Глава 18

Глаза демона были такими спокойными, такими неотразимыми, что сердце Сабины, казалось, могло выскочить из груди от переполняющих ее чувств.
– Да, Ридстром. Я принимаю тебя. Но как я могу знать, что ты и вправду произнес клятву?
– Я никогда не лгу.
Она смотрела на него несколько долгих мгновений, пока он не прохрипел:
– Я ждал этого полторы тысячи лет. Не заставляй меня страдать еще дольше!
С твердой уверенностью она прижала широкую головку к своему входу:
– Больше, – голос его срывался, – сейчас.
Его тело покрылось потом, черты лица заострились.
Она вздрогнула, направляя его член вглубь себя.
– Ты... слишком большой.
Было неудобно растягивать ее.
– Тогда я должен еще увлажнить тебя. Выгнись ко мне.
– Да. – Она сделала, как он просил. Из-под отяжелевших век девушка наблюдала, как его покрасневшие губы сомкнулись вокруг ее соска.
– Ридстром, пососи его.
При этих словах он вздрогнул:
– Тогда я кончу прежде, чем мы это начнем.
Наконец он провел языком по одной из вершинок ее наслаждения. Когда же демон все-таки жадно всосал ее грудь, она обхватила его голову, застонав в блаженстве.
Ее свободная рука скользнула вниз, чтобы потереть клитор, и вскоре ей захотелось почувствовать целостность с ним, это стало настойчивой потребностью – как если бы она могла умереть без этого.
Рид строи отпустил ее сосок:
- Глубже, tassia.
Он попытался втолкнуться, но она дернулась назад.
- Нет! Возьми его больше!
Он даже на половину не вошел в нее.
Сабина заметила, как его пострадавшие мышцы вздрагивали. Он еще не достаточно окреп, чтобы наклониться, без рук не мог придвинуть ее к себе. Ридстром не мог взять ее, как это, очевидно, было необходимо.
- Я пытаюсь... - сказала она, - я слишком мала для тебя, демон.
- Приподними бедра вверх.
- Ты слишком большой. Дай мне секунду... - Пока они пытались сделать это, Сабина пребывала на краю экстаза. - Еще секунду...
- Не могу. - Его брови сошлись. - Я теряю контроль.
Он начал отстраняться.
- Но я близко.
- Не хочу причинить тебе боль.
Она вонзила ногти в его зад.
Ридстром взревел от удовольствия, выгнув спину:
- Не делай этого! Не... так!
Так намного хуже. Это походило на то, словно зверя хлестнули плетью, - чародейка только распаляла его.
Он стал обращаться, кожа потемнела, блестя в отблесках огня. Вид его в таком состоянии лишил Сабину присутствия духа - и взбудоражил. Даже больше. Боги, она хотела бы вылизать каждый сантиметр его красивой кожи. Верхние и нижние клыки Ридстрома вытянулись, взгляд устремился на то место, где ее шея переходила в плечо.
Демон хотел укусить ее, чтобы навечно поставить свою метку. И, тем не менее, она собиралась дойти до конца с этим мужчиной.
Задыхаясь, Сабина выкрикнула:
- О, я сейчас... кончу\
Вспыхнуло пламя, когда она изогнулась аркой, приподнимая выступающие соски.
И тогда он безошибочно почувствовал, как скользнул в нее. Ее лоно тесно сжало его, словно в кулаке.
- Сабина!
Он хотел кончить внутри нее. Наконец-то. Он почувствовал дикий трепет при мысли, что изольет семя в свою женщину, семя, которое все-таки сможет ей дать.
-Хочу... отметить тебя.
Как дет го я жаждая ее.
-Ты обернешься еще больше? - спросила Сабина с тревогой в глазах.
- Не очень.
- Нет! Демон, не делай этого! Я буду бороться с тобой, если ты попытаешься.
- Нет? - прорычал он. Она сказала ему «нет»? Он слишком далеко зашел и едва мог слышать ее. - Тогда возьми меня еще больше.
Потребность, возросшая в последние дни, должна быть удовлетворена.
Демоническая сущность проявилась еще больше. Он стремился проникнуть в нее еще глубже. Выстрелить семенем как можно дальше. Ридстром прижался лбом к прохладному изголовью, успокаивая себя, чтобы продолжить движение. Заняв позицию, его бедра неудержимо дернулись вперед, полностью заполняя ее.
Такая тугая... Слишком тугая? Ему показалось, что она вскрикнула, забившись, когда он полностью вошел в нее. Но все, что мог слышать, было биение Сфдца в ушах. Она пытается оттолкнуть его? Кричит, чтобы он остановился?
Девственница.
Она была так близко...
Мысли исчезли, едва внутри стало нарастать давление. Сабина вцепилась ногтями в плечи Ридстрому – и ему это нравилось.
Он издал звериный рык, когда его член впервые выстрелил.
Жар. Сила.
– О, боги, Сабина! – Его глаза закатились, пока в первый раз в жизни горячие струи выплескивались из него.
Он бессмысленно толкался, освобождаясь, и боль, наконец, отступила.
Когда Ридстром открыл глаза, Сабина головой с силой ударила его в нос. Хрясь!
– Что за черт?
– Я что, ждала пятьсот лет этого?!
Когда она попыталась вылезти из-под него, ее иллюзия маски дрогнула, на секунду открыв истинное выражение лица.
Из ее глаз лились слезы.
Делая глубокие вдохи, пытаясь обрести контроль, демон произнес:
– Ты была... девственницей?
Черт возьми, он же предупредил о своем перевоплощении, потому что знал, что акт принес бы страдание даже опытной женщине, – но это...
– Я никогда не хотел причинить тебе боль, Сабина. Почему ты позволила считать себя весьма искушенной, если была чиста?
Что бы он ни сказал, все было не то.
– Я опытная. И я не чистая!
Сабина стала невидимой, и Ридстром почувствовал резкий удар в лицо. Он сделал ей больно, и его жестокая чародейка хотела отплатить ему.
Как только она ушла, он в смущении уставился на свой все еще подрагивающий полутвердый член, покрытый ее кровью и его семенем. Бесспорное доказательство ее муки и его удовольствия – удовольствия, которого он никогда в жизни не ожидал испытать.
Но ощущение вины за причиненную ей боль не отступало.
Так же, как и за то, что клятва, которую он ей дал, была клятвой мести.

Глава 19

– Так хорошо? – спросила Ланте, увидев Сабину, сидящую в купальном халате на краю кровати, опустив голову на руки. Хотя в камине горел огонь, она дрожала.
– И почему я ждала чего-то другого? Он был ужасен. Если бы мне пришлось решать прямо сейчас, я сказала бы, что никогда не хочу делать это снова.
– Это только потому, что он крупный демон, и это был ваш первый раз.
– Возможно, демоны и чародеи действительно не должны быть вместе. Может, их вид слишком силен для нас.
– Он, наверное, просто потерял самообладание во время своего первого заявления требования на тебя. Я хочу сказать, вы создали серьезную пару и...
– Он кончил, сильно извергаясь. Ланте, он хотел отметить меня своими огромными клыками. – И когда она сказала ему «нет», со всей силы резко вошел в ее тело. Сабина содрогнулась. – Ты бы видела, как он смотрел. Он настоящий демон!
– Не могу поверить, что у тебя был плохой секс, и теперь у меня не будет его вовсе. В течение еще трехсот шестидесяти четырех дней. Это научит меня в следующий раз не заключать с тобой пари.
Сабина не улыбнулась. Со вздохом Ланте опустилась рядом и обняла сестру.
– Послушай, может быть, нам так часто причиняли боль, что сейчас, когда кто-то делает это случайно, мы не склонны видеть этого.
– И ты в это веришь?
– Да. Я думаю... думаю, что не каждый стремится вывести нас из строя или использовать.
Когда Сабина насмешливо фыркнула, не поднимая головы, Ланте добавила:
– Конечно, каждое существо, с которым мы вступали в контакт за прошедшие пятьсот лет, в обязательном порядке пыталось нас обмануть. Но я все же сомневаюсь. Возможно, демон в самом деле благородный парень. Что, если он один на миллион? Вдруг он забрал бы всю боль, если бы мог?
Сабина взглянула на нее снизу вверх:
– Один на миллион?
Если Ридстром действительно такой, то она, вероятно, не совсем права в своих последующих действиях. Он предупредил ее о том, что может потерять над собой контроль. Однако, как она могла даже предположить, что именно произойдет? Она никогда не делала этого прежде с демоном.
– Он не знал, что я была девственницей, – призналась Сабина.
– О, Аби, нет.
Может быть, я не должна была бодать его или бить, или...
– И я отдала приказ, чтобы его наказали. – Ее вздорный характер опять взял над ней верх. – Чтобы его искупали. Тщательно. Но, возможно, еще не слишком поздно, и я успею...
Без предупреждающего стука дверь в комнату распахнулась.
Вошел Оморт.
– Оставь нас, – велел он Ланте, – немедленно.
У нее не было иного выбора, кроме как поспешно выйти, прежде бросив на Сабину испуганный взгляд.
Сабина выпрямилась, опасаясь находиться рядом с ним после того, как он продемонстрировал свою силу ранее.
Оморт прошелся по комнате, шурша плащом:
– Твое соглашение... сломалось. – Когда он встретился с ней взглядом, его брови сошлись над переносицей. – Я опасался, что ты будешь наслаждаться этим. С ним.
– Похоже, что я наслаждалась этим?
– Сожалею, что ты должна была пройти через это. Такого больше не повторится.
Сабина нетерпеливо вздохнула:
– Мы не можем быть уверены, что я беременна.
– Демон выпустил семя? – Когда она неуверенно кивнула, Оморт продолжил: – Тогда другая женщина может размножаться с ним.
Как суженая Ридстрома, Сабина была единственной, кто мог вызвать его семя в первый раз. Но теперь, когда эта печать снята, Ридстром в состоянии оплодотворять и других.
– Ты не вернешься к нему, – сказал Оморт. – Ланте возьмет на себя твои обязанности или Хеттия – когда исцелится.
– Хеттия не может оставаться живой. Она чуть не погубила нас обеих.
– Ее соответствующе наказали.
– Почему именно Хеттия должна разделить ложе с демоном?
Да, теперь он мог бы сделать ее беременной, но...
– Наследник должен быть моим ребенком. Я – королева Ридстрома.
Это высказанное вслух заявление потрясло Сабину. Я – истинная королева этого замка. И он – мой... муж.
Оморт пристально уставился вдаль.
– Ребенок обязан иметь только его кровь.
– Демоны ярости не признают никого, кроме законного наследника.
– Я мог ошибиться... насчет пророчества. Возможно, мальчику нужно просто родиться от него.
Ошибиться?
– Что ты точно знаешь о том, как он откроет колодец?
Оморт изучал ее лицо своими жуткими желтыми глазами:
– Я хочу доверять тебе. Нуждаюсь в этом. Эти часы были мучительными для меня.
- Ты готовишься править вместе со мной, но ничего не говоришь мне.
- Я не собирался чрезмерно давить на тебя. - Он повертел кольцо. Лжет мне. - Факт лишь то, что сын Ридстрома будет принесен в жертву.
- Что ты сказал?
- Его первенца отдадут колодцу.
- Ты имеешь в виду, бросят в него? - Она создала иллюзию для своего лица, кинув взгляд на стоящее рядом мусорное ведро на случай, если ее вырвет.
Сабина не особенно хотела иметь сына от демона - единственной причиной, ради которой она решилась пойти на это, была власть, - но будь она проклята, если кто-то навредит ее ребенку. Неважно - от демона или нет.
- Это то, почему я не говорил тебе. Не думал, что ты поймешь необходимость такого шага. Ты... не настолько сильная, как кажется.
Не настолько порочная. Брат оценивал ее реакцию. Если она каким-то образом все же забеременела после этой неудачной попытки и выкажет собственнические инстинкты по отношению к ребенку, Оморт накажет ее и все равно убьет ее сына. Любое проявление возможной заботы воспримется как слабость.
- Почему ты думаешь, что Хеттии будет легче обольстить демона, чем мне? - Сабина даже не потрудилась упомянуть Ланте в этом контексте. Она никогда не согласится на это.
- Демону дадут в оз буж дающее средство.
Только через мой труп.
-Поскольку наследнику не обязательно быть признанным.
-Именно. Сабина, открой мне свои мысли.
- Никогда, Оморт. Я скажу тебе, что думаю. Мне плевать на то, что я должна сделать, чтобы получить власть колодца, - солгала она, встретив его пристальный взгляд без малейшего колебания. - Но я в бешенстве, что ты не доверился мне в этом. Почему?
- Сабина, слишком многое поставлено на карту.
-Расскажи мне.
Он опять начал ходить по комнате.
- Кейдеон поднял сопротивление. У него есть Сосуд, и он настроен решительно. Я не собирался волноваться о нем, так как Кейдеон терпел неудачу в каждой своей попытке искупить вину. Но сейчас он преуспевает. Поскольку даже Сосуд, который он должен доставить Груту, кажется, сама готова помочь ему погубить себя.
- Ридстром сказал, что Нике поклялась в смертоносности меча для тебя. Это правда?
Оморт играл со своим кольцом, когда встретил ее взгляд:
- Нет. Конечно, нет. Даже Нике иногда ошибается.
Он лжет. Дыши... Дыши.
- Ты не откровенен со мной.
Он опустил глаза:
- Возможно.
Это объясняло, почему он так неуравновешен!
- Я должен доверять тебе. Я могу доверять тебе?
Никогда.
- Конечно, брат.
Он может быть убит!
- Это - одна из причин, по которой я ищу Нике, - сказал он. - Я хотел бы расспросить ее об оружии.
Чтобы скрыть волнение, Сабина разыграла возмущение:
- Почему ты не говорил мне этого? Ты скрываешь такие важные вещи? Это - уязвимость, которую мы не можем себе позволить, особенно сейчас. Тем более что Кейдеон действительно в состоянии добиться успеха.
Бездельник-брат Ридстрома был близок к тому, чтобы получить средство для убийства бессмертного. Как использовать эту информацию? Как использовать эту слабость Оморта?
– Я должен был довериться тебе. – Брат остановился перед ней, а потом склонился к ее лицу. – Я люблю тебя.
Она отшатнулась, не сумев сдержать себя:
– Ты не любишь меня. Ты не знаешь, что такое любовь!
Хуже того, Сабина и сама не знала этого.
Если Оморт спал с одной из сестер, то точно не с Сабиной.
Она была девственницей до Ридстрома. После всех этих лет она оставалась нетронутой.
Что, если я оплодотворил ее? Ридстром смотрел на потолок камеры, который уже очень хорошо изучил. Она вполне могла забеременеть.
Беременная моим ребенком. Он желал, чтобы так и было, даже несмотря на то, что знал, – после этого часы его жизни начнут истекать. Если она забеременеет, у них больше не будет нужды держать его под стражей. Более чем когда-либо он должен бежать. Забрать свою женщину, забрать своего ребенка, вернуть королевство...
Ридстром чувствовал потребность в том, чтобы чародейка присутствовала здесь. Он сделал ей больно и нуждался в возможности исправить это. Но существовало кое-что еще, что тревожило сильнее, чем причиненное ей страдание. Хотя он взял Сабину, она не стала его женой, и он не полностью заявил на нее права как на свою женщину.
Он должен был отметить ее для удовлетворения инстинктов демона.
Ридстром напрягся, услышав громкие шаги спускающихся в подземелье людей. Вскоре трое крупных мужчин вошли в камеру, это были рабы-инферно. Он вспомнил, что Сабина уходила в ярости – она отдала приказ, чтобы его избили?
Самый большой начал освобождать Ридстрома. Что давало шанс для побега. Ридстром напрягся, приготовившись. Три инферно никогда бы не смогли справиться с демоном.
Снова порошок ужалил глаза. Боги проклянут их... В этот раз Ридстром остался в сознании.
Но не мог двигаться.
Что-то промелькнуло в мужских глазах, когда они пристально посмотрели на его нижнюю часть тела. Как только Ридстром осознал, что это, его сердце сковал холод.
Жажда.
Они поставили его в душе, сняли с него штаны, но Ридстром не мог и пальцем пошевелить, чтобы остановить их. Пока они мыли его расслабленное тело, он был бессилен делать что-либо, кроме как просто смотреть в потолок, чувствуя, что обжигающая ненависть вспыхивает в нем.
Она повинна в этом. Сабина приказала вымыть его, зная, как ему будет неприятно. Сразу после побега он обесчестит ее перед тысячью демонами, дав им после попользоваться ею. Как только возникла эта мысль, ярость вспыхнула в нем с новой силой.
Он полностью растворился в гневе, снова клянясь в самой изощренной мести чародейке. Мести за каждую гнусность по отношению к нему.
Я не успокоюсь, пока не заставлю ее заплатить.

Глава 20

«Не успела отменить... м-м-м... купание?» – спросила телепатически Ланте, имея возможность одновременно потягивать из бокала вино и общаться.
«Увы, нет, – ответила Сабина, прикладывая к себе одеяние перед огромным, во весь рост, зеркалом, готовясь к очередной ночи с демоном, – и это прошло... ужасно».
«Расскажи».
«Действие порошка инферно ослабло, и Ридстром напал на них ядовитыми рогами».
Трио не намеривалось делать что-либо еще, кроме как просто искупать его, но он сражался с ними, словно зверь.
«Он временно парализовал одного из моих бедных инферно, прежде чем они смогли скрутить его, – произнесла Сабина, выбрав другое бюстье из коллекции, недавно созданной для нее. – Я, в общем-то, прекрасно знала, что он не хотел бы, чтобы его трогали трое мужчин, именно поэтому и отдала такой приказ. Но реагировать так? Мысль о том, чтобы меня вымыли незнакомые женщины, кажется мне просто забавной».
«И ты идешь к нему только три ночи спустя?»
«У меня нет выбора».
К сожалению, она не беременна. Ведьма в состоянии видеть подобное уже через несколько дней, так что сегодня утром Сабина спустилась в подвал замка, чтобы проконсультироваться у старой карги. Ходили слухи, что когда-то она была прекрасной девушкой-эльфийкой, на которую наслали проклятие.
Сабина не могла этого видеть.
Подвальная лаборатория была запущенной и убогой со всеми этими трупиками животных – Сабине пришлось дважды искупаться, прежде чем удалось свести с тела аромат жаренных летучих мышей.
Женщина взяла ее кровь и огорошила новостью, что она подходит к концу своего плодородного цикла.
Только из чистого любопытства Сабина спросила ее – отравился бы Ридстром morsus, если бы укусил ее за шею. Ведьма впилась в нее мутными старческими глазами.
– Нет, если ты не в полной власти яда. Таким образом, у тебя нет никакого оправдания отказывать демону в чем-то, что он должен сделать. Никакого оправдания, кроме твоего эгоизма, – добавила она, демонстрируя свою общеизвестную дерзость. – Ты взяла его семя и ничего не дала взамен.
Сейчас Сабина говорила Ланте:
«Сегодня вечером это должно быть обычным делом. – Выздоровление Хеттии немного затягивалось. – Я должна забеременеть, чтобы Хеттия не получила ребенка от моего мужа».
Ланте поморщилась:
«Звучит мерзко».
«Так и есть! Это произойдет только через мой труп! И ты знаешь, я не бросаю слов на ветер».
«Ты еще думала о мече Грута?»
Как только Сабина рассказала Ланте о нем, обе стали дерганными, мечтая о заговоре, чтобы начать действовать.
Результаты и возможности. Действия и реакции. Хотя заговоры Сабина обычно составляла легко, но сейчас надо было особенно тщательно продумать этот.
Кроме того, воспоминания о гневе Оморта, повергшем армию вампиров, до сих пор не давали сестрам покоя.
«Конечно, но продолжу с демоном», – Сабина в итоге решила, что перспектива получить меч была слишком туманной, чтобы разрабатывать какой-то план.
«Я думала, ты зарекалась снова заниматься сексом».
«Я собираюсь дать ему второй шанс».
Сабина закрепила на груди бюстье в виде металлических чаш-лап со вспыхивающими когтями. Зная демона, она догадывалась, что он захотел бы расшнуровать полоски кожи по бокам.
«Ты смягчилась по отношению к Ридстрому, не так ли? Ты можешь посмотреть мне прямо в глаза и сказать, что ничего к нему не чувствуешь?»
«Ланте, ты прекрасно знаешь, что я могу смотреть тебе прямо в глаза и лгать, но не буду. Честно, меня влечет к нему».
Голова Сабины была заполнена мыслями о нем. Она жаждала тепла его тела, его запаха, смешанного с ее. Она лежала в кровати, уставившись в потолок, ощущая на коже врывающийся морской бриз и размышляя – каково это было бы спать с ним здесь, в ее постели. Смог бы он сначала медленно к ней прикасаться?
«Я продолжаю думать о нем, как о своем муже. Глупо, что несколько слов могли так затронуть меня, но мой замысел делает меня зависимой от демона».
«Ты не кажешься слишком расстроенной необходимостью снова лечь с ним».
«Немного подумав, я поняла, что все выло не так уж и плохо».
То, что происходило до наступления боли, казалось невероятным. Ей хотелось больше того возбуждения, она желала демона Сабина была рождена гедонисткой¹, чародейкой, жаждущей удовольствий. Демон мог дать их ей. Прошлой ночью она проснулась из-за фантазии, в которой Ридстром проскальзывал к ней в постель, пристально глядя на нее, с наручниками, свисающими с его кулака.
«Демон Кейдеон продолжает решительно двигаться вперед?» - спросила Ланте.
Сабина внутренне встряхнулась.
«Насколько я понимаю, ему нужно пройти четыре контрольно-пропускных пункта. Он и Сосуд преодолели уже три».
Она украсила голову новым головным убором, застегнув его сзади на воротнике.
«Мы могли бы... если бы был шанс, могла бы ты лично покончить с Омортом?»
Выражение глаз Сабины стало ледяным.
«Не задумываясь».
Она натянула свои самые лучшие металлические чулки в виде рыболовной сети, доходящие до середины бедер, и закрепила их тонкими кожаными подвязками. Потом обула сапоги выше колен с острыми стальными носами.
«Ты все еще не рассматриваешь объединение с демонами ярости?»
Сабина покачала головой:
«Оморт убил бы нас прежде, чему нас появилась бы подобная возможность. Как быстро мы забываем его силу. - Поверх короткой юбки она надела пояс, украшенный дюжиной сине-золотых кисточек. - Кроме того, даже если бы мы и объединились с ними, потом должны бьши бы предать и убить их».
Когда Ланте вопросительно вскинула брови, Сабина пояснила:
«Или мы потеряем замок. Мне неинтересно делить власть с кем бы то ни было».
«Даже со своим мужем?»
Опять это слово. Она поколебалась, потом ответила:
«Подумай о том, что Ридстром потребовал бы от нас - повиновения, соблюдения закона. Да, с ним было бы лучше, чем с Омортом, но не настолько, как если бы мы сами правили».
«Ты права. - Ланте поднялась, чтобы уйти в свою комнату. - Попытайся сегодня вечером получить какую-нибудь информацию. Возможно, у них свой собственный план».
«Посмотрю, что смогу узнать».
После того как Ланте ушла, Сабина закончила облик, нарисовав на лице черные и серые полосы, которые покрывали ее веки и уходили к вискам.
Она посмотрела на свое отражение. Достаточно ли она соблазнительна, чтобы отвлечь демона от его гнева? Зеркало сказало: «Да».
Затем ее посетила невероятная идея. Скорее, очень импульсивная. И она действительно могла бы ее воплотить. Сабина взволнованно рассмеялась, оглядывая комнату.
Она подумала, что должна сказать ему... «прости».
Несмотря на то, что Ридстром пылал яростью, он все равно хотел Сабину.
Находиться вдали от нее было неестественно, противоречило его инстинктам демона.
Он жаждал оставить свою метку на ней, свой аромат на ее коже. Он должен провести рожками по всему ее телу.
Ридстром сжал кулаки. Черт побери, когда она вернется ко мне?
В его камере появился мужчина. Лотэр. Убить.
– Не смотри на меня так, словно хочешь разорвать мне горло, – произнес вампир на английском с легким акцентом. – Я могу помочь тебе сбежать. – Он продемонстрировал ключ в одной руке и какой-то пакет в другой. – Твое спасение. Я могу переместить тебя к Царству Мрака, но не за пределы равнины.
– Почему ты решил помочь мне? – требовательно спросил Ридстром, недоумевая, что за игру тот ведет.
– Я хочу от тебя кое-что. Ты должен дать мне клятву.
– Клятву в чем?
– Когда я попрошу тебя о чем-то в будущем, ты должен будешь дать мне это. Независимо от того, что это будет.
– Да пошел ты.
– Подумай об этом. В настоящее время у тебя выбор невелик.
Но он был. И даже в нынешнем состоянии Ридстром не мог не думать о том, что просимое Лотэром может оказаться гораздо больше того, что он потеряет, если останется заключенным, – его женщину, его ребенка, его королевство, возможно, его жизнь.
– Почему ты помогаешь мне сейчас?
– Потому что в этот самый момент сестра Сабины, Хеттия, хромает в эту сторону, чтобы одурманить тебя афродозиаком. И так не пойдет.
– Без дозволения Сабины?
– Я бы серьезно сомневался в этом.
– Ты просишь слишком многого, вампир. Я стану сопротивляться сестре и ее зелью.
– Нет. Если будешь без сознания.
– Она сможет сделать это? – после того как Лотэр кивнул, Ридстром проскрежетал: – Даже если я сбегу, меня найдут прежде, чем мы сможем покинуть равнину.
– Мы?
– Сабина. Я не уйду без нее.
Вампир резко мотнул головой:
– Возвратишься за ней – тебя обнаружат. Оморт никогда не позволит ей уйти.
– Куда бы я ни пошел, Сабина пойдет со мной. И так будет до тех пор, пока я не умру.
Лотэр оценивающе посмотрел на него, затем согласился:
– У тебя есть несколько дней до того, как чародею удастся запечатать все незаконные порталы. Тем более, что я отвечаю за это. Хеттия уже приближается.
Мысль о том, что эта женщина опоит его и попользуется им, пока он будет без сознания, заставила Ридстрома содрогнуться от отвращения.
– Дай клятву, демон. Я многое знаю об этом королевстве. И многое знаю о твоей предполагаемой заключенной. Знаю, как сделать ее абсолютно бессильной.
На сей раз Ридстром не колебался:
– Я даю тебе клятву. Теперь говори.
– Она не может создавать иллюзии, если обе руки связаны за ее спиной. – Вампир начал освобождать Ридстрома от цепей. – Ее башня – западная.
С громко бьющимся сердцем Ридстром произнес:
– Знаю.
Лотэр схватил его за запястье и переместил их в ее комнату.
Сабина любовалась собой в зеркале – самым красивым существом, которое он когда-либо видел.
Моя.
– Привет, принцесса.

Сноска
1. Упрощенно гедонист – человек, любящий удовольствие.

