So-chan, Люблю Пабло Нерудо

Наконец приступила к чтению. Пока только на 3-й главе. Но оторваться просто невозможно. Спасибо за чудесный перевод.


Пока дошла до первого завтрака в их "столовой-ресторане". Меню на французском - это жесть. Сделали бы меню на 2-х языках (название на французском, а ниже - на английском). Всем было бы проще))

Когда читала про поцелуи про слюнями по всему подбородку, ржала, как лошадь)))) А т.к. это было в маршрутке, то косились на меня не очень приветливо.

Объявление: я поговорила сегодня с редактором по поводу последней вычитки и времени. Выходит будет это дело только в конце декабря. Нас это само не особо радует, но вините во всем современную систему образования с ее олимпиадами, проектами, презентациями... Читайте пока версию онлайн, но в готовый файл точно уйдет версия с апрагейдом.

Солнце, а как здесь обстоят дела? Очень хочется всю книгу перечитать

Ну, мну очень стыдно, так как я никак не доделаю для редактора вторую половину книги : А сейчас сама знаешь что произошло и куда мои силы ушли.

Нечего стыдится знаю, знаю, но интересно хотя бы на какой стадии) теперь спокойная и буду дать дальше

Красивая!

Посвящается Ричарду Грумсу, победителю аукциона «Хелп Врайт Нау», средства с которого пойдут на восстановление американского Юга, пострадавшего от ураганов.

Эта история имела место быть после концовки романа, но раньше выпускного Этьена и Анны.




Дверь подпирает потёртая книга о Крестовых походах, но Этьен не здоровается, когда я захожу. Он сидит за столом ко мне спиной. Я убираю книгу и закрываю дверь.
Его взгляд всё равно приклеен к видео на ноутбуке.
Ставлю рюкзак в чистый уголок его комнаты, который я отвоевала в своё полное распоряжение.
— Я думала, мы будем готовиться к итоговой контрольной по физике.
— «Звёздный путь» — это тоже физика.
Смотрю за его плечо и вижу женщину в обтягивающем вельветовом костюме. У неё заострённые ушки, и она, кажется, вот-вот заплачет. Никто не выглядит более сексуальным, когда заплачет, чем она
Я ухмыляюсь.
— Хе.
— Что?
— Вижу, ты занят.
Я прислоняюсь к краю его кровати.
Этьен поворачивается ко мне.
— Что? — повторяет он с напускной невиновностью.
— Она вулканка.
Он усмехается.
— Инопланетянам разрешено быть привлекательными.
— Скажи это лейтенанту Рипли.
Я имитирую сцену, как из живота вылезает Чужой. Этьен смеётся и хватает мою руку. Я прячу её за спину, вне пределов его досягаемости, и указываю подбородком в сторону экрана.
— Какой сезон?
— «Энтерпрайз».
— Пожалуйста, — фыркаю я. — Все знают, что «Следующее поколение» лучшее.
— Никогда этого не замечал.
У меня фактически отвисает челюсть.
— Патрик Стюарт? Капитан Пикард? Профессор Иск?
Этьен пожимает плечами.
— Моя мама любит только «Энтерпрайз». Мы вместе просмотрели все его сезоны несколько лет назад
Он пытается схватить меня за вторую руку, и я тоже прячу её за спину. Этьен расплывается в очередной усмешке.
— Ты просто ревнуешь, что Т’Пол временно привлекла моё мальчишеское внимание.
— Т'что?
—Т'Пол. Это её имя.
Я взрываюсь хохотом.
— Ха-ха-а-а-а. Больше не ревную.
Он тоже смеётся и возвращает внимание к ноутбуку. Но я не позволяю ему отделаться так легко.
— Значит. Ты даже не СМОТРЕЛ «Следующее поколение»? Или оригинальные сезоны?
— Нет.
Беру нераскрытый учебник по физике с кровати и просматриваю. На краю последней главы Эьен намалявал слона с бананом в хоботе. Нежно касаюсь рисунка и улыбаюсь.
— А полнометражку? Её ты видел?
— Которую? — одаривает он меня хитрым взглядом.
Я должна была предвидеть такой ответ. Нет ничего хуже, когда кто-то обыгрывает меня в моей собственной игре. Закрываю учебник.
— Новинку, конечно.
— Видел, конечно.
— И?
— Да так.
Но это подразнивающее «да так». Пинаю спинку его стула, и он снова смеётся. Какое-то время мы оба пялимся в экран.
— Значит, — подразнивающим тоном начинает он, как только меня полностью увлекает сериал. — Ты находишь Патрика Стюарта привлекательным?
Я моргаю. И снова моргаю.
— Ты серьёзно?
Этьен лишь пристально смотрит на меня.
— Он лысый. И старый. Мне в дедушки годится. Не пойми меня неправильно. Он классный. НО плешивый и старый. — Делаю паузу, рассматривая возможные альтернативы. — Новый Спок больше в моём вкусе.
— АГА! — накидывается на меня Этьен и придавливает мои плечи к кровати.
— Что? Что?
— Вулканец! — Он меня удерживает, пока я пытаюсь вырваться. — Я же говорил тебе! Вулканцы — горячие ребята.
Вырываюсь и приподнимаюсь на локтях.
— Ладно, ладно! Для инопланетян.
— Для инопланетян, — соглашается он.
Наши взгляды встречаются. У меня начинает чаще биться сердце. Дыхание Этьена ускоряется. Этьен опять придавливает меня к кровати. И затем внезапно его рука хватает моё ухо и тянет вверх, словно он хочет его заострить.
Я поднимаю бровь.
— Неа, — говорит он, полюбовавшись на меня с секунду. — Я люблю тебя такой, какая ты есть.
Он убирает пальцы, но прищемляет мочку уха зубами. Я обвиваю руками его шею. Он спихивает учебник с кровати и с нашего пути.
— Ты намного, намного горячее, чем вулканцы. Само собой.
Улыбаюсь и тяну его для поцелуя.
— Само собой.

