скользить к стеклянным дверям и улице. Я напрягла ноги, задаваясь вопросом, удастся ли убежать.
— Поблагодарить тебя.
Я моргнула.
— За что?
— За помощь Эстель. И мне. По крайней мере, за попытку.
Он вежливо улыбнулся и слегка наклонил голову в маленьком поклоне.
Его слова вернули всю боль, и я снова почувствовала себя бессильной. Я потёрла лицо и отвела взгляд.
— Извините. Не знаю, что ещё я могла сделать. Я не хотела, чтобы всё так вышло.
— Я понимаю, — тихо произнёс Артуро.
Без высокопарности он казался почти добрым. Он выпрямился, отказываясь от намёка на другое «я», и пригладил отворот своего пальто.
— Вы также хотели бы узнать, что любые недовольства, которые диктовали моё поведение в прошлом, больше не принимаются в расчёт.
Я крепко задумалась.
— Вы больше не будете пытаться меня убить? Никаких угроз?
— Пока что. Я сохраняю за собой право передумать в зависимости от вашего поведения. Доброго вечера, Кэтрин.
Он начал поворачиваться. Я неуверенно шагнула к нему. Он остановился и вопрошающе наклонил голову.
Попытка не пытка. Особенно, когда он такой милый — для своего характера. Я вышла вперёд.
— Мэг поддерживала вас при найме Кормака?
Он сощурил глаза, изучая меня. Я отвела взгляд, не желая смотреть ему в глаза.
— Да, — ответил он наконец.
Я не ожидала прямого ответа. Желудок связался узелком. Так или иначе, я всё ещё хотела надеяться, что произошло недоразумение, и завтра я бы проснулась, а мы все снова друзья.
— Вы… могли бы сказать это Карлу?
Он беззвучно рассмеялся, демонстрируя кончики клыков.
— Моя дорогая, он уже знает. Если он не действует соответственно, то я ничего не могу с этим поделать.
Он прошёл через главные двери, уводя вампиров за собой. Рик вышел последним. Прежде чем уйти, он обернулся и сжал губы в сочувствующей улыбке. Я слабо помахала ему на прощание.
— Какого чёрта всё это было нужно? — пробормотала я.
Просто хотелось заполнить пространство, нарушая напряжённую тишину. Оставив своё убежище, пройдя через неприятности, чтобы увидеть меня, рискуя потенциальным нарушением территории, Артуро сделал мне чертовски приятный комплимент. Это было неожиданно, по меньшей мере.
Я всё ещё смотрела на дверь, когда раздался голос:
— Китти, что с тобой?
Пит поднялся из-за стола, словно был готов подбежать ко мне и измерить температуру. Он выглядел нормальным, средне заинтересованным — и без следа воспоминания о шести вампирах, которые только что занимали вестибюль.
— Я в порядке, — ответила я, делая медленный вдох, чтобы вернуться на землю. — Как ты себя чувствуешь, Пит?
Он пожал плечами.
— Прекрасно.
— Хорошо, — сказала я, заставляя себя улыбнуться. — Очень хорошо. До встречи.
Я покинула здание. Мои руки были покрыты гусиной кожей.
Администратор запретил публиковать записи гостям.
Спасибо сказали: Cerera, xangelll, Стелла, Fortuna, Asema

Кэрри Вон - Китти и Полуночный час 21 Янв 2014 22:10 #20

  • Cerera
  • Cerera аватар
  • Не в сети
  • Администратор
  • Сообщений: 2077
  • Спасибо получено: 2151
  • Репутация: 65
Уря!!!! Девочки, спасибо большое за продолжение!
Администратор запретил публиковать записи гостям.
  • Страница:
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4