Глава 21

У Сабины перехватило дыхание, когда она увидела отражение лица Ридстрома с дикими глазами. И Лотэр тоже? Вампир с ним заодно? Предатель!
Она вскинула ладони, чтобы сделать себя невидимой, но Ридстром бросился через комнату и схватил ее, заводя запястья за спину. Как он узнал, что это помешает ей создать иллюзию?
Она успела закричать, прежде чем он закрыл ей рот другой рукой.
Было ли этого достаточно для инферно, стоящих снаружи, чтобы они позвали стражников?
Ридстром связал ее запястья за спиной длинным шнуром, а Лотэр все время крутился рядом, помогая. Она боролась с обоими, пока вампир закреплял кляп сзади ее головы.
С приглушенными проклятиями она ругала предателя. Он лишь пожимал плечами.
Ее крик, разнесшийся по замку, вызвал тревогу. Через несколько секунд в комнату со вскинутыми наготове мечами ворвалась охрана – несколько ревенантов, чародеев и падших вампиров. Последние кивнули Лотэру и исчезли.
Ридстром оттолкнул Сабину назад, позволив упасть на пол, а затем выступил против по крайней мере десяти солдат. Его рога зловеще вспыхивали, цвет кожи потемнел от ярости. Мышцы увеличивались на ее глазах. Она испуганно смотрела, как демон начал рвать охранников когтями и рогами. Его татуировка в виде дракона, казалось, ожила, скользя по блестящей от пота коже.
Лотэр в небрежной позе стоял возле нее, согнув ногу в колене и упершись ботинком в стену.
– Мы могли бы просто смыться, – сказал он, – но ты, вероятно, хотела бы увидеть его в действии. Да и я голоден.
Она снова прокляла его из-под кляпа, но он не слышал ее, сосредоточив все внимание на схватке.
Ридстром раскидывал солдат с такой свирепостью, что даже она была ошеломлена. И это – мой муж.
Лотэр беспечно вскинул брови, переводя взгляд с Ридстрома на Сабину и обратно, связывая дикую реакцию демона с ней. Потом пробормотал: «Отметил».
Два чародея атаковали Сабину и Лотэра. Вампир оттолкнулся от стены и вступил в борьбу, словно развлекаясь, легко уклоняясь от атакующих его мечей.
Он убил одного, затем развернул тело второго спиной к себе и впился в его шею. Светлые брови сошлись от удовольствия. Сабина была очарована ужасающей разницей между жестокостью вампира и жестокостью демона.
Она встряхнулась, с трудом поднимаясь на ноги, собираясь сбежать. Почти у двери... Но демон сошелся в сражении еще с двумя ревенантами, и эти трое быстро надвигались на нее.
Боковым зрением Сабина уловила движущуюся к ее голове рукоятку меча.
Когда она вскрикнула от боли, демон в бешенстве взревел. Затем... забвение.

Сознание Ридстрома было затуманено – часть его, отвечающая за рациональность, полностью отошла на второй план. Им управлял только инстинкт демона.
Взять свою женщину... бежать.
Еще больше солдат неслись вверх по лестнице. С Сабиной, перекинутой через плечо, Ридстром прошипел:
– Перемести нас, вампир!
Лотэр отшвырнул охранника, которого выпил, а затем схватил Ридстрома за запястье:
– Держи ее крепче!
После секундной темноты Ридстром увидел впереди горы. Лунный свет отражался от песков бесплодной равнины. Вампир переместил их в Царство Мрака.
Ридстром был свободен – и Сабина находилась в его распоряжении. Он скинул ее с плеча прямо в свои объятия. Чародейка выглядела невинной, но это лишь маска. Она мучила его снова и снова.
Его ум был оплетен паутиной ненависти, тело – паутиной агрессии и примитивной потребности.
Моя женщина. Столь бледная и прекрасная. Чтобы использовать так, как мне захочется.
Ридстром наклонился, положил бесчувственное тело на песок, потом ощупал голову Сабины. Выросла шишка, но ее бессмертие ничто не подорвет.
- Лезвие, - буркнул он, развязывая ее путы. Когда Лотэр вручил ему кинжал, Ридстром разрезал веревку, обвязав ее запястья, словно манжетами, и соединив концы друг с другом. Как только он закончил, Лотэр бросил Ридстрому черную тунику и пакет.
- Там питьевая вода и еда на несколько дней. - От своего пояса он отцепил ножны. - И оружие для защиты от зверушек, - его, казалось, позабавило сказанное.
Ридстром натянул тунику, затем прикрепил меч к своему поясу.
- У вас есть неделя, чтобы найти портал к западу отсюда. Ты, вероятно, встретишь демонов ярости - повстанцев, которые знают дорогу.
Ридстром снова закинул Сабину на плечо.
- Что ты потребуешь от меня?
Вампир смерил Ридстрома пристальным взглядом блеклых глаз:
- То, что будет стоить того, что я потерял, нарушив соглашение с Омортом.
-Когда?
-Когда настанет время. Через неделю, десятилетие. Возможно, тысячелетие.
- Ты - все еще мой враг, - сказал Ридстром. - Я могу просто выследить и убить тебя.
- Я бы и не ожидал ничего другого. Ты - справедливый король, но также и безжалостный. Теперь иди. Часы тикают.
Когда Сабина очнулась, луна еще не ушла.
Чародейку приветствовала пульсирующая боль в голове, которая только усиливалась, так как с каждым длинным шагом демона она ударялась лбом о его плечо. Ее руки все еще были связаны за спиной, что означало...
Я бессильна.
Взглянув вверх сквозь свисающие косы, она поняла, что они находятся в другой части Роткалины и удаляются от приморского замка, переходя из зеленого леса в пустынную равнину. Существовала только одна область в Роткалине, которая не была покрыта зеленью, - метко названная Царством Мрака.
Где творятся дикие вещи...
Она находилась в центре опасной территории с ненормальным. Ланте, должно быть, сходит с ума от беспокойства за нее, и у нее нет morsus. Если она не вернется в замок, к Оморту, то будет приговорена.
Все из-за этого предателя Лотэра! Ублюдок переместил их к Царству Мрака. Она бы сама с ним разобралась!
Сабина даже не могла себе представить, как Оморт отреагирует на эту измену... или на ком он выместит свой гнев. Она надеялась, что Ланте в безопасности, что сестру защитят их инферно.
Постепенно, шаг за шагом, каждый из которых отдавался в голове, равнина сменилась корявым окаменелым лесом. Отбрасываемые луной тени заскользили по земле. Кто-то невидимый копошился в грязи.
Еще больше волновало то, что юбка собралась на талии, полностью оголив зад. Рука, которой демон придавливал ее к плечу, теперь полностью накрыла ее ягодицы и стала их мять.
Что он делает? Сабина не хотела снова заниматься с ним сексом, тем более что он находился в таком возбужденном состоянии. К тому же ее план сорвался, а воспоминания о пережитой боли все еще оставались свежи. И когда она приняла решение вернуться к нему в камеру, она твердо намеревалась быть сверху.
Ридстром резко остановился и поставил чародейку на ноги. В тусклом свете его обезумевшие глаза блестели от предвкушения, губы раздвинулись, обнажая клыки.
Спокойствие Ридстрома разлетелось с треском.
По-видимому, Сабина схватила тигра за хвост. И она только что стала его пленницей.
Ненадолго.
– Ридстром, – прошептала она.
– Что?
Она прошептала что-то еще гораздо тише. Когда он наклонился к ней, она боднула его головным убором в нос и нацелила стальной носок ботинка ему между ног.
Демон схватил ее за лодыжку и повалил на спину. В одно мгновение он оказался на ней.
– Ты – порочная маленькая женщина. – Он уткнулся носом в ее волосы, вдыхая их аромат. – Вероломная.
Когда Ридстром с отчаяньем начал целовал ее шею, она нахмурилась – он целовал ее так, будто скучал по ней. Подобно тому, как ранее она ощущала его одиночество, сейчас чувствовала его тоску.
– Но долго ты не будешь такой.
Он уже был в готовности, и, когда прижался к ней своим членом, ее шокировало удовольствие, пронзившее все тело. Сабина замерла, ощутив разжигаемое им желание.
Подождите-ка... Что он имел в виду под «долго не будешь такой»? Планирует переманить ее на свою сторону, изменив? Всегда хотел изменить меня!
Ридстром атаковал ее рот, сминая грубым натиском.
Прежде чем Сабина забылась в беспамятстве его поцелуя, она укусила его за нижнюю губу. Демон прошипел проклятие, вскакивая на ноги. Схватив ее за талию, потащил к плоскому валуну. Сев на него, устроил чародейку на своих коленях.
– Что ты делаешь? – со связанными руками она не могла бороться, чтобы остановить его.
– Выполняю свое обещание. – Как только она поняла, что он имеет в виду, он задрал ее юбку до талии.
– Ридстром, подожди. – Сабина извивалась, когда он сдергивал ее трусики до лодыжек. – Демон...
Он опустил ладонь на ее голый зад с громким шлепком. Было не столько больно, сколько унизительно. Это его месть? Заденет ли его, если она пройдет через это?
– Это все, на что ты способен, демон? Это было наказание или ласка? Я в замешательстве...
Шлеп! Она со свистом выдохнула, сжавшись. Еще удар, сопровождаемый жалящей болью, следующий. Вторая его рука мяла ее бедро. Он был возбужден и тяжело дышал.
Что-то стало происходить и с ней. К ее изумлению, в Сабине начало просыпаться желание. Как ему удается? Настанет ли время, когда он не сможет заставить ее хотеть его? Возможно ли такое сейчас, когда он шлепает ее по заднице и, кажется, находится на грани, чтобы не придушить?
Но ее чрезмерно влекло к силе, а демон был самым сильным мужчиной, с которым она когда-либо сталкивалась. Она никогда не забудет, как он сражался со стражниками – ярость бушевала в нем.
Со следующим ударом ее крик перешел в стон, удививший ее саму. Даже Ридстром заколебался.
Она была истинной дочерью чародейки – гедонистки, которая возьмет удовольствие везде, где бы ни нашла его. Даже здесь – в дикой местности, являясь пленницей демонического существа, избиваемая… иллюзия огня уже освещала ночь.
«Какой сюрприз», – подумала Сабина со слабой улыбкой.
Она зашевелилась на коленях демона, разводя ноги в стороны. Его тело напряглось. Рука застыла в воздухе. Все, что она слышала, – его рваное дыхание.
Тогда Ридстром зарычал, резко откидываясь назад, чтобы видеть ее промежность.
– Потрогать тебя...
Она кивнула и всхлипнула, когда он дотронулся до нее, потом закричала, когда его большой палец нырнул внутрь. Он только что вытащил свой член? Сабина могла чувствовать, как он начал поглаживать себя под ней.
Его палец медленно входил и выходил.
– Какая ты влажная, – прохрипел Ридстром. – Чародейка, ты сводишь меня... с ума.

Глава 22

Ридстром был погружен в тот полумрак между разумом и инстинктом, где уже ничто не имело смысла. Он потерял контроль и не мог наслаждаться происходящим еще больше, чем сейчас.
Он сбежал с ней. Наконец. От одной мысли, что она в его полной власти, ему хотелось реветь от триумфа.
С ее растрепанными косами, свисающими с плеч, и металлом, украшающим ее тело, она выглядела такой же порочной, какой и была – принимая удары и еще выше задирая попку. И теперь ей очень сильно хотелось кончить. Иллюзия ее огней уже пылала.
Это – экстаз.
Он подключил второй палец к игре с ее изголодавшимися ножнами.
– Такая узкая. Горячая. – Ее плоть блестела, обхватывая его пальцы. – И больше не девственница.
Другой рукой он двигал вверх и вниз по своему вздыбленному члену, пока тот не стал пульсировать, готовый выпустить семя. Демон ненадолго выскользнул из нее, перекладывая чародейку так, чтобы видеть ее лицо.
Не было никакого стыда и никакого страха. С полуприкрытыми веками она лежала на его коленях, приподняв бедра для его пальцев. Такая красивая... такая страстная. Моя.
Все еще непривычное давление в члене повысилось, когда чувствительная головка потерлась о ее попку. Удовольствие, столь мощное, что сродни боли.
Мускулы демона напряглись, тело было готово кончить. Он взревел в небо, выпуская семя прямо на ее зад. Снова и снова жесткие струи извергались, а его бедра подергивались под ней.
Сабина ахнула, потом гортанно застонала. Ридстром в последний раз дернулся, прыснув струйку прямо между ее ног. Она продолжала вскрикивать, извиваясь и уже собираясь кончить...
Но он убрал руку, поправил штаны и поставил ее на ноги.
Сабина моргала в недоумении, глядя на то, как он разрывает тунику и стирает с нее остатки своего семени.
– Что ты делаешь?
– Я кончил. – Не провоцируй меня... не разъяряй меня. – Ты должна мне три ночи. Три ночи, в течение которых испытаешь то, что пережил я. Только тогда мы достигнем вершины вместе.
Когда он стал с силой тереть ее кожу, она отскочила от него:
– Я убью тебя за это!
В лунном свете Ридстром увидел, что ее попка покраснела. Насколько сильно я шлепал ее?
– Очень сильно, ты, чурбан! – прокричала она.
– Держись подальше от моей проклятой головы, Сабина! – Он отшвырнул прочь кусок ткани, затем дернул ее трусики вверх с такой силой, что Сабина едва не упала.
– Или что? Отшлепаешь меня? Ты часто бьешь женщин?
– Никогда. – Ни разу в течение всех пятнадцати столетий.
– Ах, верно, ты – Добродетельный король Ридстром. В данный момент, кажется, уже не настолько добродетельный.
– Ты не распознала бы добродетель, даже если она отшлепала тебя по заднице. – Он рванул вниз ее юбку, порвав материю.
– Разве я показывала тебе только свою плохую сторону? Разве я никогда не разрушала эту созданную видимость?
– Возможно, ты еще хуже. – Демон взял ее за руку, потянул за собой, и они двинулись дальше. – Так не должно было быть. Ты не с того начала. Помнишь, когда я просил тебя освободить меня? Помнишь боль, которую я испытывал, лежа в той гребаной кровати с разорванной грудью и переломанным позвоночником? День за днем я находился в той проклятой темнице из-за тебяI
Словно не слыша его, она покосилась на его рога:
- Эй, ты собираешься долго ходить в таком виде?
Он резко отпустил ее, сбитый с толку. Боги, она плохо на меня влияет. Он продолжил идти, не оборачиваясь и произнеся в темноту:
- Ты пойдешь следом за мной. Если нет, тебя съедят здесь живьем
- Куда ты меня ведешь? - Сабина поплелась за ним. - Что ты собираешься делать со мной? Помимо исполнения своего фетиша?
Ридстром остановился и навис над ней, вынуждая ее вскинуть голову:
- Женщина, почему при любой возможности ты задеваешь меня? - Его глаза сузились. - Ты дразнишь меня, потому что тебе нравится, когда я теряю контроль над собой.
Она пристально смотрела вдаль в течение нескольких секунд, затем произнесла:
- Вряд ли. Как еще, по-твоему, я должна вести себя с тем, кто похитил меня? Ласково?
- Если бы у тебя хватало здравого смысла, ты бы не провоцировала меня, - сделав это заявление, он развернулся, чтобы возобновить путь. Скоро поднимется жаркое солнце, и путешествие станет еще более изнурительным.
С каждой милей она все больше надоедала ему вопросами о том, куда они идут и сколько времени это займет. Она жаловалась на солнцепек, быстрый темп и на то, что он порционно выдавал воду.
Жалобы, не касающиеся ее жажды, Ридстром игнорировал. Его мысли метались. Часть его торжествовала. Он был свободен, и Сабина стала его пленницей. Он уже начал осуществлять свою месть и был вознагражден только тем, что его ноги ослабли, так как он не до конца восстановился.
Другая же его часть чувствовала вину за обращение с ней. Как только эта вина давала о себе знать, он тут же вспоминал все, что она сделала ему. Оскорбление мужчин, купающих его... При воспоминании об этом его губы тут же расходились от растущих клыков.
Из-за ее поведения он не постеснялся бы сделать с ней все, что ему заблагорассудится. Но как долго он сможет пройти, не поимев ее? Он не желал оставлять в ней свое семя. Да, он все еще хотел сына, но не сейчас, когда на каждом шагу подстерегает опасность. Не сейчас, когда он знает, что Сабина сбежит к Оморту при первой же возможности.
Они стали взбираться по крутому склону, и Сабина споткнулась, упав лицом вниз. Сплюнув песок, она отрезала:
- Я мирилась с этим достаточно долго! Ты должен развязать меня, иначе я не смогу поддерживать такой темп. По крайней мере, освободи хотя бы одну из моих рук! Мне необходимы две, чтобы создавать иллюзии. Ридстром, я не в состоянии продолжать идти таким образом.
Он схватился за металлическое бюстье и рывком дернул Сабину вверх.
- Оморт придет за мной! Тебе никогда не сойдет это с рук!
- Еще одно слово, и я заткну тебе рот.
Несмотря на его предупреждение, она продолжила:
- И Лотэр будет сожжен дотла...
Чародейка замолчала, когда демон оторвал еще один кусок ткани от своей туники.
- Рид строи, я буду молча...
Он обернул ткань вокруг ее головы, завязав в свободный узел, только чтобы помешать ей говорить.
- Я знаю.
В течение следующего часа они прошли гораздо больше. Он чувствовал ее сердитый взгляд, буравящий его спину, но не желал слышать ее жалобы и требования.
Наконец он оглянулся на нее. Она сильно отстала, передвижение пешком брало свое.
Сабина загорела, ноги в крови, колени исцарапаны. Ее попка, вероятно, все еще горела.
Он хотел ощущать только удовлетворение от ее страданий – и не мог. Это шло вразрез с его инстинктом.
Будь проклята эта чародейка. Настолько меня запутала. Он бросил на нее злой взгляд через плечо.
Сабина выпрямилась с надменным выражением лица... прежде чем споткнуться еще раз. Хотя Ридстром мог бы продолжать идти и дальше несколько дней подряд, но, очевидно, придется остановиться на ночь из-за нее.
Когда он нашел пресноводное озеро в защищенном ответвлении каньона, то бросил пакет у берега и присел на корточки, чтобы распаковать содержимое: маленькая бутылка вина, хлеб, курица, сыр, нож и кремний, спальные мешки.
Сабина в облегчении упала сначала на колени, затем осела на бедра.
После того, как демон развел огонь и съел свою часть еды, он наклонился, чтобы сдернуть ее кляп.
Она несколько раз сглотнула, подвигав челюстью:
– Действительно ли это настолько сладко, как ты надеялся? – спросила она. – Твоя месть?
– Будет. Мы только начинаем, принцесса. Будет аналог всему, что ты делала мне. Три ночи ты приходила в мою камеру и мучила меня.
– Не три ночи. Ты понятия не имеешь, чем бы закончилась та ночь, когда ты был ранен.
Если бы меня не призвали ко двору, я, возможно, слегка бы потеряла голову.
– Тем не менее раньше ты этого не сделала?
Когда он поднес к ее губам кусочек курицы, она отвернулась:
– Ты знаешь, что я не ем мясо.
– Ты знала, что я – ем.
– Я не буду есть это.
– Тогда иди голодной. – Он покончил с едой, затем стал раскладывать спальные мешки под не имеющим листьев деревом около огня.
– Мне нужно, чтобы ты освободил мне руки, и я смогла бы умыться. – Сабина изогнулась, чтобы посмотреть на свою попку. – Мне кажется, семя демона попало на меня.
Он указал подбородком в сторону озера:
– Вода там.
– И что, по-твоему, я сделаю связанными руками?
– Попросишь, чтобы я искупал тебя.
В ответ она лишь впилась в него взглядом. Он отстегнул меч, снял одежду и глубоко нырнул с низкого выступа. Вода была прохладная и успокоила его избитое тело.
Ридстром вынырнул и заметил медленное продвижение чародейки по скользкому краю скалы чуть выше того выступа, с которого он прыгнул. Как раз в то самое время, когда он собрался указать ей на песчаный берег, чтобы она шла туда, Сабина внезапно соскользнула и шлепнулась в воду. В одно мгновение она исчезла. Ее руки связаны за спиной, а металл, словно якорь, потянет ко дну.
На него нахлынула паника, и он нырнул за ней.

Глава 23

– Что ты собираешься предпринять по поводу моей сестры? – требовательно спросила Ланте у Оморта. Беспокойство о Сабине придало ей смелости в общении с монстром, сидящем перед ней.
Он даже, казалось, перестал быть человеком – только воплощением чистейшей ярости. Хеттия, опустив голову, стояла на коленях у подножья трона и не переставая дрожала, словно от холода.
За прошедшие несколько часов он убивал снова и снова: инферно, ревенантов, даже демонов ярости, которых насильно забирали из их селений.
Но ничто не могло успокоить его. Тела с безжизненными глазами и обвисшими конечностями кучей лежали вокруг колодца на окровавленном брезенте. Зловоние и мухи были невыносимы.
– Ты должен послать демонов огня за ней. Они могут телепортироваться.
– Ты считаешь, я не думал об этом? – завопил он. – Ридстром возьмет ее к Царству Мрака. Эта область вне равнины. И никто из демонов огня или вампиров не был там ранее.
Демоны и вампиры могли перемещаться только в те места, в которых успели побывать. Ланте было неизвестно, знал ли Оморт, что уже не имело значения, могут ли вампиры перемещаться к Царству Мрака или нет. Они больше не состояли с ними в союзе.
Когда соглашение между фракциями сломалось, и легион Лотэра исчез, стало ясно, кто предал Оморта... и Сабину. Король демонов огня все еще был их союзником, но надолго ли это?
Честно говоря, Ланте не переживала, что Ридстром причинит Сабине боль. На самом деле она полагала, что он будет защищать свою женщину даже ценой собственной жизни. Причиной ее беспокойства был morsus в Сабине.
– Оморт, если мы не сможем найти ее, когда подействует яд? – спросила Ланте.
Оморт невесело рассмеялся:
– На неделю раньше, чем она ожидает.
– Ты солгал ей! – вскричала девушка.
– Не имеет значения, – ответил он. – Ты откроешь портал в Царство Мрака. Ревенанты обыщут его и вернут ее до конца этого вечера.
Ланте сглотнула:
– Я не... смогу открыть портал.
Когда Оморт стал призывать инферно Сабины для того, чтобы пытать и убивать их, Ланте приняла решение открыть портал и спрятать слуг, находящихся под их с Сабиной защитой. Ланте справедливо считала, что ее сестре безопаснее с демоном, чем кому-либо внутри Торнина.
К тому же сестры заключили договор, что если что-то случится с одной, другая будет оберегать и защищать ее инферно.
Оморт посмотрел на Ланте в недоумении:
– Что ты говоришь?
– Я не смогу открыть портал в течение еще нескольких дней. – Когда он, вскочив на ноги, рванулся к ней, она отпрыгнула от него. – Если ты что-нибудь сделаешь мне, то никогда не получишь Сабину.
– Но я мог бы отобрать твою силу, – он вскинул ладони, и вокруг них опасно поднялась температура, – и покалечить твое бесполезное тело.