Последующий материал был вырезан из «Анны и французского поцелуя». Читатели, несомненно, узнают многие строки, поскольку они были скорректированы под текущую, опубликованную двенадцатую главу. Возможно, а может даже и скорее всего, вы найдёте некоторые из этих описаний в третьей книге серии. Мой редактор, блистательная Джули Стросс-Гэбел, и я вырезали этот материал по двум причинам:
1) Динамика повествования. Роман в 80 000 слов изначально был длиной на 100,000. Мы вырезали 15,000+ слов, которые не помогали истории развиваться, но динамика в первой половине романа всё равно оставалась черепашьей. Это была расходная сцена.
2) КЛИШЕ. Оригинальная двенадцатая глава, пусть и весёлая, ощущалась слишком штампованной. В целом ряде современных YA романов героиня ужасна в спорте. Наверное, оттого что многие ПИСАТЕЛИ сами далеко не спортсмены (понимаете, мы слишком заняты чтением, чтобы делать зарядку. Или, быть может, мы много читаем, потому что ужасно делаем зарядку. Тут как в вопросе про курицу или яйцо). Я, конечно, один из таких писателей. Все школьные годы меня, честное-пречестное, выбирали последней на уроке физкультуры. Если вы смотрели телевизионное шоу «Хулиганы и ботаны», вспомните эпизод про вышибалы, сцену с разбивкой на команды. Она про меня.
И тем не менее… мне всё равно нравится эта глава. Надеюсь, вам она тоже понравится.

[Вернёмся к концу десятой главы].
Рашми открывает рот, чтобы запротестовать, но в класс заходит учитель. Каждую неделю это кто-то новый — иногда член школьной администрации, иногда профессор. На сей раз, я удивлена видеть Нейта. Видимо, все сотрудники вынуждены давать урок. Он потирает побритую голову и приятно улыбается классу.
— Откуда ты знаешь, что я делаю сегодня вечером? — повторяет Сент-Клер.
— Позязя, — говорю я ей.
Она строит покорную гримасу.
— Прекрасно. Но в следующий раз фильм выбираю я.
Ура!
Нейт откашливается, и Рашми с Сент-Клером поднимают головы. Эта манера поведения мне очень нравится в моих новых друзьях. Они уважают учителей. Меня бесит, когда ученики болтают на уроках и игнорируют учителей, потому что моя мама учительница. Я не хочу, чтобы ей грубили.
— Хорошо, ребят, достаточно. Аманда, достаточно, — тихим, но уверенным тоном затыкает её Нейт. Она откидывает волосы и вздыхает, бросая томные взгляды на Сент-Клера.
Он не обращает на неё внимания. Ха.
— У меня для вас сюрприз, — говорит Нейт. — Так как погода меняется, и тёплым денькам приходит конец, я всё устроил так, чтобы у вас, ребята, было место в парке в конце недели.
У нас будет урок на свежем воздухе. Я люблю Париж!
— Проведём соревнование по футболу.
НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ. Ненавижу Париж!
— Обычному, — уточняет он.
По какой-то причине мои одноклассники в восторге. Стив Карвер задирает кулак в воздух. Так тупо. Рашми и я стонем в редком моменте единения.
— Мер сожрёт себя с потрохами, когда услышит, что пропустила футбол, — замечает Сент-Клер.
— Поскольку у нас нет времени менять и снимать вам уроки, я подумал, что мы не будем пересказывать правила…. — говорит Нейт.
Футбол! Завтра!
— ...и сражу же разобьёмся на команды.
О чёрт, нет.
Нейт выбирает капитанов: Стива Карвера и девушку по имени Николь, лучшую подругу Аманды. Начинается разбивка. Аманду выбирают первый. Ожидаемо. А затем лучшего друга Стива. Естественно. Рашми толкает меня локтем.
— Ставлю пять евро, что меня выберут в последнюю очередь.
— Принимаю ставку. Последней буду я, ребята меня просто ненавидят.
— Сент-Клер! — доносится до меня голос Стива. Все переводят взгляд на Сент-Клера, который лишь пожимает плечами и идёт к остальным.
— Его всегда выбирают одним из первых, — вздыхает Рашми.
Хмф. Должно быть, приятно.
Вскоре выбор ссужается до меня, Рашми, толстой девчонки по имени Сара и тощего чувака, которого, по какой-то причине, все называют Чизбургером. У Чизбургера всегда написано удивление на лице, словно кто-то только что произнёс его имя, а он не может понять, откуда раздался голос.
Аманда шепчет на ухо Стива… Он кивает.
— Берём Сару.
— Рашми, — произносит Николь без колебания.
Моё сердце падает. Осталась я и Чизбургер. Пялюсь на парту, на свой портрет, который Джош нарисовал сегодня на уроке истории. Я одета как средневековая крестьянка (мы изучаем Чёрный мор), лицо мрачнее тучи, а с руки свисает дохлая крыса.
Аманда снова шепчет на ухо Стива. Я чувствую, как она ухмыляется мне, и лицо начинает гореть.
Стив откашливается.
— Чизбургер.