Сабина хрипела и откашливалась, когда демон вытаскивал ее на берег.
– Это заняло у тебя много времени.
Она думала, что снова утонет, была уверена в этом, пока не почувствовала его руки, обхватившие ее с боков.
– Милая, я сразу же нырнул за тобой!
Глядя с негодованием на металл, как будто это он был виноват, демон сдернул с нее головной убор, буквально оторвав его от воротника.
– Нет! – вскричала она.
Но он отбросил его через плечо в сторону лагеря. Как только Ридстром снял плотно облегающий шею воротник и зашвырнул его как можно дальше, словно летающую тарелку, то сжал лодыжки Сабины. Прежде чем она опомнилась, он дернул ее за ноги. Когда она шлепнулась спиной на песок, он тут же стянул с нее сапог.
– Остановись, демон! – Бороться с ним бесполезно, но она все же попыталась. Сабина приподнялась, стремясь нанести несколько болезненных ударов в его недавно травмированную грудь. Он, казалось, не заметил их, отшвыривая ее обувь.
– Ты – моя пленница. Под моей ответственностью. Я удостоверюсь, что ты чистая.
Сабина заметила, что Ридстром немного успокоился после того, как отшлепал ее, - его демонический облик несколько сгладился, однако совсем не исчез. Теперь же он вернулся с новой силой. Голос изменился, речь и манеры определенно были не королевскими. Раньше он держался отстраненно и жестко. Сейчас перешел к действию.
Сердито глядя на него, она произнесла:
- Полагаю, я не имею права голоса?
Демон медленно покачал головой, его внимание уже было заострено на ее груди. Он встал, волоча ее за ноги. Сосредоточенно сведя брови, начал расшнуровывать запутанные узелки на бюстье, распутывая распухшие отводы кожаные завязки.
Он вновь возбуждался, его член уже набухал. Движения стали неторопливыми, как если бы он наслаждался тем, что делал, и не хотел, чтобы это прекращалось.
Когда он снял бюстье, его взгляд остановился на ее груди, поднимающейся и опадающейся вместе с неровным дыханием. Ридстром, казалось, встряхнул себя, а затем стал стягивать юбку по ее замаранным песком ногам.
- Достаточно! - Она снова обрушилась на него, молотя его грудь, но он обхватил ее за талию, удерживая.
Шлепнув ее по все еще горящей попке, посмотрел на нее так предупреждающе грозно, что она решила промолчать.
- Стой здесь. Не двигайся. - Он стянул трусики и сетчатые металлические чулки, бросив их в кучу.
После того как демон полностью ее раздел, он начал расплетать ее косы. Выражение его лица было жестким, но волос он касался с бесконечной нежностью.
Когда Ридстром закончил, ввел ее в воду по колени. Там положил руки ей на плечи, слегка нажав, вынуждая встать на колени так, что ее лицо оказалось прямо напротив его вздыбленного члена.
Не успела Сабина подумать, что он собирается заставить ее взять его в рот, Ридстром встал перед ней на колени. Смыв песок, он стал круговыми движениями поглаживать ее тело. Демон исследовал ее ключицы сначала большими руками, наблюдая за своими движениями, а затем губами. Когда его взгляд опустился к ее груди, она уже знала, что за этим последует. Он провел загрубевшей ладонью по мягким округлостям, целуя соски легкими прикосновениями. Ридстром был ласков с ней, несмотря на ярость, которая, как она чувствовала, все еще кипела в нем. Его прикосновения были... нежными. Утешительными. Но из-за чего он пытался утешить ее - из-за того, что сделал или что собирался сделать?
Он налил воды ей на грудь, слизывая падающие с сосков капли, и, слегка прикусив пики наслаждения, отодвинулся, чтобы посмотреть. Его глаза были устремлены на них с таким выражением, как если бы он был очарован этой частью ее тела.
Она проклинала себя за то, что так реагировала на него. Но еще до похищения Сабина ночами тосковала по нему после их встреч. Ее веки отяжелели, беспокойство и злоба стали уходить.
Он прихватил губами мочку ее ушка:
- Я долгое время ждал свою женщину. Пятнадцать столетий я провел без нее. - Он нежно провел рогами по ее шейке. - Без тебя. Больше этого не будет.
Он обнял ее за плечи и развернул, чтобы пройтись легкими поцелуями по ее влажной спине. Когда она вздрогнула, он прохрипел:
- Ты все еще любишь мои прикосновения. - Он скользнул когтями по ее спине, затем - вниз, по попке. - Всегда будешь любить.
К тому времени, когда Ридстром развернул ее лицом к себе, его поцелуи и поглаживания лишили ее воли, ввели в состояние невероятного возбуждения. Обхватив ее, демон просунул руку между ее ногами, и Сабина оперлась об него, положив голову на его плечо и вжимаясь в его пальцы.
Оцепенение... делай, что хочешь... Она ни о чем не волновалась. Пока он не поднес ладонь к ее лицу.
Она напряглась и подалась назад, произнеся убийственным тоном:
- Никогда не касайся моего лица, Ридстром.
В девяти случаях из десяти, когда человек приближал руку к ее лицу, он хотел либо запугать, либо убить. За пятьсот лет ее жизни это постоянно повторялось.
- Я трогаю тебя так, как мне нравится.
Когда он схватил ее за подбородок, она вздрогнула, и демон, будь он проклят, обратил внимание на ее слабость.
- Ты не имеешь права!
- Ты дала мне это право своим обращением со мной.
Ридстром легко провел ладонью по ее шее. Когда он нахмурился, словно нащупав шрам, который все еще оставался невидимым, она стала бороться, стремясь освободиться, но демон крепко держал ее. Скоро ее напускные иллюзии растворятся, и тогда он увидит шрам на ее горле и белую прядку в волосах. Она никогда и предположить не могла, что будет бессильна рядом с ним.
- Ты хочешь секса со мной? - поспешно спросила Сабина, пытаясь его отвлечь. - Потому что я уже намекнула тебе...
-Нет.
- И, видимо, потерпела неудачу... Что ты сказал?
- Я заключу с тобой точно такую же сделку, какую ты заключила со мной. Ты скажешь мне кое-что, прежде чем я возьму тебя. Кое-что, чего ты никогда не захочешь произнести.
Подобно супружеской клятве, которую она заставляла его дать.
- Ты скажешь: «Прошу тебя взять меня. Я нуждаюсь в тебе, как в своем повелителе, и подчиняюсь твоей воле». Когда ты сделаешь это, я вознагражу тебя.
- Так, значит... никогда.
- Клянусь тебе, что не возьму тебя, пока ты не произнесешь эти слова. И не позволю тебе кончить до тех пор, пока ты не попросишь меня или не пройдут эти три ночи.
- Если ты не собираешься требовать от меня секса, то, вероятно, удерживаешь только из-за своей мести?
Он посмотрел на нее глазами, темными, как ночь:
- И потому, что ты все еще принадлежишь мне. - Демон обхватил ее голову руками, потерев большими пальцами скулы, а затем наклонился, чтобы поцеловать.
Их последний поцелуй был неистовым, сводящим с ума. Как наказание ей. Теперь же Ридстром лизнул ее нижнюю губу, прежде чем прихватить ее зубами. Когда он наконец завладел ее ртом, то проник в него языком, столкнувшись с ее язычком.
Вскоре она уже упивалась их поцелуем, заставляя демона стонать. Она начала тереться бедрами о его вздыбленный член. Ее спина выгнулась, чтобы ощутить сосками твердость его груди. Но он отстранился, оставив ее задыхающейся.
Сабина все еще непонимающе мигала, пытаясь прийти в себя после головокружительного поцелуя, когда он подхватил ее на руки, вынув из воды.
- Теперь что ты делаешь?
Не говоря ни слова, демон отнес ее к убогому ложу под деревом и положил на него - все еще мокрую, со стекающими струйками воды по телу.
Он ослабил веревку между ее запястьями - но только для того, чтобы подтянуть к темно-коричневому стволу.
- Подожди... нет, демон!
Но он поднял ее руки над головой, привязав к дереву. Потом встал перед ней на колени.
- Раздвинь ноги.
-Иди к черту!
Обхватив большими ладонями ее бедра с внутренней стороны, он принудительно развел ее ноги и пристально смотрел на нее в течение нескольких секунд. Сабина хотела отвернуться, но не смогла заставить себя отвести взгляд от его неотразимого лица со шрамом, освещенным костром.
– Ты знаешь, как сильно я хотел попробовать тебя на вкус? – Когда он облизал свои губы, она чуть не захныкала. – Аппетитная, – прохрипел он, – такая красивая.
Его голос снова стал незнакомым.
Ридстром наклонился и прижался носом к ее завиткам, вызвав этим ее крик. Он слегка коснулся ртом ее лона, обдав его горячим дыханием.
Она сжала его голову коленями:
– Ридстром! О боже... сделай это!
– Сделать что? – Он раскрыл ее плоть большими пальцами.
– Попробуй меня... поцелуй меня. – Сабина часто задышала.
Когда его язык скользнул в нее, она громко застонала. Прижимая свой рот к ее плоти, он глубоко и дерзко входил в ее лоно. Он заставил ее таять под его губами и пальцами – для него не было ничего запретного.
Никто еще никогда не ласкал ее так.
– Твой вкус... сводит меня с ума, – проревел он, умело обводя ее пульсирующий клитор. Его язык беспощадно лизал ее снова и снова, пока она беспомощно не дернулась к нему. Близко... так близко.
Она видела, как он сжал свой член и стал водить по нему рукой, видела его напрягшиеся бицепсы. С каждым движением умелого языка ритм его кулака возрастал.
Демон сходил из-за нее с ума. Мышцы его тела напряглись в ожидании оргазма. Он зарычал незадолго до того, как его сперма брызнула на ее бедра.
– Горячо. Это так горячо. – Она задыхалась, находясь на самом краю.
Но, закончив изливать семя, он поднял голову. Сабина не сводила с него глаз, понимая – ему нравилось, что она смотрела на то, как он кончает. С довольным рыком демон откинулся на спину. Глядя на все еще пульсирующий член, она жаждала его, бесстыдно покачивая бедрами.
Она что, действительно хотела отказаться от секса? Теперь ей отчаянно было необходимо попробовать еще раз.
Отдышавшись, Ридстром произнес, повторяя сказанное ей в первый вечер, когда она пленила его:
– Совсем не трудно заставить тебя кончить с помощью руки. – Он снова наклонился к ней. – Я мог бы делать это всю ночь. Думаю, что буду...
– Да! – Он вновь стал лизать ее. – Больше. – Она стонала, мотая головой.
Но когда она уже почти достигла оргазма, демон отстранился.
– Нет, нет, нет! – Сабина задергала ногами и задыхающимся голосом простонала: – Ты серьезно... удовлетвори меня... хочу убить тебя!
– Угу. – Он неторопливо провел кончиками пальцев по всему ее телу, вызывая дрожь. Как только ее дыхание выровнялось и она сдвинула ноги, он приказал:
– Шире.
Стиснув зубы, глядя прямо на ветки дерева над собой, Сабина вновь раскинула колени.
Час за часом Ридстром держал ее на самом краю. Он кончил еще дважды, но потом снизил темп, решив продержаться дольше ее. Он никогда не видел, чтобы женщина была в таком исступлении. Ее голова моталась из стороны в сторону, грива высохших рыжих волос разметалась по одеялу. Ее напряженные соски были вздыблены к самому небу, спина выгибалась.
Иллюзия огня сожгла все вокруг. Отказ в ее удовлетворении был наказанием и для него – пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы противостоять инстинкту насытить свою женщину. Черт, даже ее отклик возбуждал его.
Все же она не сломается. Хотя он желал накрыть ее бледное тело, чтобы неустанно двигаться в ней, но это была битва характеров, и он не мог проиграть ее.
К тому времени, когда луна взошла на небо, чародейка задыхалась, кожа блестела от пота. Соски сморщились и опухли.
Демон лег рядом с ней, она посмотрела ему в глаза, убеждая, и прошептала:
– Просто держи меня, демон. Я могу двигаться сама.
От возникшей картинки ему захотелось застонать. Ридстром сжимал ее маленькое упругое тело с раскрытым влагалищем напротив своего твердого члена – она сотрясалась в его руках.
Он наклонился и, обводя языком один из ее сосков, пробормотал:
– Попроси меня, сладкая. И я заставлю тебя кончать до тех пор, пока у тебя не закатятся глаза от удовольствия.
– Никогда! – Она мотала головой, крича: – Ты не понимаешь.
– Правда? – прохрипел он, садясь.
С по-прежнему связанными над головой руками, Сабина перекатилась на бок, подтянув к груди колени, ее била мелкая дрожь. Он смотрел, как ее закрытые веки трепетали, пока чародейка наконец не забылась в изнеможении.
Было еще темно, когда Сабина очнулась. Она лежала одна на подстилке и не понимала, сколько времени прошло. Затем нахмурилась, оглядывая себя. Демон отвязал ее от дерева и вымыл?
Потом увидела его, обнаженным, восседающим на валуне, положив на согнутое колено руку. Ридстром смотрел на нее с непроницаемым выражением. Он не полностью потерял демонический облик, но тот уходил, и в его обсидиановых глазах уже не было столько ярости.
Она никогда не забудет собственничество, появившееся в его пристальном взгляде сегодня вечером. Дрожь пробежала по ее телу, едва она вспомнила ту чисто мужскую гордость, отразившуюся на его лице, когда он понял, что она наблюдает за тем, как он кончает.
Он стоял тогда, великолепный мужчина во плоти – с телом, созданным для секса. Демон находился в этой дикой местности в своей стихии – мифическое существо, человек-легенда.
И он – ее муж.
Когда Ридстром присоединился к ней на одеяле, она чувствовала себя слишком утомленной, чтобы даже оттолкнуть его. Он привлек ее к своей груди, крепко обнял и прижал к себе. Сабина напряглась в незнакомом объятии, понимая, что он хотел, чтобы они спали вместе. Как сейчас.
Но после того как он потерся об нее щекой, ее веки отяжелели. Ридстром был поразительно горячим возле нее, целуя ее шею, ухо. И снова его прикосновения стали нежными. Все это выглядело так, будто он сожалел о том, что именно от него она получила наказание. Боги, демон сбивал ее с толку!
Хотя он не развязал ей руки, она все равно могла создавать иллюзии, находясь во сне. Прямо сейчас она отдала бы свой лучший головной убор за зелье бодрствования от ведьмы. Мысль о том, что Ридстром узнает ее сокровенные думы, воспоминания... Сабину волновало, что подумал бы демон о ее прошлом, если бы оно раскрылось ему. Она не хотела, чтобы он осуждал ее или, что еще хуже, жалел. Ее мать обычно говорила: «Боги, дайте мне что угодно, только не жалость добродетельного человека».
Да, Сабина беспокоилась, но она устала, и рядом с его телом было так невероятно хорошо... Тепло, надежно... безопасно.
Не засыпай... не засыпай...
Сабина встрепенулась в последний раз и тут же уснула как убитая.

Глава 24

– Согревай его, ласкай, собирай, приумножай. Потирай его, верти, и целуй, и возлюби.
Ридстром резко сел, разбуженный ужасным женским пением.
Он посмотрел на Сабину, но она все еще спала, ее глаза подрагивали под закрытыми веками. Он был вынужден оставить ее, бросившись на голос.
– Золото – жизнь... это – совершенство, – произнесла женщина и рассмеялась.
Когда он, казалось, достиг источника звука, то оглянулся вокруг.
Никого нет. Это приманка? Его обманули, вынуждая покинуть его женщину? Он бросился назад к Сабине.
Она спала так же сладко, как и когда он оставил ее, длинные ресницы бросали тени на ее щеки.
Облегченно вздохнув, Ридстром опустился рядом с ней. Когда он посмотрел на ее прекрасное лицо, то понял, что гнев и похоть исчезли и разум возвращается к нему. Но все равно не мог прийти ни к чему конкретному, если это касалось Сабины и тех эмоций, которые она в нем вызывала.
Вчера вечером его демоническая сущность жаждала мести, чтобы успокоить его гнев. И в конце ночи демон в нем желал видеть свою пару, испытывающую боль.
Он не знал, что думать о ней или даже о себе. Поэтому действительно рассматривал возможность нарушить свою клятву мести. Та, что пленила его, постоянно держала в состоянии от полной уступчивости до ярости.
Он находился в безвыходном положении. Если он станет мучить ее еще две ночи, то будет сам не лучше ее. Но если этого не сделает и нарушит клятву, то все равно будет как она. Может быть, он должен принять ее объяснения, и тогда выходит, что она отказывала ему в течение только двух ночей – да, тогда остается всего одна ночь.
Он сузил глаза, когда его пристальный взгляд остановился на ее волосах. Среди рыжих кудрей была одна сверкающе-белая прядка, которую он никогда прежде не видел. Он схватил ее, перебирая между пальцами. Почему она скрывала это?
Локон упал, забытый, едва Ридстром разглядел шею Сабины, точнее, шрам, обвивающийся вокруг нее.
Его губы сжались, когда он понял, откуда это. Демон схватил ее за плечи, усаживая вертикально, чтобы внимательнее осмотреть кожу.
– Что? – Она заморгала, ослепленная взошедшим солнцем. – Что произошло на сей раз?
– Что это за шрам? Какая-нибудь операция? – спросил он, боясь услышать ответ. – Отвечай!
Ее веки слегка прикрылись, словно она была смущена этим вопросом.
– Да, Ридстром. Операция.
– Ты опять врешь!
– Нет! Не вру, – приглушенно ответила Сабина. – Это была незапланированная операция, проведенная с целью отрезать мне голову.
У него пересохло во рту:
– Ты была молода. Сколько тебе было?
– Какая...
– Сколько тебе было? – заорал он, и крик его эхом разнесся по каньону.
– Двенадцать, демон, – она встретилась с ним взглядом, – в двенадцать один солдат из армии хороших перерезал мне горло от уха до уха.
– Расскажи, что произошло.
– Клан Врекенеров убил моих родителей. Когда я попыталась противостоять им, они принялись за меня. И прежде чем ты скажешь что-нибудь, – да, мне пришлось сражаться. Ты не представляешь, что они делают с такими детьми, как мы.
Он покачал головой:
– Врекенеры принимают вас, берут в свои семьи.
– И разлучают братьев и сестер для того, чтобы их умы лучше поддавались контролю. Они промывают мозги женщинам нашего вида, чтобы мы стали такими же, как и их женщины – покорными и серьезными, – полная противоположность нашему истинному духу. Они обрабатывают нас, чтобы мы думали так же, как ты!
– Как ты смогла выжить после такой раны?
– Это не имеет значения. Только то, что я это сделала.
– Ты скажешь мне!
Она дернулась, но он крепко держал ее.
– Моя сестра, Ланте, использовала свой дар приказывать исполнять ее команды. Я была мертва, мое сердце перестало биться, и в нем не осталось крови. Но она велела мне жить и исцелила меня.
- Так вот почему у тебя поседели волосы.
Сабина отвернулась:
- Я больше не буду говорить об этом. - Она вновь попыталась вырваться из его рук. - Не понимаю, зачем это обсуждать.
Когда Ридстром уставился на нее, она ответила ему неприязненным взглядом:
- Демон, ты думаешь, это единственный раз, когда я была убита?
Ничто не заставило бы ее рассказать ему об истории своих смертей. Демон не имел права это знать. Он понял бы это не правильно, потому что был приучен думать иначе, чем она.
Сабина посмотрела на него снизу вверх, и увиденное в ее глазах заставило Ридстрома отпустить ее.
Он провел рукой по рту. Его внешний вид почти вернулся к нормальному, но он, казалось, мог мгновенно измениться.
- Нам нужно идти, - пробормотал он.
Идти... еще дальше отТорнина, от morsus, от сестры. Начать еще один бесконечный день.
Ее руки затекли, и словно булавочные уколы пронзили ее от плеч до запястий, когда она сжала и разжала кулаки. Груди болели, неудовлетворенное ночью желание поразило тело так же сильно и чуждо, как и болезнь.
И она спала в течение по крайней мере пяти часов. Такого не случалось с тех пор, как она была девочкой. И это значит, что все это время она оставалась уязвимой, и ее безопасность полностью находилась в руках Ридстрома.
Сабину это злило.
- Сегодня утром я слышал женское пение, - сказал Ридстром, заливая потухший костер водой, - но, когда пошел на звук проверить, там никого не оказалось.
- Я ничего не слышала.
По-видимому, она грезила, но не могла вспомнить, о чем. Хорошо хоть он не видел ее
мысли.
- Сегодня мы должны провести время с пользой. - Она в ужасе смотрела, как он, схватив меч, отрубил каблуки ее сапог.
- Не думаю, что это время ты проведешь, посвящая меня в подробности своих планов.
- Я беру тебя с собой в мой дом в Луизиане. - Он поставил ее на ноги.
Ридстром стиснул зубы, глядя на ее обнаженное тело голодным взглядом, но так и не прикоснулся. В своей проворной манере натянул ей юбку через ноги.
- Мы должны встретиться с повстанцами, которые собираются за пределами равнины.
- Оморт может определить, кто приходит и уходит.
- Не в этот раз.
- Ты ведешь меня к одному из запрещенных порталов, верно? Как долго мы будем идти?
- Еще несколько дней.
- Он найдет нас прежде, чем мы достигнем портала, - сказала Сабина, и от ее слов его щека, пересеченная шрамом, дернулась.
Как только он облачил чародейку в бюстье и испорченные сапоги, она спросила:
- Что насчет моих чулок и трусиков?
- Ты не будешь их носить, покаты со мной.
Она прикусила язык.
- Если ты не собираешься развязывать меня, то мне нужно, чтобы ты прогулялся за моим воротником и головным убором.
- Сгонять принести?
- Я не это имела в виду.
- Без шансов, принцесса.
- Но ты должен!
Ридстром резко ринулся к предметам их разговора и схватил их.
– Почему, черт возьми, они настолько важны для тебя? Они почти утопили тебя!
Он развернулся, чтобы забросить предметы облачения далеко в воду.
Сабина завопила:
– Нет, – но было слишком поздно. Головной убор и воротник ушли на дно.
У нее перехватило дыхание, она покачнулась. Золото – жизнь... Гладкая водная поверхность стерла их с лица земли, как будто они и не существовали вовсе. Ее нижняя губка задрожала, и она не могла скрыть это – ни эмоционально, ни иллюзорно.
– А теперь пойдем, – грубо велел Ридстром.
Когда он взял ее за руку, она оглянулась через плечо:
– Я не могу поверить, что ты сделал это.
Потерять золото – одно, но выбросить его?.. Непостижимо.
– Нет никакого оправдания. Ни одного.
– Здесь это не нужно.
– Нет ничего ненужного, ты, чурбан! Они защищали мою голову и шею!
– Тогда ты вынуждена зависеть от меня – выполняющего их работу.
Он потянул ее, и она поплелась за ним в гробовом молчании...
В последующие часы ничего не происходило. Сабина постоянно замечала на себе взгляд его зеленых глаз. Он стал более внимательным, протягивал руку, чтобы помочь ей преодолеть сложные участки местности. Но все еще не развязывал ее путы. И каждый раз, когда она пыталась убедить его отпустить ее, грозился кляпом. Чародейка задавалась вопросом, насколько реальна эта угроза, потому что было совершенно ясно, что демон хотел говорить с ней – но только на одну-единственную тему. Он продолжал спрашивать ее, сколько раз она умирала.
Наконец она не выдержала:
– Почему тебя это беспокоит? Твоя ярость утихает, когда ты узнаешь, какие страшные вещи происходили со мной в детстве?
– Я... не знаю. Ты хочешь моего сочувствия?
Она пожала плечами:
– Я не заслуживаю твоего сочувствия.
Подобное заявление, возможно, прозвучало несколько сентиментально, но Сабина произнесла его как утверждение. Потому что так и было.
– Седая прядка у тебя в волосах. Я слышал о таком явлении, когда кто-то познает такой ужас, что это потрясает его психику. Что произошло с тобой, Сабина? Оморт причинял тебе боль?
– Он никогда не причинит мне боли.
Физически.
– Ты все еще предана ему?
Она не могла рассказать демону всю правду. Не могла сказать, что так же, как и Ридстром, ненавидит сводного брата, и что согласна с Ридстромом – Оморт должен быть убит. Все, что она произнесет сейчас, возможно, станет известно Оморту позже, когда их поймают. Ее брат в состоянии проникнуть в мысли демона, и об ее измене узнают.
– Он защищал меня и Ланте много лет, – уклончиво ответила она. – К тому же, разве я должна быть предана тебе, а не ему? Ты держишь меня связанной, рискуешь моей жизнью. По крайней мере, он ценит мое благополучие и придет за мной.
– С нетерпением жду этого.
– К теме о верности – с чего бы это Лотэру предавать Оморта ради тебя? Или он работал на две стороны все это время?
– Вампир захотел что-то, что я мог бы дать ему. И мы заключили сделку на мою свободу.
– Он – тот, кто переместил нас сюда? – Когда Ридстром коротко кивнул, она снова спросила: – Когда это он успел побывать в Царстве Мрака?
Ридстром пожал плечами:
– Он сказал, что очень многое знает о королевстве.
– Это так? Тогда, возможно, он мог бы переместить нас гораздо ближе к порталу вместо того чтобы заставлять топать через эту богом забытую землю.
– Создатели порталов в постоянном движении. Обломись, чародейка.
Когда Сабина в очередной раз споткнулась, то бросила, указав на руки:
– Ну, давай же, демон!
– Пока ты не расскажешь мне о другом способе лишить тебя силы, веревки останутся.
– Что если я пообещаю не использовать свой дар?
– Пообещаешь? – Ридстром жестоко рассмеялся. – Ты исчезнешь в считанные секунды.
– Ты сказал, что воздашь мне по заслугам, но я мучила тебя вовсе не так. Я никогда физически не вредила тебе, а ты буквально убиваешь меня.
– Под твоей заботой, – глумливо заявил он, – у меня был сломан позвоночник и пробита дыра в груди.
– Это не моя вина. Я спасла тебе жизнь. – Ее лицо осветилось догадкой. – Ты больше всего расстроен купанием, не так ли? Я думала, тебе могло бы понравиться это.
– Нет. Ты-так-не-думала.
Сабина легко согласилась:
– Хорошо, я солгала. Но я не предполагала, что ты ненавидишь саму суть этого. – Когда он прищурился, она кивнула: – Да, да. Это также ложь.
– Что бы ты чувствовала, если бы я приказал трем женщинам искупать тебя?
Она вскинула бровь.
– Что это свидание, которое удалось. И действительно, согласно твоему правилу равноценности, необходимо устроить это. И они должны быть восхитительны, потому что я лично отбирала инферно, которых послала к тебе, и они были добровольцами, поверь мне.
Ридстром отрезал:
– Вот поэтому я не сделаю ничего подобного. Так как это не станет для тебя наказанием, то и не будет платой той же монетой.
Он ускорил шаг.
– Что именно означает выбранная тобой равноценность? – уточнила Сабина, устремляясь за ним. – Мне не ясно.
Ридстром так внезапно остановился и развернулся, что она почти столкнулась с ним. Пристально глядя на нее сверху вниз, он произнес:
– У тебя будет еще одна ночь, в течение которой я собираюсь заставлять тебя кричать от желания и умолять дать тебе облегчение. После этого я все равно не стану брать тебя, пока ты не скажешь: «Прошу тебя взять меня. Я нуждаюсь в тебе, как в своем повелителе, и подчиняюсь твоей воле». И, Сабина, я смогу ждать достаточно долго. Ты проиграешь, если решишь соперничать со мной в упорстве.
– Как много времени это займет? Точнее, сколько ты планируешь держать меня? Когда освободишь?
Он посмотрел на нее со странным выражением – то ли собственническим, то ли враждебным. Глаза его резко поменяли цвет с зеленого на черный.
– Я не собираюсь этого делать.

Глава 25

За долгий день пути пейзаж постепенно поменялся. Подлесок стал гуще, ветки хлестали по ногам, ветер шелестел листьями деревьев, образующих рощи. Плато разрезали витиеватые реки, окруженные скалами.
Ридстром и Сабина продолжали подниматься, пересекая один мелкий поток за другим.
Сабина сердито смотрела на каждую ягодку ежевики, солнце, пылающее над головой, демона, когда он помогал ей пить из фляги.
Ридстром не мог перестать думать о том, что узнал сегодня утром. Где он находился пятьсот лет назад, кода Сабина была так беспомощна и так страдала?
Возможно, если бы он не стремился вернуть свою корону и вместо этого стал бы искать ее, то смог бы защитить. Моя женщина, так пострадавшая в детстве.
Она боялась? Знала, что должно с ней произойти?
Чародейка сказала, что это не единственный раз, когда ее убивали, и он ей верил. Так сколько она пережила смертных случаев? Как именно она умирала? В каком возрасте?
Неудивительно, что она так мало уважала жизнь.
Он кричал на нее сегодня утром, встряхивал ее, чтобы заставить говорить. И что-то произошло. Она посмотрела на себя, и ее глаза забегали. Развязность исчезла.
Как Ридстром и подозревал, когда Сабина приходила в замешательство, то маскировала выражение своего лица иллюзией насмешки или покровительственной снисходительности.
Теперь не было никаких иллюзий. Она настолько привыкла прятаться за ними, что уже не помнила, когда обучилась этому. Сегодня порочная, саркастическая Сабина начала краснеть. Всякий раз, когда она ловила его взгляд на своей седой прядке или шее, розовый румянец окрашивал ее широкие скулы. Она вела себя так, будто он узнал ее недостаток, который она ранее пыталась скрыть.
Сабина стала открытой книгой. И то, что он читал, его очень тревожило.
Она спросила, уменьшает ли его ярость знание о ее прошлом. Он почти чувствовал себя неспособным гневаться, как если бы его смятение по отношению к ней обескуражило его. На каждом шагу она сбивала его с толку. Словно самая сложная головоломка, с какой он когда-либо сталкивался.
Эта ситуация напомнила Ридстрому о том, как его друг – ликан Боуэн – пытался получить симпатичную ведьму Марикету. Они оба начали плохо – Боу заманил ее в ловушку, заключил в могиле с Инкубами и не приходил на помощь в течение нескольких недель.
Демон вспомнил, как был озадачен метаниями и странной агрессией друга. Ридстром оказался настолько самонадеянным, что спокойно посоветовал Боуэну рассуждать здраво. В ответ Боуэн резко бросил, что повеселится, когда Ридстром найдет свою женщину. Она заставит его рога выпрямляться, просто прогуливаясь мимо. Ликан жаждал увидеть, как она подорвет невозмутимость Ридстрома.
Я был когда-то невозмутимым? Кажется, прошла вечность с тех пор. Теперь я постигаю то, что испытывал Боуэн. В итоге ликан использовал свою голову, чтобы завоевать ведьму. Как только они сочетались браком, Боуэн сказал демону: «Я извлек урок – со своей парой не делай ничего, что нельзя было бы исправить. Есть границы, которые ни при каких обстоятельствах нельзя переходить в общении с женщиной, в противном случае возврата может и не быть. И, конечно, бессмертный в этом случае будет сосать».
Не делай ничего, что нельзя было бы исправить. Оставляя Сабину связанной, Ридстром зарабатывал ее ненависть. Воплощая свою месть, совершил ли что-нибудь, что она никогда не сможет простить? Не имеет значения, что фактически правильно или неправильно, или справедливо – важно, чему она верит...
Когда Ридстром помогал Сабине преодолеть очередной речной поток, она спросила:
– Почему ты так сильно хочешь вернуть свое королевство?
Никто и никогда не спрашивал его об этом. Несколько недель назад валькирия Никс поинтересовалась: «Чего ты больше всего жаждешь? Свою королеву или корону?». Он часто вспоминал ту ночь. Тогда он бросил: «Корону», – выбор казался таким простым.
– Это мое право по рождению, – ответил он наконец.
Но так было не всегда. Ридстрома не растили в качестве наследника Роткалины. Второй сын бессмертного короля – он никогда не думал, что вообще когда-либо станет правителем. У судьбы оказались другие планы на его счет, и он уступил ей.
– Я хочу видеть, что мой народ снова процветает.
– Почему?
– Потому что я – их король. Их благосостояние – моя ответственность.
– По крайней мере, ты честен и не несешь вздор, вроде: «Я люблю их, как отец любит своих детей».
Ридстром боялся, что недостаточно любил своих подданных. Иногда он негодовал на них, негодовал за то, что пойман в ловушку бесконечной борьбы за корону, которая никогда не должна была принадлежать ему.
Его старший брат Нилсон и их отец, великий король, вступили в битву с Ордой. Они проигнорировали обычай, предписывающий разделять наследника и короля во время войны, и оба погибли.
Оставив Ридстрома растерянным молодым правителем.
После этого он от греха подальше отослал своего наследника – брата Кейдеона, – как только тот достаточно подрос, воспитываться в другую семью. В которой Кейдеон провел девятьсот лет изгнания...
– Я также хочу получить назад свой дом, – добавил Ридстром, – чтобы вернуть ему былую славу.
И очистить от нечистот.
Никогда он не чувствовал себя так непринужденно, как в прошлые века в Торнине. Он всегда хранил воспоминания о своей семье в нем, о Мии и Зое, играющими в прятки с Кейдеоном, когда тот был всего лишь щенком, об их смехе, эхом разносившемся по большим залам.
Повзрослев, Кейдеон проигнорировал вызов Ридстрома вернуться в замок и сдерживать наступление их противников. Кейдеон захотел остаться со своей приемной семьей. Торнин пал...
Если бы Ридстром мог вернуть обратно свое королевство, то, возможно, напряжение между ним и его родным братом исчезло бы.
– Ты думаешь, что заслуживаешь это королевство? – поинтересовалась Сабина.
– Оно мое по праву.
– Стало таковым, – поправила она, – в любом случае, был ли ты таким великим королем, что имеешь право вернуть его назад?
– Полагаю, что был. – Конечно, он являлся правителем в течение всего лишь непродолжительного периода.
– Ты оставил свое королевство погрязшим в прошлом веке. Никакого прогресса за целые века. Никаких дорог, налогов, постоянно открытых порталов между Роткалиной и другими провинциями.
– У меня не было времени! Я находился в состоянии войны с Ордой с первого дня моего правления. – Причем корона с самого начала была великовата для его головы. – И ты забываешь, что очень многие из моего вида могут телепортироваться. Существа формируют свой мир по мере необходимости. Не было потребности в звуках глухих ударов по металлу при сооружении хитроумных конструкций или во взрывах гор, чтобы строить дороги.
– Если ты правишь королевством без связующих артерий, то только те, кто могут телепортироваться, будут процветать. Держу пари, что сейчас для тебя словно кол в заднице то обстоятельство, что ты не можешь больше перемещаться.
– Из-за Оморта, – прорычал он. В прошлом Ридстрому легко удавалось телепортироваться в другие равнины и цивилизации. Теперь он находился в своем королевстве, пересекая Царство Мрака – пешком.
Всего лишь еще одна причина убить Оморта. С его смертью способности Ридстрома и Кейда восстановятся.
Сабина продолжила:
– А как насчет других существ, не-демонов, которые, возможно, захотят сделать Роткалину своим домом? Вы едва ли привлекаете их, чтобы они поселились здесь.
– Таких существ, как чародеи?
– Может быть. – Она вздернула подбородок. – Мы не без талантов.
– Роткалине не хватает только пьяниц и рабовладельцев.
- Не то чтобы они так уж стремились переехать в эту средневековую равнину. Мы веселые, а демоны ярости нудные и закостенелые.
- Тогда каково твое оправдание желания остаться?
- Здесь нет врекенеров и нет людей. Демон, даже жестокой чародейке необходимо иметь безопасный дом, который она могла бы назвать своим.
Если вы ты приняла меня, то я вы дал его тебе.
- Хотя Торнин и не походит на прекрасный замок, - говорила Сабина, - ты действительно хочешь вернуть его не из-за власти колодца?
Ридстром насторожился:
- Ты знаешь, что он может? - сам он этого не знал.
- Возможно, знаю. Но не переживай - я не скажу. Мне нравится, как у всех с дикой силой работает воображение. Некоторые думают, что он - мистическая тюрьма, другие - поддержка в политике или может исполнять желания. О, и что он даже воскрешает мертвых, представляешь?
- Мне известно, что мой вид демонов был создан исключительно для защиты этого колодца. Торнин построили, чтобы предоставить под него помещение. И моя обязанность - охранять их.
- А ты всегда исполняешь свои обязанности. И тебе не скучно? Думаю, я привлекаю тебя только потому, что встряхнула твою разумную, упорядоченную, рациональную жизнь. Спорим, ты испытал больше волнений со мной за последние дни, чемзавсе прожитые века?
Это заявление было слишком близко к правде.
- А я думаю, что не знал никого столь эгоистичного, как ты.
- Эгоистичная? Скорее, уверенная в себе. Я должна быть кроткой вместо этого, а? Ты сильнее захочешь меня тогда?
- Нет. Я никогда не хотел кроткую женщину. Я хотел королеву.
- Теперь она у тебя есть.
Они продолжили путь в тишине, поскольку местность становилась все более труднопроходимой, и это позволило Ридстрому обдумать ее слова. Даже с их прошлым фактом оставалось то, что у него была она.
Та, которую он хотел...
Сабина снова начала отставать. К счастью, подлесок уходил вниз, открывая пространство перед ними. Солнце освещало яркий зеленый бассейн водоема, питаемый несколькими водопадами.
- Неужели мы должны пересечь это, а? - Она плечом протерла лоб, пытаясь стереть пот с глаз. - Я не смогу плыть. Даже если ты развяжешь мне руки.
Ридстром достал флягу и помог ей попить, а затем и сам сделал большой глоток.
- Все существа Ллора умеют плавать. Это инстинкт.
Сабина горько рассмеялась:
- Я могу доказать тебе, как неверно это утверждение.
- Ты тонула?
- Я не умею плавать. Никогда не умела. Я не любительница свежего воздуха.
- Ты то-ну-ла? - прорычал он.
- He-раз? - огрызнулась она, и глаза ее стали голубыми от ярости.
Очевидно, это было больным местом у чародейки.
- Я устал от этого, Сабина. Ты лишь призрачно намекаешь на то, что тебе нравится, на свое прошлое. Я, как предполагается, должен потратить оставшуюся часть дня, гадая над тем, тонула ли ты? Или почему тебе не нравится, когда кто-то касается твоего лица?
-Прости, но сейчас из меня никудышный собеседник! Я выдохлась и нуждаюсь в отдыхе.
Он покачал головой:
- Мы должны ускориться и...
- Мы должны остановиться! Мне больно. Мои руки без движения уже двадцать четыре часа. И когда ты в последний раз носил металл на голой коже? Единственная причина надевать это бюстье – в нем выглядишь потрясающе! Но не в походе через дикую местность! Поскольку здесь под него забивается песок, который трется о мою грудь. А она и так уже слишком восприимчива, потому что ты чересчур много целовал и сосал ее вчера ночью!
В ту же секунду в голове Ридстрома вспыхнули картины их прошлой ночи, и он с трудом подавил стон. В течение дня он с удовольствием вспоминал все те вещи, которые проделывал с телом Сабины, и с нетерпением планировал, что сделает с ней сегодня.
Больше волнения, чем за все прожитые века? Она права.
– Демон, ты слушаешь меня? Это не равноценность, я не причиняла тебе боли и не вредила твоей плоти.
– Ты бессмертна и исцелишься с заходом солнца.
– Только посмотри на них! Они покраснеют и набухнут! И, бьюсь об заклад, мое лицо становится все более загорелым.
Это действительно было так, и загар выявил веснушки у нее на переносице, от чего Сабина еще меньше походила на порочную чародейку. Черт бы ее побрал. Ее тело более хрупкое, чем у других женщин Ллора. Валькирии или фурии посмеялись бы над экскурсией по этому ландшафту.
– Ты хочешь, чтобы я исправил это? – Ридстром расстегнул бюстье, а затем рывком снял его, бросив на землю.
Если он ожидал, что она задохнется от возмущения и будет волнительно заикаться, то ошибался. Вместо этого Сабина облегченно вздохнула, выгибая спину и откидывая голову назад.
Ее груди уже покраснели и выглядели набухшими. Бутоны сосков расцветали на глазах. У него во рту скопилась слюна, он жаждал лизать и сосать их.
– Ах, даже не думай об этом, демон!
– Ты смеешь злиться на меня? – злиться из-за его потребности в ней? Когда сама разжигает в нем огонь желания.
Сабина рванулась к Ридстрому: обнаженная, с волосами, пылающими огнем на солнечных лучах.
– Да, смею! – Она пнула его в голень металлическим наконечником сапога.
Он сжал зубы.
– Сделай это снова, чародейка, и тебе не понравятся последствия.
– Я начинаю жалеть, что не заказала больше мальчиков для твоего мытья.
Его глаза сначала расширились, затем сузились:
– Ты провоцируешь меня, чтобы я опять отшлепал тебя, не так ли? Продолжай, и я непременно сделаю это.
– Тебе это понравилось бы, да? Думаю, причина, по которой ты не хочешь освобождать меня, в том, что в таком случае твоя ярость прошла бы и ты уже не смог бы использовать меня в качестве сексуальной рабыни каждую ночь. Это настолько хорошо для тебя, что ты не в состоянии позволить гневу пройти.
Он обхватил ее затылок:
– Возможно, ты и права.
– Конечно! – Ее глаза были голубыми, губы раскрылись на вздохе.
Сабина выглядела такой чертовски сексуальной, даже слишком.
Ридстром притянул ее к своей груди. Она приподнялась на цыпочки?
А потом они целовали друг друга, сумасшедше, яростно. Как в ночь, когда он взял ее. Целовать ее дрожащий рот было безумием, наркотиком. Вызывать эти тихие стоны и вскрики... Он мог целовать ее вечно. Когда она выгнула спину, он зарычал, приблизив руку к ее мягкой нежной груди.
У нее заурчало в животе. Громко.
Ридстром прервал поцелуй, прислонившись лбом к ее лбу, восстанавливая дыхание.
– Мы остановимся здесь на ночь, сладкая. – Он снял свою тунику, прикрыв ее грудь, словно передником, и связав рукава за спиной. – Похоже, что я должен пойти на охоту для своей женщины.
– Ты не нужен мне, чтобы охотиться. Ты нужен мне, чтобы собирать ягоды.

Глава 26

– Брось это, Сабина! – прокричал Ридстром с плоскогорья, находящегося ниже того места, где сидела Сабина.
Ранее он разбил лагерь на высоком выступе, расположив чародейку у огня и просунув ее руки в рукава туники, после чего, естественно, связал их сзади. Затем направился к пойманному в силки невинному существу, чтобы разделать его. Хотя он все время держал Сабину в поле зрения, в итоге кое-какие ее действия он успел проглядеть.
– Брось вино! – Он начал взбираться на выступ. – Дьявол, немедленно!
В ответ она ловко обхватила ртом горлышко бутылки и подняла ее, глотнув содержимое.
– Черт возьми, Сабина! – вновь выкрикнул Ридстром, продолжая бежать.
К тому времени, как он достиг лагеря, чародейка с удовлетворенным вздохом отбросила пустую тару и внимательно смотрела на приближающего демона.
Его голая грудь вздымалась, капельки пота сбегали по напряженной шее. Ее глаза проследили за одной из таких капелек. Великолепный демон.
И тут она нахмурилась – в руках он держал освежеванную тушку непонятного животного. Не будь этого – и он бы стал самым сексуальным зрелищем, которое она когда-либо видела.
– Ты знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы выдернуть пробку? – спросила она, отворачиваясь к плечу, чтобы сдержать недостойную леди отрыжку. – Не ожидаешь же ты, что после этого я не вознагражу себя? Кроме того, я не могу смотреть на ритуал издевательства над животным без вина.
Он присел с другой стороны от огня, нанизывая бедное существо на палочку.
Когда демон располагал тушку над огнем, чародейка внимательно рассматривала пейзаж. Ридстром разбил лагерь на большом выступающем утесе. Под ними несколько водопадов спадали в озеро невероятного ярко-зеленого цвета – цвета глаз демона. С трех других сторон озеро окружали скалы, отчего ветер, вихрясь, пускал серебристые круги по водной глади.
Через несколько минут в воздухе распространился аромат жареного мяса. После утомительного путешествия Сабина проголодалась, и запах оказался не настолько плох, как она думала. На самом деле это было... аппетитно.
– Хорошо пахнет, не правда ли, чародейка?
Она отвернула нос:
– Я не буду есть это.
– Ты только посмотри.
Прежде чем Сабина смогла остановить себя, она повиновалась. Ее рот тут же наполнился слюной. Мясо было настолько сочным, что с него стекали капли, шипя на огне. Нет, я выше этого. Я не ем животных!
– Ты прекрасно знаешь, что мой вид не потребляет мяса.
– Ты начнешь – сейчас.
– А почему – сейчас? Потому что ты – босс?
Его пристальный взгляд скользнул по ее животу.
– О-о-о-о, это оттого, что ты думаешь, будто я, возможно, ношу твоего малыша. Ты станешь заставлять меня есть?
– Не я виновен в сложившейся ситуации, помни об этом. – Его тон заставил ее вскинуть брови. – Если твой план сработал и ты беременна демоном, то тебе необходимо есть мясо, чтобы прокормить его.
– Неужели ты даже не предполагаешь, что мне может стать плохо, если я съем что-то непривычное для себя? То, что я считаю отвратительным? Возможно, надо было сначала убедиться, что в состоянии обеспечить меня всем необходимым, прежде чем похищать?
Когда ее живот снова заурчал, Ридстром поднялся и схватил пустой пакет.
– Не двигайся, принцесса. Я вернусь кое с чем, что ты могла бы соизволить съесть.
Некоторое время спустя он возвратился с полным пакетом, вывалив содержимое перед ней на одеяло.
Она вскинула бровь при виде разнообразия ягод.
– Мужчина, пытающийся отравить меня. Как... романтично.
– Они не ядовиты. – Ридстром зачерпнул пригоршню и отправил себе в рот.
– Для демонов, но для меня – яд. Мы не одного и того же вида.
– Ты говоришь так, будто мы происходим с разных планет. Мы не очень-то и различаемся.
– Разве? – Ее глаза пробежались по его рогам.
Ридстром провел рукой по одному рожку, глядя на нее исподлобья. Странно, она, казалось, раздражала его, но не вызывала ярость.
Сабина кивнула на покрытый грязью корень, лежащий среди ягод.
– Я не кролик, Ридстром. Это что, кора? – Рассмеявшись, она произнесла: – Ты принес мне погрызть кору?
– Откуда мне знать, что ты будешь есть? Ты отказалась от вполне нормальной пищи.
– Это животное – не еда. Чародеи слишком утончены, чтобы есть других живых существ.
– Ты заботишься о животных больше, чем о некоторых людях.
– Понимаешь, коровы никогда еще не пытались украсть мои силы, а цыплята редко стремились убить меня. Почему они так поступают, не понятно.
– Есть здесь что-нибудь, что сгодилось бы для тебя?
– Вот эти ягоды не ядовиты. – Она головой указала на них. Ридстром взял ягоды и флягу с питьевой водой, чтобы промыть их. Затем возвратился и сел напротив чародейки.
Он сам кормил ее, а она специально тянула время, тщательно пережевывая. Демон был вынужден ждать, поскольку не позволил ей есть самостоятельно.
Но он вроде бы и не возражал против того, чтобы она брала с его ладони по одной ягодке. На самом деле казалось, он наслаждался этим.
– Мой новый питомец – травоядный, – произнес он с ноткой веселья в хриплом голосе.
Смущенная намеком на улыбку на его лице, Сабина вновь стала оглядываться.
– Здесь прохладнее. Почему надо было взбираться так высоко?
– Потому что большинство существ этого не делает.
– Тебе не придется беспокоиться об этом, если ты освободишь меня. Я могу разговаривать с животными.
– Ха-ха-ха.
– Демон, я говорю правду. Я могу говорить с ними, и они понимают меня.
– Ты не нуждаешься в этой способности. Я защищу тебя от любых угроз.
– Угроз? – По мере того, как они все дальше заходили в Царство Мрака, Сабина ловила демона на том, что он внимательно разглядывает отпечатки чьих-то лап, оставшиеся в глине. Она видела, как его рука по дороге легла на рукоять меча. – Мы в опасности. Большой. Ты потащил меня в самое ужасное место в королевстве – Г. Н. Р. и прочие. И связал меня, из-за чего я не смогу обороняться.
– Грызуны Необычного Размера? Не думаю, что они существуют.
Ее губы растянулись в улыбке – демон процитировал «Принцессу-невесту» .
– Не удивляйся, – бросил он сердито, – в местном ковене ведьм этот фильм крутят двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Они пьют каждый раз, когда слышат «Мой любимый Уэстли» или еще что-нибудь в этом роде. Трудно этого не запомнить.
– Ты часто бываешь в том ковене? В гостях у ведьм? – Она могла представить, как эти маленькие, владеющие магией наемницы лебезят перед занимающим более высокое положение королем демонов. Сабина не любила ведьм и с опаской к ним относилась.
- У тебя снисходительный тон. Разве чародеи не связаны с ведьмами?
- Отдаленно.
Хотя они, возможно, и имели общих предков и одинаково унаследовали любовь к кутежу, и некоторые из их сил были равноценными - и пользующимися спросом, - но чародеи являлись уникальными существами, отличающимися от поклоняющихся земле ведьм.
- Так ответь на вопрос.
- Я был там несколько раз, - сказал Ридстром. - Как ты могла видеть, когда забиралась в мой мозг, мой друг Боуэн женился на Марикете Долгожданной.
Сабина слышала об этой женщине, но не больше, чем каждый в Ллоре. Ее считали самой могущественной из ведьм, настолько умелой в управлении зеркалами, что она получила прозвище Королевы Отражений.
Украсть ее силу было бы удачным ходом. Но выступить против сильной ведьмы или могущественного Дома Ведьм стало бы ошибкой. Ведьма могла украсть силы чародейки, если бы убила ее.
-Ах да, я помню Боуэна. Он - тот, кому ты завидовал.
- Я не завидовал ему! Я завидовал, что он нашел свою пару.
- Но теперь и ты нашел ее.
- Да, наконец-то.
- Все же не освободишь ее?
- Она сбежала бы при первой же возможности. Вероятно, вместе с моим ребенком. Оба слишком ценны для меня, чтобы рискнуть потерять.
Должна ли я сказать ему, что не беременна? Это бы только снова рассердило его. Сейчас демон впервые с тех пор, как они встретились, выглядел расслабленным. Даже в первую ночь до того, как узнал, кто она, он, казалось, балансировал на гране срыва.
Сабина решила, что пока будет держать это в секрете. Чародеям не свойственно делиться тайнами за просто так.
Когда Ридстром наклонился и поцеловал ее в переносицу, она удивленно вскинулась:
-Зачем это?
- Твои веснушки исчезли. Я же говорил, что ты исцелишься после заката.
Его пристальный взгляд медленно опустился к ее груди.
Она действительно не чувствовала боли, и солнце садилось, знаменуя конец очередного дня. Чародейка смотрела на последние блики света на горизонте. Это означало, что еще на одни сутки меньше до того, как ударит morsus.
Хотя она имела почти две недели в запасе, беспокойство начало одолевать ее.
Вопреки тому, что она сказала демону, Сабина не считала, что Оморт рванет за ними, чтобы срочно вернуть ее. Бегство Ридстрома могло расшатать союз сил Правуса. К побегу добавлялось предательство Лотэра.
Фракции будет лихорадить, и за ней пошлют немногих. Если демоны огня и вампиры никогда не бывали в Царстве Мрака, то не смогут телепортироватъся сюда, и только Ланте в состоянии добраться до нее.
Но, поскольку, как Сабина успела заметить за прошедшие два дня, это довольно обширная местность, шансы Ланте открыть портал именно здесь казались слишком ничтожными.
А если Ридстром все-таки выведет ее за равнину?..
Сабина настолько испугалась, что почти собралась рассказать демону, почему находится в опасности. Но могла только предположить, как станет объяснять ему, что такое morsus.
«Кстати, я собираюсь резко развернуться и возвратиться к Оморту, к твоему самому ненавистному врагу, потому что я отравлена. Кем? О, самим Омортом Как только найду способ вернуться к своему брату, попрошу его дать мне очередную дозу яда, который приняла. Какое-нибудь доказательство моего отравления? Видимые признаки? Хм, их нет Нет, пока я не упаду от апокалипсического удара и меня не станет рвать кровью. Никаких внешних проявлений до тех пор, пока не начну умирать. Тогда ты сможешь увидеть покраснения где-нибудь на моем теле. Но к тому времени будет уже слишком поздно».
Демон, вероятно, не поверит ей, даже если она поклянется, что это истинная правда.
Возможно, не следовало нарушать слово в тот раз, когда она захватила его.
Но откуда я могла знать, что мне потом будет необходимо мое честное слово?
Выходом могло бы стать создание глиняного соглашения между ними. Но что-то она не видела ни печи, ни духовки в Царстве Мрака.
А если точнее, насколько сильно его недоверие к ней? Сабина попробовала закинуть удочку...
– Ридстром, если бы я рассказала тебе что-то, что показалось бы полным сумасшествием, и попросила бы поверить мне, мог бы ты, возможно...
– Нет.
– Ты даже не хочешь подумать про...
– Нет.
– Что мне сделать, чтобы ты доверял мне? Клятва? Какое-то обещание?
– Это придет, Сабина. Я поверю. Но со временем.
Со временем, которого у меня нет.
Даже если в конечном счете она когда-либо убедит его, то на это может уйти вечность. Нет, единственная надежда – попытаться заставить его развязать ее, бежать и попробовать определить местонахождение Ланте в этом месте. Если сестры находились на достаточном расстоянии друг от друга, они могли общаться телепатически.
Что было бы неплохо, так как Сабина вообще не умела ориентироваться в пространстве. Она нахмурилась. Но Ланте тоже этого не умела.
Чародейка мысленно отмахнулась от этих деталей. Они бы как-нибудь выкрутились.
Таким образом, для начала надо обмануть Ридстрома, заставить развязать ее. Это не должно стать проблемой. Сабина все же чародейка. Она в состоянии соблазнить его и подчинить своей воле.
Декорации на сцене установлены: звезды лихорадочно блестят рядом с массивной луной. В мелкой ряби, идущей по воде, отражается лунный свет, мерцая, словно изумруд.
Да, я могу быть соблазнительной. Демон даже не осознает, что именно поразило его, когда она включит свое очарование.
Как только он доел ужин – с преувеличенным удовольствием – и умылся, Сабина выждала немного, комментируя погоду и ночь, а затем произнесла:
– Мои руки болят, Ридстром. – Она для эффекта сжала их в кулаки. – Они так долго были в бездействии.
Когда демон оценивающе посмотрел на нее, она попробовала проникнуть в его голову, но он установил защитные барьеры.
– Могу пойти с тобой на соглашение, – предложил он. – Ты отвечаешь на любые вопросы, которые я задам, а я развязываю твои руки на час.
Сабина едва сдержала улыбку. Это оказалось даже проще, чем она ожидала.
– Согласна, демон.