— С тебя пять баксов, — говорю я.
Рашми улыбается.
— Расплачусь билетом в кино.
— Поверить не могу, что пропускаю футбол, — дуется Мередит, когда мы рассказываем ей нашу историю. Сегодня вечером даже её упругие локоны кажутся повисшими и печальными. — На физ-ре командные игры будут только весной.
Ветер хлещет по широкой улице, и мы от холода закутываемся в куртки. Палые пожухлые листья шуршат под ногами. Париж висит на краю осени.
— А ты не можешь присоединиться к какой-нибудь команде? — спрашивает Джош, приобнимая Рашми. Она жмётся к нему. — Здесь всё время играют в футбол.
— Бу-у!
Между Мер и мной выскакивает знакомая взъерошенная голова, и мы подпрыгиваем как испуганные кошки.
[Оставшаяся часть главы остаётся без изменений. Все смотрят «Однажды ночью», а у Анны и Сент-Клера происходит «момент». Мы перескакиваем на…]

Весь день со страхом жду Ла Ви. Нейт отправляет нас в раздевалку. Встречаемся в парке, недалеко от кампуса. Я не только унижу себя перед одноклассниками, но и перед утончёнными леди, выгуливающих йорков, и пожилыми джентльменами, играющими в шахматы. Не говоря уже о студентах, которые выбежали на улицу выкурить ароматизированную сигаретку и понежиться в последних тёплых лучах солнца в этом году.
Воспоминания прошлого вечера — я сижу рядом с Сент-Клером в тёмном кинотеатре, его нога касается моей; взгляд, что пробегает между нами — недостаточно, чтобы уменьшить моё отчаяние.
Чем больше я вспоминаю произошедшее, тем больше убеждаюсь, что ничего не было. Поскольку НИЧЕГО И НЕ БЫЛО.
Когда мы вышли из кино, Рашми объявила:
— Фильм обрывается слишком резко. Мы так и не увидели хороших моментов.
К тому времени, как я заканчиваю защищать фильм, мы уже вернулись в общежитие. Я хотела поговорить с Сент-Клером, получить знак, что между нами что-то изменилось, но вмешалась Мер, чтобы обнять его перед сном. И так как я сама не могла обнять Сент-Клера, не выдав глухой стук сердце, то мне осталось лишь топтаться позади.
А затем мы неуклюже помахали друг другу на прощание.
А затем, смущённая как никогда, я легла спать.
Что произошло? Каким бы волнующим не показался бы тот момент, я, должно быть, преувеличила сцену в уме, потому что на следующий день, за завтраком, Сент-Клер вёл себя как обычно. И как обычно мы дружески поболтали. Кроме того, у него есть Элли. Он не нуждается во мне. Могу лишь предположить, что спроектировала свои разбитые чувства к Тофу на Сент-Клера. Мы с Тофом продолжаем общаться, но ничего не меняется. Словно нашего поцелуя никогда и не было.
И вот теперь, как в плохом летнем блокбастере, часы на истории — мой последний урок перед смертоубийством — тикают точно бомба в чемоданчике. И я не знаю, какой провод резать, так что просто жду, когда бомба рванёт прямо мне в лицо. Джош ничем мне не помогает. Он нарисовал, что я запуталась в футбольной сетке. Было бы забавно, только вот именно это со мной и случится, если я попытаюсь забить гол.
Как только урок подходит к концу, я прошмыгиваю в раздевалку переодеться и наталкиваюсь на Аманду Спиттертон-Уотс и Николь Берби, капитана моей несчастной команды. Девочки уже в коротких шортиках и в топах на бретельках, выставляя на всеобщее обозрение гладкие ножки и сиськи. Неудивительно, что они популярны
Будучи аллергиком на спорт, я не привезла с собой никакой спортивной одежды, и на сегодняшние соревнования пришлось взять штаны от пижамы (в клеточный узор клана Олифант) и чёрную футболку (с атлантского кинофестиваля). Очень жаль, что у меня нет парижского камуфляжа, чтобы слиться с природой. Пожалуй, изучу парк во время игры и завтра надену что-нибудь неприметное. Я стану Сью Шторм, Женщиной-Невидимкой из Фантастической Четвёрки. И закроем глаза на то, что фильм по этой вселенной отстой и я больше буду похожа на Виолетт Парр из «Суперсемейки», чем на…
— Оля-ля, Скунсик, — презрительно усмехается Аманда, стоит мне выйти из ванной кабины. Я её даже близко не задевала. Она указывает на мои штаны. — Мамочка решила почитать тебе сказку на ночь?
И это её лучшая издёвка? Тупо. Мою руки. Николь собирает волосы в тугой конский хвост — клянусь, она перекроет себе кровоток в мозг — а потом говорит:
— Может, у неё ноги кривые.
Как бы я хотела быть невидимкой. Убираюсь из ванной. Их смех эхом отскакивает от плитки. Врезаюсь в Джоша. Он хватает меня и замечает моё покрасневшее лицо.
— Что за муха укусила этих девушек? — удивляется он, хмуря лоб.
— Всё в порядке, — бормочу я. — Ты не опоздаешь на урок?
Джош внимательно изучает моё лицо, но решает не давить.
—Я не иду.
— Что?! Почему?
Он провожает меня на улицу.
— Математика достала. Сижу в первом ряду, и профессор Бабино вечно меня топит.
— О, понятно. Мер тоже сидит впереди, и от учителя никак не спрячется.
Смотрю на небо в надежде, что, может, хоть облака сегодня решили не прятаться и пойдёт дождь. Как же.
— Так, что? Ты просто прогуляешь?
— Ага.
Я никогда не прогуливала и не могу понять, как Джош может так буднично к этому относиться. На одну долю секунды мне становится интересно, что будет если я прогуляю Ла Ви. Продлёнка, наверное, лучше футбола.
— Но у тебя ведь будут проблемы?
— Наверное.
Джош сгибает руку и морщится.
— Что с тобой?
— Кисть затекла, — объясняет он. — Из-за рисования. Всё нормально, такое часто бывает.
Джош действительно почти всегда ходит с кисточкой. Странно. Я никогда раньше не задумывалась о муках художников.
— Ты очень талантлив. Ты этим хочешь заниматься? Будешь зарабатывать на жизнь рисованием?
Мы проходим типичное уличное кафе — шесть круглых столиков с плетёными креслами. Официант в длинном фартуке ставит чашку кофе перед мужчиной с газетой. Все столики, кроме одного, заняты. Как бы мне хотелось здесь посидеть и не идти ни на какую физ-ру.
— Я работаю над графическим романом.
— Правда? Здорово. О чём он?
Уголок его рта изгибается в хитрой улыбке.
— О парне, которому пришлось учиться со снобами в школе-интернате, потому что его родители не хотят его больше видеть.
Фыркаю.
— Доводилось слышать. Кстати, кем работают твои родители?
— Мой папа политик. Сейчас занят кампанией переизбрания. Я не общался с «сенатором Уассирштейном» с начала учебного года.
— Сенатором? Настоящим?
— Более чем. К сожалению.
Ну, вот опять. О чём думал мой папа? Оправил меня в школу с детьми американских СЕНАТОРОВ? Мы доходим до парка. Мои одноклассницы уже шепчутся в центре поля. Местные жители прогуливаются по гравийной дорожке и с подозрением на нас косятся.
— Здесь у всех ужасные отцы? — спрашиваю я. — Это что ли обязательное требование для обучения?
— У Мер и Рашми нормальные. Но папа Сент-Клера — особый случай.
— Я слышала. — Меня раздирает любопытство: — Какой он?
Джош пожимает плечами.
— Настоящий козёл. Держит Сент-Клера и его маму на коротком поводке, а со всеми другими само дружелюбие. Почему-то так только хуже.
Перед нами вырисовывается Рашми.
— Какого чёрта ты творишь, Джош? Всеми правдами и неправдами пытаешься вылететь из школы?
Тихонько пячусь. Кстати, а где Сент-Клер? Как обычно опаздывает. Приходит Нейт и дует в свисток. Он не замечает лишнего ученика — Джош даже не в спортивном — и не знаю, злит ли это Рашми ещё сильнее или, наоборот, успокаивает.
— Анна! — кричит Нейт. — Где твой приятель? Он придёт?
Вздрагиваю. Понимание того, что Нейт знает, что Сент-Клер — мой друг, не должно вызывать во мне тайное торжество, но я отчего-то дико рада. Он мог спросить Джоша, он мог спросить Рашми. Но он спросил меня.
— Не знаю. Наверное, да.
Мы начнём без него. Нейт зовёт нас в центр поля. У него перекинута большая сумка через плечо. Без всякого сомнения, там футбольные мячи. Но Нейт открывает сумку, и у меня накрывает волной ужаса. Спортивная форма. Красная сетчатая спортивная форма.
О боже.
Меня отвращает множество вещей: волосы на крошечных белых подушечках для самолёта, рубашка поло моего бывшего в жирных пятнах из «КФС», общественные бассейны, в которые писают дети. Что ещё в списке?
Ах да, спортивный инвентарь и форма.
— Николь, почему твоя команда не надела спортивные футболки? — спрашивает Нейт.
Пытки нет конца и края. Одноклассники уже одеваются. Подбираю футболку кончиками пальцев и держу от себя как можно дальше. Джош и Рашми пялятся на меня в недоумении. Я не пытаюсь раздуть из мухи слона, но ничего не выходит.
— Она не кусается, — замечает Джош.
— Но от него можно подхватить какой-нибудь грибок.