Глава 27

– Такого в соглашении не было! – визжала чародейка, пока Ридстром шел по направлению к заводи. – Ты ничего не говорил о воде!
Хотя он крепко поддерживал ее под попку руками, она плотно обхватила его талию ногами. Боги, она вписывалась в его ладони так идеально, словно была создана для того, чтобы он всегда ее так держал.
Демон направлялся к пологому камню, который ранее заметил сверху. Расположенный в центре заводи, тот имел вокруг себя небольшую отмель, после которой начиналось глубоководье.
– Ни в каком другом месте я не стану тебя развязывать. Здесь ты не сможешь воспользоваться иллюзией, чтобы сбежать от меня, если только не захочешь самостоятельно плыть назад.
– Плыть! Я же говорила тебе – я не умею плавать! Я не люблю глубину!
– Точно.
Ранее, когда Ридстром сообщил ей о своих намерениях, она попыталась бороться с ним, вырываясь, пока он раздевал ее. Но напрасно. Он не собирался отказываться от своей затеи.
Этим утром Ридстром понял: чтобы завоевать расположение чародейки, он должен изменить тактику.
Охотясь, он снова и снова вспоминал свои мечты. И еще подумал, что раз уж Боуэн смог как следует пошевелить мозгами и заполучить свою ведьму, то и он ради Сабины способен сделать никак не меньше. Он выяснит, как использовать влечение между ними.
Но сначала необходимо понять ее, чтобы найти правильный способ разжечь ее привязанность к нему. А для этого нужно завоевать ее доверие.
Разгадать ее... это для них проблема... но Ридстром не намеревался отступать.
Как только он зашел в озеро по грудь, Сабина закричала:
– Возвращайся! Возвращайся! Что, если ты вдруг поскользнешься?!
Ее сотрясала крупная дрожь.
– Я не поскользнусь, сладкая. Смотри, мы уже здесь.
Озерцо снова стало мелким. Ближе к каменному островку Ридстром поставил ее на ноги, вода доходила ей до колена.
Она огляделась вокруг.
– Ты не можешь знать, насколько все это для меня ужасно.
Возможно, настолько же ужасно, как чувствовал себя я, когда увидел, во что превратился мой замок.
– Сядь там. – Он указал на протяжную низкую скалу.
Как только Сабина с неохотой подчинилась, Ридстром опустился позади нее, развязывая веревку, соединяющую между собой путы вокруг ее запястий. Он положил веревку возле себя, держа ее в пределах досягаемости.
Сабина тут же вскинула руки над головой, вращая ими в разные стороны.
– А эти? – указала она на бечевку, царапающую кожу.
– Они остаются.
– Что? Из-за них у меня ужасно чешется...
– Они – остаются.
Чародейка, казалось, прикусила язык, сдерживая готовый вырваться наружу острый ответ. Затем смиренно произнесла:
– Как хочешь.
Словно вознаграждая ее за сотрудничество, Ридстром начал массировать ей плечи. Она застонала, ее голова наклонилась вперед, отчего волосы соскользнули с шеи. Когда ее бледная кожа открылась, он не смог сдержаться, чтобы не поцеловать ее.
Дыхание Сабины прервалось, и она вздрогнула.
Он разминал ее руки по всей длине вплоть до самых пальчиков, а затем вернулся к плечам.
– Лучше?
– М-м-м? О да, лучше.
– Значит, настало время для вопросов.
– Тогда – спрашивай.
– Сколько раз ты умирала?
Сабина напряглась под его ладонями, но все же ответила:
– Больше, чем дюжину.
– Что это за... Как это?
– Самое ужасное жалкое чувство, какое ты можешь себе представить.
- Расскажи мне об одном из случаев.
- Врекенер поднял меня высоко над деревней, затем бросил вниз. Я лежала на булыжниках с пробитой головой. - Ее тон стал отстраненным. - Лежала и ощущала, как кровь вытекает из тела. Без крови тело становится холодным, но когда красная жидкость обтекает тебя - она становится похожа на теплое одеяло. По крайней мере в течение какого-то времени.
Он не мог это слушать... как она благодарит за лужу крови.
- Ридстром, - пробормотала Сабина, потому что его пальцы сжали ее слишком сильно.
Демон слегка ослабил хватку.
- Почему они поступили так жестоко?
- Я убила их лидера. Множество моих смертей - дело рук врекенеров. Включая и тот случай, когда меня утопили.
- Включая и... - Он встряхнулся. - Когда мы покинем равнину, я найду их и сообщу, что ты и твоя сестра находитесь под моей защитой. Любое действие против вас будет расценено как объявление войны моему роду.
Сабина развернулась и присела перед ним, положив тонкие руки на его колени.
- И ты это сделаешь?
- Ты - моя женщина, и я никогда и никому не позволю причинить тебе боль. - Демон погладил ее по щеке, и она слегка вздрогнула. - Так как твоя сестра помогла сохранить тебе жизнь, я обязан и ей. Это та черноволосая женщина, что находилась в камере после моего ранения?
- Да, ее зовут Меланте. Она наверняка очень волнуется обо мне.
- Если у повстанцев найдется почтовый голубь, мы пошлем ей весточку, что ты цела и невредима.
Сабина, казалось, смутилась, но потом улыбнулась - настоящей, трогающей сердце улыбкой.
В груди у Ридстрома что-то надломилось.
- Ты не могла бы быть более прекрасной.
Она вздохнула, скривив губы:
- Я знаю. Но ты тоже не так уж и потрепан. На самом деле, думаю, что ты - самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.
Он прошептал:
- Почему ты всегда лжешь?
- Хорошо, не самый красивый. Но ты входишь в десятку лучших. Возможно, даже в тройку.
- Пока что я на подиуме.
- Мне нравится твое тело. Ты - очень хорошо вылепленный мужчина. - Она начала прикасаться к нему так, будто делала это впервые, нежно проводя ладонями по его груди, плечам и шее.
Дотронувшись губами до шрама на его лице, Сабина спросила:
- Как ты получил его?
- В сражении на мечах. В молодости я был вспыльчивым. По этой же причине я сломал свой рог.
- Ты не всегда был такой спокойный и уравновешенный? - Когда Ридстром покачал головой, она продолжила вопросы: - А татуировка?
- Это часть обряда - метка в виде изображения животного.
- И шрамы... здесь? - Она провела костяшками пальцев по его члену.
Ее прикосновения разожгли огонь в его крови, но он пытался сдерживаться. У него был план, и он приготовился ко всему, чтобы обыграть эту женщину.
Демон хрипло ответил:
- Еще одна часть ритуала. Все мужчины-демоны, достигшие определенного возраста, должны пройти через него. Сейчас я его осуждаю.
- Почему?
- Это причиняет адскую боль.
- Мне следовало лучше целовать его.
Вино определенно подействовало на нее.
- Думаю, мне нравится моя чародейка, когда она пьяна. - Это облегчало его задачу получить ответы на свои вопросы, вот на такой, например: - Как вышло, что ты до сих пор оставалась девственницей?
- Я берегла себя для тебя, - легко отозвалась Сабина, но он уже лучше распознавал ее
ложь.
- Нет, это не правда.
- Я наложила запрет на свое тело. Это - соглашение чародеев, гласящее, что пока я невинна, никто не может вынудить меня заниматься с ним сексом.
- Имеется в виду Оморт? - рявкнул Ридстром, и его рожки начали расти вместе с его гневом.
- Не хочу говорить о нем сегодня вечером. Мои причины - сугубо личные.
Она пристально посмотрела на его рога, затем пробежалась пальцем вдоль одного:
- На что это похоже, когда ты начинаешь обращаться в демона?
Он позволил отклониться от темы ее девственности.
- Мне это не нравится.
- Почему? Твое тело наполняется огромной силой...
- Зато мой мозг полностью отключается. Мною движет только инстинкт, словно я бешенное животное. Я не могу думать. Не могу рассуждать. Мысли мечутся в беспорядке. - Ридстром провел рукой по подбородку. - Мое сердце бьется настолько громко, что мешает разобрать даже разговор поблизости. И все же я могу расслышать шелест листьев почти на полмили вокруг. Привычные вещи теряют свое значение, что по-настоящему очень сложно для меня.
- Потому что ты всего лишь раб обстоятельств?
- Именно так. Ты могла бы говорить мне что-то вполне разумное, но если бы твои слова шли вразрез с моим инстинктом, то мой мозг не принял бы их. - Он погладил свой шрам, чтобы подчеркнуть сказанное. - И, Сабина, ты, кажется, держишь меня на грани этого состояния. Это для меня очень неприятно.
- Почему?
- Я взял тебя, но не пометил. А это означает, что в действительности я не утвердил на тебя права. Демон во мне неудовлетворен.
- Как бы это было, если бы ты укусил меня?
- Если бы я дошел до этого, то полностью бы обратился, что является редкостью для нашего рода. Как только я вошел бы в тебя, то погрузил бы в твою шею клыки, и это бы оглушило тебя.
- Оглушило меня?
- Некоторые говорят, что это для того, чтобы женщина оставалась на месте, пока мужчина входит в нее.
- О, - произнесла Сабина охрипшим голосом, - и если бы ты сделал так, то, вероятно, стал бы более благоразумным?
- Это помогло бы. Но все же я не чувствую связи между нами. Как бы я хотел, чтобы ты ощущала себя свободно со мной, но знаю, ты этого не желаешь.
- А если я скажу тебе, что решила остаться с тобой? - Она подарила ему один из тех нежных, уговаривающих поцелуев, которые превращали его в дикаря, но он не потерял самообладания.
Ридстром понимал, что она задумала. Соблазнить демона и довести до бессмысленного состояния. Чтобы заставить его делать то, что захочет она. Но Сабина не предполагала, что именно этих действий он от нее и ожидал.
И ему они нравились.
– Это так по-королевски, Ридстром, удерживать всех и вся против их воли, – произнесла Сабина мягко, – но не меня. Я решила добровольно пойти с тобой.
– Почему именно сейчас?
– Потому, одинокий демон, что ты нуждаешься во мне. И потому, что ты – мой муж.
Он едва заметно поморщился. Не муж. Но буду им.
– Ты говоришь это только затем, чтобы я не связывал тебя.
– Да, и это тоже. – Она взяла его руку и потерлась щекой о его ладонь. – Однако это не значит, что я говорю неправду.
Ее слова снова заставили его вспомнить мечту о том, как они разделят свои жизни: будут спать вместе, воспитывать сына. Но если она сбежит, будучи беременной...
Ридстром не хотел признаваться себе в этом, но одной из причин, по которой он до сих пор отказывался освободить Сабину, было то, что он начинал полагать, будто у них возможно будущее. Еще один неразрешенный вопрос. Поскольку не мог же он оставить ее в этом положении навсегда.
– Я хочу быть с тобой, – пробормотала она в дюйме от его губ.
Она играла с ним. Ридстром знал это. Но, тем не менее, это не означало, что ему неприятно это слышать.
– Повтори.
– Я хочу быть с тобой.
– Еще раз.
– Я не хочу с тобой расставаться. Возьми меня в свой дом, туда, где ты живешь вне равнины. Я не собираюсь сбегать от тебя. Я останусь с тобой.
Ридстром заглянул ей в глаза, желая верить ей. Но не мог. Пока еще нет.
– Я привел тебя сюда по другой причине.
– По какой? – лениво спросила Сабина, глядя на него. Если бы она относилась к женщинам, которые восторженно вздыхают по любому поводу, она бы и это сделала.
Его черные волосы были взъерошены, зеленые глаза пристально всматривались в нее. Кожа стала влажной и блестела в лунном свете. Такой великолепный мужчина.
И он снова и снова удивлял ее. Обещание защиты не только ей, но и Ланте, очень тронуло Сабину. Она была уверена, что он отдаст свою жизнь в случае необходимости выполнить клятву.
Прискорбно, но от morsus он ее не спасет. Во всей вселенной это могли сделать только два человека.
– Ты должна научиться плавать.
– Что? Никогда. В воде я впадаю в панику. Не в состоянии чувствовать себя спокойно и...
– Тогда сейчас как раз самое время, чтобы исправить это. – Он поднял ее на руки и двинулся в воду.
– Ридстром, нет!
– Доверься мне, Сабина. Все, что мне нужно от тебя, – чтобы ты всего лишь привыкла к воде. Просто держалась на поверхности.
Возможно, если она будет действовать так, будто полностью доверяет ему, он проявит больше любезности?
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Растянись на моих руках.
Ее тело застыло в напряжении, но он легко управлял ею. Вскоре она лежала на его ладонях.
– Расслабься... верь мне.
Не могу.
– Ты можешь, ты уже делаешь это.
– Я... плыву?
– Я не держу тебя, только страхую. Вот именно, только дыши легче. Хорошая девочка. – Его голос звучал успокаивающе, большие руки служили ее якорем. – Расслабься.
Своеобразная тишина водоема обволакивала Сабину. Над ней в лунном свете кружились отблески воды. Волосы щекотали плечи. Ридстром продолжал ласкать ее спину, и вскоре она действительно расслабилась.
Ее веки закрылись. Спокойно. Хорошо.
Когда она открыла глаза, то встретила его изучающий взгляд. Собственническое выражение, увиденное ею, заставило сердце биться сильнее.
– Перед тобой распростерто мое голое тело, а ты смотришь на мое лицо?
– Я пытаюсь выяснить, как работает твоя голова. Если у меня получится, то это, – он провел пальцем между ее грудями и ниже, – всегда будет моим.
– Ты правда в это веришь?
– Я должен, Сабина. – Она вздрогнула, и он решил: – Пора выходить.
Ридстром опустил Сабину на мелководье, затем нагнулся за веревкой, лежащей на скале.
– Что ты делаешь? Ты же не собираешься вновь связать меня?
Он поймал ее за запястья:
– Конечно, собираюсь.
– Почему? Я думала, мы пришли к взаимопониманию. – Демон был непреклонен, даже несмотря на то, что она сопротивлялась. – Ридстром! Сколько времени ты будешь продолжать держать меня связанной?
– Пока не уверюсь, что ты не попытаешься сбежать.
– Ты самый упрямый, неблагоразумный...
– Осторожный.
Она мертвенно побледнела – ее план не сработал.
– А теперь ты смотришь на меня этим своим взглядом! О, я вижу, все начинается вновь! Если ты в очередной раз ночью станешь мучить меня, я возненавижу тебя!
Его глаза сузились, он кивнул:
– Я знаю, каково это – испытывать ненависть, опираться на это чувство. Единственное, что я ощущал сквозь свой гнев, – жажда мести. Ты никогда не думала, что я могу быть нежным с тобой, потому что моя ярость усмиряется другими способами?
– Все это было обманом!
Ридстром невесело рассмеялся:
– Конечно. Я прекрасно осознавал, что ты играешь со мной...
– Нет, обман именно с твоей стороны! Ты умасливал меня, просил довериться тебе, но сам даже думать не хочешь о том, чтобы доверять мне!
– Доверять тебе? Как легко ты забыла все, что сделала мне. Удерживая меня вдали от моего брата, ты, возможно, лишила меня возможности когда-либо вернуть Торнин – мой дом. Я поклялся отомстить, Сабина. Я нуждаюсь в этом. Нуждаюсь в том, чтобы ты подчинилась мне!
Когда он ступил с ней в воду, бережно прижимая к своей груди, она пиналась, выгибалась, но он держал ее словно стальными прутьями.
– Демон, не надо. Больше не мучай меня.
Ридстром проигнорировал ее протест, переправляясь с ней на берег, затем начал подниматься к их лагерю, где уже приготовил ложе, на котором будет наслаждаться ею всю ночь.
Как только они достигли места стоянки, он позволил ее телу соскользнуть по нему. Демон обхватил Сабину за плечи, целуя в шею.
Она едва устояла перед соблазном откинуть голову назад.
– Демон... не делай меня слабой.
– Это ты делаешь меня слабым, – прохрипел он в ее влажную кожу, – сдайся мне, и мы сможем положить конец всему этому. Сабина, я так сильно хочу тебя.
Она почувствовала, как его напряженный член прижался к ней.
– Не так сильно, чтобы нарушить свою клятву.
– Когда-нибудь ты обрадуешься, что у тебя есть человек, который всегда держит слово. Ты подарила мне невыносимые ночи. Ты их тоже получишь. Я поклялся.
– У меня есть лучшее объяснение – тебе это нравится. Ты не развязываешь меня только потому, что тебя это заводит!
– Я уже говорил, что я не могу рисковать потерять тебя.
– Ты пятнадцать столетий провел без меня!
– Возможно, ты частично права. Мне нравится знать, что ты находишься в моей власти. Я жажду вновь свести тебя с ума, как это было вчера ночью. Знаешь ли ты, что происходит со мной, когда я вижу твои глаза, ставшие голубыми от желания? Когда я вижу огни вокруг нас?
Он уткнулся лицом в ее шею, вдыхая ее аромат.
– Я никогда не чувствовал ничего подобного. И хочу еще, – зарычал он ей в ухо. – Ты – мое наваждение, Сабина. Я слышал, что у каждого мужчины такое бывает раз в жизни. И ты – моя.
– Отпусти меня!
– Подчинись мне...
Сжав зубы, она прошипела:
– Если ты не позволишь мне уйти, я возненавижу тебя. Клянусь, я убью тебя.
Он опустил ее на одеяло.
– М-м-м, но ведь мой прекрасный пленник не держит свои клятвы.

Глава 28

– Ты стала бы заботиться о любом нашем ребенке? – спросил Ридстром, сжимая Сабину в объятиях, готовясь ко сну холодной ночью. Он вытащил край туники из-под пояса ее юбки, чтобы положить ладонь на ее гладкий животик. – О демоне или нет.
Она вяло пробормотала:
– Только если бы он не был рабом обстоятельств, как ты. – И задремала.
Рабом обстоятельств. Что, если он каждым своим действием постепенно убивал чувство между ними? Не делай ничего, чего нельзя было бы исправить. И все же сегодня она кричала: «Я ненавижу тебя».
Сабина не сдалась ему, несмотря на долгие часы, что он держал ее на самом краю экстаза. Она обезумела, ее тело извивалось в исступлении. Чародейка водила бедрами, соблазняя его нарушить клятву. Когда он созерцал ее раскрытое прекрасное лоно, блестящее от жажды быть заполненным... никогда и ничто в жизни так сильно не волновало его.
Но две ночи уже прошли. Завтра он заставит ее подчиниться и возьмет еще раз. Тогда он, наконец, сможет контролировать себя. Он должен.
Обеспокоенный и мучимый сомнениями, демон все же уснул.
Ближе к рассвету Ридстром моргнул, открыл глаза и оказался окружен иллюзией. Сабина создала ее, пока спала. Это ее сны?
– Согревай его, ласкай, собирай, приумножай. Потирай его, верти, и целуй, и возлюби, – пела женщина, проводя горстью золотых цепочек по своей щеке. Это был тот же женский голос, который Ридстром слышал ранее.
Совершенно пустые голубые глаза женщины скрывала шелковая маска. Головной убор раздваивался и доходил сзади до лодыжек, расширяясь к низу, словно крылья, украшенные сапфирами. Черные, как уголь, волосы были спутаны.
– Золото – жизнь, это – совершенство. Оно существует только для нас. – Она бросила цепи на свою грудь, выглядывающую из декольте ее одеяния, и погрузила ладони в груду монет, позволяя им сыпаться сквозь пальцы.
Когда она обернулась к зеркалу, Ридстром смог увидеть в отражении двух девочек: одну с рыжими волосами, другую с черными. Сабина и Меланте - обе очень маленькие и наблюдающие за женщиной в немом преданном обожании. Так это их мать. И она совершенно точно безумна...
– Соедините это с броней на сердце, и никогда не прольется ваша кровь. Позолотите волосы и лицо, и тело, и никто не скажет, что вы не сможете победить. Не бывает слишком много золота, чтобы чародейка не могла украсть, а тех, кто защищает его... - Ее лицо окаменело, - ... она убивает.
Чародеи поклоняются золоту, говорила ему Сабина. Он думал, что это всего лишь оправдание жадности, но теперь он видел, откуда это пошло. Вспомнив, каким взглядом она провожала свой головной убор, заброшенный им в воду, Ридстром провел рукой по челюсти.
Я куплю ей новый, куплю ей тысячи таких...
Глаза Сабины забегали под веками, и она слабо вскрикнула. Ридстром тронул ее за плечо, пытаясь разбудить, но тут же отдернул руку, потому что перед ним появилась новая иллюзия.
Кошмар. В прямом смысле.
Ветреной ночью Сабина стояла на краю ямы с женщинами, выстроенными в шеренгу по бокам от нее. На вид ей было четырнадцать или пятнадцать.
Перед ней находился мужчина в черной одежде с вилами в руках, окруженный такими же людьми. Он приказал, чтобы она на латыни отреклась от своего порочного пути.
Нацепив ухмылку, которую Ридстром уже так хорошо успел узнать, она плюнула ему в
лицо.
Человек, оскобленный ею, толкнул ее в яму - нет, в могилу.
Боги. Остальные вилами ударили других женщин, пока каждая не упала следом за Сабиной. Лопатами их стали закидывать землей. Она не могла дышать...
Казалось, прошла вечность, прежде чем тихий голос донесся сверху. Ее сестра.
- Поднимись, Аби. Встань и оживи!
Ярость сжимала горло Ридстрома, когда он смотрел на то, как Сабина бездумно рыла себе путь наверх, слепо двигаясь на голос до тех пор, пока сестра наконец не смогла вытащить ее из могилы.
Неудивительно, что Сабина такая черствая. Он думал только о ее предательствах, не понимая на самом деле, что и она столкнулась с ними. Если бы она не была бесчувственной, она была бы... мертвой. И тогда не находилась бы сейчас с ним. Неужели он проклинал те черты ее характера, которые и позволили ему быть с ней?
Нет. Больше нет
В иллюзии шел дождь, когда Сабина упала на колени, выплевывая землю. Ланте опустилась рядом, похлопывая ее по спине. Дождь смыл грязь с волос Сабины, Ланте приподняла появившуюся седую прядку и заплакала.
Кулаки демона сжались от поднимающегося в нем гнева. Он должен был бороться за Сабину, должен был защитить девочку, которая выросла его женщиной.
Я отдал вы все, что угодно, чтобы вернуть прошлое и избавить ее от.
Внезапно Ридстром уловил незнакомый звук. Он вдохнул воздух и поймал чужой запах поблизости. И только сейчас смог услышать шаги, приближающиеся к ним, но когда огляделся, вокруг были лишь сны Сабины.
- Сабина! - Он потряс ее за плечо. - Проснись!
Он не видел действительность из-за ее иллюзии.
- Сабина, черт побери, очни...
Сабина пришла в себя от удара боевого топора по голове Ридстрома.
Демон откинулся навзничь, из раны текла кровь. На них напали по крайней мере семь вооруженных тиглосов - причудливых полулюдей-полуживотных с выдающимися вперед нижними клыками и змеиной кожей.
Она рванула к Ридстрому, но один из тиглосов швырнул ее через поляну. Оглушенная падением, она протерла глаза плечом, часто моргая. Сабина была очень уязвима без защиты иллюзиями. И не могла помочь Ридстрому...
Демон все еще находился в сознании. Когда он попытался подняться, один из напавших, выплевывая слова, обратился к нему:
- Мы забираем женщину.
– Нет, пока я жив. – Ридстром пододвинулся к Сабине. – Встань позади меня.
Сабина поднялась на ноги, покачиваясь, и направилась к нему, но не успела сделать и пару шагов, как тиглосы снова атаковали.
Они оттесняли демона к краю утеса, размахивая топорами. Одна дубинка сокрушительно ударила по руке, другая – поразила бедро. Когда его ноги подогнулись, и он упал на колени, земля под ним стала осыпаться, и кусок скалы треснул. Падая, Ридстром успел встретиться с Сабиной глазами:
– Я приду за тобой.
В облаке пыли и шума он исчез.
– Ридстром! – закричала Сабина, бросаясь к обрыву. О боги! Слишком темно... я не вижу его!
Но ей пришлось напомнить себе, что он сильный демон – не чародей. Он мог пережить это и многое другое.
Она обернулась к тиглосам:
– Почему вы напали на нас? Вас послали за мной?
Возможно, Оморт назначил награду за ее возвращение?
– Это наша земля. Вы нарушили границу, – ответил один, пока остальные рылись в их сумках, забирая вещи и меч Ридстрома. Самый крупный, вероятно, именно он был вожаком. – Ты отправишься на невольничий рынок.
Невольничий рынок? Они не знали, что она чародейка, ничто не говорило об этом, даже одета она была как обычная девушка. Никаких драгоценностей, и синие кисточки на поясе вряд ли можно принять за золотые.
Что сказать им? Что я принцесса царства Оморта или жена короля демонов?
Ей нужно что-то сделать и очень быстро. Тиглосы не только занимались работорговлей. Они слыли коллекционерами, собирая трофеи в виде частей тел своих врагов, которые потом прикрепляли к влажным от пота кожаным жилетам. Пальцы и скальпы являлись их украшениями. У одного из них на шее висели только чьи-то уши, и он уставился на нее с оценивающим выражением в своих глазах-бусинках.
– Я – сестра Оморта из Роткалины. Согласно закону, вы должны освободить меня за выкуп.
– Выкуп – продажа в качестве раба. Больше ничего, – сказал тиглос примитивным языком.
Сабина слышала о невольничьих рынках, которым Оморт позволил разрастаться за процент от сделок.
– Тот, на кого вы только что напали, – король Ридстром. Он найдет меня. И когда демон вырвет вам горло, я поглажу его по голове.
Другой спросил:
– Он связывает жену?
– Это – игра, в которую мы играем. Я не жду, что кто-то вроде вас поймет.
Тиглос ударил ее.
Чародейка пошатнулась, во рту появилась кровь. Когда она плюнула в него, он ударил ее гораздо сильнее, все поплыло перед глазами, и она покачнулась. Он поднял ее и перекинул через плечо. Рассвет только начинался...
Спустя несколько часов Сабина все еще не видела признаков Ридстрома или кого-либо, кто мог бы спасти ей.
Почему она не поддалась той холодной ярости, которую так хорошо знала? Где была тошнота, необходимость отомстить? Когда она поняла, что происходит, то стала противна сама себе.
Я жду, что Ридстром спасет меня.
Связанными руками она с трудом дотянулась до своего пояса сзади, оторвала кисточку и бросила ее на землю, помогая демону найти ее. Она надеялась, что он оценит ее жертву: ради него она выбрасывала золото. Но благодетелем человечества, вероятно, не станет. Он выкинул ее головной убор, словно огрызок яблока!
К сумеркам ей казалось, что вся кровь до последней капли уже прилила к голове. Сабина также смирилась с тем, что Ридстром не придет за ней. Он получил тяжелые раны – прежде, чем упал.
Сейчас страх угрожал поглотить ее. И этот страх был не только за себя.
В угасающем солнечном свете песок сменился камнями, когда они приблизились к еще одной горе. О боги, тиглосы тащили ее внутрь, в черную как смоль пещеру.
В течение нескольких часов Сабина ничего не могла разглядеть и слышала только их дыхание и какое-то бормотание, пока они все дальше углублялись в гору.
Наконец тиглос скинул ее вниз прямо на ее зад, и она разобрала торопливые шаги вокруг.
Они развели огонь, и теперь Сабина даже пожалела, что вновь могла видеть.
Хотя тиглосы и были заняты своим обедом – сырыми костями и мясом, – они продолжали наблюдать за ней с возобновившимся интересом.
Сабина осмотрела пространство в поисках чего-либо, что могло бы помочь ей бежать. Они находились в центре пещеры, куда выходили три узких прохода. Это была обыкновенная угольная шахта, как она и представляла их себе – с поддерживающими потолок балками и проложенными на всем протяжении рельсами.
Но тут не было никаких инструментов или кирок, чтобы обороняться. И даже меч Ридстрома лежал вне ее досягаемости среди их вещей, брошенных на краю лагеря.
Как только тиглосы закончили есть, вожак, не теряя зря времени, оттащил ее в сторону и рывком дернул вниз. Она не могла сопротивляться, будучи связанной.
Более бессильна, чем даже тогда, когда была всего лишь девочкой.
Тягучая слюна свисала с уголка деформированного рта тиглоса, он медленно приблизился к ней и в клочья разорвал ее тунику...

Глава 29

Ридстром в спешке пытался выбраться из-под камней. Освободившись, он тяжело поднялся, каждое движение давалось ему с трудом. Пошатываясь от головокружения, он втянул свежий ночной воздух в поисках запаха Сабины, одновременно оценивая ущерб, нанесенный его телу: разорваны мышцы одной ноги, сломаны ребра и ключица. Перелом руки. В черепе, возможно, трещина… он поймал ее аромат с юга. Молнией, демон рванулся в ту сторону, стараясь опираться только на здоровую ногу и игнорировать боль, – он начал самое важное преследование в своей жизни. С каждой милей Ридстром приближался к ней все ближе.
Он не знал, были ли тиглосы посланы Омортом, не знал, пошла ли чародейка с ними добровольно. Но то, как она прокричала его имя, когда он сорвался...
А потом он начал находить золотые кисточки в том месте, где тиглосы пересекали воду или шли вдоль реки.
Как только демон понял, что она хочет, чтобы он нашел ее, волнение тут же сменилось страхом. Если тиглосов не нанимали, чтобы найти ее, то они могут обращаться с ней, как им вздумается.
Существа уводили ее к цепи гор, вероятно, к шахтам. Их среде обитания.
Ридстром вытер с лица кровь и пот, увеличивая скорость. Только безумное желание добраться до Сабины заставило его тело повиноваться, и вскоре он достиг входа в одну из шахт. Он вошел внутрь, продвигаясь к центру горы.
Внезапно вопль чародейки отозвался эхом в темноте. У демона бешено колотилось сердце, когда он бежал на звук.
С разъяренным криком Сабина ударила головой тиглоса. Он ответил ей, от чего ее голова опрокинулась на бок, а из глаз брызнули слезы.
И тут она увидела крадущегося в тени Ридстрома. Он жив!
Демон подошел ближе, его рожки агрессивно выпрямились, мускулы, казалось, росли на глазах. На границе падающего от костра света он подобрал свой меч.
Вожак тиглосов вновь схватил Сабину, переворачивая, и она зашипела:
– Тиглос, ты собираешься задать вопрос, но тебя казнят прежде, чем ты получишь ответ!
Тот взревел:
– О чем ты говоришь?
Сабина лишь улыбнулась, поскольку Ридстром уже взмахнул мечом.
– Ты взял жену не того демона, – сказала она отрезанной голове, когда та покатилась в сторону.
После гибели своего лидера остальные тиглосы пришли в бешенство. Ридстром встал между Сабиной и шайкой:
– Отойди назад!
Тиглосы напали, размахивая молотами, он отбивался от них мечом и когтями. Один попытался одолеть его, зайдя сзади, но демон вскинул голову, поражая того отравленными рогами.
Ридстром получал удары, которые свалили бы и деревья, но все же смог устоять. Даже раненый он был слишком силен, чтобы тиглосы могли одержать победу. Сабина в страхе смотрела, как безжалостно сражается демон, то освещаемый мерцающим от костра светом, то скрываясь в тенях шахты.
Муж. Боги, он был удивительным. Он сражается за меня. Никто, кроме Ланте, никогда не бился за нее, как бы ни нуждался в ней...
Ридстром подбросил массивное тело одного тиглоса и ударил его о поддерживающие деревянные балки. Шахта, казалось, задрожала.
Когда огромный кусок скалы откололся, Сабина прокричала имя Ридстрома.
Взревев, он схватил ее за талию и отшвырнул в сторону как раз перед тем, как потолок рухнул, и куча камней обрушилась на него и тиглосов.
Только пыль. Сабина снова была беспомощна, кашляя, ей оставалось только ждать. Выберется ли он?
Ждать. Стук сердца. Черт побери, глупый демон, не умирай! Не делай этого...
Ридстром показался из дымки. Весь в крови от десятка ран, дыхание сбилось. Нахмурив лоб, он упал перед чародейкой на колени, все еще в демоническом виде, глядя ей в глаза. Ее охватило облегчение – он жив – и благодарность – он спас ее.
И тут Сабина вспомнила, что она одна из самых могущественных чародеек, когда-либо появлявшихся на свет. В момент опасности она могла бы победить всю эту шайку. Но только не мужа, который связал ее и сделал уязвимой.
Ридстром так сильно сжал ее в руках, что она вскрикнула. Сабина скорее почувствовала, чем услышала, раздавшееся из его груди не то рычание, не то стон.
Теплый... безопасный... разъяренный? Она тщетно вырывалась, проклиная его. Он ничего не говорил, просто обнимал, прижав ее голову к своей груди и удерживая ладонью.
Сабина пришла в бешенство из-за случившегося – всего этого можно было избежать. Связав ее, он рисковал ее жизнью.
Но из-за чего на самом деле она сердилась: из-за того, что оказалась под угрозой, или из-за того, что угроза нависла над ним?
В конце концов демон отпустил чародейку и взглядом пробежался по ней, оценивая повреждения. Глаза все больше темнели от каждого замеченного им синяка. Когда он приподнял ее юбку, то сглотнул, словно боялся того, что мог увидеть там.
– Они не изнасиловали меня. Нет, благодаря тебе.
Он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь восстановить контроль, и демонический облик начал отступать.
Когда Ридстром стал вытирать кровь с ее губ, она вздрогнула от его прикосновения.
– Сабина, я здесь...
– А я избита. Связана, словно подарок для них.
Демон взял два конца разорванной туники и связал их под ее грудью, потом осмотрел лагерь титлосов в поисках ее вещей. Он отошел от чародейки только для того, чтобы подобрать ее сапоги.
- Собравшись продать тебя в рабство, они не повредили бы лицо, если их, конечно, не разозлить.
- Да, я издевалась над ними. И они имели полное право бить меня. Верно?
Он вернулся к Сабине с сапогами, затем надел их на нее:
- Зачем ты дразнила их?
Не поднимая на него глаз, она пробормотала:
- Потому что это было замечательно, - повторив его собственные слова, когда она спросила, почему он издевался над Омортом.
- Могут прийти остальные. - Ридстром помог ей подняться на ноги. - Мы должны уйти отсюда.
- Ты не развяжешь меня? - В ее голосе послышались истеричные нотки.
- Ты сердишься, потому что оказалась уязвима. Я должен быть более внимательным.
- Будь ты проклят, Ридстром, ты не отпустишь меня даже после этого? Я была беззащитна! Ты спас меня, да, но эта ситуация возникла из-за тебя. Похоже на то, как я спасла тебя от Оморта, после того как заключила в темницу Торнина. Действительно ли ты рад, демон? Отомстить мне в очередной раз?
- Рад? - рявкнул он. - Если бы с тобой что-нибудь произошло... черт побери, я буду более осторожен. Я перестану спать.
- Тиглосы не единственная угроза здесь, - бросила Сабина. - Есть еще мифические животные. И, как ты знаешь, я могу утонуть.
- Я также знаю, что ты сбежишь при первой же возможности. - Когда она отрицательно покачала головой, Ридстром продолжил: - Не делай из меня идиота! Каждое сказанное тобой слово, когда ты убеждала меня, что хочешь остаться со мной, было ложью. Сейчас у нас нет на это времени. Я не переменю своего решения - и мы должны выйти из этих шахт прежде, чем прибудут остальные.
Его тон был категоричен, и, когда он схватил ее за руку, чтобы вывести из пещеры, Сабина позволила ему это.
Они, прихрамывая, двигались вдоль темного туннеля, миля за милей, пока наконец не достигли поверхности.
Перед ними предстала новая местность. Высокий обрыв выходил прямо на зеленые, усеянные деревьями холмы. Послеполуденное солнце светило над ними, дул сильный ветер. Больше территория, больше спотыканий, больше страданий.
Хватит. Она выдернула руку из его ладони. Сабина - некогда терпеливый человек при нормальных обстоятельствах-дошла до предела. Она просто... остановилась.
- Ну, не отставай. Они рядом. Я чувствую.
- Довольно, демон.
-Что?
Она села, а затем подтянула к груди колени.
- Я сгорела на солнце, избита и голодна. Меня сексуально мучили в течение двух дней. Не было никакого металла, чтобы защитить мою голову, шею или грудь во время обрушения шахты. Ты распустил мои косы, поэтому мои пыльные волосы постоянно лезут мне в глаза. И я не могу убрать их! Вдобавок ко всему этому - меня похитили монстры, собиравшиеся продать меня в рабство! - И время от времени я опасалась за жизнь демона больше, нем за свою собственную. Что с ней случилось? - Я не двинусь с места, пока ты не развяжешь меня.
- Сабина, подумай хорошенько. Я ни за что не позволю тебе сбежать. Если не по другой причине, то хотя бы по той, что ты можешь носить моего малыша.
Его плечи распрямились. Гордо?
- Это исключено.
- Да, мы были вместе только однажды, но это вполне могло произойти.
– Нет никакого малыша – я не беременна.
– Откуда ты можешь это знать?
– Я узнала спустя уже несколько дней после этого, – пояснила чародейка. – Ведьма способна определить почти сразу.
– И ты позволила мне думать, что, возможно, беременна? Еще одна ложь!
– А почему мне не позволить тебе думать это? Я понятия не имела, какие у тебя планы относительно меня!
– Каждый день ты учишь меня не доверять тебе.
– Знаешь, что? Тебе действительно лучше держать меня связанной, потому что, если я освобожусь, я-уничтожу-тебя! Я закончила. Тебе придется нести меня, потому что я не двинусь с места.
– Ты думаешь, я откажусь? – Ридстром дернул ее вверх.
– Я сыта тобой по горло! – выкрикнула Сабина ему в лицо. – Только ненормальные так себя ведут. А я еще волновалась... – она прикусила язык.
– Волновалась? Ах, чародейка, ты беспокоилась обо мне? – спросил демон насмехающимся тоном. Затем прищурился, изучая ее. – Да, ты переживала.
– Ха! Я волновалась только по поводу собственной шкуры! – ответила она, но глаза сказали другое. Будь он проклят, он знает, что я лгу. Она пнула его. – Теперь отпусти меня!
Ридстром запустил пальцы ей в волосы, обхватив затылок. Оба часто дышали. Сабина уставилась на его губы, облизнула свои. Когда она подняла взгляд, то заметила, что он не отрываясь смотрит на ее рот.
Они вновь собирались поддаться соблазну поцелуя, и Сабина не знала, сможет ли сопротивляться этому.
– Эй! – раздался откуда-то издалека голос. – Есть там кто-нибудь?
Их нашли повстанцы.

Глава 30

Демоны ярости были повсюду. К заходу солнца Сабина и Ридстром, следуя за парой охранников лагеря демонов, достигли обрыва, с которого открывался вид на множество разбросанных внизу шатров.
Когда часовые только наткнулись на них, оба захотели узнать, что они делают вне границ равнины, «когда ходят легенды о необычных животных».
Ридстром просто потребовал, чтобы их проводили к вожаку. Демон был без рубашки, покрыт кровью, но внешне, если не спокоен, то по крайней мере уравновешен.
Теперь, пока ее и Ридстрома вели вниз сквозь толпу, насчитывающую около сотни человек, Сабина осматривалась по сторонам.
Демоны провожали их взглядами. Женщины перешептывались, глядя на ее одеяние, точнее, на отсутствие оного. Они здесь, очевидно, предпочитали чрезмерное обилие одежды – длинные рукава и юбки.
Меньше всего чародейку беспокоил тот факт, что ее прикрывали лишь полоски ткани, микромини, и песок – и ее руки связаны. Сабина оглядывалась вокруг со скучающим видом.
Когда мужчины начали коситься на ее тело, пальцы Ридстрома сжались на ее руке, рога стали выпрямляться.
Изучив окрестности, Сабина раздраженно вздохнула. Средневековье – и замок, и королевство, и даже люди. И почему она не удивлена, что это место выглядит точь-в-точь как в эпоху Возрождения?
«Жилища» состояли из палаток-шатров, каждое – с тщательно продуманными узорами и развевающимися на ветру вымпелами. Она узнала некоторые цвета знатных семей. Эти демоны пришли сюда со всех уголков Роткалины.
Охранники ввели их во внушительных размеров круглый шатер. Внутри находились хорошо одетые мужчины, явно дворяне.
Один из них спросил Ридстрома:
- Что вы делали за пределами границ? Каждый был проинформирован об опасности этого
места.
- Мы не являемся частью группы повстанцев. Мы прибыли с другой стороны.
- Ну, у нас здесь больше нет места, - ответил мужчина, - мы едва можем прокормить тех, кто есть.
- Вы предоставите нам место. Я - Ридстром, ваш король. Мгновенно повисшую тишину нарушал только шепот:
- Ридстром не возвращался в королевство несколько столетий...
- Но шрам?..
-Ходили слухи, что он захвачен чародейкой. Сабина не выдержала:
- Всего лишь чародейкой? Попробуйте...
-Я- ваш король, - перебил ее Ридстром, - и меня это утомляет.
- Это правда, - раздался позади женский голос, - он - Ридстром.
Демоница вышла вперед. Красивая, с длинными каштановыми волосами и миниатюрными, сияющими здоровьем рожками. Ах, и ее одежда была пастельных оттенков. Она навсегда умерла для Сабины.
Ридстром прищурился, глядя на женщину:
- Я знаю тебя?
Она выглядела озадаченной:
- Я... да. Вы знаете. Я - Дуринда. Фрейлина одной из ваших сестер в Торнине. Маленький мальчик-демон, на вид лет шести, выглянул из-за ее очень длинных юбок.
- А это Пак. - Она взлохматила его светлые волосы. - Сын моей лучшей подруги.
Пак показал клыки и уставился на Сабину большими, как у совы, глазами. Что, казалось, обеспокоило Дуринду, потому что она сразу отправила его на улицу.
Сабина стала центром внимания. Пристальные взгляды всех присутствующих сосредоточились на ней, и Ридстром произнес:
- Моя пленница, Сабина. Из замка Торнин. Сабина сжала зубы, когда послышался шепот:
- Сестра Оморта?
- Королева Иллюзий?
- Она убьет всех нас во сне!
Сабина вздернула подбородок, обращаясь к Ридстрому:
- Так, теперь я - всего лишь твоя пленница? Почему ты не представил меня как...
- Тихо. - Сила, с которой он сжал ее руку, заставила ее вздрогнуть. - Держи рот на замке,
пока.
Потом Ридстром обратился к главе дворян:
- Портал, расположенный вне равнины, откроется здесь?
- Да, мой господин, - ответил мужчина, - через четыре дня.
И тут Сабина заметила, что Дуринда явно очарована мускулистым торсом Ридстрома. Было что-то в глазах демоницы, что заставило Сабину приблизиться к мужу и опереться на его тело так сильно, что он, нахмурившись, посмотрел на нее сверху вниз.
Сабина могла бы не удерживать Ридстрома, но, пока он был ее, она не собиралась делиться.
Дуринда произнесла:
- Уверена, что вы утомились в пути, мой господин. Вы можете отдохнуть в моем шатре, а для... нее мы найдем место.
- Она останется со мной, - приказал он.
Лицо Дуринды побледнело от его жесткого тона: - К...конечно.
Сабина добавила:
– Мы принимаем ваше гостеприимство.
Как должное.
Плечи демоницы напряглись, но она все же проводила их в просторный шатер. Полог был темно-синего цвета, с серой бахромой. По краям вился замысловатый узор. Все это производило ошеломительное впечатление и означало богатство.
Внутри господствовали те же тона. Серый соломенный тюфяк в углу был накрыт пышным стеганным синим одеялом. Бумажные фонари с таким же узором, как на пологе, свисали с подпорок.
Шатер Сабины был бы смелее, темно-красным, с золотой бахромой. Из настоящего золота. Поскольку я этого достойна.
Демоница забрала с собой несколько сумок и заколебалась у выхода.
Самым бодрым тоном Сабина произнесла:
– Это все, Дуринда.
Возмущенно, та развернулась и вышла. Как только полог закрылся, Ридстром спросил:
– Тебе обязательно было вести себя так?
Сабина обрушилась на него:
– Да. Обязательно.
Она глазела на моего мужа!
– Она оказала нам любезность, разрешив спать здесь.
– Нет, не оказала. Они полагают, что ты – их король, а это означает, что этот шатер и вообще все в этом лагере, а также само проклятое королевство, – принадлежит тебе. А так как я твоя королева, то все это и мое. Почему я должна выказывать благодарность за предоставление мне того, что и так уже является моим?
Когда Ридстром начал зажигать фонарики, Сабина поинтересовалась:
– А почему ты не сказал им, что я твоя жена?
После всего, что она вынесла, он даже не признает ее своей королевой? Сабина не могла не вспомнить слова Оморта: «Как, должно быть, демон разочарован...»
Ридстром стыдился признать ее в качестве своей супруги?
– Люди все равно узнают. Ты мог бы сказать им, что мы поженились.
– Сабина, мы ранены и истощены. – Он схватил ее за руку и потянул на кровать. – Поговорим об этом завтра.
Сабина была не в духе во всех смыслах этого слова. Им потребовалось меньше, чем четыре часа, чтобы добраться сюда; пожалуй, он мог бы покончить с выяснением отношений, не доводя ее до эмоционального срыва. Нет, она по-прежнему в бешенстве на него за обхождение с ней и за то, что он насильственно удерживал ее.
Черт побери, он стесняется меня?
Она заметила две вещи, засыпая рядом с ним в последнюю пару ночей. Когда Ридстром обнимал ее, то сжимал так крепко, словно она была самым ценным призом. И всякий раз, стоило ему сделать так, она погружалась в глубокий сон.
Сабина приветствовала это сейчас. Высокая температура его тела была настолько ощутимой, что казалось, будто баюкала ее в темноте. И вскоре мир остался далеко позади...
Чародейка проснулась среди ночи, моргая глазами, и нашла демона, наблюдающим за ней. На лице явно читалась усталость.
– Больше никаких плохих снов, любимая.
Он видел ее сон? Она не помнила этого...
Ридстром прижался губами к ее волосам:
– Сейчас ты в безопасности.
Очень медленно он провел рукой по ее лицу, касаясь щеки с щемящей нежностью. Демон действовал так, словно боялся спугнуть ее.
Последней мыслью перед погружением в забытье было: «Если я не буду настороже, то могу привыкнуть к мужу-демону».

Глава 31

– Ретро-аманиты . Как... очаровательно, – произнесла Сабина, когда Ридстром на следующее утро принес ей смену белья.
Он с облегчением заметил, что ее лицо и тело за ночь успели зажить. Хотя она только проснулась, он уже успел искупаться в близлежащих горячих источниках, облачиться в новую одежду и встретиться с дворянами, которые уж слишком стремились передоверить управление – и проблемы – лагеря ему.
Они очень интересовались Сабиной. Была она любовницей короля или только его пленницей, или и то и другое. Ридстром ничто не подтвердил, только приказал, чтобы до того времени, пока она не будет освобождена, к ней проявляли должное уважение – и чтобы всех проинформировали об этом.
Сабина кивком головы указала на одежду:
– Позволь мне догадаться, это – Дуринды?
– Да, это – ее любезность.
После того, как демоница утром встретила Ридстрома, она вместе с Паком провела его по всему лагерю. Этого сиротку Дуринда рассчитывала в будущем воспитывать. Хотя демоница, казалось, хорошо знала Ридстрома, он никак не мог ее вспомнить. Но она была достаточно дружелюбной, а мальчик напомнил ему Кейдеона в эти годы. Тот самый возраст, когда я отослал брата.
– Дуринда и многие другие отметили отсутствие у тебя одежды прошлым вечером. Они предпочитают более консервативный внешний вид.
С прошлой ночи слухи о Сабине и личности Ридстрома распространились по всему поселению. Люди беспокоились о присутствии чародейки, в то время как на него пристально смотрели с... надеждой. Они думали, что он собирается улучшить их жизнь.
Ответственность тяжелым грузом давила ему на плечи. Всюду, куда бы ни кинул взгляд, он видел нужду. Главное, не хватало еды. Вся живность в этой местности истреблена, охотники уходят все дальше от дома, что чревато опасностями.
Он сожалел, что ему не с кем поговорить. Жалел, что не может этого сделать с Сабиной. Но сейчас их беседы сводились лишь к одной теме.
– Консервативный внешний вид, Ридстром? Разве это не означает скучный?
– Называй это как хочешь.
– Ты, похоже, уже не злишься, как вчера, – заметила она, – но все еще сердит из-за ребенка – или, вернее, из-за его отсутствия?
Ридстром неоднократно думал о прошедшей ночи. Раньше он считал, что она волнуется о нем. Теперь же предполагал, что слышал и видел то, чего на самом деле не было, – он желал, чтобы она мечтала о нем, а получил в ответ проклятие.
– Я разгневался не из-за этого, а из-за обмана. И я рад, что ты не беременна.
– Так ли это? – спросила она недоверчивым тоном.
– Мне знакомо мало детей или зарождающихся семей, но думаю, что между родителями не должно быть никакой ненависти.
– Ридстром, я не ненавижу тебя.
– Вчера вечером ты меня ненавидела.
– Вчера вечером я была в ярости. Послушай, заслужила я или нет то, что произошло со мной за последние два дня, но мне действительно очень тяжело. А твоя женщина и в лучших обстоятельствах не очень-то отличается терпимостью.
Сведя брови, Ридстром рассеянно произнес:
– Возможно, горячая ванна была бы кстати.
Чародейка говорила вполне разумно. И ему стало неприятно, что первое, о чем он подумал, было: «Что за игру она ведет теперь?»
– Оборочки? Твоя месть – дьявольская и полна ненависти, Ридстром. – Как только Сабина искупалась, он одел ее в ниспадающую до лодыжек юбку и блузку с длинными рукавами и – она вздрогнула – с оборочками.
Простой корсет и панталоны служили нижним бельем. Ноги утонули в мягких тапочках. Она нахмурилась, глядя на них:
– Как, скажи на милость, я буду ими пинаться?
– Ты и не будешь.
– Ты когда-нибудь видел фото кошек, которых наряжают, как людей? Вот точно так же нелепо я себя ощущаю.
– Отлично. Возможно, это хоть чуток обуздает твое эго, – проворчал он, провожая ее обратно в шатер.
– Сомнительно. Мое эго слишком огромно, демон. Ты что, согласен с тем, что женщины должны так одеваться? Ты действительно настолько стар и скучен?
– Я считаю, что женщины должны одеваться так, как им нравится. В пределах разумного.
Сабина хотела побольше выспросить у него по поводу последней фразы, но вдруг заметила, что люди бросали свои дела, чтобы плюнуть на землю сразу после того, как она проходила мимо.
– А я здесь популярна, это даже неловко, как они подлизываются.
– Не могу обвинять их за их чувства.
– Что?
– Они наиболее пострадавшие от режима Оморта, рискнувшие податься в Царство Мрака, чтобы избежать его правления.
– И меня нужно ненавидеть за деяния Оморта? Ты слышал о каком-нибудь конкретном случае, когда я изо всех сил старалась причинить боль кому-либо из местных?
– Нет, так же как никогда не слышал ни об одном случае, когда ты изо всех сил старалась им помочь.
– Естественно, нет. Я никогда никому не помогаю просто так. У меня есть голова на плечах. Демон, ты требуешь от меня того, чего я не могу дать. И надеешься увидеть во мне то, чего нет. Я всегда буду лгать, мошенничать и воровать.
– И обязательно убивать любого, кто станет защищать свое золото.
– Ты видел мои сны.
– Да. Я видел твою мать. И как тебя заживо похоронили.
Она сглотнула. Не жалей меня. Не смей этого делать.
– Ты сильная, Сабина. Если бы ты добавила к этому...
– Сострадание? Доброту? Милосердие?
– Почему бы и нет?
– Ридстром, я даже не знаю, с чего начать... – она затихла, когда они проходили мимо Дуринды.
Симпатичная демоница обаятельно улыбнулась Ридстрому. Его губы дрогнули в ответ.
Сабине этот обмен любезностями вовсе не понравился. Она призналась себе, что ревнует. Она испытывала это и до Ридстрома, но к неодушевленным предметам, которыми обладала. И потому теперь ей показалось, что Дуринда посягнула на ее золото. Стремясь узнать, что золото само чувствует по этому поводу, Сабина посмотрела на Ридстрома:
– Как думаешь, возможно ли желать другую после того, как найдешь свою пару?
– Думаю, все зависит от того, насколько сильно хочешь свою женщину.
– Тогда хорошо, что ты одержим мной.
– Почему? Ты беспокоишься, что я мог бы возжелать другую?
От ответа ее спасла вспыхнувшая поблизости драка мальчишек.
Дуриида поспешила вытащить Пака из самой гущи. Он боролся с намного более крупными мальчишками, и это означало, что Пак являлся зачинщиком и потому удостоился внимания Сабины. Среди мальчиков-демонов она видела и менее симпатичных.
Вероятно, они дразнили его из-за имени.
- Какие родители назвали своего ребенка именем, которое рифмуется с чл...
- Мертвые родители, - быстро прервал ее Ридстром. - Они оба мертвы, Сабина. И у него есть трудности, потому что он сирота, которого пока не усыновила другая семья
- А Дуринда? Почему не она его новая мать?
- Потому что она... не замужем.
- Демон впервые пошутил. - Он был серьезен! - То, что ты только что сказал, - исключено.
Он в ответ только потер шею.
Когда Дуринда обратилась к Паку на языке демонов, Сабина спросила:
- Что она говорит ему?
-Что с помощью кулаков ничего нельзя решить.
- Ты... ты издеваешься? - прежде чем Ридстром смог оттащить ее подальше, Сабина завопила: - Не слушай ее, парень! Драка решает все! Только убедись, что выйдешь победителем.
- Хватит! Мальчик не понимает по-английски, как другие. Он вырос в маленькой деревушке и знает только демонический.
- Ты согласен с Дуриндой, не так ли? Мои темные боги, мир сошел с ума! Скажи мне, что не будешь учить этому нашего ребенка, потому что это прервет наше соглашение.
Ридстром приблизился к ней, пристально глядя на нее сверху вниз. Его голос был резок, когда он произнес:
- Я не знал, что ты все еще находишься в стадии переговоров.
Сексуальный демон. Она сглотнула, вновь задаваясь вопросом, наступит ли когда-либо день, когда он перестанет волновать ее. Встряхнись.
- Наши переговоры прервались прежде, чем ты привел меня в эту богом забытую временную дыру.
Сабина отвернулась от него. Помидоры появились из ниоткуда. Она уставилась на свою уродливую блузку, которая только стала еще более уродливой. Несколько подростков метнули в нее гнилые помидоры, которые расплющились о ее грудь. Чародейка не могла в это поверить. Если бы это произошло в другое время ее жизни, кто-то был бы уже при смерти.
Через сжатые зубы она процедила Ридстрому:
- Развяжи меня - сейчас же!
Ее ногти до крови впились в ладонь.
Он гневно посмотрел в сторону мальчишек, и родители вышли, чтобы принести униженные извинения. Ридстром бросил им:
- Я вернусь, чтобы закрыть этот вопрос.
Затем потащил Сабину в шатер.
- Это - все, что ты собираешься сделать? Этого не достаточно, Ридстром. - Она боролась с ним. - Развяжи мои чертовы руки!
-Зачем? Чтобы ты смогла убить нескольких ничего не понимающих детей?
- Нет, я только нашлю на них кошмары на всю оставшуюся жизнь.
Видя, как все смотрят на ее глаза, Сабина поняла, что те пылают синевой от ярости. Когда они вошли внутрь палатки, Ридстром поволок ее в угол к кровати. Она с тревогой заметила, что, пока их не было, кто-то вбил в землю у кровати столб. К нему была прикреплена длинная веревка. Нет, демон не посмеет...
Ридстром взял с крючка полотенце, затем окунул его в таз с водой. Сняв с нее блузку, протер ее тело и облачил в новую ужасную кофту.
- Как ты накажешь этих маленьких панков?
- Я скажу их родителям, что ты просила меня быть к ним снисходительным.
- Ну, разве ты не хитрый демон? Уже работаешь над моим имиджем. Жаль, что это вранье. А Хороший король Ридстром никогда не лжет.
- К тому времени, как я покину шатер, это уже не будет ложью.
- Никогда! Ни за что...
- Тогда я не стану принимать мер, чтобы ты отправила сообщение своей сестре. Хотя я уже нашел здесь посыльного, который считает, что сможет доставить письмо в Торнин.
- Действительно? О, прекрасно. Король Ридстром, будешь ли ты снисходителен к бедным, рожденным вне брака сыновьям злых собак, которые бросали в меня гнилые овощи?
- Я буду рад передать твою просьбу.
Он взялся за длинную веревку, привязанную к столбу?
- Даже не думай об этом! - когда он наклонился, чтобы привязать ее за лодыжку, Сабина замахнулась ногой в бесполезных тапочках.
Но демон перехватил ее ступню, твердо удерживая чародейку на весу, пока обвязывал веревкой. Выполнив эту задачу, он направился к выходу.
- Куда это ты собрался? Ты не можешь меня так оставить!
Он остановился, одной рукой придерживая откинутый полог:
- Ты разжигаешь неприязнь, когда находишься вне шатра. У меня много дел, так что нет времени постоянно за тобой приглядывать.
- Тогда освсбоди меня.
- Без вариантов. - Ридстром указал на ее путы. - Веревки достаточно, чтобы ты могла дойти до охраны, стоящей снаружи.
- Охраны? - вскричала Сабина. - Ты думаешь, что я могу сбежать?.. - осознав, она притихла. - Это длялюей защиты. Снова ты оставляешь меня беспомощной.
- Они не позволят, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
- Но чем мне заняться?
- Посиди здесь. Подумай, почему у кого-то возникает желание бросаться в тебя чем-либо.
Когда Ридстром выходил из палатки, она прокричала:
- Ты оставляешь меня связанной, как собаку? Тогда ты должен знать, что эта сука - кусается!
Затем он ушел.
Время текло медленно, но вот полог вновь откинулся. Удивительно, но это оказался Пак.
- Чего ты хочешь? - спросила Сабина, ожидая увидеть в его руках овощи. - Пришел бросить в меня помидоры?
Мальчик вошел и вытащил из своего кармана нож. Превосходно. Она будет исполосована щенком, едва вышедшим из пеленок. Но он достал из другого кармана кусочек дерева и плюхнулся подле нее на пол, начав строгать.
О!
- Ты можешь сделать углубление размером с глаз в этом столбе? Для Ридстрома? - Пак нахмурился, не зная английский язык. - Или еще лучше, ты можешь использовать свой ножик, чтобы отрезать эту веревку?
Он непонимающе усмехнулся.
Сабина не любила детей и после ее неудачных попыток объяснить Паку его роль в ее спасении присутствие ребенка начало раздражать ее.
- Убирайся. Уходи.
Он не двинулся с места.
Преувеличенно бодрым голосом она произнесла:
- Ты показал мне, насколько являешься искусным резчиком по дереву. - И уже своим обычным тоном добавила: - Так катись-ка далеко в ад. У меня и без тебя есть о чем подумать.
Ничего.
- О, я понимаю! Это вроде как некий милый сиротский трюк. Попытка сделать из меня свою новую мамочку, потому как я замужем. Конечно, у тебя очень хороший вкус, маленький демон. Но, увы, здесь ты обломаешься. У меня нет ничего, что можно было бы отнести к материнским чертам.
Он только наклонил голову набок. А затем с торжественным видом протянул ей руку, как будто собирался что-то дать.
Сабине же действительно захотелось увидеть эту вещичку.
– Что это? Позволь мне посмотреть. – Она закатила глаза. – Я привязана, болван, и не могу дотянуться до твоей ладони.
Он положил ей что-то на колени, что-то белое и крошечное. Сабина заметила, что у него недостает нижнего клыка. Он отсутствовал.
И мальчик, очевидно, хранил зуб в течение долгого времени.
– О, это совершенно неправильно. – Ее лицо сморщилось и не только потому, что это было отвратительно. – Разве ты не знаешь, что можешь сделать себе золотой клык? Что с тобой случилось?

Глава 32

Ридстром никогда не думал, что будет настолько рад ревности женщины. Сабина ревновала к Дуринде. За прошедшие два дня она уже неоднократно показывала это.
Явный признак того, что его женщина на самом деле могла что-то к нему чувствовать, – признак, которого он никак не ожидал увидеть.
Еще одна загадка.
Ридстром действительно проводил большую часть дня с демоницой, так как она помогала ему организовать предстоящий переход через портал. Они собирали группы в зависимости от назначения.
Большинство из них отправлялись в один из нескольких городов обитания ллореанцев, такие как Нью-Йорк или Саванна. За дополнительные деньги можно было дать хранителю портала точные координаты.
Существовали трудности во внедрении существ Ллора в мир людей. Если сразу тысячи демонов внезапно появятся в Саванне, кто-то непременно это заметит.
Готовя свой народ к новой жизни, Ридстром испытывал стыд, что когда-то негодовал на своих подданных и возложенную на него ответственность. Они были трудолюбивыми, работящими и очень земными.
Дуринда оказывала неоценимую помощь, но Ридстром еще и просто наслаждался ее компанией. Она была кем-то из его прошлого, кто еще помнил лучшие времена Торнина. Ему нравилось говорить с ней о замке, вспоминать дом в лучах славы; в такие моменты он забывал о том, что видел в главном зале всего лишь несколько дней назад.
Они также говорили о Мии, Зое и Кейдеоне. Дуринда поведала, что одной из причин, почему она старалась уберечь Пака, была его схожесть с Кейдом в этом возрасте. То же, о чем думал и Ридстром.
Он помнил своего брата светловолосым маленьким мальчиком. Новые рожки сводили Кейдеона с ума, вызывая дикий зуд во время роста. Он чесал их обо все, даже о стены замка, оставляя небольшие полукруглые выемки на высоте трех футов.
Ридстром никогда бы не подумал, что будет скучать по Кейдеону, но скучал. В течение многих столетий они боролись против общих врагов и друг с другом. До Сабины Кейд был единственным, кто вызывал ярость Ридстрома. Он рассмеялся. Эти двое нашли бы общий язык.
Но, несмотря на разногласия, братья редко разлучались. Они так часто бывали вместе, что многие в Ллоре называли их Вуды. Кейдеон теперь жил в доме Ридстрома с бассейном.
Сегодня Ридстром узнал, что многие повстанцы сплотились из-за успеха его брата в поисках меча. Он гордился Кейдом – был потрясен, но гордился.
У Ридстрома и Дуринды имелось и еще кое-что общее. Демоница неохотно покидала равнину, так как ей предстояло выйти замуж за мужчину, который, по ее мнению, вовсе не мог быть ее суженым.
– По крайней мере, он убежден, что мы – пара, – сказала она. – Я же в этом не уверена. У нас нет абсолютно ничего общего. Не думаю, что два настолько непохожих существа могут быть соединены.
Дуринда понятия не имела, что могут.
Ридстром и Сабина были почти полными противоположностями. Но теперь он не сомневался в том, что Сабина – его половинка. Хотя Ридстром буквально сгорал от желания уложить чародейку в постель – и пометить ее, – он собирался идти к этому постепенно, сначала завоевав ее доверие.
Этого Ридстром был готов ждать вечность.