— Нет, конечно же, — отвечает Рашми, прекрасно чувствуя себя в футболке. Не отвожу глаз от Рашми и натягиваю свою.
— Может, хоть немного расслабишь руки, — говорит Джош. — А то ты словно куриный танец исполняешь.
Чтобы сетка коснулась голых рук? Нет, спасибо.
Занимаем места на поле, и я ухожу как можно дальше от мяча. Нейт дует в свисток, и все приходят в движения. Я бегаю со всеми, пытаясь делать вид, что тоже играю. Украдкой бросаю взгляд на часы. Где Сент-Клер? Нечестно, что он прогуливает, а я нет. Так бы я хотя бы на него полюбовалась.
Нет! Заставляю себя о нём не думать.
Интересно, а чем сейчас занимается Тоф? Во что одет? Мне нравилось любоваться на него в его повседневной одежде, когда он приезжал за зарплатой. Он отдавал предпочтение панк-стилю: штаны с ремнями и куртки, усыпанные булавками…
— Не стой столбом, Скунс!
Я вырываюсь из мира грёз и становлюсь свидетельницей ужасающей сцены, как на меня мчится Аманда Спиттертон-Уотс с мячом. Отпрыгиваю в сторону, и мои товарищи по команде начинают на меня орать.
Что? Мне не нужен мяч.
Аманда бежит дальше по полю, и Джош не даёт увести у неё мяч.
— Аманда всех сучит, — кричит он. — Не принимай это личный счёт.
Легко ему говорить. Он явно не плохой танцор, которому всегда кое-что мешает.
Улыбаюсь от собственной пошлости.
— Что смешного?
Вздрагиваю, так как оказывается рядом со мной Сент-Клер. Его бледные щёки порозовели, скорее всего, от бега. Он переоделся в чёрные футбольные шорты и бледно-зелёную футболку. От моих гормонов не ускользают его худые мускулистые ноги. Кто же мог знать?
— Я просто подумала, что из Джоша выйдет хороший футболист, — отвечаю я, отводя взгляд от икр Сент-Клера.
— А, но он не так хорош, как Стив.
Он указывает на поле, где Стив Карвер отбирает мяч у собственного товарища по команде. Бедные Чизбургер падает на землю. Стив бьёт по мячу, и тот чётко и уверенно летит прямо в сетку.
— Так что у нас есть малый, который знает, как обрабатывать мяч.
— Где ты был?
— Забыл сменку. Пришлось вернуться в общежитие. Кстати, я без ума от твоего шотландского узора. — Он указывает подбородком на штаны. — А у тебя есть куртка под комплект? А шапка-ушанка?
— Закрой рот.
Пролетает мяч. Нерешительно вытягиваю ногу, чтобы остановить его, и промазываю.
— Футбол всего лишь неделю. Глазом не успеешь моргнуть, как он закончится.
— Легко тебе говорить.
— Хочешь секрет, Анна?
Изо всех сил стараюсь не расплыться в улыбке как дурочка. Меня так прёт, когда он произносит моё имя.
Сент-Клер становится ближе и шепчет. Его дыхание свежее и горячее, как зубная паста с корицей.
— Я абсолютно, совершенно, совсем не умею играть в футбол. Национальный позор своей страны.
— Но…
Хочется спросить, почему же тогда его выбрали одним из первых, но это грубо. Кроме того, я знаю ответ. Он привлекательный, забавный и нравится окружающим. Бесит.
— Не возражаешь, если я тут с тобой постою?
— Как хочешь. Уверена, ты себя недооцениваешь.
— О, поверь мне, я себя знаю. Я просто бревно на поле.
— Конечно.
Я злюсь. Такие уверенные в себе люди не могут быть в чём-то ужасны.
— Я серьёзно!
Мимо пробегают Стив и Николь. На этот раз я даже не пытаюсь сделать вид, что пробую их остановить.
— Тогда докажи, Золотой мальчик.
— Как-как ты меня обозвала?
Упираю руки в бока и тут же одёргиваю. Фу! Я только что коснулась вонючей футболки.
— Докажи мне, что полный ноль. Я хочу увидеть, как ты… — руками окидываю поле, — … сядешь в лужу. На глазах у всех.
— Золотой мальчик?
— Я здесь только месяц, но уже знаю, что ты во всём хорош.
Он хочет поспорить, но я останавливаю его поднятой ладонью.
— Ты хорошо учишься, ладишь с учителями, дружишь с одноклассниками. Круто одеваешься, классно шутишь, свободно говоришь по-французски и встречаешься с девушкой из колледжа.
У него отвисает челюсть.
— Мало того, я готова поспорить, что ты помнишь всю периодическую таблицу Менделеева наизусть, можешь продемонстрировать чудеса таэквондо и в жизни не знал провала. Никогда. — Распрямляю плечи. — Так что докажи, Золотой мальчик.
Сент-Клер закрывает рот, мотает головой… и пускается наутёк. О-о-о, нет. Он рассердился. Не могу поверить, что брякнула. И теперь он знает, что я вижу его совершенным небожителем! Я умру, УМРУ от унижения.
Постойте. Он подключился к игре и… он прав.
Не верю! Сент-Клер просто ужасно играет в футбол. Он петляет между Николь и мускулистым парнем по имени Мишель. Мускулистый ведёт, и Сент-Клер пытается отобрать мяч, но промахивается и попадает Мускулистому локтем в живот. Мускулистый складывается пополам и стонет, как раненый бегемот.
— Блин, Сент-Клер, что это?! — кричит Стив. — Он свой!
Николь забирает мяч и рвёт в противоположном направлении, хвост летит за ней. Сент-Клер гонится за ней, размахивая руками, точно мягкой пастой фетучини. Он выбегает вперёд, но Николь его обходит, и вместо неё Сент-Клер блокирует Аманду, которая пытается спасти мяч от его лапищ. Николь забивает гол.
Его команда кричит и свистит, но Сент-Клер продолжает врезаться в своих. Наконец Нейт даёт свисток.
— Этьен! Что ты творишь? Возвращайся на другую половину поля!
Сент-Клер поднимает руку в извиняющем жесте.
— Простите, сэр.
Все в парке — включая Джоша и Рашми — качают головами, как будто не могут поверить, что только что произошло. Как и я. Сент-Клер медленно возвращается ко мне. Его волосы мокрые от пота, но он ухмыляется, ожидая моей реакции. Позади нас возобновляется игра.
— Ух ты. Не думаю, что теперь меня будут выбирать последней.
Он смеётся в своей обычной уверенной манере.
— Ай, да они забудут всё к регби.
— Регби?
Он толкает меня.
— Шучу. Так как я тебе?
— По шкале от одного до десяти?
— Десятка — Бекхэм, единичка — Пош¹.
— Ну, я оценю тебя на два.
Он присвистывает.
— Я надеялся хотя бы на три.
— Но я впечатлена. На поле тебя больше не пустят.
— Составишь мне компанию и никогда больше не тронешь мяч.
Протягиваю руку.
— По рукам.
Сент-Клер жмёт руку при рукопожатии. Его кожа горячая и влажная, но я дрожу.
Он снова прав. Никто из нас не трогает мяч до конца занятий, а значит мы можем обсудить лучшую трилогию, лучший фильм трилогии всех времён и народов. Я голосую за «Властелин Колец», но Сент-Клер считает, что оригинальные «Звёздные войны» лучше — Шонни его точно полюбит — даже после того, как я указываю, что это не трилогия, потому что нужно считать новые эпизоды. На что Сент-Клер отвечает:
— Еретичка!
Я рада, что он не назвал «Крёстного отца», типичный мужской вариант. Я съёживаюсь каждый раз от воспоминания, что, по словам Тофа, это его любимые фильмы. Я даже не уверена, смотрел ли он всю трилогию, потому что когда я заговорила про слабые места последнего фильма — сюжет запутанный и непонятный без прошлых частей, концовка слабая — он сменил тему.
Нейт снова даёт свисток. Игра окончена. Я удивлена. Всё так быстро прошло. Аккуратно снимаю футболку и бросаю в сторону сумки. Нас находит Джош.
— Что, чёрт возьми, это было, Сент-Клер?
Рашми катается от смеха.
— Понятия не имею.
— Да, да, — отвечает Сент-Клер.
Он в хорошем настроении.
— Не, серьёзно, — не унимается Джош. — Я ничего подобного раньше не видел с тех пор как… кстати, а сколько мы уже дружим?
Сент-Клер пожимает плечами.
— Как бы там ни было, это было круто, — поддерживает Рашми. — Вот Мер узнает.
— Я же раньше видел, как ты играешь, — продолжает Джош настаивает. — Ты не был так ужасен.
Вздрогнув от неожиданности, я смотрю на Сент-Клер, но он отводит взгляд. Он сделал это нарочно? Зачем ему смущать себя подобным образом? Ради меня? Даже не знаю, что я сейчас чувствую. Злость, потому что он хорош в спорте, но солгал? Польщена, что так сильно ему нравлюсь, что он готов отвести от меня внимание? Смущена оттого, что он решил, будто мне нужна помощь?
— Кто-нибудь знает, что задал профессор Уэйкфилд? — спрашивает Сент-Клер. — Я прослушал.
Рашми просвещает его на этот счёт, хотя я думаю, что всё он знает. Прекращай менять тему. Как его партнёр по лабораторным (и, ладно, личный сталкер), я знаю, что он записал домашнее задание рядом с милым эскизом слона, которого нарисовал во время лекции про магнитные поля.
Поднимается ветер, каштаны шелестят жёлтыми листьями. Тру гусиную кожу на руках. Сент-Клер отстаёт от остальных и останавливается рядом со мной.
— Ох, и Анна. Один момент.
— Да?
Он усмехается.
— Никогда больше не зови меня Золотым мальчиком.