С каждым днем, проведенным в лагере, демон все больше привлекал Сабину.
Сейчас, глядя на него, готовящегося выйти из шатра, она поняла, что на самом деле не рассматривала его как потенциального партнера, пока он оставался прикованным. Она уважала силу и власть, а он был беспомощным. Теперь, руководя, он выглядел таким восхитительно могущественным. Люди в страхе смотрели на него всякий раз, когда он приближался.
Все же, даже стоя среди толпы, он продолжал казаться... одиноким. Демон королевской крови, держащийся в стороне ото всех.
К сожалению, возрастающая привязанность Сабины не была взаимной. Ридстром все больше времени проводил с Дуриндой, оставляя с чародейкой раздражающего ее Пака. Они полагали, что мальчик в безопасности от ее влияния, поскольку не знает английского. И она не смогла бы от него ничего добиться, чтобы сбежать.
Всякий раз маленький демон застенчиво входил в палатку, принося Сабине очередной «подарок». Однажды она получила высохшую стрекозу, на следующий день – камешек.
Ридстром все еще водил Сабину на горячие источники по утрам. Когда они проходили мимо Дуринды и ее группки – женщин, одетых в те же самые глупые длинные юбки, что навязали и чародейке, – демоница вела себя очень вольно с Ридстромом, что приводило Сабину в бешенство.
По ночам демон все так же крепко сжимал Сабину в объятиях. И поскольку она теперь спала по пять-шесть часов, у нее много раз были кошмары. И всегда, когда она просыпалась, Ридстром оказывался рядом, нежно поглаживая ее по голове.
Вчера он прохрипел:
– Ш-ш-ш, малышка. Ты со мной.
Пальцы ее ног поджимались каждый раз, стоило ей вспомнить об этом.
Но демон больше не делал попыток сексуально сблизиться с ней, несмотря на то, что Сабина чувствовала его эрекцию, пока они спали вместе. Его самообладание чертовски смущало ее, и она сожалела, что она не может поговорить с сестрой о его поведении. Ланте была гуру в любви. Она объяснила бы игру Ридстрома.
Боги, как Сабина скучала по сестре. Они еще никогда так надолго не разлучались. Хотя, как Ридстром и обещал, он принял меры, чтобы она смогла послать Ланте весточку.
Во вторую ночь пребывания в лагере демон принес Сабине кусок пергамента и перо. Правда, если она и рассчитывала на свободу при написании письма, то ошиблась. Он освободил ее правую руку, другую удерживал за спиной и поглядывал через ее плечо все время, пока она писала.
– Только сообщи ей, что я забираю тебя из равнины. До тех пор письмо не попадет в Торнин.
– Она догадается, что ты забираешь меня в Новый Орлеан. Оморт пошлет туда убийц.
– Да, – просто сказал он.
Когда она закончила, и Ридстром снова проворно связал ее, Сабина произнесла:
– Я была почти готова обнять тебя за это, Ридстром, но, увы, безрукое объятие – что-то не то. Поэтому вместо этого я окажу любезность. Помогу тебе с твоим братом.
- Кейдеон и я обойдемся без помощи чародейки. Кроме того, я сделал это для тебя, поскольку ты пошла мне навстречу в отношении наказания мальчишек. И почему бы мне не отплатить тебе добром? Я хочу, чтобы это вошло в привычку.
- Почему?
- Потому что ты и я... мы вмгсте.
Она вспоминала об этом, размышляя. «Мы вместе» - и что это конкретно означает?
В отношениях с мужчинами она была полный ноль.
- О, тогда вопрос снимается, - бросила Сабина небрежно. - Я просто хотела рассказать тебе нечто, что могло бы уменьшить твое негодование из-за прошлого.
Ридстром грубо отозвался:
- Тогда говори.
- Падение Торнина произошло бы независимо от действий Кейдеона.
- Мой брат должен был откликнуться на мои сообщения, приехать в замок и находиться в его стенах до тех пор, пока я не вернулся бы с линии фронта, где сражался с вампирами. Вместо этого он, желая остаться со своей приемной семьей, повернулся ко мне спиной. Я знаю, ты не понимаешь важность королевского присутствия там в то время.
- О, нет. Я понимаю - кто контролирует Торнин, управляет королевством. Оморт тоже понимал это. Именно поэтому у него в засаде было пятьсот воинов, чтобы убить Кейдеона.
Ридстром вскочил:
- О чем ты говоришь?
- Не имело значения, скольких воинов ты послал бы охранять Кейдеона. Если бы твой брат не проигнорировал твое письмо, он никогда бы не добрался до замка живым
- Откуда мне знать, что ты говоришь правду?
- А зачем мне лгать об этом?
Когда демон покидал ее, то выглядел так, словно его ударили под дых.
Сейчас он вновь собирался оставить ее. Темно-зеленая туника выгодно оттеняла цвет его замечательных глаз. Домотканый материал облегал широкие плечи и обтягивал грудь. Его черные как смоль волосы были как всегда взъерошены.
Если бы Сабина относилась к женщинам, которые вздыхают по мужчинам, то она бы это и сделала.
- Куда ты идешь на этот раз? - поинтересовалась она.
- На охоту.
- Угу. С кем? С Дуриндой?
Сейчас она стала похожа на презираемую ею домохозяйку. Все, чего ей не хватало, - сигареты, зажатой нижней губой, и орущего младенца на бедре.
Он обвязал вокруг талии пояс с ножнами:
-Точно.
- Ты имеешь в виду, что местным женщинам разрешается ездить на лошадях? - Сабина поморгала в притворном изумлении. - Они могут касаться оружия? Или будут изгнаны из Племени Пещерного Медведя, как Эйла¹?
Когда Ридстром не поддался на ее подначивание, она спросила:
- Что в этой демонице такого интересного?
- Мне нравится то, что она заботится о других больше, чем о себе, - ответил он. - Я восхищаюсь этим, она благородна и добродетельна.
Сабина усмехнулась:
- Я могла бы быть добродетельной, если бы захотела.
Недоверчивым тоном демон произнес:
- Ты не знаешь значения этого слова.
- О, я знаю - это означает, твоя совесть должна быть чиста
Он посмотрел вверх, пытаясь быть терпеливым:
- Послушай, я просто наслаждаюсь разговором с ней. Беседой, которая не перерастает в словесную борьбу.
- А-а-а, так тебе нравится беседа с ней? - Сабина подползла к нему на коленях. - Тогда я уверена, что, беседуя, ты забываешь о том, что делали мои губы. - Она подняла глаза прямо на него. - Диалог всегда превосходит изысканный оральный секс. И ты едва вспоминаешь, насколько был горяч мой рот и насколько я была голодна. - Она облизала губы.
Ридстром с трудом сглотнул, вырастая прямо на ее глазах.
- Сабина, я действительно помню. Я постоянно думаю об этом. Но есть много вещей, из чего строится комфортное общение с другими: непринужденность и товарищеские отношения Если бы у меня могло быть все это с тобой...
-Товарищеские отношения? - Ее глаза сузились. - Ты спал с ней!
-Нет, не спал! Почему ты так подумала?
- Из-за того, как она смотрит на тебя. И на меня.
- Что больше всего тебя беспокоит? То, как быстро мой малыш растет из-за тебя, или то, что я получаю удовольствие, проводя время с другой женщиной? - Выходя, он добавил: - Я вернусь к закату.
Превосходно. Она отправила своего мужа возбужденного и сердитого на свидание с другой женщиной.
Ей ничего не оставалось, кроме как уставиться в потолок шатра и рассматривать со всех сторон возникшую ситуацию. Что бы она сделала, если бы смогла сбежать от Ридстрома? Рассказы о зверях, живущих в Царстве Мрака, и ее похищение тиглосами определенно заставляли задуматься. Но могло ли быть что-то хуже, чем действие morsusl Вернись она в Торнин без ребенка и без демона, не начнет ли Оморт сразу охотиться на нее. Он может даже отказывать ей в яде до тех пор, пока она не сдастся ему.
Да, это единственная причина, по которой необходимо хорошенько все взвесить, прежде чем бежать от демона, а вовсе не ее привязанность к нему. И не потому, что она думала о поцелуе каждый раз, когда смотрела на его губы.
Через час в палатку вошел Пак. Он принес ей еще один подарок.
- Ящерица. То, о чем я всегда мечтала.
Когда существо прыгнуло с ее руки в волосы, Сабина завизжала и мотала головой до тех пор, пока не удалось сбросить рептилию.
Пак засмеялся, и его смех вовсе не походил на то странное высокое хихиканье, слышимое ею от детей прежде. Интересно, возможно ли просто щекотать ребенка, чтсбы вызвать этот звук?
Он хохотал так искренне, что Сабина слегка улыбнулась в ответ. Пак начал бегать по кругу за ящерицей, непрерывно оборачиваясь через плечо с легкой ухмылкой, как будто заверяя Сабину в том, что обязательно поймает ее подарок снова.
Чародейка нахмурилась. Он - единственный в лагере, кто хорошо ко мне относится.
В Торнине к ней всегда подлизывались ее инферно. Придворные тоже целовали задницу ради милостей. Здесь все открыто ненавидят меня,. К счастью, ее это не беспокоило. Вообще.
- Эй! Сядь, малыш. Ты вызываешь у меня головокружение.
Он колебался, и она твердо кивнула на пол около себя:
- Садись.
Когда он шлепнулся рядом, Сабина произнесла:
- Если ты собираешься быть моим единственным другом в этом богом забытом месте, то я должна переманить тебя на свою сторону. Я пока только дурачусь с тобой вокруг этого столба.
Непонимание. Он, смущаясь, заговорил на демоническом или, как ей нравилось называть этот язык, на тарабарщине.
- Бла-бла-бла, мальчик-демон, я не знаю твоего языка. Кроме того, не хочу осквернять свой мозг, изучая его. Так что для тебя настало самое время начать учить мой язык. Первый урок:
Я – Са-би-на. Меня часто описывают как пре-крас-ну-ю и за-во-ра-жи-ва-ю-щу-ю.
– Аби, – произнес он.
Она замерла. Так мое имя всегда произносила Ланте. Отсутствие сестры воспринималось ею как потеря конечности.
– Не смей называть меня так!
Глаза Пака расширились от ужаса. Великолепно, она на грани потери единственного развлечения.
– Ха-ха, Сабина разыграла тебя.
Маленький демон склонил голову. Она подумала, что он убежит...
Но он остался. Чародейка нахмурилась, осознав, что все это время ждала его решения, затаив дыхание.

Сноска
1. «Племя пещерного медведя» — экранизация одноимённого научно-популярного романа Жанны Озль (в другом частом варианте — Джин Ауэл) о жизни маленькой кроманьонки, воспитанной неандертальцами.

Глава 33

– О боги! Он собирается убить их! – закричал кто-то через несколько часов.
Не задумываясь над тем, кто именно и кого собирается убить, Сабина пожелала ему всей удачи в мире. Она была в смятении, слова демона все время крутились у нее в голове. Я наслаждаюсь, проводя время с другой женщиной...
Ублюдок.
Ридстром ушел с Дуриндой довольно давно, и даже Пак в конце концов покинул ее, чтобы успеть на общий ужин.
Солнце зашло, опустились сумерки. А Ридстром все еще не вернулся. Как назло, сегодня вечером луна была особенно красивой. Даже романтичной.
– Кто-нибудь, помогите им!
С раздраженным вздохом Сабина подошла к входу в шатер и боднула головой откидной полог, чтобы выйти наружу.
Ее губы растянулись в улыбке. Темно-красный чешуйчатый дракон мчался по лагерю за людьми, расшвыривая по воздуху шатры, оказывающиеся у него на пути. Огромный хвост бил по земле, от чего последняя вздрагивала. Звук отдавался в ее ушах и далеко разносился в ночи.
Охранники Сабины покинули свой пост, присоединившись к демонам, которые, по-видимому, планировали напасть на чудовище.
Тот загнал группу демонов в карман каньона и напрягся, собираясь атаковать, разветвленный язык прорезал воздух.
Когда он закончит с ними, Сабина станет легкой добычей, привязанной к столбу, – без охраны! В то время как Ридстром отсутствует, играя в дурацкого Ромео.
Она заметила дворянку, демоницу из группки Дуринды, которая воротила нос от Сабины.
Женщина бегала туда-сюда, разговаривая сама с собой.
– Эй, демон-леди-человек! – закричала Сабина. – Если ты развяжешь меня, я спасу их всех своей невероятной силой.
Демоница приостановилась, колеблясь и заламывая руки.
«Выкручивание рук и беготня, – с отвращением подумала Сабина. – Повторяющиеся действия – путь к решению проблем, женщина!»
– Ты хочешь, чтобы они погибли?
– Му-мужчины з-защищают женщин и детей. – Демоны с факелами готовились напасть на дракона. – Они спасут нас.
– Спасибо. Думаю, меня сейчас вырвет. – Устои этого общества должны быть полностью переписаны! – Факелы, которыми эти парни надеются отпугнуть животное, наоборот, еще больше его раззадорят. Поэтому развяжи...
Она покрутила навесу связанными запястьями.
– Если я освобожу тебя, король Ридстром разгневается...
– Ну, его здесь нет, не так ли?
- Твоя голова занята другим, - спокойно сказала Дуринда Ридстрому.
После успешной охоты они направили взмыленных лошадей обратно к лагерю.
- Прошу прощения. Есть много всего, о чем нужно подумать.
Он не мог перестать вспоминать момент, когда Сабина пристально смотрела на него янтарными глазами. Она забавлялась, веселилась, дразня его.
Еще одна ее черта.
Постепенное узнавание Сабины в точности походило на попытку склеить части мозаики, не соотносящиеся друг с другом.
Например, она являлась женщиной, которая безжалостно и злобно убивала, и все же оказала поддержку - собственным способом - одинокому мальчику-демону. Она была настолько холодной и сильной чародейкой, что коллекционировала женские языки в банках, но начала доверчиво поворачиваться к Ридстрому во сне, тыкаясь носом в его грудь.
Он решил, что Сабина нуждалась в ком-то, кто всегда бы находился рядом, успокаивая ее после ночных кошмаров, которые он видел. Боги, этим человеком станет он.
- Твои мысли только о чародейке.
- Не только. - Он думал не только о Сабине.
Он размышлял о том, что Сабина рассказала ему о Кейдеоне, и, если это, конечно, правда - а он подозревал, что так оно и есть, - он должен заново переосмыслить девять столетий борьбы.
И теперь он гордился Кейдеоном, пытающимся найти меч. Но сможет ли брат действительно отдать Холл и, свою истинную подругу, Груту? Если Кейдеон сделает это, то навсегда возненавидит Ридстрома.
- Ясно, что Сабина для тебя - больше, чем любовница, - предположила Дуринда.
Ридстром не стал отрицать этого.
- Она - моя пара.
- Ты... ты пытался определить это?
Ему не понравился ее тон, и он молча резко кивнул.
- Я хотел а - и ждала - намного лучшего для тебя, - произнесла демоница, останавливаясь.
- Но не предполагала, что все может быть настолько плохо.
Он тоже не предполагал. Ридстром никогда не встречал кого-либо, настолько заботящегося только о себе, как Сабина. Она лгала, крала и убивала. Кроме Пака, все его подданные ненавидели ее.
А я все больше влюбляюсь в нее. Он не мог противиться этому - каждый раз, когда она укрывалась в его объятиях от своих кошмаров или блистала лукавым юмором, его чувство к ней возрастало.
- У меня не было выбора в этом вопросе.
- Почему ты держишь ее связанной в шатре?
- Она, скорее всего, сбежала бы от меня при первой же возможности.
Даже если Сабину и тянуло к нему настолько, что она уже почти доверяла ему, - чародейка принадлежала к другому миру, где поощрялись все ее пороки. Миру, в который, как считал демон, она хотела вернуться.
Дуринда произнесла:
- Ты не сможешь держать ее связанной всегда.
- Я надеюсь, что, как только мы окажемся вне равнины, смогу завоевать ее привязанность.
Если, конечно, она на это способна. Нет, она должна быть способна.
- Я просто не могу поверить - ты пробовал со многими демоницами, но так и не нашел пару из своего вида.
- Да, этого не произошло. И вовсе не из-за недостатка попыток. - Он невесело рассмеялся
- Радуйся, что тебя среди них не было.
Возникла пауза, после которой Дуринда произнесла:
- Ридстром... я... я была.

Глава 34

– Ты можешь спасти их? – спросила женщина, продолжая заламывать руки.
После подтверждающего кивка Сабины, она наконец освободила ее руки и отвязала лодыжку.
Сабина помассировала запястья, кисло улыбаясь. Идиотка! Чародейка сразу же избавилась от смешной блузки, но оставила корсет, используя свою силу, чтобы он стал похож на металлический нагрудник. Она создала смелый головной убор и воротник, обхватывающий ее шею, затем с помощью иллюзии разрисовала лицо и заплела косы.
– Сабина, ты должна поторопиться.
– Должна? – она подошла к демонице. – Ты – никогда больше не смей называть меня по имени! Я – королева Ридстрома, твоя королева. Мы женаты, хочет он это признавать или нет. – Она двинулась прочь, бросая через плечо: – Всего наилучшего.
Женщина со слезами на глазах поспешила за ней:
– Н-но ты говорила...
– Слушай, ты действительно думаешь, что это мое дело – спасать людей, настолько глупых, чтобы столкнуться в каньоне с драконом и позволить загнать себя в угол? Да, я эгоистична, но кто я такая, чтобы вмешиваться в естественный отбор?
Это не ее борьба.
– А-би, – донеслось до нее эхо тоненького голоска.
Сабина замерла. Пак оказался в числе демонов, попавших в ловушку. Маленький мальчик, у которого не было шансов не стать едой для чудовища, позвал ее по имени.
Это означало, что он только что поставил ее перед выбором: она или возненавидит себя, если рискнет шеей, чтобы спасти его, или у нее будет очень плохой день, если мальчишка умрет. Сабина вздохнула. Возможно, даже хуже, чем просто плохой день.
Поворачиваясь к царившей неразберихе, она пробормотала себе под нос:
– Не могу поверить, что делаю это.
Демоница прижала руки к груди:
– О, спасибо!
В ответ на это Сабина обернулась к ней и сквозь зубы процедила:
– Ни в коем случае я не жду твоей благодарности! – И про себя продолжила: «Так глупо. Так чертовски глупо».
Да, у Сабины была способность разговаривать с животными.
Но что, если этот крупный ублюдок не захочет болтать?
– Я... не помнил об этом, – сказал Ридстром Дуринде. И все еще не могу вспомнить. Сабина высказывала подозрение по этому поводу, а он усиленно отрицал. Значит, он неумышленно солгал ей.
– Ну, это, конечно, неудобно, – Дуринда смотрела прямо перед собой. – Это произошло несколько столетий назад, и я понимаю, что, кроме меня, были... многие.
Демоница пыталась начать все заново? Ридстром считал, что она добра с ним только потому, что старается ознакомить с народом и лагерем. Он думал, что она просто наслаждается воспоминаниями.
– Это действительно было очень давно.
Они поехали дальше в гнетущей тишине, которую нарушила сцена, представшая перед ними, едва они достигли возвышенности над лагерем.
В полном облачении чародейки Сабина, казалось, что-то бормоча себе под нос, распихивала людей на своем пути, направляясь прямиком к дракону. Зверь готовился напасть на загнанную в угол группку, в которой находился Пак.
Выхватив меч и одновременно пришпорив коня, Ридстром метнулся вниз по склону. Он не сможет успеть к ним вовремя.
Приблизившись к зверю, Сабина закричала, привлекая его внимание. Сердце Ридстрома едва не выпрыгнуло из груди, когда существо обернулось к ней, поигрывая огромными мускулами и хрустя чешуйчатой кожей.
- Нет, - рявкнул он, - отойди!
Дракон зашипел, выплевывая в воздух раздвоенный язык. Но чародейка встала к нему лицом, вскинув подбородок, расправив плечи и подняв руки. Над ее ладонями в воздухе стал сгущаться жар. Когда чудовище взбрыкнуло лапами, она подпрыгнула над ними, затем увернулась от его хлещущего хвоста.
- Эй! Слишком близко! Сейчас же прекрати!
Существо приподняло хвост, в замешательстве оглядываясь по сторонам.
Ридстром продолжал гнать лошадь во весь опор. Приблизившись на достаточное расстояние, он смог расслышать, что Сабина говорит дракону. Как-то она сказала демону, что может разговаривать с животными. Но в состоянии ли она сдержать дракона?
- Так-то лучше. Ты не хочешь съесть меня, - пробормотала она. - Хотя я с виду и нежная, но тоже ядовита. - Она рассмеялась над одной ей понятной шуткой. - Не сердись на нас, здоровяк. - Сабина осторожно протянула руку и погладила его по мерцающей чешуе. Существо сначала дернулось, но затем все же позволило еще одну подобную попытку. - Мы же не знали, что это твой дом.
Животное фыркнуло.
Сабина посмотрела на Ридстрома, ее густо подведенные глаза пылали.
- Как думаешь, он съел бы меняв один прикус?
- Отойди от него!
- Ты мог бы убить ни в чем не повинное существо?
- Чтобы защитить тебя - да. - Ридстром ненавидел саму идею убийства, даже такого чудовища, но был готов совершить его.
- А я могу вот это. К счастью, у одного человека хватило здравого смысла освободить меня, несмотря на все твои заперты.
Так чародейка в состоянии управлять зверем? Ридстром не хотел, чтобы Сабина подвергалась опасности, но она смотрела с такой уверенностью, как будто... забавлялась. Демон двинулся к загнанным в угол, чтобы вызволить их.
Существо напряглось.
- Продолжай говорить, - бросил Ридстром, помогая Паку и еще одному мальчику, стоящему чуть поодаль. Почти все убежали.
Сабина продолжила:
- Время для исповеди, дракон. Однажды ночью прошлым летом, когда мне и моей сестре Ланте стало скучно, мы почти переправили всех существ из Царства Мрака через портал к месту под названием Тайм-Сквер. Но вовремя поняли, что это покажется смешным только нам.
Веки василиска отяжелели, словно ее слова гипнотизировали его. Когда все люди оказались на безопасном расстоянии, Ридстром опустил свой меч.
Вместо того чтобы сбежать, едва ее освободили, Сабина добровольно преградила путь дракону, спасая других. Она говорила ему, что никогда не помогает кому-либо, если не видит в этом выгоды для себя. Ивсеже сейчас она сделала это...
- Cwena, - произнес Ридстром, и его грудь горделиво поднялась. Маленькая королева.
То, как она общалась с василиском, было самым захватывающим зрелищем, которое Ридстром когда-либо видел, зверь оказался совершенно бессилен перед ее чарами.
У нас это общее, дракон.
- Ты позволишь нам побыть здесь еще ночь или две? - спросила Сабина.
В ответ существо фыркнуло в ее сторону горячим дыханием, затем развернуло свое громадное тело и двинулось в ночь.
Раздалось всеобщее ликование. К Сабине стремительно подлетел Пак, как умели двигаться только мальчишки.
Не опускаясь на колени, она раскрыла ему объятия и подхватила на руки. Крепко держа Пака, чародейка несла мальчика, как своего соучастника, тихо браня, чтобы он больше не бегал за существами, у которых клыки больше, чем его тело. Ребенок выглядел так, как если бы никогда не был счастливее.
Люди бросились к Сабине, выражая свою признательность. Она небрежно отмахивалась от них свободной рукой, бормоча:
– Да, да. Скажите все это золотом.
Даже Дуринда, забирая Пака, поблагодарила ее.
Когда Сабина приблизилась к Ридстрому, он не знал, что сказать.
– Если ты думаешь о том, чтобы снова связать мне руки, – начала она, – я позову своего большущего друга, и он закончит свою вынужденную диету.
И прошла мимо, игнорируя его.
Сабина говорила Ридстрому: «Одинокий демон, ты так нуждаешься во мне».
И он опасался, что она права.