Сноска
1. Прозвище Виктории Бекхэм еще со времен как та выступала в составе Spice Girls. В переводе значит Шикарная Специя. Так её окрестил популярный британский музыкальный журнал Top of the Pops в издании июля 1996 года.

(1) Besoin De Rien — The Hellboys, французский



Эта песня и группа стала моим самым любимым музыкальным открытием при написании этой книги. Французский рок — очень-очень редкий жанр (самая популярная музыка среди молодежи — электроника и рэп), но хвала богу за те немногие группы, что существуют! Многие читатели спрашивали меня о французской группе на футболке Этьена, и я имела в виду именно этих ребят (их логотип — паук в черепе). К сожалению, их солист Николя Акин скончался в 2008 году, поэтому Hellboys больше нет.
Название данного трека переводится как «ничего не нужно». Мое тайное желание — если Анна когда-нибудь снимет фильм, пусть эта песня играет в титрах!

(2) I've Just Seen A Face — Джим Стерджесс, английский



Мер — фанат битлов по той простой причине, что я сама от них без ума. Так что я дико извиняюсь перед Мер, что не выбрала официальную версию данной песни! «Через Вселенную» — фильм, который вращается вокруг их музыки (отсюда и кавер), был выпущен в год, когда я начала писать «Анну», и я влюбилась в него. Сцены, где звучит эта песня, особенно очаровательны, и мне нравится думать, что эта песня отображает чувства Этьена во время его первой встречей с Анной в коридоре.

(3) Le temps presse — Les Shades, французский



Еще одна классная французская группа! Понятия не имею, о чем песня. Но она зажигает.

(4) Inní Mér Syngur Vitleysingur — Sigur Rós, исландский



Это одна из моих любимых групп, и мне очень нравится атмосфера этого трека. Его радость лучше всего отображает пьянящие возрастающие чувства на День благодарения.


(5) Violet Hill — Coldplay, английский


«Если любишь меня, почему не даешь знать о своих чувствах?»
После Дня благодарения отношения становятся холоднее и запутаннее.


(6) Mister Driver — Plasticines, французский



Еще одна фантастическая французская группа!


(7) Le prix à payer — Les Shades, французский



И снова Les Shades again! Люблю их.

(8) Bangers & Mash — Radiohead, английский



Это не та песня, под которую Анна и Этьян танцевали на дне рождения, так как группа как бы должна быть французской, но именно ее я слушала снова и снова, пока писала ту сцену в клубе.

«Что бы ни возбуждало тебя,
Что бы ни обламывало тебя»

(9) Burn It Down — The Hellboys, французский



И тут все идет наперекосяк. Становится намного хуже, чем раньше.

(10) Like A Friend — Pulp, английский



Это хороший пример лирики не совсем в тему, но правильно передающей настроение. А еще она, конечно, чертовски сексуальна. Я всегда любила резкое изменение темпа на 1:42, так что именно этот момент я и слушала, как когда писала первый пылкий поцелуй в Люксембургском саду.


(11) Backdrifts (Honeymoon Is Over) — Radiohead, французский



А-а-а-а-а, Анна и Этьен дали по тормозам. В очередной раз.
Radiohead — моя любимая группа на все времена, так что, естественно, я упомянула их еще раз!

(12) Say It To Me Now — Glen Hansard, ирландский



Дущераздирающая. Прекрасная песня для написания сцены на продленке.

«Если есть что сказать, выкладывай это сейчас».

(13) Love Like a Sunset, Pt. I — Phoenix, французский



Разговор по душам на крыше Нотр-Дам.

(14) Love Like a Sunset, Pt. II — Phoenix, французский



Поцелуй на крыше Нотр-Дам.

(15) Just Like Honey — The Jesus and Mary Chain, шотландский



Я не могла сопротивляться песни про мед, хотя фактический ее смысл невероятно пошлый! (Вы только послушайте). Эта песня также играла в конце фильма Софии Копполы «Трудности перевода». Мне кажется правильным закончить историю Анны и Этьена именно на этой ноте.

(1) Зазубрите вежливые фразы. Французы помогут вам с большой охотой, если вы проявите любезность и попытаетесь говорить на их языке. Вызубрите основные вежливые слова: пожалуйста, спасибо, здравствуйте, до свидания. Запомните волшебную фразу «Жё вудрэ», что означает «мне хотелось бы». Ее можно использовать в ресторанах, магазинах, на вокзалах, везде! (И тогда не забудьте добавить «Силь ву плэ» и «Мерси»!)

(2) Прилично одевайтесь. Это правда. Французы одеваются лучше нас. Это не значит, что нужно покупать новый гардероб, но относитесь к стране пребывания с уважением. Никаких футболок и шорт. И особенно белых кроссовок.

(3) Наслаждайтесь. Французская культура — это культура смакования жизни, особенно еды! Ожидание заказа займет больше времени. ГОРАЗДО больше. Существует распространенное заблуждение, что парижские официанты грубы, но неторопливость — это проявление вежливости у местных официантов — они дают вам время насладиться едой! — и у них считается неприличным стоять над вашим столом.

(4) Не улыбайтесь. Американцев часто шокирует новость, но во Франции постоянная улыбка на лице воспринимается как признак недалекого ума (а, честно говоря, дебилизма). Приберегите улыбку для особого случая, и вас зауважают.

(5) Говорите тише. Хорошая новость: французы не считают американцев самой громкой нацией в мире (почетное звание достается итальянцам). Плохая новость: мы все равно слишком громко говорим! Постарайтесь, чтобы вас слышал только ваш собеседник, а не все окружающие.

(6) Чаевые. Вам не нужно давать чаевые в кафе/ресторанах, поскольку налог и чаевые уже включены в счет. Это часто смущает американцев, поэтому, если вас хорошо обслужили, можете оставить дополнительный евро или два на столе. Но это не обязательно.

(7) Уборные. «Лез туалет» обычно располагаются в подвалах кафе/ресторанов, так что просто ищите ступени, ведущие вниз.

(8) Пользуйтесь метро. Это легкий, безопасный и доступный вид транспорта, и он отвезет вас куда угодно. Да, поезда переполнены в час пик. Да, остерегайтесь карманников. Но в разумных, не параноидальных масштабах!

(9) Не пытайтесь попасть на вершину Эйфелевой башни. Если это только не мечта всей вашей жизни, то и не лазьте. Вы только потратите драгоценные часы на вид, которым можно полюбоваться в десятках других мест по всему городу.

И наконец...

(10) Не спешите. Прогуляйтесь по паркам, кладбищам и небольшим музеям. Делайте частые перерывы в буложэри (пекарнях) и патисьерах (кондитерских). Любуйтесь архитектурой. Красота и история здесь буквально на КАЖДОМ ШАГУ.

"Анна и французский поцелуй" готова!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Спасибо всем за помощь и участие
Спасибо моему редактору "Непотеющие зеркала" долго будешь помнить?

Спасибо,читаю с наслаждением.

Девочки поздравляю с завершением перевода!!! Спасибо большое за книгу Обязательно перечитаю еще раз.

Прочитала книгу залпом. Прямо проглотила! Спасибо!!
И кайф получила, когда на текст наложила музыку!


Спасибо за такой шикарный подарок!!!

ЗЫ: от некоторых треков (и клипов) - улетела