Глава 35

В последующие два дня его женщина имела полную свободу в лагере, сея вокруг себя полный хаос.
Незаслуженно оскорбленная чародейка в глазах местных демонов не могла сделать ничего плохого – и она вовсю этим пользовалась.
Как-то группка молоденьких девушек спросила ее, как лучше всего назвать лошадь, и она ответила:
– Мне нравится Минет.
Ридстром воспротивился этому, но Сабина лишь усмехнулась:
– Знаешь ли ты, как забавно слышать, когда демоницы вздыхают: «Я люблю свой Минет». Да за все золото невозможно купить подобное удовольствие.
Под его непреклонным взглядом она закатила глаза:
– Молодой женщине, спросившей меня, девятнадцать лет. И если она до сих пор не знает, что означает это слово, то у нее гораздо больше проблем, чем имя пони. – И добавила: – Ты высмеял тот факт, что я нарочно не изучала твой язык, потому что мой род считает его странным. Но разве это не то же самое, что женщины твоего королевства думают о сексе?
Он открыл было рот для ответа, но потом закрыл его, не в силах оспорить ее.
И Сабина издала много указов. Виноделам – смешать для нее вино послаще. Кузнецам – приступить к работе над ее короной и новой нагрудной броней. Повару – готовить вегетарианские блюда.
Пак бегал за ней повсюду. К счастью, он ничего не понимал из того, что она говорила:
– Эй, это по-прежнему у меня за спиной? Почему оно не оставит меня в покое? Оно снова смотрит на меня, не так ли? Я чувствую его маленькие глазенки на себе.
Хотя Сабина и вела себя так, словно ей была неприятна компания Пака, Ридстром замечал, как она похлопывала по месту на скамейке рядом с собой, чтобы мальчик садился. Он видел, как она убирала расческой волосы с глаз Пака.
И каждый раз чародейка, казалось, одергивала себя, виновато оглядываясь вокруг, – как будто ее доброта неуместна. В ее старом мире, возможно, так оно и было.
Что касается Ридстрома, то он не мог провести с ней в буквальном смысле ни минутки. Она избегала его.
Сабина потребовала свой собственный шатер. В ночь нападения дракона демон нашел ее на скале высоко над лагерем. Он хотел поблагодарить ее за спасение его людей и попросить продолжать спать с ним.
Но она сказала ему:
– Мои подданные предоставили мне новое место. Теперь, если не возражаешь, я пойду, у меня был трудный день, когда я спасала всех этих повстанцев, но все они – мои слуги, даже если ты позволяешь им думать, что я – непритязательная сексуальная рабыня.
– Больше они так не думают.
– Я так и поняла, когда они начали кланяться мне и преподносить дары. Они обожают меня. Скоро будут чеканить монеты с моим лицом. Уже ведется работа над ними.
Сабина ушла. И Ридстром позволил ей это, потому что она осталась здесь. А это дало ему надежду, что у них возможно будущее.
Старался ли Ридстром изо всех сил, чтобы просто увидеть ее? Каждую проклятую минуту. В этот самый момент он вновь искал ее. Ее не было ни на горячих источниках, ни на том выступе, где ей нравилось бывать.
Но со скалы он смог увидеть, что она играет в кости на деньги внизу, в лагере. Когда Ридстром стал спускаться, то укололся обо что-то острое. Чешуйка дракона? Он осмотрелся вокруг и увидел, что вся земля под ногами усыпана ими. Она сидела здесь с драконом?
Ридстром провел рукой по своей татуировке. Все эти годы, что был отмечен изображением этого зверя, он даже представить не мог, что чародейка очарует и дракона – и демона.
Сейчас она смеялась, бросая кости и, вероятно, говоря странные вещи. Но ее собеседникам всегда казалось, что она шутит. Им внушали трепет ее красота, таинственный вид, иллюзия золота, одетого на ней, и смелый макияж, который покрывал ее лицо.
Они просто думали, что она веселая королева, которую никто из них никогда не хотел бы рассердить.
Поскольку Сабина могла выкидывать кости по своему желанию, она, несомненно, обманывала других, выигрывая золото. Ридстром подозревал, что чародейка прятала свои выигрыши в потайном месте.
Он услышал чьи-то шаги... Дуринда. Они не перебросились и парой слов с последнего разговора, и он все тянул время.
– Сейчас они любят ее, – сказала она, садясь около него. – Удивительно. Ты знаешь, она до сих пор называет детей «отродье» и использует местоимение «это», обращаясь к любому из них. – Демоница передразнила Сабину ее голосом – снисходительным и спокойным: – «Это пахнет затхлостью... Если это хочет отдать мне все сбережения своей семьи, то кто ты такой, чтобы говорить «нет»?
Прежде чем Ридстром успел встать на защиту Сабины, Дуринда продолжила:
– Но она действительно ведет себя как королева. Не по общепринятым меркам, но все же.
– Ты веришь в нее?
Дуринда кивнула:
– Имея достаточно сил, чтобы прогнать дракона, она сделала выбор в пользу защиты людей. И сказала девушкам – тем, которым предложила ужасное имя для пони, – что проведет образовательный урок на... на эту тему. Да, она попросила за это золото, но можно считать, что это налог на государственные нужды. Если ей дать власть, она произведет глобальные социальные перемены.
Ридстром вспомнил, что говорила Сабина о невежестве женщин, о средневековом государстве Роткалина, о неразвитой инфраструктуре.
– И она права, говоря о борьбе, – тихо продолжила Дуринда. – Это может решить проблемы. Мы жили в благородном обществе и оказались не так сильны, как это было возможно. И когда нас победили, мы не смогли противостоять столетиям тирании. – Она встретилась с ним взглядом. – Как ты думаешь, Сабина успокоилась бы, если бы чувствовала, что ее королевство уязвимо?
Никогда. Он и не мечтал о более свирепой королеве.
– Знаешь, это дает мне надежду, – произнесла Дуринда. – Если парой могут быть два человека, столь маловероятные, как ты и Сабина, тогда, возможно, мужчина, к которому я еду, чтобы выйти замуж, действительно мой суженый. Я оптимистка.
Эти слова принесли Ридстрому облегчение. Он ощутил, как между ними спадает напряжение.
- Ты думаешь, твой будущий муж усыновит Пака?
- Надеюсь на это. Потому что, если нет, забрать его предложила твоя королева.
Его брови взлетели вверх:
- Что?
- Сабина сказала мне: «Я заберу этого мальчика-демона». Когда я напомнила ей, что Пак не домашнее животное, она закатила глаза и заявила: «Эй, это то, что я пытаюсь исправить».
Он почувствовал, как его губы непроизвольно складываются в улыбку.
- Еще более интересно, что Пак нашел под подушкой золотой в обмен на свой зуб. Подозреваю, что это Сабина сделала себя невидимой и прокралась в наш шатер, хотя она рьяно отрицала свою причастность и назвала меня словом, которое я не стану повторять. Пак был в восторге.
Ридстром уже признал, что нуждается в Сабине. Но не смел и надеяться, что его подданные почувствуют то же самое.
Возможно, она именно то, что необходимо Роткалине. Судьбе виднее.
Существовало только две проблемы. Во-первых, Сабина в действительности не являлась его королевой. И после того, как она узнает, что он обманул ее, то, вероятно, не простит. Во-вторых, Ридстром запланировал при первой же возможности убить ее брата.
Он рассчитывал поговорить с ней об Оморте, их будущем и о том, что скоро будет война, - Ридстром предполагал ударить весной. Но сейчас он решил, что пока будет лучше просто забрать ее в Новый Орлеан, в его дом, прежде чем она сбежит.
- Я пришла сказать, что хранители портала рассчитывают прибыть завтра, - прервала его размышления Дуринда. - Они идут с информацией - Ллор полон слухов о твоем брате, потребовавшем меч у Грута Кузнеца. Наш Кейдеон преуспел.
- Известно, как он это сделал?
Дуринда покачала головой.
- Пока нет.
Две недели назад Ридстрома бы ни черта не интересовало, как. Но теперь он боялся, что Кейдеон пожертвовал своей суженой.
Ридстром думал, что брат мог не только предать свою женщину, но и отдать ее сумасшедшему Груту, жаждущему размножаться с нею, - и Кейдеон, возможно, поступил так ради королевства.
Пристальный взгляд Ридстрома остановился на Сабине. Если это так - он более сильный человек, чем я.
Сабина нуждалась в срочном принятии решения.
В течение прошедших двух ночей ей нравилось сидеть на скале, проводя время с драконом и пристально глядя на своих спящих подданных, а также наблюдая за силуэтом Ридстрома, вышагивающего в своем шатре в ожидании ее возвращения.
Но портал откроется уже в полдень, всего через несколько часов, а она все еще не определилась, отправится ли с демоном.
Сейчас она снова сидела на скале и смотрела на него вниз, готовящего свой народ, с расправленными плечами и выглядящего настолько по-королевски. Сабина размышляла о своих действиях. Она свободна и легко может убежать. Но мысли о пересечении Царства Мрака и о том, что, вероятно, ожидает ее у Оморта, изводили ее.
Кроме того, она находилась на расстоянии в один день от вхождения в дом Ридстрома, в его жизнь. Судя по всему, Кейдеон невероятно близок к мечу. Возможно, надо пойти с Ридстромом, чтобы забрать этот меч себе? Ланте получит ее сообщение и прибудет в Луизиану, обеспечив ее спасение задолго до того, как предполагается, morsus начнет действовать - то есть, не позже чем через двенадцать дней. И в итоге у сестер может быть свое королевство.
Или стоит объединиться с Ридстромом? Сабина говорила ему, что она всегда на стороне победителя, а сейчас противовес сил менялся. Ридстром был похож на короля-воина, который мог
– Я проведу с тобой шесть дней. После этого мы вновь вызовем хранителей.
– Почему только шесть?
– Шесть – моя любимая цифра, – солгала она.
– Нет, ты лжешь.
– Ты прав. Но это – еще одно мое условие.
– Что-то еще?
– Мы ни разу не упомянем Оморта в течение этого времени.
Секунду поколебавшись, демон кивнул, затем произнес:
– У меня также есть одно условие. Ты должна быть со мной честной.
– Буду, но настолько, насколько смогу.
– Сабина...
– Послушай, это действительно большая уступка от такой, как я.
Ридстром вздохнул:
– Надо дать шанс тому прекрасному, что возникло между нами. Сможешь это сделать, cwena?
Ридстром провел по ее щеке большим пальцем. Он усмехнулся, и Сабина нахмурилась – она даже не вздрогнула от его прикосновения.

Глава 36

Новый Орлеан, Луизиана

– Мы должны идти пешком? – пробормотала Сабина, изнемогая от резкого перехода.
Координаты, которые Ридстром дал хранителю портала, не доставили их прямо к его особняку.
– Это недалеко. Всего лишь шесть домов вниз.
Ему явно хотелось, чтобы ей понравилось его жилище.
Сабина восхищалась увиденным в этом престижном районе, но она так сильно утомилась и продрогла, что это ее мало волновало.
Портал, через который они только что прошли сюда, создал ощущение разлома пространства. По сравнению с этим проходы Ланте казались плавными шедеврами. Неудивительно, что она не может создавать их так часто.
– Ты грустишь из-за Пака? – спросил он.
– Просто устала.
По правде говоря, ей хотелось снова увидеть маленького разбойника. Он ревел, расставаясь с ней. Что всех шокировало.
– Вверх подбородок, мальчик-демон, – сказала она ему, неловко поглаживая по голове. А затем отдала ему записку, которую для нее перевели на язык демонов. Когда Пак ее прочел, его глаза загорелись, и он кивнул.
– Что говорилось в записке? – спросил Ридстром.
– Там сказано, что, если он будет вести себя достаточно плохо, его отправят жить со мной.
Ридстром посмотрел на нее взглядом – смесь удивления и замешательства, – которым, как она полагала, он одаривал только ее. Этот взгляд говорил: «Конечно, ты шутишь. Я очень хочу, чтобы это была шутка».
– Это здесь, – произнес он, когда они остановились перед усадьбой, огороженной каменными стенами, увитыми плющом. На входе – высокие деревянные ворота.
Потрясающий особняк с коринфскими колоннами и изогнутой верандой был окружен ухоженными садами. Богато, но со вкусом.
Знойный воздух благоухал ароматом гардений.
– Какую площадь все это занимает?
– Плюс-минус двадцать тысяч квадратных футов.
У центрального входа демон просто сказал:
– Я хочу, чтобы тебе здесь понравилось.
– Уверена, что полюблю это место, если внутри не хуже, чем снаружи.
Я так устала. Сабина задрожала.
Он держал ее за руку, открывая дверь в дом. В нос сразу же ударил запах кислого пива и сигаретный дым. Она прикрыла свободной рукой рот.
– Что за черт? – пробормотал Ридстром, проходя внутрь.
В гостиной по дорогой антикварной мебели разбросаны пропитанные пивом журналы Playgirl. Картонные коробки из-под разнообразных напитков валяются на деревянном полу. Две пустые жестяные банки плавают в лужицах льда, тающего прямо на роскошном восточном ковре. Сабина глазами проследила за направлением взгляда Ридстрома. Над ними висела великолепная бронзовая люстра с цепочками горного хрусталя, украшающего гербы филигранной работы. С одного такого герба свисали... трусики.
Демон все больше злился.
– Это напоминает дом с бассейном Кейдеона.
Сабину не волновало, что это напоминает. Она мечтала о кровати – месте, где не пахло бы столь мерзко.
Рассматривая беспорядок, Ридстром же предположил:
– Возможно, это дело рук Рока.
– Кто такой Рок?
– Сосед по комнате Кейдеона.
Тут они услышали доносящийся с улицы смех, и Ридстром рванул на звук, увлекая чародейку за собой на террасу, ведущую к огромного размера бассейну, переполненному великолепными женщинами. Одетыми только в бикини. Или нечто меньшее. Некоторые из них топлесс устроили борьбу.
– Заявились в гости твои друзья? – насмешливо поинтересовалась Сабина.
– Не знаю и половины из них. Похоже, это валькирии и ведьмы.
Ведьмы? Обычно в их присутствии она всегда оставалась настороже, но эти представительницы вида были пьяны. По привычке Сабина изучила их силу и пришла к выводу, что ради них не встала бы даже с постели.
Но внимание Ридстрома привлекла миниатюрная красотка, возлежавшая на шезлонге. Она курила сигару и болтала по телефону. Одетая в красное бикини, стилеты и крошечную футболку с надписью: «Каблуки высокие... бикини маленькое». Черные, как ночь, волосы, сияя, рассыпались по плечам.
Сабина ясно слышала, что она говорила:
– Нет, мы не будем платить за него! – Пауза. – Поскольку вы послали его не в тот дом! Он раздевался для пожилой вдовы по соседству. И мы не понимаем, зачем она держит его и его резиновую дубинку полицейского. – Еще пауза. – Разве я похожа на анатомиста? Откуда я знаю... Алло! Аллооооооооооооооо?
– Кто это? – спросила Ридстрома Сабина.
– Пойду убью ее, – пробормотал он.
Прежде чем Сабина задала новый вопрос, незнакомка заметила Ридстрома.
– Демон! Ты вернулся.
Она поспешила к ним, отбросив сигару в бассейн.
– И прихватил с собой чародейку из Команды Зла. Я знала, что тебе это удастся.
Когда она сдвинула солнцезащитные очки на лоб, показались остренькие ушки и рассеянные золотистые глаза. Но Сабина почувствовала в этой девушке огромную силу.
Обращаясь к Сабине, та произнесла:
– Я – Никс Всезнающая, Предсказательница Звезд. – Она протянула руку.
Сабина приняла ее, готовая, если что, драться с известной всем валькирией.
– Ридстром, в чем дело, черт побери? Ты же знаешь, что мы враги.
– Никс ничего не станет делать. Обещаю тебе.
- Не стану? - переспросила валькирия с невозмутимым выражением лица. Потом улыбнулась, сверкнув маленькими, но заметными клыками. - Сегодня я не в том настроении, чтобы убить любимую Короля демонов!
- Убить меня, валькирия? - усмехнулась Сабина. - Я могу заставить тебя видеть вещи, которые превратят твой мозг в суп.
- О-о-опять, - вздохнула Нике, равнодушная к угрозе.
Сабина проникла в голову предсказательницы, не встретив сопротивления... чуть не задохнувшись, Сабина тут же прекратила это. Хаос, невероятный хаос.
- Добро пожаловать в мой мир! - преувеличенно радостно воскликнула Нике, подмигивая. - Теперь, чародейка, я буду стараться перетянуть тебя на свою сторону, так что давай не ссориться. И не говорить о сама-знаешь-ком. Я даже подарю тебе кое-что - предсказание. - Нике быстро посмотрела на небо, потом снова на Сабину. - Твоя сестра получит отправленное с птицей послание через два часа. Хотя оно будет описано голубем и потому не очень четким.
Валькирия знала о сообщении!
- Ланте беспокоится? Она в безопасности?
- Она в безопасности, - ответила Нике. - Это фраза о настоящем времени и не может быть применима к будущему. Волнуется ли она? Ланте чувствует, что тебе ничего не угрожает, покаты с демоном, и считает, что Ридстром никогда не навредит тебе.
Сабина испытала такое невероятное чувство облегчения, что почти стала считать себя должницей Нике.
- Ничего себе. У чарод-е-е-е-е-ек всегда были самые завидные шмотки, - сменила тему Нике. - И макияж! - Она провела указательным пальцем под глазами, а затем вниз по щеке.
В ответ на комплемент Сабина произнесла:
- Я думала, ты... несколько крупнее.
Ридстром встал между ними.
- Нике, ты не хочешь объяснить мне, что...
- Демочар! - вскричала валькирия. - Да, да, конечно!
- Что это? - спросил Ридстром так, будто привык к подобным высказываниям предсказательницы.
Нике радостно кивнула:
- Это то, как мы должны назвать ребенка от демона и чародейки!
Сабина и скоса взглянула на Ридстрома, но тот только пожал плечами.
- Да, Нике, это звучит, но сейчас мне нужно понять, что здесь происходит.
- Мы слышали, что это место какое-то время будет пустовать, - пояснила она. - Я подразумеваю, что ты, Кейдеон и Рок должны были отсутствовать. В Вал Холле у нас нет бассейна, его нет и в Доме Ведьм. - Она через плечо указала пальцем на плавающих дамочек. - И потому мы переехали сюда.
- Ну, так съезжайте! И приведите в порядок мой дом.
Нике отсалютовала демону, затем с презрением взглянула на парочку ведьм, растянувшихся на соседних шезлонгах.
-Вы, обе. Вы должны тут прибраться.
Одна из них нечленораздельно произнесла:
- Но, Нике, я правда очень пьяна.
Глаза предсказательницы расширились:
- Или это, или фотографии увидят свет!
Ведьма потрясла в воздухе кулаком, крича:
- Будь ты проклята, валькирия! Будь проклята ты и твоя цифровая техника!
Нике повернулась к остальным и крикнула:
- Вечеринка окончена! Потому что король демонов хромой! Я имею в виду - домой. Король демонов вернулся домой!
Толпа заворчала, большинство, пошатываясь, стали вылезать из бассейна. Полногрудая ведьма-брюнетка топлесс медленно прошла мимо.
– Эй, большой парень, – промурлыкала она. – Помнишь меня? Кэрроу. Лучшая подруга Марикеты.
Она провела пальцем по его груди.
Единственная причина, по которой Сабина позволила «Кэрроу» жить, состояла в том, что Ридстром даже не обернулся, чтобы проводить ее взглядом.
Как только женщины, которым поручили убраться, запели, их окружила сила. Звуки поплыли по дому.
Помещения становились чистыми, мусор исчезал. Две ведьмы привели все в порядок за несколько минут. Они дали «пять» друг другу и исчезли.
– Так, теперь лучше, – констатировала Никс и повернулась к Сабине. – Дорогуша, ты выглядишь изможденной. Тебе нужно отдохнуть.
– Да, я покажу тебе нашу комнату. – Ридстром положил руку на талию Сабины. – Никс, я вернусь, – произнес он через плечо, подталкивая Сабину внутрь.
Сейчас, когда исчезли запахи и грязь, Сабина отметила и другие детали особняка: богатые деревянные панели, высокие потолки. Вентиляторы лениво крутились над головой. У демона отменный вкус.
Когда они достигли просторной комнаты наверху, он сказал:
– Это здесь.
Спальня оказалась настолько большой, что имела свою зону отдыха. Балкон выходил на бассейн. Кровать выглядела просто огромной. Сабина с жадностью уставилась на дорогое белье. Она опустилась на постель и стала стаскивать сапоги, демон подошел к комоду, чтобы достать майку.
– Вот кое-что, что ты можешь одеть и...
Когда Ридстром обернулся, чародейка уже успела раздеться, залезть под одеяло и уснуть.
Вернувшись к Никс, Ридстром бросил:
– Ей совсем не нужен был весь этот бедлам, валькирия. Впрочем, мне тоже. – Он провел рукой по своему рогу.
Переход вышел изнурительным. И демон полагал, хотя Сабина и не признавалась в этом, что она расстроена грустным прощанием с Паком. В ответ на его вопрос чародейка нахмурилась и сказала: «Это... неудобно. Мальчик-демон заставляет меня чувствовать себя неудобно».
– Мерзкий Ридстром, да ты просто измотал свою женщину. – Казалось, Никс не в себе как никогда раньше. – Она не похожа на обычных скромных демониц, ты же знаешь.
– Знаю. – Боги, и он рад этому. – Черт побери, Никс. Некоторые из твоих гостей все еще в бассейне.
– Сейчас все исправлю. – Она крикнула: – Эй, ведьмы, вы заметили ту рыжую в грязной одежде?
Одна из них отозвалась:
– Эта та, которая выглядит как чародейка?
Другая добавила:
– Я бы ее сделала.
– Ну, так вот, она – настоящая чародейка. Сабина, Королева Иллюзий.
Это заявление заставило ведьм рвануть к бортикам бассейна, некоторые выкрикивали:
– Сука стащит наши силы!
– Она нашлет на нас безумие!
– Где моя выпивка?
С довольным вздохом Никс произнесла:
– Думаю, приезд Сабины в Новый Орлеан произведет настоящий фурор среди народа Ллора.
– Сабина здесь в безопасности? Когда ждать нападения Оморта?
– Ну, на самом деле наше вторжение в твой дом имеет свою пользу – ведьмы создали по периметру защитные заклинания. Под строгим надзором Кэрроу. – Никс пожала плечами. – Что бы ни случилось, никто, кроме живущих здесь, не сможет пересечь границы твоей собственности без приглашения.
Ридстром собирался установить ловушки. Но так даже лучше.
– Сколько времени они будут действовать?
– До тех пор, пока не закончатся средства на кредитной карточке, которую я нашла в твоем комоде.
Он вздохнул, призывая себя к терпению.
– Я также попросила ведьм наложить заклятие на твой склад с оружием, чтобы его не смогли взломать. Знаешь ли, для подготовки к приезду Меча.
У Ридстрома имелось внушительное каменное хранилище рядом с его кабинетом. Оно тщательно запиралось. Очевидно, теперь оно стало недосягаемым.
– Значит, мой брат на пути сюда. Он в порядке?
– Да, да, достаточно лишь твоего смиренного спасибо, Ридстром. Я знаю, моя помощь бесценна, так что ты должен назвать свою первую родившуюся дочь Никс. Отвечая на твой вопрос – Кейдеон великолепен. Он добыл Меч, сильно рискуя жизнью. – Она выпятила подбородок. – А еще он разбил твой Вейрон – тот, что за миллион долларов.
– Что он сделал?
Этот автомобиль был гордостью и радостью Ридстрома. Их в мире всего триста штук, и он запретил Кейдеону и Року даже прикасаться к нему.
– На самом деле его разбила Холли, моя племянница. Что, естественно, сделало ее героем среди всех валькирий. Угробить машину Короля демонов стоимостью в семизначное число? Она никогда не смогла бы скрыть это.
– Почему ты позволила Холли пойти с Кейдеоном?
– Потому что я проказница?
– Кейдеон... отдал Холли Груту?
– Угу. Кейдеон выбрал брата, а не женщину. Но Холли, маленькой воительнице, удалось освободиться, и при том – самой. Не смотри так удивленно. Она – моя племянница. – Никс взъерошила волосы. – А потом Кейдеон ликвидировал Грута.
– Так Кейдеон и Холли вместе?
– Кейдеон отдал ее сумасшедшему убийце. Она точно не ласкова с ним. Но не переживай. Придет время, и она узнает, что он ни секунду не сомневался, что вернется, чтобы спасти ее.
Услышанное вызвало у Ридстрома облегчение, но его собственная ситуация по-прежнему напрягала. Шесть дней, чтобы заполучить Сабину. Он привел свою женщину в свой дом, где она лежала голой в его постели. Он надеялся, что она примет его уже сегодня вечером.
И потому нервничал. Я хочу заняться с ней любовью... чтобы заявить на нее свои права.
– У тебя все получится прекрасно, тигр. Расслабься.
Он ненавидел способность Никс так легко читать его.
– Ты говоришь это как предсказательница?
Никс покачала головой:
– Скорее, как женщина, прожившая три тысячи лет. И потому мне пора сматываться.
– Свяжись со мной, если услышишь еще что-нибудь о Кейдеоне.
– Ага. Годится. – И через плечо добавила: – Скапливаются грозовые тучи, Ридстром. Плохие тучи. Лучше будь готов.
Он посмотрел на небо. Ни одно облачко не омрачало его яркую синеву.

Глава 37

«Проснись, черт возьми!»
Сабина резко села на кровати и, моргая, огляделась.
- Кто здесь? - пробормотала она, никого не заметив в роскошной комнате. Сколько времени она проспала? Снаружи уже стемнело.
«Ты проснулась, наконец?» - голос звучал в голове Сабины.
«Ланте?»
«О боги, Аби! Я оббегала весь город, ища тебяI»
Сабина скинула ноги с постели.
«Ты... здесь?»
«Я получила твое сообщение и открыла сюда портал. Я исследовала это место час за часом».
«Врекенеры...»
«Всюду. Но сейчас ты должна быть в Торнине, чтобы получить свою дозу! Ты где?»
«С демоном В его доме». Внашемдоме.
«Ты в состоянии сбежать?»
«Между нами кое-что изменилось, - призналась Сабина, - мы отчасти достигли понимания».
«Отлично! Я открою тебе переход через шесть дней, и ты сможешь вернуться к нему. Но пока тебе нужно идти со мной!»
«Что случилось?»
«Оморт солгал - morsus поразит тебя на неделю раньше, чем ты думаешь».
«Что он сделал?» Вот ублюдок! Когда она вернется, то заставит его испытать силу кошмаров - покажет ему сцены, которые он не сможет вынести.
«Это правда. Он признался мне сам Аби, в Торнине беспорядки. Вампиры покинули нас. Демоны огня сходят сума. И Оморт почти забрал мои силы и чуть не убил меня».
«Тогда тебе не следует находиться там».
«Я убедила его, что ты никогда не примешь его, если он навредит мне. Оморт все еще надеется, что вы с ним поженитесь. А сейчас выбирайся из дома и следуй на мой голос к порталу. Нет смысла больше впустую тратить время».
«Яне могу просто та к уйти от Ридстрома, ничего не сказав ему».
«Ты шутишь? Как бы сильно я ни надеялась, рассчитывая на твоего малыша, но сейчас не время начинать доверять Ридстрому».
Как только Сабина услышала скрип открываемой двери, она быстро стала невидимой и создала иллюзию себя на кровати.
Ридстром зашел в комнату и пристально уставился на ее спящую копию с явной гордостью в глазах. Она проникла к нему в голову, но лишь слегка.
Моя женщина... в моей кровати. Наконец-то...
После этого выражение его лица изменилось, между бровями залегла морщинка.
«О, боже мой, Ланте. Ридстром смотрит на иллюзию меня, и он, кажется, влюблен...»
«Унего этот взгляд? - Ланте, судя по всему, задумал ась. - Он вскинул брови с чувством?»
«Да. И когда выходил из спальни, вроде бы потер свою грудь».
«Как будто его сердцу больно!»
«До этого я нечто подобное видела только по телевизору! - мысленно воскликнула Сабина. -Ланте, я должна рассказать ему обо всем».
«Н что он сделает? - требовательно спросила Ланте. - К тому же, пока ты будешь информировать его, что собираешься туда, куда он никогда не отпустит тебя, я буду приманкой для врекенеров».
Даже если Сабина объяснит Ридстрому про яд, он, скорее всего, не позволит ей вернуться к Оморту. И скажи она ему, что, вероятно, умрет, оставшись, он станет настаивать, что найдет противоядие здесь. Но в этом мире нет никого, кто может препятствовать morsus.
И все же понимая это, Сабина прикусила губу, разрываясь между желанием сообщить Ридстрому и уйти.
«Украдкой покинуть его дом мне кажется неправильным».
«Ты, без сомнения, на сто процентов влюблена, потому что это делает тебя глупой! Но неразумно даже думать об этом! Ты возвратишься к демону через считанные дни».
«Я могла бы написать ему, позволь...»
«Аби, я только что услышала шелест крыльев».
Через секунду Сабина была на ногах.
«Я иду!». Натянула сапоги, потом схватила одежду. Оставив на кровати иллюзию себя, поддерживая невидимость, выскользнула из комнаты.
Ридстром шел навстречу, и она отклонилась с его пути в поисках черного хода. Спешно покидая дом, Сабина натягивала бюстье и юбку.
Демон станет преследовать ее, как только обнаружит, что она сбежала. Оставалось только надеяться, что к тому времени она успеет добраться до портала Ланте.
«Ланте?»
«Сабина, следуй на мой голос. Я нахожусь где-то в парке».
Все улицы казались одинаковыми, будто в лабиринте. Пошел дождь – сначала слегка накрапывая, затем все усиливаясь. Вскоре небеса пересекла молния. Загрохотал гром. Ливень хлынул потоком вниз.
«Ланте?»
«Я здесь. Погода испортилась».
Впереди Сабина заметила парк.
«Говори со мной».
«Ты близко».
«Я вижу...» Сабина споткнулась, услышав, как Ридстром проревел ее имя так громко и резко, что эхо походило на выстрел из пушки.
Демон начал погоню. И он – в ярости.
«Ланте, он преследует меня!»
Тишина.
«Ланте! Ты где?»
Когда сестра ответила, Сабина едва смогла разобрать слова.
«Я должна сделать крюк».
«Ты отдаляешься от меня. Что ты делаешь?»
Голос Ланте стал похож на шепот.
«Прямо сейчас убегаю от крылатых монстров. А ты?»
«Спасаюсь от демона ярости семи футов ростом...»